Время не указано

— Эй!

Выкрик остался неуслышанным, и парень схватился за волосы. Ему было на вид лет семнадцать-восемнадцать, черные волосы растрепаны в совершенном беспорядке, ярко-алые глаза горели, осматривая комнату, где он находился. Хотя осматривать было нечего — лишь голые темно-серые стены да обшарпанный потолок.

— Эй! — снова крикнул юный вампир. Разозлившись, он ударил бледным кулаком по стене, и по твердой поверхности тут же пошли трещины. Воодушевленный результатом, он стукнул еще раз, отчего одна из трещин раскололась, и на лицо парня упал свет.

— Осторожнее, — послышался из-за его спины мелодичный, но достаточно резкий голос. Парень резко обернулся.

Позади него стояла высокая блондинка с длинными, почти до пояса, кудрями. Но в первую очередь внимание привлекали ее глаза — красные, пусть и не такие яркие, как у парня, они ясно свидетельствовали о том, кем является девушка.

— Кто ты?! — испуганно выкрикнул вампир, отшатываясь назад.
— Тише, тише, — блондинка вытянула руки вперед, пытаясь успокоить его. — Не бойся. Я тебе не враг.
— Кто ты? — снова спросил он, все еще с опаской, но уже спокойнее.
— Меня зовут Мирта, — ответила девушка.
— Где я? — парень потрясенно оглянулся вокруг. Позади Мирты он увидел прямоугольный проем, из которого лился свет.
— Ты в безопасности, — ответила она. — Пойдем со мной. Тебе сейчас нужно… покормиться.

Его рука словно сама по себе потянулась к горлу, которое после ее слов вдруг начало саднить.

— Пошли, — Мирта протянула руку парню и сделала пару шагов назад.
— Стой! — выкрикнул он. — Кто… Кто я?! Как меня зовут? Что я такое, в конце концов?!
Мирта улыбнулась.
— Тебя зовут Энтони, — ответила она. — Энтони Брейвелл. Ты вампир.
— Вампир?!
— Тебе все объяснит Майкл, — пробормотала она, выводя его из комнаты в длинный, залитый светом коридор. — Иди направо, вторая дверь слева, должна быть открыта. Представься сидящему там мужчине, он тебе все расскажет, ладно?

Мирта подошла еще на шаг ближе, в глубине вишнево-красных глаз блеснул янтарь.

— Докажешь, что ты ответственный — тебя будут воспринимать серьезно. Нет — тебе никогда не доверят ничего важнее вывоза трупов. Так что постарайся!

Еще раз улыбнувшись, девушка развернулась и ушла в противоположную сторону, оставляя Энтони в недоумении.

***
2016 год. 

— Эй! — Лейси пощелкала пальцами у меня перед лицом, вырывая меня из раздумий. — Ты тут?
— А? — я заморгала, растерянно посмотрев на нее.
— Ты уснула, что ли? — фыркнула она.
— Н-нет, — пробормотала я, судорожно вспоминая, о чем она болтала до того, как я потеряла нить разговора. Что-то не получалось.
— Я говорю, взгляни, как новенький вырядился! — помогла мне Лейси и ткнула пальцем куда-то мне за спину. Я обернулась.

Энтони Брейвелл сидел за своим столиком в серо-зеленой толстовке, рваных джинсах и кедах Converse. Странно, но в этом типичном для молодежи прикиде он выглядел еще более причудливо, словно бы такая «обычность» была не для него. Я хихикнула в кулак, вспомнив его вчерашние вопросы по поводу одежды. Кажется, он не стал заморачиваться и просто попросил продать ему самое модное в этом сезоне.

Услышав мой смешок, Энтони обернулся, и я тут же отвела взгляд. Вчера он был полным придурком, и мне не хотелось вообще пересекаться с ним. Однако в голову тут же пришли картинки из сегодняшнего сна…

Я узнала этот сон — что-то похожее мне уже снилось в детстве. После смерти мамы меня несколько месяцев подряд мучили кошмары. Но, конечно, в них не было Брейвелла или Рэйчел Митчлэнг. Я помнила из тех снов чей-то голос, зовущий меня, но его интонации за восемь лет стерлись из моей памяти. И теперь этот голос почему-то смешался в моем сознании с голосом Энтони…

В тех снах не было ничего четкого — ни лиц, ни голосов. Только тихий едва различимый шелест, расплывчатые силуэты и яркая вспышка. А потом все белело…

Но однажды, в самую первую ночь после того, как папа Алекс сказал мне о ее смерти, я, проснувшись в слезах после кошмара, вдруг услышала чей-то голос…

***
2008 год. 

Темнота. Странные расплывчатые силуэты. Туман… Я бегу, зову кого-то. Кого? Чей-то голос произносит мое имя… но так тихо, что едва можно разобрать.
Скрип. Невнятный лепет. Собственный крик. Падаю. Яркая вспышка режет глаза. Все белеет…
И голос папы Алекса: «Ее больше нет, Роуз… Она ушла… Ушла навсегда… Мне так жаль…»
Пустота.

