29 сентября 2039 года.

     – Вон тот дом, со старой вывеской «Киберлайф», – Коннор указал на высотку здоровой рукой.

     Хэнк быстро припарковался рядом со зданием, предвкушая огромное количество штрафов за превышение скорости, поскольку он нёсся как ненормальный, ведь его напарник всё ещё терял тириум. Также быстро мужчина помог андроиду выбраться из машины и потащил его к высотке. Коннор держался на ногах и сам, но лейтенант предпочёл на всякий случай его подстраховать. Напарники стояли возле лифта, ожидая. Со стороны они, наверное, очень чудно смотрелись: андроид с почти что оторванной рукой, истекающий тириумом, и старый полицейский, заляпанный голубой кровью. Оба стояли молча, оба не выражали никаких эмоций. Как будто они каждый день проводили вот так вот. Когда двери лифта распахнулись, Хэнк помог парню зайти внутрь:

     – Ты на каком этаже-то живёшь?

     – На шестьдесят третьем.

     Мужчина кивнул  и потянулся к панели, чтобы нажать нужную кнопку, когда снаружи раздался крик молодой девушки, просившей их подождать. Прекрасно понимая, как они с Коннором сейчас выглядели, Андерсон предпочёл проигнорировать просьбу и нажал на нужный этаж. Двери уже закрывались, когда Коннор, с возмущением глядя на напарника, подставил ногу между дверей лифта, чтобы тот не уехал.

     Молодая девушка подбежала к лифту, но, заглянув внутрь, так и обомлела. Невысокая девушка охнула и уже собиралась уйти подальше от сомнительной компании, но болтливый андроид не дал ей этого сделать, обескураживая вопросом:

     – Вам на какой этаж?

     – Пятьдесят девятый, – тихо пискнула девушка в ответ, боязливо кутаясь в пальто.

     Парень кивнул и сам нажал на пятьдесят девятый этаж, не обращая внимания на Хэнка. Девушка буквально вжалась в стену подальше от странной парочки. Если бы не вся серьёзность ситуации, Хэнк бы сказал, что всё это до чёртиков смешно смотрится со стороны, но сейчас было не до смеха. Когда двери лифта закрылись, и они начали подниматься, мужчина с удивлением понял, что на лице андроида всё ещё была голубая кровь. Немудрено, что девушка была так напугана.

     Ехали молча. Даже болтливый Коннор не пытался заговорить. На самом деле бедолага выглядел не очень хорошо. Хэнку даже казалось, что он побледнел, как человек, хотя и знал, что это игра воображения. Он то и дело бросал на напарника обеспокоенные взгляды, готовый в любой момент подхватить того. Девушка нервно теребила в руках шарф, повязанный на шее, и с нетерпением глядела, как числа сменяли друг друга, явно мечтая поскорее выбраться из столь маленького замкнутого пространства. И тут Коннора резко повело в сторону. Он бы точно упал, если бы не Хэнк, который вовремя схватил его за локоть исправной руки и дёрнул на себя.

     – Коннор? Коннор, что с тобой? – но андроид молчал, почти безвольно повиснув на напарнике. – Коннор, блять, ответь мне!

     – Всё в порядке. Я просто… – неожиданно робота передёрнуло, он как-то неестественно выпрямился и заговорил голосом, лишённым каких-либо эмоций. – Угроза отключения. Уровень тириума достиг критической отметки. До отключения андроида пять минут тринадцать секунд. Рекомендуется немедленно обратиться в сервис «Киберлайф», – Коннор резко тряхнул головой, он будто сам не понимал, что только что произошло. – Извините, лейтенант. Не хотел пугать вас. Сработала предписанная программа.

     – Почему я раньше от тебя такого не слышал?

     – Раньше пули не попадали в столь важный узел, где сосредоточены  системы, отвечающие за движение, тактильные рецепторы и прокачку тириума, и я мог восстановиться без постороннего вмешательства. Это опасное ранение для андроида, как если бы человека ранили в область сердца или важных артерий.

