Фэйбл была права по поводу того, что мне это всё не очень интересно - к животным я абсолютно равнодушен, - но послушать стоило хотя бы для того, чтобы понять, как проводят свои дни другие долгожители, не обремененные обязательствами. подобных себе я не встречал: если не считать Боно (который, кстати, тоже занят чем-то важным. по крайней мере он так выглядит),  даже мои учителя, владеющие магией, были обычными людьми. чаще всего в преклонном возрасте. все как один твердили о том, что невозможно победить смерть вне зависимости от твоих способностей, даже моя родня не исключение. замедлить старение можно, можно найти себе новое тело и отсрочить визит костлявой, но рано или поздно она всё равно придёт к тебе в гости. поэтому каждый, кто имел счастье связаться с иса, обречён делать что-то очень ценное для будущих поколений, не заботясь о себе. лучше бы всё и сразу, да побольше. да, тебя все уважают и ценят, но даже наша жизнь конечна, а в мире есть столько вещей, которые хочется попробовать… 

она не спрашивала меня об этом, но я всё равно рассказываю. F вслед закономерно интересуется, почему я решил отказаться от этого, ведь это так здорово - помогать другим и видеть, что живёшь не зря. ответа на этот вопрос у меня нет. она говорит, что, может, я пойму позже и вообще каждый сам решает, чем ему по жизни заниматься. мне кажется, она не в восторге от того, что я оставил родительский дом ради ничего, но я и не ждал понимания от неё. так и поговорили.

Азрен снова встречает меня тишиной и спокойствием. здесь на отшибе располагается внушительное здание траурного тёмно-серого цвета. в районе поблизости нет жилых домов, наверное, какой-то завод. или ещё что-нибудь нехорошее, не знаю. в любом случае, мы обходим его сзади, где стоят контейнеры для раздельной сборки мусора. из трубы валит густой дым. тянусь, чтобы наконец-то избавиться от пакета, но Фэйбл останавливает меня и просит высыпать его содержимое в контейнер для бумаг. слово леди - закон.

- незачем выбрасывать, его ещё можно использовать, - поясняет она, комкая пакет и пряча его в бисерную сумочку. потом протягивает мне влажную салфетку и тоже вытирает руки. - пусть эти жуки поработают, ничего с ними не случится.

- кто?

- ну, эти. из бюро. вообще они не жуки, но мне напоминают трупоедов, потому что они тела сжигают. и мусор.

- а, так это крематорий, что ли?

- нет, это похоронное бюро, - F указывает на табличку на фасаде. вид у неё очень умный. - им доверяют самое ценное.

многозначительно киваю. под табличкой у ступенек стоят два внушительных парня, не обратить внимание на которых очень трудно даже при большом желании: у одного кожа тёмная, почти чёрная, другой же, напротив, неестественно белый, как снег, даже волосы и ресницы. бесцветные глаза. оба коротко стрижены и одеты в чёрные футболки. на вид, кажется, чуть старше меня. видимо, у них перекур, потому что выглядят они оба довольно измотанными. и мокрыми.

- привет, бусинка, - улыбается темнокожий.

- привет, Джо.

- я не Джо.

- а я не бусинка, - она отряхивает руки и хмурится, поправляя платье. - заняться нечем? попробуй поработать.

мне неловко. понятно, что они знакомы, и, скорее всего, давно, а я в городе новый человек и мне велели ни с кем не разговаривать. не зная, как ещё показать, что я вообще-то тоже тут присутствую, киваю обоим в знак приветствия. чёрный отвечает тем же, белый как будто не видит. отходит в сторону, снимает грязную перчатку и достаёт сигарету. не хочет общаться, ну и ладно. зато его друг окидывает меня взглядом с головы до ног и снова обращается к Фэйбл:

- у вас всё в порядке?

- мы гуляем, - хриплю я. прочищаю горло и повторяю уже внушительнее. - гуляем. она мой экскурсовод.

- да? хотите, проведу экскурсию по цеху? бесплатно. кстати, у нас есть витрина с…

- нет, спасибо. мы пойдём, - F берёт меня под руку и уводит прочь. - пока, неДжо.

