— Надо же, как интересно получилось...
— Ты ошиблась?
— Очень необычно.
— Ты ошиблась.
— Знаешь, когда у тебя вместо перьев получается кастрюля с супом, это не ошибка, это гениальность. Вкусный кстати.
Урок трансфигурации подходил к концу. Результаты были все ещё не самые утешительные, но Ольга изо всех сил пыталась. Сама по себе трансформация предметов была для нее не в новинку, но во многом мешал маленький опыт обращения с палочкой, которой она обзавелась только при поступлении в Хогвартс. Хотя по сравнению с первыми занятиями, она достигла определенных успехов.
— Это ерунда, вот если бы ты создала кастрюлю с алкоголем, — Фред заговорщицки подмигнул ей, вставляя перо брату в волосы.
— Я тебе его и без магии сделаю. Бывают в выручай-комнате самогонные аппараты?
Братья многозначительно фыркнули, явно намереваясь как-нибудь позже напомнить ей об этом диалоге.
Окончание занятия ознаменовалось огромным заданием, особенно для тех, у кого возникали сложности с предметом. Ольга, похоронив свои надежды на ленивые выходные на диване напротив камина, сложила учебник в сумку и поплелась на выход.
Кабинет трансфигурации был на первом этаже. От него идти до гостиной было относительно недолго и Ольга уже представляла, как скинет с ног тяжелые ботинки, упадет на подушки и хорошенько-
– Ты нам поможешь.
-забудет о своих планах. Уже второй раз за этот день.
Близнецы уже даже не спрашивали, а утверждали. Перейдя из башни в просторный коридор они подождали, пока мимо пройдет остаток их класса и, для большей конспирации, отошли к дальним окнам. Фред встал на низкий подоконник, прячась от возможных любопытных взглядов, и опёрся спиной о стену. Джордж оперся о стену рядом, дополнительно прикрывая спиной происходящее.
Зная репутацию близнецов, характер девушки и их взаимоотношений, эта композиция должна была выглядеть вдвойне подозрительно. Ольга отзеркалила движения Фреда, заодно наблюдая, не подкрадется ли к ним кто-нибудь со спины. К их счастью в северную башню редко кто заходил, поэтому и коридор рядом с ней, быстро опустев, оставался безлюдным. Почти.
– Ну и с чем это я должна вам помочь? – она скрестила руки на груди, наблюдая, как братья переглядываются и с подозрительным видом достают какой-то подозрительный пузырек с подозрительным содержимым.
– Вот.
Они гордо вручили его ей, открыв крышечку. Ольга опасливо поднесла пузырек поближе и тут же отставила на расстояние вытянутой руки. Отчаянно чихнула. Запах, коснувшийся ее носа, абсолютно не поддавался словесному, письменному, невербальному и графическому описанию.
– Что думаешь? – гордо поинтересовались близнецы.
– Ну не гении ли мы, – усмехнулся Фред.
– Определенно, – с умным видом покивал Джордж.
– Тройной одеколон, – Ольга еще раз оглушительно чихнула. – Что это за гадость?
Фред отобрал у нее пузырек, чтобы его не разбило звуковой волной от чиха, и, не поднося близко, плотно закрыл. Сделал это с таким видом, будто только что оскорбили его детище.
— О, дорогая, ты даже не представляешь, что это за вещь, – начал он презентацию.
– Отрава для крыс? Надоела вам бедная Короста?
– Лучше, – Джордж поднял палец. – Авторский рецепт. Копирующее зелье.
– На десять минут создает копию человека.
— Что-то вроде призрака.
– Только не прозрачный.
– Между прочим выглядит очень правдоподобно.
– Ну хорошо, ладно, – перебила их Ольга. – Горжусь вами. А теперь скажите, что моя помощь заключается не в том, чтобы протестировать это на себе.
Ей совсем не понравилось то, как близнецы переглянулись.
Она представила, как после использования (ради всего магического, только бы не внутрь) сжигает всю свою одежду, достает ящериц и змей вопросом о том, как сбросить кожу и переводит все запасы пенящихся и мылящихся вещей, жидкостей и порошков в попытках избавиться даже от воспоминаний об этом запахе.
– Нет, ты что, – снова на два голоса протянули близнецы.
– Мы просто хотели к Снейпу заглянуть. – Фред заговорщицки подмигнул ей.
– И нам нужно алиби.
План в общем и целом был довольно прост. Снейп, в последнее время с особым рвением и вопиюще несправедливо отбирал у Гриффиндора очки чуть ли не за каждый вздох. Кто-то предполагал, что это сезонное обострение. Кто-то грешил на нехватку витаминов. Кто-то заявлял, что его просто отшила какая-то женщина. Или мужчина.
Близнецы ничего не предполагали. Они действовали. И Ольга, по воле случая, тоже.
