происходящее вокруг похоже на бред. сцена с тяжёлыми бархатными шторами. скрипучие доски. пыльно. вокруг нет никого, а я стою на коленях и не могу пошевелиться, мысли становятся быстрее, сковывают, как тяжёлые цепи – быстро и бескомпромиссно, - и я понимаю, что мне страшно, я хочу уйти, я вижу перед собой только зияющую дыру в ткани мира, рядом никого, помогите мне, я не могу вырваться, они облепляют меня - руки, ноги, лицо, везде эти чёртовы улитки, у меня сейчас сердце остановится, шум нарастает, я весь в слизи, их всё больше и больше, кто-то смеётся у меня над ухом, я не хочу это видеть, я не хочу это чувствовать, я не могу, я -

просыпаюсь. стук в дверь – настойчивый и громкий. слышу, как кто-то заходит в комнату, с трудом открываю глаза.

первое - я жив. никаких улиток, никаких странных сцен, всё в рамках нормы. второе - брат. растрепанное нечто почти с разбега прыгает мне на грудь. воняет мокрой собакой. горячее дыхание неприятно жжёт кожу, грудную клетку сдавило, но отпихиваю от себя W я с огромным облегчением, если не с радостью. в прошлый раз он посчитал разумным посыпать меня землёй из цветочного горшка, чтобы разбудить. не могу сказать, что это не сработало, но ощущение было не из самых приятных. так что в этот раз мне, считай, повезло, что он решил постучать. даже ругаться и не хочется.

сколько себя помню, брат всегда был таким. сумасшедшим.

он поднимается и с широкой улыбкой смотрит на меня, немного рассеянно, постоянно переключаясь то на балдахин, то на окно, то на что-то другое. протягивает руку, чтобы помочь подняться. морщусь и тру глаза ладонями, чтобы сбросить с себя кошмар с улитками, но окончательно просыпаюсь только после того, как понимаю, что пальцы безнадежно перепачканы прозрачной слизью.

- з-з-з-завтрак, - оповещает W, пока я вытираю слюнявую руку о простынь. замечательное утро. - он хо… хоч- п-поговорить.

- злой? - кое-как поднимаюсь с постели и пытаюсь выбрать что-нибудь чистое из одежды, что, оказывается, не так-то просто сделать, когда она хаотично разбросана по полу. голова трещит, но это ничего, и не с таким справлялись. запинаюсь о полупустую бутылку. что-то пахучее выливается на ковер, но мне удаётся спасти от потопа случайную футболку и штаны с дурацкой заплаткой-смайлом на коленке. вроде даже чистые. спасибо, судьба, намёк понят.

- умирает, - он помогает мне натянуть майку и трясущейся рукой робко гладит меня по волосам. какая мерзость. хочется дать ему по рукам, но вместо этого выворачиваюсь и несусь в ванную. 

- он уже последние 80 лет умирает, бедняжка, - бормочу я своему отражению в зеркале, пока тянусь к зубной щётке. отражение сегодня мне не очень нравится.

собираю волосы в низкий хвост. моя нелюбимая часть утра, потому что она всегда самая унылая. обычно я пропускаю все эти мыльно-рыльные процедуры, потому что запаса моей силы вполне хватает на то, чтобы поддерживать гигиену должным образом, но сейчас мне нужно потянуть время. я не в настроении выслушивать очередную лекцию. залипаю. собеседник из зубной щётки так себе, но выбор у меня не очень-то и большой. возможно, я схожу с ума.

имя? о, знаете, при рождении мне дали имя Винсент Феликс Скай Доменик. вообще я Винсент, остальное шло в комплекте как бонус за то, что я родился иса. мы, типа, маги. ха-ха, я тоже считаю, что это очень благородно. спасибо, спасибо. возраст? пошёл девятый десяток. понимаете, моя родословная включает в себя существ, которые по какой-то там легенде трахались с демонами или другой нечистью, не важно. так вот...