в ответ молчание. какие-то они дикие; но, если подумать, с его стороны было очень даже вежливо поинтересоваться, что я делаю рядом с маленькой девочкой. это можно понять, хотя я бы, наверное, не стал задавать лишних вопросов, не будучи уверенным в том, что не выиграю, если придётся драться.  

- слушай… отпусти меня. люди могут неправильно понять.

она поднимает голову и с вызовом заглядывает мне в лицо. я теряюсь, не зная, куда спрятаться от её зелёных глаз. и от чужих. дома определённо было безопаснее - там почти все были заочно со мной знакомы или хотя бы имели минимальное представление о том, кто я, спасибо папаше. и на меня ещё никогда не смотрели так, как будто я какой-то беспризорник. может, дело в том, что я ней? надеюсь, это просто внеплановая паранойя. 

- ну и что? они всё равно не запоминают меня.

- но не меня, - мне вот совсем не легче от того, что меня запомнят как очень подозрительного господина, разгуливающего с маленькими девочками. - так, подожди, а тот парень из бюро? Джо, или как его там? вы же знакомы. 

- он неДжо. и насколько я понимаю, это не со всеми людьми и не полностью - некоторые знают моё имя, но не знают, как я выгляжу. некоторые запоминают образ, но не имя… а у некоторых в голове есть только лицо или запах, который кажется им знакомым, но они никогда не вспомнят тебя. у Боно такое же. это проклятие.

- а. а я думал, он сам себя спрятал, чтобы не вызывать подозрений… странно.

я точно вижу, что Фэйбл не врёт, она совсем не боится внимания и ведёт себя так, как будто находится в какой-то театральной постановке. стоит вспомнить о В и в сознании сразу всплывают его длинные волосы, руки в кольцах и полосатые брюки. какой у него нос?.. не могу вспомнить. наверное, это нормально, люди обычно не могут четко обрисовать черты лица даже тех, с кем долго знакомы. ты привыкаешь к людям, люди привыкают к тебе, и уже не так уж и важно, какого цвета у тебя глаза. у него была растительность на лице?.. вроде нет. бороды точно не было. а щетина? хм. да какая разница. Боно - это Боно. я узнаю его, когда он появится поблизости.

- не-а, - улыбается она. - точно тебе говорю. он поэтому такой открытый с чужими - потому что ему всё равно, ведь никто его не узнает. можно говорить что угодно и всем всё равно.

- открытый? серьёзно? да он же думает загадками.

- а ты откуда знаешь, у тебя тоже сверхчувствительность?

- нет, просто я долго живу. в какой-то момент понимать окружающих становится проще - до тех пор, пока у тебя есть энтузиазм. мой дед, например, вообще забил на людей в какой-то момент. ему на всех плевать, он даже просто слушать никого не хочет. полный ноль.

- ну, у тебя он хотя бы есть. 

пятиминутный перерыв на то, чтобы зайти в пекарню. пока я, немного растерявшись от запахов, пытаюсь решить, чего мне хочется больше - сладкого или солёного, F берёт дело в свои руки и добывает две мягкие лепешки с сыром и шпинатом. а я так рад, что даже забыл напомнить ей про то, что вообще-то сегодня я должен её угощать. видимо, она тоже посчитала, что это не так уж и важно. ест она молча и вдумчиво, и так продолжается до тех пор, пока она вдруг не останавливается напротив печатного дома. слежу за взглядом: уставилась то ли на очередное объявление, то ли на рекламный постер, предлагающий подписку на городскую газету. всего 60 мавров в месяц - это ровно в тридцать раз больше, чем F отдала за наш скромный, но вкусный провиант. я не уверен, но по-моему это довольно дорого для пары бумажек с последними новостями. 

- что такое?

- да вот думаю, пойдет ли мне красная помада.

- зачем она тебе? - вырывается почти машинально. - ты и так красивая. 

- ты думаешь? ну, спасибо. 

опять молчит. наверное, это её серьёзно озадачило. лично мне не верится, что она не знает, что ей подходит, а что нет. у неё было достаточно времени, чтобы понять. с другой стороны… что-то не вяжется. мне ещё тогда показалось странным, что у неё ни в шкафу, ни в ванной нет зеркал, но я решил, что, должно быть, у неё есть маленькое. а сейчас похоже, будто она вовсе ими не пользуется. но ведь так не может быть. 