Не так давно она накупила в "Сладком королевстве" шоколадных лягушек. Никто же (недовольный взгляд был брошен на смеющихся Фреда и Джорджа) не предупредил ее о том, что маленькие шоколадные создания умеют прыгать и ведут себя как самые настоящие лягушки. Ольга наотрез отказалась есть двигающийся шоколад и отдала все коробочки близнецам. На основе этого подарка и строился весь план. На основе этого и вонючей синевато-бледной жижи в пузырьке, который аккуратно держал Фред.
– Вы хотите, чтобы я мучила своих ящериц ради вашего плана?
– Ну почему сразу мучила, – Джордж приобнял ее с одной стороны.
– Ничего с ними не будет. Мы уже тестировали.
— И все прошло хорошо.
— Нам просто нужно, чтобы ты проследила за нашими копиями. – Фред подошел с другой.
– Они сами ничего сделать не смогут. Нужно, чтобы кто-то их вел.
И пока Ольга с двумя облитыми зельем ящерицами, выглядящими точь в точь как близнецы, будет идти под ручки в сторону их "места", по возможности попадаясь на глаза другим ученикам, "оригиналы" прокрадутся в кабинет Снейпа. Шоколадные лягушки, конечно, много вреда не сделают. Но к моменту, когда профессор вернется, часть вещей уже будет хорошенько вымазана в шоколаде. Да и кто сказал, что одним шоколадом все обойдется.
И в добавок, Снейп, занятый вылавливанием лягушек и избавлением от нового блестящего, весёленькой расцветки декора на стенах и шкафах, не заметит пару тройку пропавших ингредиентов. Абсолютно запретных для учеников, даже более запретных, чем обычно.
И возможно тогда Снейп не сразу кинется искать виноватых. А если кинется, то "почему если что-то происходит, то это обязательно мы? Вообще-то у нас даже алиби есть". Ничего не видели, ничего не знаем, морозили филейные части в лесу. И тут в комнату войдет свидетель, один из учеников, и скажет: "да, я видел, как они шли в ту сторону".
– А если спросят, что мы делали в лесу?
Ну ладно, хорошо, не в лесу. Около леса. Смотрели в него, ждали, пока он посмотрит в нас. Развивали наблюдательность, магическое чутье и занимались сбором грибов для гербария. Да, представьте, есть, оказывается, такие грибы, которые зимой растут.
В "Придире" читали.
У Ольги как у преемницы Хозяйки Медной горы проявлялись некоторые характерные магические особенности. Одной из них была тесная дружба с ящерицами и всеми, кто был на них похож. Когда об этом впервые узнали, кто-то не очень удачно пошутил про то, что с такими талантами ей стоило бы учиться в Слизерине. В течение следующей недели каждый завтрак шутника сопровождался вылавливанием ящерки из бокала.
И обед тоже. Иногда ещё и ужин.
Ольга в очередной раз прокручивала в голове диалог с близнецами, пытаясь уловить момент, когда согласилась идти почти по колено в снегу (а вот "близнецам" он был только чуть выше щиколоток), ведя под руку две копии своих друзей. У нее получилось быстро проскочить мимо учеников, так, чтобы их не успели втянуть в разговор, но успели заметить. И все прошло бы почти идеально, если бы им навстречу не вышел Драко с компанией.
А впрочем с "если бы" она поспешила.
Кажется недавняя стычка с близнецами (по факту почти что полноценная драка, устроенная в профилактических целях), немного поубавила его желание открывать рот без сильной на то необходимости. Так что даже мимо него и его банды они прошли без приключений. Хотя и удостоились крайне недовольных взглядов.
Ольга на секунду даже пожалела, что магическое лечение так быстро свело с лица Малфоя синяк, оставленный ее тяжёлым ботинком, который девушка прицельно метнула, заметив, что силы были не равны и близнецы вот-вот могли и сами отхватить.
Уйдя чуть глубже к деревьям, Ольга отпустила мягкие, желеобразные, как у очень плотных призраков, руки копий и развеяла заклинание. На снегу остались сидеть две маленькие ящерки, которых она подняла и посадила за пазуху.
В лесу было абсолютно тихо. Гул замка остался позади и не было слышно даже птиц или животных. Только где-то дальше, в глубине белесой пустоты одиноко свалился с дерева ком снега.
Пару метров спустя Ольга остановилась напротив огромной ели.
Это место Ольга с братьями нашли не так давно. Дерево росло рядом со школой, но достаточно далеко, чтобы никто из учеников сюда не заходил и не мешал. Из учеников и, разумеется, учителей.
Две нижние ветви росли высоковато для роста Ольги, так что ей приходилось разбегаться и отталкиваться ногой от ствола, чтобы достать до них. Они располагались на одной высоте и недалеко друг от друга, а вся конструкция напоминала чем-то рогатку, на которую было удобно закинуть ноги и повиснуть между ними, затем подтянувшись и сев. После Ольга могла уже спокойно встать и начать перебираться на другие ветки, карабкаясь к нужной.