наскоро чищу зубы, размышляя над тем, на какой из уже знакомых мне сюжетов похожа моя история. на ум приходит только уже всем знакомая чепуха про вампиров, и я неосознанно начинаю думать о том, чего такого интересного смог бы рассказать, будь это реальное интервью. брат, обнимая бутылку, приоткрывает дверь ванной. смотрит на меня одним глазом, как будто я какой-то музейный экспонат.

может, так оно и есть. может, я действительно последний в своем роде. ну и W ещё есть, разумеется, но что-то мне подсказывает, что долго он не проживет. магия поддерживает его тело в стабильном состоянии, но, переселиться в новое, как это делают все мужчины-иса, когда старое изнашивается, он не сможет никогда. справляется с жизнью он, надо сказать, неплохо, раз сумел дотянуть до сотни. уже вторая пошла… крепкий, скотина. говорят, бог любит дураков и пьяниц, так что в этом плане у нас с ним всё должно быть чётко.

из-за того, что W в нашем тандеме совсем не пьяница, страдаю я. наша семья уже не первое столетие оберегает город. от чего? хороший вопрос, но ответа у меня нет. я бы мог рассказать, что бремя отца вот-вот свалится на мои костлявые плечи, но мой интервьюер в лице зубной щетки вряд ли был бы доволен такой историей.

вытираю лицо полотенцем и ещё раз заглядываю в зеркало. ну вот, снова молодой и горячий. смотрю на W, он на меня. ждёт, пока мы спустимся, наверное. он как самая настоящая псина, без меня никуда. может, снова в комнате его закрыть, чтобы не мешался? а что потом? потом то же самое, что и вчера. и позавчера. и за день до этого.

тошно уже от всего этого, но ради спокойствия брата и мамы натягиваю на лицо своё самое убедительное безразличное выражение и спускаюсь вниз. в столовой пахнет кофе, чесночными лепёшками и серьёзным разговором.

- ну наконец-то мы вас дождались, ваше высочество. думали, вы не проснётесь, - ядовито приветствует меня Уильям. главная звезда на этом празднике жизни. думает, что он дохера смешной. закатываю глаза, плюхаюсь в кресло. пока мама и W обмениваются любезностями, я лениво собираю горошины на вилку. господи, меня сейчас вырвет.

- как ваше самочувствие после вчерашнего? – продолжает отец. – хорошо погуляли?

- замечательно, - нужно менять тактику. думаю поскорее набить рот яичницей, чтобы хотя бы не отвечать на идиотские вопросы, но, взглянув на него ещё раз, понимаю, что он не отпустит меня, пока все соки из меня не выжмет. придётся быть хорошим мальчиком. – как дела на работе?

- ждём, когда ты к нам присоединишься, - он вдруг меняется в лице. холодный, как лёд. на меня это выражение перестало действовать с тех пор, как я понял, что вполне способен выжить и без чужой помощи. – боюсь, придётся отложить встречу с группой, пока ты не пройдёшь хотя бы базовые тесты.

- м.

 - твой преподаватель говорит, что ты вообще его не слушаешь. и эти твои побеги с занятий... Винсент, я хочу напомнить…

а я и тебя не слушаю. какой вообще смысл тебя слушать, если ты дальше своего носа не видишь ничего. миллион раз уже проходили это. я не собираюсь до конца дней своих служить во благо общества, снимать котят с деревьев, патрулировать город по ночам, заниматься бумажной работой и всеми этими благородствами, которыми ты страдаешь. мне похуй на репутацию нашего рода и на количество денег на счету. я даже не уверен, что у меня есть будущее. мне нужно что-то другое. не знаю, что, но не это. вот что я бы ему сказал, если бы не знал, что Уильям не считается с моим мнением.

отодвигаю полупустую тарелку в сторону. н-да, позавтракаешь тут с такими настроениями. ничего нового: бла-бла, будущее, бла-бла-бла, посвятить свою жизнь хорошим вещам, бла-бла, я в твои годы… передать права W? о чём он вообще?