девушка с постера таращится в пустоту неестественно голубыми глазами. некомфортно.

вообще-то, в её поведении нет ничего необычного. будь она человеком, то есть обычным ребёнком, всё было бы нормально. но если она действительно старше меня, то с головой она явно не дружит. что с этим делать? можно ли вообще про это спрашивать?

- Фэйбл…

- да?

сворачиваем к парку: F беззастенчиво разглядывает группу девочек, играющих в классики. я даже не заметил, когда она снова успела обвить мою руку своей, и выглядит это немного глупо. воспринимать её как древнее существо совсем не получается, и я сдаюсь. не буду поднимать эту тему, лучше уточню у Боно, а то мало ли что она ещё подумает. нужно как-то замять этот вопрос.

- почему ты живёшь в лесу?

мы движемся прямо на скамейку. в глубине души я надеялся, что она предложит посидеть и передохнуть, но она вдруг ловко запрыгивает на неё и дальше мы идём уже почти на равных. шагает она уверенно и легко, моя помощь ей явно не нужна, а она всё равно держится за меня, спрыгивая с одной скамьи и запрыгивая на следующую. я смотрю, как она сосредоточенно дует щёки и никак не могу понять, что у неё в голове. шестое чувство тоже молчит, если оно вообще у меня было. 

- кто-то должен за ним следить. он меняется каждые три месяца, - покачиваясь из стороны в сторону сообщает F. - и никто этого не замечает. кроме меня.

- меняется в смысле…

- растёт и постоянно движется. иногда уже знакомая тебе дорога может привести тебя совсем не туда, куда планируешь. даже вокруг города - люди просто так привыкли к тому, что лес везде одинаковый, поэтому им всё равно, если на месте одной сосны вдруг вырастет пихта. или если речка в другую сторону потечёт. они смеются и говорят, что ты этого не заметил в первый раз.

это… впечатляюще. и многое объясняет: если она всё это время занимается тем, что исследует местность, сохранять рассудок в таком хаосе сложно. по крайней мере, я бы точно не справился.

- а почему он меняется?

она пожимает плечами:

- Боно говорит, здесь так было всегда. да и я сама хочу, мне нравится гулять… знаешь, сколько всего в лесу интересного можно найти?

- неприятности.

- не только! 

- клещи?

- тут такие клещи, что могут из тебя душу высосать. это разве не интересно? вот такой маленький, - она складывает указательный и большой пальцы вместе и смотрит на меня через получившееся кольцо. - а столько проблем! говорят, такого подцепил основатель города, поэтому он был такой жестокий. никто его не любил.

- а памятник на площади всё равно поставили…

- а куда его ещё ставить? 

- выкинули бы в море, раз он такой раздражающий, зачем нервы другим трепать.

- нельзя так, - качает головой. - к тому же, никто уже и не помнит, какой он был, этот Август Флэтчер, все умерли давно. только Боно про него помнит теперь, и в музее какие-то документы остались, но там ничего толком не рассказывают, кроме того, что он был каким-то очень суровым дядькой. а я думаю, его клещ укусил.

- а ты сама не боишься, что тебя укусят? ты же постоянно по лесу гуляешь.

- КК сказал, что не укусят. а короли никогда не врут. 

я ничего не понял, но мне кажется, вопросов пока достаточно. а то я только что кое-как с умброй разобрался, ещё больше информации я не смогу прожевать. не ходить в лес в воскресенье, потому что он всегда меняется. самое важное вроде запомнил, пойдет. будет ещё время для разговоров и для выяснений, кто кого укусил. Фэйбл останавливается посреди скамейки. недалеко от беседки развалилось выложенное камнем кострище. пятеро мужчин, весело смеясь, собирают разбросанные угольки и складывают их в круг. здесь очень чисто, так обычно не бывает в местах, где собираются на природе. чувствую, как бровь неосознанно ползет вверх, я ей не хозяин. зачем разводить костёр в черте города, если тут лес в шаговой доступности? должно быть, у них намечается какая-то безалкогольная вечеринка. не могу одобрить, но я мог бы попробовать решить проблему с трезвостью. что в парке с чистой головой делать, на деревья смотреть? 