Кора была влажная и немного скользила под подошвой, налипала чешуйками на руки, из-за чего подниматься было сложнее. Иногда задерживаясь ненадолго, чтобы отдохнуть, она оборачивалась к лесу, уходящему вдаль вверх по склону. Он был весь белый с мелкими дробными пятнами стволов. Казалось, будто это одна большая глыба льда с вмерзшими в нее черными силуэтами. Светящаяся искрами даже ночью под тусклым светом луны.
Ольга забралась так высоко, что большинство верхушек деревьев оставались внизу. Это было место, не заслоненное тяжелыми еловыми лапами, с которого очень хорошо просматривался горизонт и закаты. И в тоже время, очень удачно прикрывавшее снизу от чужих любопытных глаз, если такие появятся.
Она болтала ногами в воздухе, вглядываясь в горизонт. Пальцы неприятно покалывало, а нос и уши она перестала чувствовать ещё на подходе к месту. Но сидеть высоко на ветке, нахохлившись, кутаясь в один из необъятных шарфов, и смотреть как огромные тяжелые облака медленно ползут по звенящему густо-синему небу было приятно. Весь мир, кроме нее, отрывающихся от необъятной серовато-белесой дымки на горизонте, замер, оставаясь абсолютно неподвижным и беззвучным.
Наконец-то в поле зрения появились две точки.
Судя по довольным лицам подошедших близнецов, лягушки, гирлянды, плакаты и какая-то привезённая Гарри от магглов липучая штука были удачно выпущены на волю пастись на просторах профессорского кабинета.
Братья, растрепанные и с хитрющими выражениями лиц, забрались к Ольге на ветку. Она была достаточно толстой и крепкой, чтобы выдерживать троих.
Рассказ об их визите не занял много времени. В целом они и препятствий никаких не встретили — что было немного подозрительно вообще-то, но, кажется, все обошлось — так что, отсмеявшись после представления реакции Снейпа, разговор плавно перетек в более мирное русло.
Сначала к особенностям быта магов, оттуда к магглам (несмотря на то, что Ольга и ее бабушка были волшебниками, жили они почти по-маггловски). Затем к метлам и полетам.
На их курсе уже не учили летать, поэтому близнецы предпринимали попытки самим обучить Ольгу этому нелегкому делу. Конкретно три раза, когда им все же удавалось загнать ее на тренировочное поле. Один из них на спор. Ей не нравилось. Вся конструкция в целом казалась ненадёжной, ручка была слишком тонкой и не очень удобной и тело все время вело то в одну, то в другую сторону, да и вообще столько лет жила без метлы и нормально было.
Но, наблюдая за близнецами на тренировках по квиддичу, Ольга убедилась в их способностях и с удовольствием каталась, сидя за спиной одного из них.
— Да вообще кто на чем летает. Метлы не самый популярный вариант, — Фред только сейчас решил спросить, как обстоят дела с полетами у нее дома и почему девушка не умеет обращаться с метлой. — Я знаю, что в Колдотворце на деревьях. А у нас в городе могут и на машинах, и на мотоциклах — в основном на них — кто-то вообще на бытовых приборах или музыкальных инструментах катается. Моя подруга заколдовала лавочку у подъезда.
— А ты сама на чем летала? — Джордж задел рукой еловую лапку над головой, сбивая с нее наросшую снежную шапочку.
— У меня есть накидка из крыла дракона, с помощью нее летала. Типа как белка-летяга. А так в основном брат катал.
— На чем? — Джордж, сидящий ближе всего к стволу, отвлекся от ковыряния символов на коре и повернулся к ним.
— На себе, — пояснила Ольга. — Он оборотень.
— Типа летающий волк? — близнецы прыснули.
— Типа дракон.
Они одобрительно покивали, предлагая познакомить его с Чарли. Ольга сказала, что подумает.
— Ты никогда, кстати, сильно не рассказывала нам о брате. Почему? — спросил Джордж и снова вернулся к своим знакам на коре.
Девушка пожала плечами.
— Вы не спрашивали никогда. Если интересно, то могу, конечно, рассказать. Только не сейчас, нам идти вообще-то надо. Иначе на урок опоздаем.
Уроки Трелони Ольге сразу понравились. В гадании она всегда чувствовала себя очень уверенно, хоть это и был не совсем "ее профиль". Живя много лет рядом с ведьмой, общающейся с камнями, землей и всем, что на ней растет или что в ней похоронено, волей-неволей сам учишься слышать их голоса. Ольга слышала.
Многие считали предсказания либо глупостью, отнимавшей время, либо слишком незначительным занятием, на которое не стоит тратить силы. Ни с теми, ни с другими Ольга не могла согласиться. Легко читать значения по книге, абстрактно водить руками и притягивать уши волка, показавшегося в кофейной гуще, к ушам дяди тетиного брата, на которого ты гадаешь. И совсем другое — действительно что-то слышать.
Фред посмеялся над Ольгиными словами.
– Ну ты же видел, как Трелони входила в транс. На такое уходят годы, это тебе не пасьянс раскладывать.
– А ты и пасьянс раскладывать умеешь.
– Все его виды.