- что?

- мне нужен наследник, Винсент, - повторяет он, косо поглядывая на маму. она смотрит на меня с такой пронзительной тоской, что мне выть хочется. – близится конец моей жизни. я хотел передать все дела тебе как можно скорее, но ты явно не проявляешь интереса ни к магии, ни к чему-либо ещё. ты тратишь драгоценное время на пустые развлечения, разве это не так? скажи мне, если я не прав.

сказать мне нечего. 

- мы с твоей мамой обсудили этот вопрос и решили, что у нас нет иного выхода, кроме как лишить тебя твоих магических способностей и передать их твоему брату, - у меня белый шум в голове. что за бред. – мы уже обращались к различного рода литературе, когда поняли, что с W что-то не так.. возможно, это единственный способ вернуть твоему брату рассудок. ему не хватает ресурса, но он есть у тебя. твоя магия должна прижиться. тогда W, как и положено, займёт своё место, а ты проживёшь остаток жизни так, как тебе хочется. 

- ты же уже пробовал, - хриплю. брат поднимается и, обхватив себя за плечи, угрюмо ковыляет наверх. мама поднимается следом, целует меня в макушку со странным «всё будет хорошо» и удаляется за ним. от семьи в столовой остались только пара тарелок, чашки и змей во главе стола. меня здесь как будто бы и не было. – ничего не сработало.

- я говорю не о части твоей силы.

- а. вообще здорово, - я сейчас взорвусь. – W получит всё. а как же я?

- ты уже должен об этом знать, вообще-то. если весь запас твоих сил будет израсходован, то ты продолжишь существовать, как обычный человек. никакой регенерации, никаких новых тел. ты состаришься и умрёшь, как и большинство людей в этом мире.

прячу нервный смешок в чашке с кофе. считаю до трёх. пытаюсь звучать спокойным, но голос дрожит.

- я правильно понимаю, ты решил, что, раз я не оправдываю твоих ожиданий, ты можешь просто забрать у меня последнее, что делает моё существование не таким невыносимым, отдать мою магию W и просто выбросить меня на улицу?

- об этом я не говорил, - он начинает повышать голос. – никто тебя на улицу не выбросит, послушай-

- пошёл ты.

Уильям меняется в лице. раньше я никогда себе такого не позволял, но сегодня – нет, сегодня с ним по-другому нельзя. пошёл нахуй. ты, твоя семья и этот сраный дом. я не собираюсь это больше терпеть.

- Винсент!

а меня уже в столовой нет. в коридоре сталкиваюсь с мамой, уворачиваюсь от расспросов. дверь хлопает так, что стёкла в окнах дрожат. ничего страшного, починят.

убираю волосы, пытаюсь отдышаться – нет, это просто невыносимо. поднимаю бутылку, швыряю в стену, таращусь, как по стене тёмным пятном расползается моя ярость. дверь приоткрывается: W. утираю непрошеные нервные слёзы и сажусь на кровать. я не знаю, что делать. если отец действительно не шутит, если моя сила уйдёт к брату, я попросту погибну. они начнут меня стыдиться, мне придётся радикально менять образ жизни – люди очень хрупкие и умирают буквально от всего. нельзя будет ломать руки, драться, пить в больших количествах, курить и есть испорченную еду. а болезни? господи, болезни. я же постарею. моё тело постареет. я умру раньше, чем умрёт мама, да даже раньше, чем Уильям. и этот хмырь будет смотреть на меня – поседевшего и немощного. скажет что-то вроде «тебя предупреждали». прости, W, но на такие жертвы я пойти не готов.

брат садится рядом, ухом к плечу, гладит по спине, пока я шмыгаю носом.

- я должен уйти, - сам не верю, что говорю это, но слова выходят сами собой и почему-то от них становится легче дышать. смеюсь. что я несу. куда я уйду-то. а жить где? в коробке? хотя какая разница. пусть бы и в коробке, только не здесь. если Уильям меня достанет и заставит сделать то, чего он хотел – пусть так и будет. но я должен хотя бы попробовать.