будь я один, я бы попробовал подмазаться. но F в такой компании точно не место. да и скучно ей с ними будет, наверное. как и со мной. я как будто бы уже рассказал всё, что мог, хотя знаю, что могу болтать долго. просто ей всё это не интересно, это я понимаю замечательно. она в свой мир не пускает никого - ну, может, Боно.

- ты не устала ещё?

- нет, потому что ты не устал. я тебе надоела? - по её лицу можно определённо сказать, что ей не важно, что я отвечу. - я думала, мы можем пройтись до радиостанции. и потом в бар.

- ты мне не надоела, просто мне кажется, что Боно меня съест, если мы вернёмся слишком поздно. он говорил, что до бара идти почти час. пока доберёмся…

- это точно, - улыбается она, возвращаясь на землю. - он тебя съест.

- это было бы не очень приятно. давай тогда потом как-нибудь ты меня на станцию сводишь, окей?

Фэйбл кивает, отпускает мою руку и вприпрыжку бежит в противоположную сторону от компании. и от меня. почему я не заметил, что она расстроена? наверное, нужно было сказать что-нибудь весомое утром, но что?.. я и так сделал всё, что мог. в конце концов, мы не так уж и плохо провели время. 

ладно. это не так уж и важно.

до Боно добираемся быстрее, чем я рассчитывал. вот хорошие новости: я начинаю привыкать к этому месту и к тому, что со мной делает его антимагический барьер. это не так страшно, как казалось тогда, просто как будто немного устал. пропускаю F вперёд, как суеверные люди запускают кошку в новый дом. Рут занята работой, выслушивает историю какой-то женщины с агрессивным парфюмом за стойкой - мешать не буду. но всё-таки киваю и излучаю дружелюбие. плевать, что она игнорирует, рано или поздно она растает.

хозяина нигде не видно. я не зову, потому что F не зовёт. чувствует она его, что ли…

- пахнет землёй, - Фэйбл юрко проплывает мимо столиков, вскакивает на ступеньку и принюхивается. - и солью.

пока я пытаюсь вспомнить, как пахнет соль и пахнет ли вообще, она забегает наверх и осторожно приоткрывает дверь в комнату, где отдыхает - должен отдыхать - W:

- мы пришли.

- привет, - поддакиваю я, выглядывая из-за косяка. и чувствую, как замирает сердце. 

здесь холодно, как в погребе - намного холоднее, чем на улице, и дело вряд ли в том, что Боно открыл окно. он сидит в углу под лампочкой, безвольно вытянув длинные ноги. в пальцах потухшая сигарета, лицо каменное и такое бледное, что меня пробирает дрожь. он даже головы не повернул в мою сторону, глаза застекленевшие. перевожу взгляд на кровать: W всё ещё ворочается и тихо стонет, но, если сравнивать с тем, каким я видел его позавчера, выглядит он намного лучше. глаза уже не такие запавшие, щёки порозовели, вроде. подхожу ближе, вглядываюсь в его лицо, как будто он вот-вот проснётся и скажет что-нибудь. но он молчит. поворачиваюсь к моему длинноволосому товарищу, вдруг он жив.

- вы пришли, - повторяет он, и голос его похож на тень. ясно, что ничерта он не отдыхал всё это время. ну хоть не злится и не умер от переработки, уже хорошо. - как здорово…

- ты чего?

- ничего. хорошо, что пришли.

обращаюсь к Фэйбл с тем же вопросом. она качает головой, закатывает глаза и выбрасывает окурок Боно в окно. потом закрывает его, наклоняется и, выждав три секунды, сильно хлопает его по щекам, словно муху. В жмурится и вяло ойкает, а потом постепенно начинает приходить в себя. у меня коченеют руки. 

- почему так долго? я ждал вас утром, - хмурится. F растирает кончик его носа, разглаживает складку между бровей. - он…

- дышит. всё хорошо, - неожиданно ласково отвечает она. - тебе нужно поспать. я подменю Рут.

- а Винсент?

он смотрит на меня как на какой-то предмет мебели, который давно пора выкинуть, бездушно и нечестно. мне это совершенно не понятно, но я молчу. нет смысла ругаться, когда у него нет сил на то, чтобы поговорить со мной. будь благоразумнее, учил Уильям, поставь себя на чужое место. и я ставлю, хотя не имею ни малейшего понятия, почему Боно так себя изводит. вчера нас вот почти целый день не было, он про W даже не вспомнил. мог бы и отдохнуть, если так устал. 