Реально увидеть судьбу человека непросто. Трактовать знаки можно как угодно, но это не будет иметь значения, пока ты не установишь глубокую связь с душой человека. На это нужно много сил и, что более важно, собственной магии. Магические предметы или любая "внешняя" магия это только верхушка айсберга. А вот увидеть что-либо реальное – это уже высшая степень мастерства.
Увлекшись, Ольга не заметила, как стала говорить громче. Встретившись с благодарной улыбкой профессора (кажется она слышала последние слова) и проигнорировав смешки за спиной (близнецы хоть и сами закатывали глаза и скептически относились к этой теме, но все равно угрожающе обернулись на смеющихся), она уставилась на кости, разбросанные по столу.
– Тебе очень нравится эта тема, – прокомментировал очевидное Фред. Он собирался подвинуть пальцем косточку, но получил шлепок по руке.
— Могла бы стать гадалкой, — поддакнул Джордж.
– Для меня это больше как хобби. Обычно настоящие провидцы посвящают всю жизнь только этому. А я вроде как стану следующей Хозяйкой Горы. Это немного в другой стороне.
Ольга еще несколько секунд смотрела на разного размера и формы косточки, а потом резко перемешала их на столе. Выглядывающая из-под ее свитера ящерка вздрогнула и спрятала голову.
– Никогда на таких не гадала. Ни черта не вижу, даже ящерицы не помогают. Скорее всего что-то про финансовый успех и собственное дело. Не знаю. Бизнес открой.
– Мне нравится, – синхронно одобрили близнецы.
– Может еще разок так разложишь?
– Я, кажется, помню расположение. Сейчас повторим, – Джордж перестал трясти в руках камни, на которых сам собирался гадать, и протянул руку к кучке костей, за что, как и брат, незамедлительно получил шлепок.
По пути из северной башни после урока им не должен был попасться очень злой и очень пахнущий шоколадом профессор Снейп, но на всякий случай они все же пошли до гостиной более длинным и менее людным путем.
В гостиной Гриффиндора сидело ещё много учеников. Кто-то доделывал задания по учебе, кто-то практиковался, а кто-то просто отдыхал за разговорами, играми или чтением. Джордж с Фредом сразу пристроились около Поттера, а Ольга, пожелав им хорошего вечера, ушла в спальню.
Домового Кузьмича не было видно — он не показывался на глаза кому-либо из учеников. Девушка, сидевшая на одной из кроватей, была погружена в чтение какой-то карты. Ольга не стала ей мешать и села в противоположной от нее стороне, спрятавшись в арке около окна с книгой.
Это была та книга, которую подарили ей близнецы. Девушка собиралась начать читать ещё в Норе, но ей просто не хватало времени — братья все каникулы либо таскали ее по округе, либо развлекали в пределах дома и участка.
Когда Ольга оторвалась от книги, большинство соседок уже вернулось в комнату. Те, кого не было, обычно засиживались с домашкой в гостиной или библиотеке, либо "засиживались за домашкой" с парнем или девушкой. У кого-то были свои дела и развлечения, о которых мало кто знал, но, когда Ольга проснулась той же ночью, все уже были на своих местах и спали. Девушка тоже хотела снова заснуть, но что-то ей помешало.
Она лежала, прислушиваясь к тишине, сотканной из размеренного дыхания соседок и завывания ветра снаружи и под крышей башни. Иногда то с одной, то с другой стороны доносилось тиканье магических часов, отмеряющих отрезки времени, и других нужных и не очень приспособлений.
Она лежала с закрытыми глазами какое-то время. Ее сердце забилось чаще, когда Ольга наконец уловила, что именно не давало ей уснуть. Слишком явное ощущение того, что на нее кто-то смотрит.
Ольга лежала какое-то время, прислушиваясь к тишине из тихого сопения и размеренного дыхания других учениц. И к тихим, почти беззвучным шагам. И к более сбитому и поверхностному дыханию – совсем рядом, ближе, чем располагалась соседняя кровать и ближе, чем могла бы находиться девушка, занимавшая ее.
Ольга открыла глаза, но закричать ей помешала рука, нависавшая над ней, быстро зажав ей рот. Вторая перехватила запястье, а потом и второе, останавливая руки Ольги в сантиметре от звончайшего удара по уху, лицу или чему-бы-то-ни-попавшемуся-под-руку ещё нападавшего. Из плюсов ситуации было только то, что больше ему защищаться было нечем, но и ногу, занесенную для удара, смог остановить быстрый шепот.
– Да не дерись ты! – шикнул в самое ухо маньяк-Волдеморт-убийца-вор голосом Джорджа.
Выдав таким нехитрым образом местоположение своей головы, он все-таки получил профилактический пинок. Убедившись в том, что никакие конечности больше не будут брошены на защиту, Джордж отпустил Ольгу. И прежде чем гневное шипение разбудило бы всю комнату, вышел в коридор, поманив рукой.