     – Ну, ты меня сейчас, пиздец, успокоил. Говорил же надо в Иерихон. Ты такое сам не починишь.

     – Почин-н-н-н-н-ю-ю-ю… – голос андроида сорвался, стал тоньше, а потом и вовсе зазвучал как-то электронно, будто с эхом, а слова при этом он начал растягивать. – Я доста-а-а-точн-о-о-о знаю-ю-ю-ю о свое-е-е-ей конструкции-и-и-и-и…

     Лифт наконец-то остановился на пятьдесят девятом этаже, и их попутчица выскочила, как кипятком ошпаренная из кабины. Хэнк не стал церемониться и быстро нажал на нужный им этаж. Ещё немного и они уже тоже покинули злосчастный лифт и направились к квартире андроида.

     – Где ключ?

     – В кармане-е-е-е брю-ю-юк.

     Если бы не вся серьёзность ситуации, Хэнк бы уже точно хохотал в голос. Они стояли напротив закрытой квартиры, и при этом мужчина обнимал андроида, прижимая к себе, и копается в его карманах. Если бы не голубая кровь, картина бы и вовсе походила на сцену какого-то эротического фильма. Андерсон предпочёл быстро откреститься от подобных мыслей, доставая-таки ключ. В квартирке Коннора было темно, да и времени оглядываться не было, но Хэнк мельком отметил, что эти квартиры для андроидов преступно малы. Парень указал на дверь, но заговорить не решился. Мужчина молча потащил робота в указанном направлении.

     – Охренеть, Коннор! У тебя тут что? Собственный минизавод «Киберлайф»?!

     В небольшой комнате чего только не было: запчасти, какие-то инструменты, даже какой-то конвейер непонятно для чего, в стороне стояла ёмкость с тириумом, благодаря которой можно обслужить десятерых андроидов, а в самом углу стояла стиральная машина и была раковина. Присутствие здесь такой знакомой и простой вещи, как стиральная машина, повергло мужчину в шок. Хотя он довольно быстро сообразил, что Коннору же надо где-то стирать одежду, так что было бы странно, если бы у него не было стиральной машины, но Хэнк всё равно удивлён.

     Решив, что девианту сейчас в первую очередь нужна кровь, лейтенант быстро усадил напарника на стул возле ёмкости с тириумом. Коннор благодарно кивнул и принялся быстро осматривать ёмкость, доставая какой-то шланг, который явно надо было втыкать не в вену. И тут-то до Коннора дошло, что в одиночку ему будет сложно справиться. Хэнк буквально видел это осознание на идеальном испачканном лице. Но, похоже, андроида беспокоило что-то ещё.

     – Спаси-и-и-ибо, лейтена-а-а-ант. Дальше-е-е я сам. Вы-ы-ыйдете, пожалуйста-а-а.

     – Хрен тебе. Никуда я не пойду! – возмутился полицейский. – Ты один не справишься. Говори, что делать. Я тебе помогу.

     – Я не хочу-у-у, чтобы вы меня-я-я видели-и-и без кожи-и-и…

     И тут-то и до Андерсона дошло: Коннор не мог себя ремонтировать и при этом оставить кожу, её необходимо было деактивировать. Охнув, он посмотрел на немного смущённого робота. В голове мелькнула странная мысль, что деактивация кожи для андроида – это своеобразная альтернатива стриптиза. Вот Хэнку как-то не очень бы хотелось сверкать голым задом перед кем-то, наверняка, и парень чувствует что-то схожее. Хотя это было странно. Маркус, когда посылал сообщение на шестнадцатом канале, не очень-то стеснялся. Наклонившись поближе к другу, мужчина заглянул в карие глаза, понимая одну простую вещь: надо как можно мягче донести до сознания его напарника, что всё это чушь и предубеждения, и ему плевать на эту дурацкую искусственную кожу.