- куда? - этот шакал, кажется, читает мысли. может, он вообще только притворяется поехавшим? он даже выглядит почти нормальным, просто обычный пацан. занят обгрызанием пуговицы с рукава рубашки. 

поднимаюсь, осматриваю комнату и не знаю, с чего начать. что может пригодиться отшельнику? в первую очередь... что. куртка? а у меня больше и нет ничего. как же это умно - не захламлять свою жизнь вещами, от которых потом всё равно придется избавиться. одеваюсь, хлопаю по карманам. отлично, всё, что там есть, пригодится. что бы там ни было.

- куда-нибудь. подальше от этого дома, - пытаюсь продумать хоть какой-нибудь план действий. в голове совсем мутно. щелкаю пальцами пару раз, пока перед носом не появляется зеленоватый сгусток энергии. оставлю его здесь, вдруг война или что-нибудь ещё такое. с другой стороны, конечно, отец может найти меня по магическому следу… нет, пусть всё-таки останется здесь. смотрю на брата. он на меня. - даже не думай.

а он и не думает. я знаю, что он не думает. сидит на моей постели, жуёт рукав. он меня никому не сдаст, конечно, но какое-то нехорошее чувство всё-таки свербит под рёбрами. что с ним будет, когда я уйду? наверное, ничего. наверное, о нём будут заботиться, как и раньше. отец не станет требовать от него того же, чего хочет от меня сейчас. всё будет хорошо.

распахиваю окно. жмурюсь от холода и, цепляясь пальцами за ручку, встаю на подоконник. отчаянно пытаюсь заставить себя не бояться, но получается так себе. до этого момента мне как-то не доводилось прыгать из окна. как бы портал открыть, чтобы не навернуться и не сломать себе шею…

что-то хватает меня за штанину. дёргаюсь от неожиданности, оборачиваюсь. W смотрит на меня взглядом побитой собаки, чуть не скулит. вижу, что он пытается залезть ко мне, хватается за руки. трогательно, конечно, но мне не до этого.

- нет, ты остаёшься, - твёрдо говорю я, разжимая его пальцы. - здесь тебе будет безопаснее.

пытаюсь вспомнить, как открывать переход из одного мира в другой. перед глазами мелькают картинки из старых учебников, непонятные слова, формулы и прочий мусор... блять. понимаю, что ни разу не делал этого наяву и меня снова подташнивает. это самоубийство. что тоже, к слову, не так уж и плохо, но мне хочется надеяться на лучшее.

 хотя я вообще ни в чём сейчас не уверен.

- вместе, - он качает головой и вдруг прикладывает палец к губам. прислушиваюсь – за дверью голоса, а у меня ощутимо поднимается уровень стресса. затаскиваю брата на подоконник. ладно, это его решение, у меня нет времени его уговаривать.

сосредотачиваюсь на мысли о том, что мне нужно убежать как можно дальше отсюда. как по инструкции поднимаю свободную руку и, медленно растопыривая пальцы, отпускаю магию вслед за мыслью. страшно. я всегда был не очень способным учеником, если дело не касалось драк, потому что вся эта магия выглядит как цирковое представление. сейчас уже не важно, как я выгляжу со стороны.

и внизу на самом деле открывается проход. мне хочется думать, что он есть, потому что это не совсем похоже на те картинки, которые рисуют в книжках, когда речь идёт о порталах в иные миры. никакой дыры в земле не появляется. появляется пятно, прозрачное и переливающееся, как мыльный пузырь. достаточно большое, но меньше, чем я надеялся. если мне не оторвет руку в прыжке - это будет чудо.

а W... просто держится за меня. и ничего больше.

и уже пряча лицо от порывов ветра, я понимаю, что молюсь, чтобы он не отпускал меня.