Первой мыслью было мстительно наложить на дверь заклинание, да такое, чтоб гаденыш не просто открыть ее не смог, но чтобы его еще и к ручке приклеило за попытку снова за нее схватиться. Простоял бы до утра, а там его обнаружила бы какая-нибудь ученица и вместе с пощечиной закрепила бы за ним пожизненное звание извращенца.
И лечь спать со спокойной душой и легким сердцем.
Она уже подняла руку, вспоминая, как это делается, и даже палочку достала, но остановилась. Что-то подмывало ее выйти из комнаты и все-таки выслушать Джорджа. То ли любопытство, то ли желание отомстить ему по полной, если повод окажется незначительным.
Она села на кровати и поежилась. В комнате оставалось ещё вечернее тепло, но его было недостаточно, чтобы бороться с метелью, выстуживающей каменные стены снаружи и вытягивающей постепенно все тепло.
Девушка нашарила ногами ботинки, завернулась в одеяло и, пошатываясь, вышла. На площадке Джорджа не было и Ольга было решила, что ей все приснилось.
– Тут я, – он стоял ниже площадки, видимо, чтобы разговор не было слышно за дверью.
– Ну и чего тебе, Уизли? – Ольга спустилась на три ступени и сощурилась на него сверху вниз.
Парень не смог сдержать смешок, но благоразумно отвернулся, пряча его в темноте. Растрепанная голова, торчащая из огромного одеяльного кокона, и выглядывающие из-под него тонкие ноги в массивных ботинках вместе со злым выражением лица выглядели забавно и даже в какой-то степени мило. Будто воинствующий воробей общипал полярную сову себе на шубу.
Но когда этот воробей начинает вместо имен использовать фамилии — это уже страшно. Явление по своей разрушительности соперничающие с землетрясением. Джордж уже заметил рядом с собой подозрительного вида ящерицу и отошёл от нее подальше.
— Пошли погуляем, — он даже в темноте смог разглядеть как дернулась бровь Ольги. Тут же пустился в объяснения, не давая возможности в образовавшуюся паузу совершить акт насилия над ним за прерывание драгоценного сна. — Просто мы с Фредом изобретали новый вариант энергетического зелья и так получилось, что пробовал его я. В общем у нас получилось даже слишком хорошо.
Ольга смотрела на него как на идиота. Она честно и абсолютно искренне собралась его послать. Так далеко, что ни один портал и ни одна метла не согласится перенести в те мрачные и не очень вкусно пахнущие края. Дойти до тех глубин, которые подразумевали те три коротеньких слова, вертящиеся на языке, можно было только ножками. Так что, дорогуша, бери-ка ты их в руки и считай ступеньки отсюда.
Ольга собиралась. Честно, искренне и от всей души. Даже рот уже открыла. Но уже в третий раз за эту ночь не смогла сделать то, что хотела. Сначала не убила этого рыжего смертника на месте, потом зачем-то вышла к нему, а теперь, в качестве последнего гвоздя в гробу здорового сна, так необходимого подросткам, развернулась к двери, бросив короткое:
— Я сейчас.
Если ее спросят, она не объяснит, что такого она разглядела в глазах за рыжими ресницами, что заставило ее всунуть руку в тумбочку и достать охапку вещей. И какой из тысячи чертей за карими радужками ей подмигнул, что она, спрятав волосы под свитер, накинула на плечи мантию. Возможно она взяла его под руку и пошла на выход из гостиной, потому что именно так поступают настоящие верные друзья.
Не бросают в тяжёлой жизненной ситуации, в которой они варили и пробовали зелье. Энергетическое.
Джорджу придется тестировать его на себе ещё как минимум два раза, пока он будет писать за Ольгу реферат на зельеварение, раз уж они с братом так неимоверно талантливы в этом. Никто же не говорил, что настоящие верные друзья делают все бесплатно.
Ольга посильнее запахнула мантию и, выходя из гостиной, опустила руку вниз, вкладывая свою ладонь в его. Сухие горячие пальцы коротко сжались в ответ, прежде чем утянуть ее в залитый тьмой коридор.
Они молча и, что странно, не торопясь шли три длинных коридора. Удивительно потому что обычно, если близнецы вытаскивали ее ночью из комнат Гриффиндора, они пробегали открытые пространства как можно быстрее, скрываясь в каком-нибудь тайном проходе. Не то, чтобы они часто гуляли по ночам. Всего раза три. Может четыре.
Постепенно сон отступал от тела: глаза больше не слипались, ноги двигались легче и подбородок не тянуло к груди. Но в голове всё ещё оставался плотный туман, через который мир воспринимался совершенно по-другому. Его не разгонял адреналин от предчувствия опасности или предвкушение какой-то очередной пакости. Наоборот, медленный шаг и чужая рука, на которую можно было опереться, сгущал это ощущение нереальности и сонности происходящего. Отсутствие цели и отсутствие разговоров было довольно непривычным, но в моменте показалось Ольге очень правильным.
Было гораздо холоднее, чем в спальне или гостиной, и Ольга понемногу начинала жалеть, что согласилась выйти.