И я резко вскакиваю.

В комнате темно, только из окна падает лучик лунного света. Сон? Это был только сон?
Но тут же я вспоминаю вчерашний день.

«Мне так жаль, Роуз…»

— Тише… — шепчет кто-то совсем рядом. — Не плачь…

В моей комнате кто-то есть! Я вытираю текущие по щекам слезы и вглядываюсь в темноту, но не вижу никого.

— Кто здесь? — шепчу я в ответ, сжимая подушку.
— Тшшш, — снова этот шепот. — Не бойся, Роуз, я тебе не враг…
— Ты где? — я снова всматриваюсь, но вокруг слишком темно, а слезы застилают глаза, мешая видеть. Не враг… Разве хорошие люди залезают по ночам в чужие дома? Почему-то мне даже не страшно, хотя должно бы. Мама всегда учила меня не говорить с незнакомцами… а теперь ушла…
— Я просто хотел успокоить тебя, — бормочет этот странный человек.

Я хмурюсь. Никогда не слышала, чтобы кто-то залезал в чужой дом, чтобы успокоить плачущего ребенка. Но ведь если бы он хотел сделать что-то плохое, он уже сделал бы это, так?

Слышу шелест около своей кровати. Наконец-то замечаю темный силуэт — он совсем рядом, присел около меня. Наверное, смотрит. Интересно, а он меня видит?

— Роуз, маленькая, — шепчет голос, — я хотел только сказать… Ты не отталкивай тех, кто хочет тебе помочь. Ты справишься… ты сможешь жить дальше. Только надежду не теряй. Даже когда все потеряно, не теряй надежду…

Я проглатываю противный комок в горле. Не теряй надежду… а как ее не потерять? Я ведь осталась совсем одна… Совсем одна…

— Нет, — возражает он, кажется, я бормотала вслух. — Нет, это не так. Помни, ты никогда не будешь одна. А она… она всегда будет с тобой. В твоем сердце.

Снова всхлипываю. В сердце… В сердце — этого ведь так недостаточно… Хочется увидеть, обнять… Чтобы она зашла сейчас в комнату, и сказала, что это был только сон. Страшный сон, который забудется, не оставив и следа…

— Спи, Роуз… — шепчет этот голос. И почему-то я слушаюсь, ложусь обратно и, укутываясь в одеяло, сворачиваюсь клубочком. А вдруг все-таки сон?..
— Спокойной ночи, — бормочу я этому незнакомцу. — И не лазай больше в чужие дома, а то арестуют.

Из темноты слышится грустный смешок.

— Спокойной ночи, малышка Роуз…

***
2016 год. 

Когда я рассказала об этом папе Алексу, он попытался убедить меня, что это мне только показалось, но на всякий случай обыскал комнату и ничего не нашел. Но я знала, что мне не почудилось и не приснилось. На следующее утро я нашла у себя под подушкой сложенный вчетверо листочек бумаги, вырванный из моего же блокнота. На листке было всего пять слов:

«Ты никогда не будешь одна.»

— Да черт возьми! Роуз! — воскликнула Лейси.
— Что? — я повернулась к ней. Я опять что-то пропустила?
— С тобой сегодня невозможно разговаривать! — фыркнула она. — Ты где вообще витаешь?
— Прости, — пробормотала я. Сегодня я действительно «витала», а виной всему эти дурацкие сны. С чего вдруг мне опять снится это?

— Да ладно, — Лейси махнула рукой. — Ты мне лучше скажи, вы с новеньким уже говорили? Мне тут Натали вчера рассказывала, что ей Дженни сказала, что ты кричала на него вчера на литературе… Но Дженни часто ерунду придумывает, а Натали всегда преувеличивает, так вот, это правда? Что он тебе сказал? — протараторила она. Я поморщилась — даже несмотря на годы общения с Лейси, мне все еще было трудно воспринимать ее стиль общения, состоявший в вываливании на собеседника всей возможной информации за две секунды.

— Он чокнутый, — наконец заявила я. А что, это ведь правда.
— А поподробнее?.. — Лейси подняла бровь, очевидно, ожидая от меня какой-то длинной истории. И что я ей скажу? Что Брейвелл считает меня тупой и не понимает намеков? Так себе история.
— Я… мне пора на урок, — быстро ответила я и, вскочив с места и едва не опрокинув стул, поднос и тарелку сидящего рядом Джона Шу, поспешила к выходу из столовой. Джон что-то проворчал мне вслед, но, думаю, скорее по привычке. В конце концов, сегодня его завтрак выжил, чего не сказать о прошлой пятнице.