- я побуду с ним, - так же бездушно отвечаю я. мне не нравится то, что он с собой делает. не знаю, что он с собой делает, но мне это не нравится. - иди отдыхай. 

- не трогай его. просто сиди здесь.

- да помню я.

он не без помощи F поднимается с кресла, но, прежде чем уйти насовсем, невесомо проводит пальцами по моему запястью. теперь я вообще сбит с толку, ну и что это? зачем это? хочу возмутиться и тут же забываю, почему. ощущение необычное. всё вдруг становится легко и понятно, в голове ютится мысль, что всё в порядке. он объяснит всё, он расскажет. он не враг мне, и это правильно. я должен быть здесь и следить за братом, а если что-то случится, я всегда смогу кого-нибудь позвать. разве не славно, когда ты в безопасности и тебя слышат? он хочет, чтобы я был в безопасности, он хочет меня защитить.

всё происходит в одну секунду, как микстура от головной боли. я не злюсь и не обижаюсь, так нужно.

через пару минут Фэйбл снова навещает меня - приносит плед, чтобы я не замерз. почему здесь так холодно, она не знает, но ей кажется, что это тоже Боно намудрил. она не особо хочет разговаривать ни о нём, ни о брате, и я её в этом целиком поддерживаю, сейчас это лишнее. спрашивает, не голоден ли я. не знаю. говорит, чтобы спустился, когда проголодаюсь и чтобы заперся изнутри на всякий случай. посетителям нельзя на второй этаж, кроме тех, кому срочно нужен ночлег, но сейчас свободных комнат нет. на моём "угу" мы и прощаемся.

время тянется очень медленно, когда ты один и тебе ничего не нужно делать. точнее, не так. когда тебе нужно ничего не делать. до меня это доходит не сразу, а когда начинают затекать ноги. W никак не реагирует ни тогда, когда я делаю зарядку, ни когда хожу из стороны в сторону. за окном темнеет, но пока я ещё могу разглядеть его черты лица, всё в порядке. перебираюсь на пол рядом с кроватью, чтобы слушать, как он дышит. кажется, успокаивается. становится тихо, почти подозрительно. ничего, пусть отдыхает. потом, когда проснется, познакомлю его со всеми. или нет. парень с битой говорил, что лучше бы убраться отсюда поскорее. почему?..

бороться со сном бессмысленно.

нахожу себя на полу в том же положении, за окном уже ночь, и, кажется, идёт дождь. лампочка на стене тусклым светом освещает силуэт брата, он сидит прямо передо мной в гнезде из пледа. он везде, весь пол закрыт мягкой тканью. никакой кровати позади меня нет, я просто где-то сижу и во что-то упираюсь, но головы повернуть не могу. W смотрит на меня не моргая, по-детски поджав одно колено к груди, а за спиной у него черные птичьи крылья с проплешинами. они неестественно и в то же время абсолютно нормально расстилаются по полу. где-то через перья блестит чёрная кожа, местами рваная, местами тонкая настолько, что через неё просвечиваются белые кости. волосы и ногти у него тоже чёрные. брат ничего не говорит, и я тоже не могу, хотя отчего-то мне очень страшно - нужно что-то сказать, очень нужно. пахнет сырой землёй и солью. мне хочется закричать, хочется, чтобы этот сон ушёл, потому что я знаю, что это сон, я уже понял, мне нужно проснуться. сейчас же. 

не знаю, каким образом мне удается вырваться из этого, но получается. дышу,  прогоняя навязчивый образ. комната вокруг очень похожа на реальную, но я всё равно пугаюсь, когда слишком долго не могу выпутаться из пледа. наверное, уснул, упал и ударился головой. ничего. тру глаза, чуть не сдирая с себя повязку. душно. когда я перестаю шуршать и ёрзать, вдруг вспоминаю про W - про того, что должен быть в кровати. здесь уже темно, не так, как во сне, но ощутимо. не могу разобрать, что происходит, видение всё ещё маячит где-то рядом, поэтому поднимаюсь и на ощупь ищу выключатель. щелчок. да будет свет.

я… я не знаю, что думать и что говорить. брат зевает, переворачивается на бок и открывает глаза.