Портреты спали. Лестницы тоже. Пока они спускались, ни одна из них не шелохнулась и даже не скрипнула ни единым камушком. Только перебегала от рамы к раме маленькая ящерка, следовавшая за ними по пятам. От стен с разных сторон доносилось то сопение, то храп, то недовольное сонное бормотание, то тихие обсуждения плана набега на картину "натюрморт с виноградом и яблоками". Некоторые картины просто застывали, становясь похожими на самые обычные, не волшебные, некоторые сползали в креслах, в которых и были нарисованы, роняя головы на грудь. Некоторые вообще уходили спать в другие картины. Только на двух или трех полотнах тускло горели маленькие нарисованные фонарики и лампадки.
Они молча спустились на несколько этажей. В глубине коридора, уводящего с лестниц, из стены выглянула полупрозрачная рука, держащая за хвост такую же прозрачную призрачную рыбину. Ольга затормозила по одну сторону прохода, Джордж — по другую, выглядывая из-за угла. Привидения хоть и не стучали на учеников, гуляющих по ночам, но бывали жутко болтливы. Некоторые из них, если цеплялись с какой-нибудь историей, то могли рассказывать ее во всех подробностях до самого утра.
Вслед за рукой и рыбой показалась высокая крепкая женщина. Ольга ее еще ни разу не встречала в замке. Губы призрака бодро шевелились и весело блестели белесые глаза. Вслед за ней выплыла дама в элегантном старомодном платье, прикрывая улыбку кружевным веером. Парочка прошла до противоположной стены и скрылась в ней.
Подождав еще пару секунд, чтоб наверняка, Джордж с Ольгой нырнули в коридор. Они прошли пару метров и, вместо того, чтобы двигаться прямо и выйти в просторный холл, свернули перед самым выходом. Там висел пейзаж, который, если знать на какой нажать камень, открывает еле заметный проход, ведущий в комнату со всяким барахлом.
Это было что-то вроде филиала выручай-комнаты, только вперемешку с полезными вещами тут было полно всякого бесполезного хлама. Иногда попадались чьи-то потерянные вещи и один раз Фред даже нашел в одной из куч мирно жующего что-то Тревора — жабу Невилла.
Этот угол близнецы показали Ольге на третьей неделе знакомства, когда все трое прятались от разозлившийся мадам Трюк. Ольга уже не очень хорошо помнила, из-за чего профессор их искала, кажется, это был как раз один из дней, когда близнецы предприняли попытку обучить ее полетам. Но зато она хорошо помнила, как наскребла в пыльных кучах столько сокровищ, что пришлось распихивать их не только по своим карманам, но и по карманам близнецов.
В этот раз Джордж с Ольгой не стали там задерживаться. Девушка только притормозила, поднимая с пола потрепанную колоду карт таро и пряча ее в карман. Пройдя насквозь, они вышли в узкий коридор, не освещенный ничем. Джордж начал тихо считать шаги, шаркая по ковровой дорожке, разложенной на полу.
Отсчитав пятьдесят восьмой (в измерениях Ольги он был шестьдесят девятый) шаг, они остановились, повернувшись направо. Нащупав отверстие ввалившегося в стену камня, Джордж потянул за него, открывая замаскированную дверь.
За ней располагался заброшенный класс. Одна из трёх "баз" близнецов. Второй "базой" была ель, которую они с Ольгой облюбовали вместе. А вот первую, в которой варились зелья, как и, что странно, комнату самих близнецов, она до сих пор не видела.
В нос сразу же ударил запах пыли и теплый, застоявшийся — древесины. Парты, сдвинутые рядами, легко выдерживали вес сидящих, стоящих, скачущих со стола на стол и лежащих на них друзей. На мутных пыльных стеклах, как и на доске в глубине класса, были нарисованы пальцами и мелом каракули, записки, маленькие рисунки. Большое изображение чайника со спящим внутри окками на доске они никогда не трогали и не стирали.
Ольга уселась на одну из парт. Джордж зажёг небольшую старинную лампадку, стоявшую всегда у входа и последовал ее примеру.
Несмотря на то, что близнецы были почти абсолютно одинаковыми, по отдельности они вели себя по-разному. Находясь вместе, они почти никогда не затыкались, но Ольга с Джорджем наедине почти всегда молчали. Иногда из-за того, что слова и не нужны были и молчание вписывалось в атмосферу даже больше, чем смех и бурные обсуждения чего-либо. Иногда из-за того, что каждый усиленно пытался не моргать, глядя в глаза другому.
Ольга проиграла со счётом 64/67, потирая покрасневшие глаза.
— Напомни, друг мой, почему мы здесь, а твой брат спит где-то там наверху? — нарушила тишину девушка.
— Мы здесь потому что мне не спится, а Фред там, потому что он бы меня послал, если бы я его будил.
— Почему ты решил, что этого не сделаю я?