Выбежав в коридор, я перевела дыхание. Сейчас у меня была литература, но идти на нее не было никакого желания. Мало того, что опять придется терпеть соседство Брейвелла, так еще и сегодня должна быть проверочная по творчеству Шекспира, а я так и не успела вчера повторить материал… В голове мелькнула шальная мысль о том, чтобы прогулять урок, но я отбросила ее и зашагала вперед. Не хватало мне еще потом проблем из-за прогулов.

Энтони Брейвелл уже сидел за своей партой, когда я вошла в класс. Судя по его лицу, настроение у него было неважным, несмотря на то, что он перестал выглядеть как клоун. Я села на свое место и достала учебники, полностью игнорируя его.

Ну, почти полностью.

— Это у вас носят? — неожиданно спросил Энтони, показывая на себя.

Он что, опять собирается бесить меня весь урок?

— И тебе привет, Энтони, — фыркнула я. — Дела хорошо, спасибо, что спросил!
— Привет. Как дела? Это у вас носят? — повторил он, закатив глаза.
— Да, — я кивнула и уткнулась в тетрадь.
— Итак, — мисс Хайлайтс постучала указкой по столу. Уже урок? Черт возьми. Из-за этого Брейвелла я пропустила звонок!

— Уберите, пожалуйста, со стола учебники и тетради, — продолжала тем временем учительница. — Как я и обещала на прошлой неделе, у нас будет проверочная работа по творчеству Уильяма Шекспира.

Энтони ткнул меня локтем в бок. Я поморщилась — сил он явно не рассчитал. Его вообще когда-нибудь учили, как обращаться с другими людьми?

— Что такое «проверочная работа» и кто такой Уильям Шекспир? — шепнул он.
— Очень смешно, — я закатила глаза.
— Старвей и Брейвелл, не разговаривайте, а то я попрошу вас рассесться, — мисс Хайлайтс покачала головой.
Давайте! Я только рада буду.

Нам раздали работы. Взглянув на вопросы, я с удивлением обнаружила, что они были достаточно легкими — на первые пять из них я могла ответить сходу. Краем глаза я заметила, как Энтони растерянно смотрит на свой листок. Пф, а он еще меня считал глупее себя!

Работу я закончила минут через пятнадцать одной из первых в классе. Почти сразу же после меня ее сдал и Брейвелл. Интересно, каким образом он все решил, если был настолько удивлен заданиями? Я хорошо прикрывала свой листок, чтобы он у меня не списал.

— У вас часто бывают такие вещи? — поинтересовался он, как только сел на место.
— «Такие вещи» — это проверочные? — усмехнулась я. Он что, ни разу контрольной не писал? — Как во всех школах, бывают иногда…
— Ужас, — он покачал головой, на что я только закатила глаза.

Мисс Хайлайтс начала объяснять новый материал. Я честно пыталась слушать, но в голову все лезли сегодняшний сон и Энтони, зовущий меня. Почему, в самом деле, мне чудится именно его голос?

А потом мне вспомнился другой голос — тонкий и почему-то близкий моему сердцу, хоть я и была уверена, что никогда не слышала его раньше…

«Открой глаза! Умоляю, открой глаза! Пожалуйста…»

Я и не заметила, как моя рука будто бы сама по себе нарисовала в тетради круг с точками по краям внутри. Нахмурившись, я уставилась на эту странную картинку, не понимая, как она связана с тем, о чем я думала только что, и почему я вообще нарисовала это.

— Что это? — Брейвелл уставился на мою тетрадку глазами по десять центов. Чем он так удивлен? Мало ли какую ерунду я могу рисовать в своей тетради. И нечего вообще смотреть в чужие вещи!

— Понятия не имею, — сердито ответила я и стерла дурацкий рисунок.

***

После всех уроков меня опять встретили после школы Рэйчел и Джайс. Так каждый день теперь будет, что ли?

— Привет, Роуз! — Рэйчел весело помахала рукой. — Ну так что насчет визита в гости?
— Ну… сегодня, в принципе, можно… — я пожала плечами. Несмотря на то, что Митчлэнги были слишком уж подозрительно дружелюбными, почему-то мне хотелось им доверять. Это было странно, но в Рэйчел я чувствовала что-то близкое себе… а Джайс был просто милым.
— Ну, поехали, — хмыкнул он, и я тут же поежилась.
— Ну уж нет, — фыркнула я. Каким бы милым он ни был, в машину я к нему больше не сяду — мне вчерашнего хватило!