Джордж дотянулся и легко задел носком ботинка ботинок Ольги. Она убрала ногу, встав на парте, обернулась к окну, за которым все ещё виднелись следы метели. Она стала спокойнее, постепенно успокаивалась, но через толстые стекла все ещё доносились ее завывания вперемешку с ещё чьим-то воем и иногда звон маленьких льдинок об окно.
— Ну ты же сейчас здесь.
— Справедливо.
Она перешагнула на соседний ряд парт, садясь рядом с Джорджем, скрестив ноги. Нащупала в кармане колоду.
— К сожалению в покер мы сыграть не сможем, — она достала карты и принялась их мешать. — Но я могу тебе погадать. Раз уж никакую развлекательную программу ты не подготовил.
— Давай.
Перебрав несколько вопросов, решили остановиться на вопросе любви.
— Не думала, что тебя такое интересует.
— Я уже в том возрасте, когда начинают интересоваться прекрасными дамами и фантазировать долгими ночами о счастливом будущем, освещённым их красотой, — Джордж приложил руку к груди, так мечтательно закатывая глаза, на что Ольга прыснула.
— Я думала ты в общем про будущее спросишь. Ну или про деньги там.
— Так ещё сегодня днем вроде выяснили, что мы с Фредом будем страшно богаты.
— Точно, — усмехнулась Ольга, выкладывая карту, выпавшую из колоды.
Это была карта мир, означающая, как ни странно, мир. За ней следовала десятка пентаклей. Последнюю вытянула ящерица, догнавшая наконец-то парочку, и задевшая хвостом колоду. Слетела верхняя карта — перевёрнутая башня.
Ольга откашлялась, начиная свое трактование расклада с любимой фразы Трелони: "Для начала вы должны отключить мозги, и отправить свою интуицию в полет!"
Итак.
Карты мир и десятка — благие знамения, означающие искренние чувства, душевную привязанность и теплые, доверительные отношения с партнером. Для одинокого человека такой расклад означает скорую встречу и со своей второй половинкой. Отношения будут гармоничными, а противоречия легко разрешатся. Десятка же сулит материальное благополучие.
Но куда же в бочке меда без ложки дегтя. Перевёрнутая башня значит кризисы и фиксацию на прошлом негативном опыте.
Ольга поводила руками перед лицом Джорджа, кидая ещё пару расплывчатых фраз.
— И что это значит? — отсмеявшись, подытожил Джордж эту пламенную речь.
— Не знаю. Бизнес открой.
Они снова опустили глаза на карты. Они были красивые, украшенные поталью, переливающейся в дрожащем свете свечи. Ольга взяла одну карту, повертела ее в руках.
С затихающей за окном метелью темнота и тишина сгустились вокруг этого маленького огонька.
— Ты сегодня про брата спрашивал, — она собрала колоду. — Вообще он мне не родной, да и вообще не родственник.
Ольга принялась мешать карты, периодически вытягивая то одну, то другую карту и снова складывая их обратно в центр колоды.
— Когда я была маленькая, то потерялась в городе. Бабушка работала, а все ответственные взрослые, они же домовой и кот, спали. Мне было скучно, я оделась и ушла.
Она подняла взгляд, глядя мимо лица Джорджа, медленно скользя глазами по круто изогнутым сводам окон и формам, напоминающим клевер. Они были еле видны в темноте.
— Когда я устала и решила идти домой, то поняла, что не знаю, в какой он стороне. Меня, рыдающую, нашел Леша. Я не очень помню, как он отреагировал, когда узнал, чья я внучка, но бабушка рассказывала, что потом пожалела, что не смогла запечатлеть выражение его лица.
Ольга усмехнулась, но улыбка получилась какая-то грустная.
— Я потом его снова нашла и не отлипала. А он гулял со мной. Постепенно я стала воспринимать его как своего брата, вот и начала так называть.
Рука Джорджа легла поверх рук Ольги. Она отложила карты, придвигаясь ближе и укладывая голову другу на плечо.
— Я скучаю.
Она бубнела ему в мантию что-то ещё не сильно разборчивое про то, что обязательно пригласит Уизли к себе и познакомит со всеми, о том, как хорошо у нее дома и что она до сих пор — хотя прошло уже немало времени — скучает по дому и хочет обратно. Джордж успокаивающе сжимал ее плечо и поглаживал по спине.
Действие их экспериментального энергетика заканчивалось и постепенно веки становились тяжелее. Через пелену подступающей дрёмы было слышно, как в глубине класса тихо тикали часы, которых, вообще-то, здесь нет и никогда не было. Ольга замолчала и только глубоко дышала, уткнувшись лбом в изгиб шеи. Где-то под потолком возился кто-то маленький.
Они бы так и заснули, но Джордж уронил голову, заставив обоих встрепенуться и выпрямиться.
Ольга быстро отползла в сторону, стирая со щеки дорожку от единственной сорвавшейся слезы, незаметно, как бы поправляя волосы. Джордж протер глаза.
— Ну так и на сколько, получается, хватает вашего чудо-зелья? — она постаралась придать голосу деловитый тон, как бы заминая этот эпизод с ее минутной слабостью.
— Часов на... Восемь? — Джордж поддержал тему, давая понять, что он не будет — да и не собирался — говорить об этом или тем более шутить, если только Ольга сама не поднимет тему.
За окном небо уже серело, намекая на скорый рассвет. Они пару минут сидели в тишине, иногда поворачиваясь из стороны в сторону, чтобы размяться. На брошенное короткое "пойдем?" никто не отреагировал как на предложение "пойдем спать". Хотя пора было уже.
Джордж достал откуда-то из шкафа стремянку, по необходимости увеличивающуюся в высоту на необходимое расстояние. В потолке класса был люк, который вел на чердак, полный пыли, живности и иногда призраков.
— А ты уверен, что дементоры нам ничего не пооткусывают?
— Вообще не должны. Дамблдор их недавно шуганул, так что они теперь не подлетают слишком близко.
— Ну да. А наши трупы в случае чего можно будет списать на несчастный случай. Мол сами подскользнулась, сами упали и никто перед этим ничего ни у кого не высасывал.
Джордж затормозил, приоткрыв другой люк, ведущий на крышу.
— Так что, мы не идем?
— Шутишь? Идём конечно.
На крыше было холодно. Очевидно, но не просто холодно, а даже холоднее, чем в пасти тех самых дементоров. Среди острых крыш было пару менее покатых мест, до которых можно было добраться без риска скатиться вниз и превратиться в малоприятное зрелище. Это было одним из них.
Джордж с Ольгой в четыре руки счистили снег и отодрали ледяные корки, прежде чем усесться в ожидании рассвета. Девушка придвинулась поближе, тесно прижимаясь боком, чтобы немного согреться. Джордж обхватил ее рукой, пуская под мантию.
Спать на морозе — со всех сторон плохая идея. Спать на морозе на крыше высоченного замка — идея ещё хуже. Никогда не повторяйте этот трюк, он был выполнен профессионалами. Точнее, не до конца выполнен. Глаза предательски слипались, но Ольга продолжала изо всех сил бороться с этим. Вряд ли конечно они успеют замёрзнуть насмерть прежде, чем их спустят с крыши спалившие их учителя. При чем в зависимости от того, кто их найдет, спуск получится либо долгим и унылым, либо быстрым и прямым, но с плохим концом.
Ольга клевала носом и снова почти заснула, но в этот раз ее выдернул из дрёмы голос, чуть не заставивший от неожиданности и испуга прыгнуть в ближайшее окно.
— Ну вы и залезли. Мерлин, еле вас нашел, — ежась и кутаясь плотнее в мантию, на крышу вылез Фред. — И захотелось вам тут выпуклости свои морозить.
— А ты как нас нашел? — Ольга потерла уставшие глаза.
— Вообще-то пришлось сначала порыться у Гарри. А потом посмотрел на карте. Не думал, что вы оба найдетесь, так ещё и на крыше. Аааааааааа..... — Фред хлопнул себя по лбу, будто только что понял что-то очень важное, до чего до этого не мог додуматься. — Так я вам помешал. Пардон, виноват, не хотел. Понимаю, у вас здесь момент. Ну, в конце концов, главное, что вы нашлись, но вообще могли бы и сказать, что вам просто не хватало личного пространства, не обязательно же ночью сбегать.
— Иди ты, Фред, — сказать получилось почти так же синхронно, как получалось обычно у близнецов.
В парня полетели две горсти снега. Увернувшись, он подмигнул Ольге.
— Так а я что делаю? Вот, уже ухожу. Ольга, — он указал на нее пальцем, — отличный выбор. Не такой красавчик как я, конечно, но тоже неплохо.
— У нас с тобой одинаковые лица.
— Братишка, — он обернулся к Джорджу, — Не накосячь. Ты же ещё не целовался с дамами? Надо было попросить у меня совета. Но да ладно. На этом все, позвольте откланяться, я спать.
— На вторую кровать, которая слева от двери, так? — вкрадчиво и очень подозрительно уточнила Ольга.
— Допустим? — Фред приподнял брови, стараясь вспомнить, когда это они успели провести экскурсию по своей комнате.
— Ну это же та, на которой сейчас спят три ящерицы? Две на подушке, одна на одеяле.
Парень задумался над таким своеобразным предложением остаться.
— Черт, Ольга, если когда-нибудь хоть одна из твоих ящериц залезет мне куда-нибудь, клянусь, я их зажарю и съем.
— Я тогда тебя зажарю.
Ольга подтянула усевшегося рядом Фреда ближе, прижимаясь к нему вторым боком.
Небо на горизонте налилось алым, а серость постепенно уступала золотистому свету, расползавшемуся выше, переходя в розовый и крася редкие рваные облака, будто приклеенные куски ваты. Солнце медленно выкатывались из-за гор, ослепляя, заставляя горы, густо укрытые снегом так же ослепительно блестеть в обманчиво теплом, но не греющем, свете солнечных лучей.
— А я говорила между прочим, что не нужно было отдавать Гарри карту.