Рэйчел хихикнула.

— Окей, давай на твоей машине, — предложила она.
— Поведу я! — я подняла палец.
— Договорились! — Джайс хлопнул меня по плечу, да так, что я чуть не свалилась. Я закашлялась. Они с Энтони родственники, что ли? Двое любителей калечить окружающих!
— Эй, осторожнее с ней! — возмутилась Рэйчел, обхватывая меня за плечи.
— Прости, — виновато пробормотал Джайс, — не рассчитал… Ты в порядке?
— Вроде того… — буркнула я.

До дома мы доехали быстро. Джайс всю дорогу молчал, а Рэйч строго на него смотрела, но порой переводила взгляд в окно и улыбалась себе под нос. Странные они, все-таки.

— Привет, Роуз! — закричала Эстер, едва я открыла дверь. — Ой… а это кто? — сестренка с удивлением взглянула на неожиданных гостей.
— Ути божечки, — пробормотала Рэйчел, взирая на Эс с умилением. — Привет! Меня зовут Рэйчел, Рэйчел Митчлэнг. Я подруга твоей сестры.
— Привет, Рэйчел! — Эс лучезарно улыбнулась. — Я Эстер, — и она резко обняла Рэйч. Я подняла брови — обычно она не лезет обниматься к незнакомцам. Джайс захихикал, и я удивленно взглянула на него. Что смешного?

— А ты кто? — Эстер обратила свое внимание на Джайса. Он резко поднял ее на руки, отчего та завизжала. Неудивительно — он ее выше раза в два, если не больше.
— Так вот ты какая, малышка Эсти! — усмехнулся он. — Меня зовут Джайс.
— Я не малышка, — Эс обиженно надула губы. — Мне восемь лет уже!
— Ну не сорок три же, — Джайс захохотал. Рэйчел закатила глаза.
— Сам ты сорок три, — буркнула Эстер.
— Неправда, — веселился Джайс.

Эстер спрыгнула с его рук и снова подбежала к стоящей рядом Рэйчел.

— Ты поиграешь со мной в Монополию? — спросила Эс, хитро прищурившись. Ну точно как лисенок.
— Осторожней, — предупредила я. — Эстер всегда выигрывает!
— Ну, у меня может и проиграть, — Рэйчел тоже прищурилась, точь-в-точь отражая выражение лица Эстер. Прямо как две капли воды!
— Спорим, выиграю? — сестренка восторженно подпрыгнула.
— На желание?
— Ага!

Новоиспеченные подружки убежали в комнату Эс за «Монополией», оставив нас с Джайсом в прихожей.

— Проходи, — улыбнулась я, заходя в гостиную. Джайс не замедлил воспользоваться гостеприимством и плюхнулся на большой бежевый диван посередине, отчего тот печально заскрипел.

Ну, так не годится! Этак он нам всю мебель переломает. Стол, кресла… а кресла дорогие, между прочим, антикварные. Мама говорила, что они принадлежали еще далеким предкам папы Джеймса в восемнадцатом веке. На одном из кресел еще сохранилась с тех времен гравировка рядом с резной ручкой подлокотника: «С любовью, Дж.Х.»

— Прости, — пробормотал Джайс, поднимая руки. — Обещаю не ломать больше мебель! Ну… постараюсь.
— Ужинать будешь? — спросила я, ставя в духовку курицу.
— Не, я не голодный, — отмахнулся он.

Я пожала плечами. Сверху послышалось хихиканье Эстер. Кажется, Рэйч придется выполнять желание…

***
2051 год.

Битва была быстрой — уже через десять минут сражения Джайс отшвырнул блондинку за волосы в угол помещения. Там ее подхватила Эстер и перекинула к Роуз, которая опрокинула соперницу на пол и схватила за шею.

— Тебе конец, Мелироуз Лайтс, — с ненавистью прошипела вампирша. — Скоро и ты, и твое отродье исчезнете с лица Земли!

Но Роуз эта угроза, кажется не напугала.

— Этого не будет, — спокойно произнесла она и оттолкнула блондинку от себя. Та пролетела два метра по полу и ударилась головой о стену. Джайс и Эстер схватили вампиршу за шею и резко оторвали голову от тела.

Эс достала из-за пояса большую ярко-желтую зажигалку с фиолетовыми цветами и, щелкнув ей, поднесла к телу. Тут же вспыхнул огонь, пожирая тело вампирши и превращая ее останки в пепел.

— А где второй? — Джайс оглянулся по сторонам.
— Точно! — воскликнула Эстер. — Мы ведь слышали два голоса. Куда делся второй?

Роуз улыбнулась.

— А за вторым вы сейчас и отправитесь, — ответила она.