     – Коннор, тебе нужна помощь, – тихо произнёс мужчина, сжимая исправное правое плечо напарника своей рукой. – Позволь мне помочь. Ну, увижу я тебя в твоём истинном обличии. Что изменится? Ты же мой друг, – парень смотрел на Андерсона с сомнением. – Я просто хочу помочь.

     Время тикало и Коннор наконец-то кивнул. Он моргнул, и кожа начала мгновенно исчезать, обнажая настоящий корпус робота: белый пластик с серыми вставками, волос, естественно, нет, лишь карие глаза так и остались карими, местами сквозь пластик виднелись голубые светящиеся вены – верный признак нестабильной работы системы. Без лишних слов робот начал расстёгивать пуговицы своей рубашки. Поняв, что собирался делать напарник, лейтенант тут же бросился на выручку, помогая стащить липкую из-за пропитавшего её тириума рубашку.

     Коннор вручил Хэнку шланг от ёмкости с тириумом и резко наклонился вперёд. Здоровой рукой парень нащупал что-то у себя на шее. Мгновение и у основания шеи открылось отверстие, предназначенное, похоже, как раз для закачки голубой крови. Мужчина без лишних вопросов, подключил робота к системе и щёлкнул каким-то выключателем. И это стало для Коннора подобно глотку свежего воздуха. Он резко выпрямился и осмотрел комнату уже более осознанным взглядом. Первое, что он сделал, это включил свет, подключаясь к системе дома, а то до этого никто как-то и не думал об освещении, действовали в полумраке. Хэнк прищурился, привыкая к яркому свету. Второе, что робот сделал, это оценивающе осмотрел повреждения и начал стягивать жгут:

     – Инструменты, пожалуйста! – Коннор указал на нечто на подобие хирургического стола с инструментами на нём.

     Андерсон с готовностью подкатил инструменты к андроиду, ожидая дальнейших указаний. Коннор молча принялся за ремонт. Сейчас первостепенной задачей было восстановить систему подачи тириума, а всё остальное было ерундой. На любую его просьбу лейтенант отзывался с готовностью, хотя и с ужасом наблюдая за действиями робота. Коннор старательно что-то подкручивал и даже спаивал, пока у него в ладони не оказалась какая-то маленькая сломанная запчасть, названия которой Хэнк, разумеется, не знал, но с готовностью отправился искать такую же в одном из ящиков, на который указал андроид. Более того, он довольно быстро её нашёл.

     Коннор уже с каким-то раздражением продолжал работу, словно злился на самого себя за нерасторопность. Белое пластиковое лицо плохо выражало эмоции, но Хэнк готов был поклясться, что андроид был раздражён. И вот последняя спайка и что-то пискнуло где-то в глубине белого корпуса. Моргнув, Коннор стал наблюдать за тем, как поток тириума вначале уменьшился, а потом и вовсе сошёл на нет. Система подачи тириума восстановлена. Андерсон облегчённо выдохнул, благодаря всех богов мира за это маленькое чудо.

     Теперь осталось лишь починить саму руку. Парень долго осматривал и анализировал свои повреждения. Нужны были детали. Быстро проверив по своим базам есть ли у него необходимые запчасти, Коннор кивнул самому себе. На Хэнка он почему-то старался не смотреть, а тот, напротив, вовсю разглядывал своего напарника. Мужчина впервые видел андроида без кожи так близко. А ещё мужчину радовало, что свечение синих вен сходило на нет. Видимо, уровень голубой крови уже не был столь критичен. Андроид всё ковырялся в повреждённой руке, пока в итоге не вырвал буквально из себя какую-то деталь.

     – Блять, Коннор! Какого хрена ты творишь?!

     – Это деталь никуда не годится. Вы не могли бы найти для меня запасную. Вон там, – робот махнул в сторону шкафа, протягивая напарнику сломанную деталь и возвращаясь к самокопанию, опять же буквально.

     – Ты меня так в могилу сведёшь… – тихо пробормотал себе под нос лейтенант, отправившись на поиски запчастей.

     В этот раз было уже не так страшно наблюдать за андроидом. Он просто тихо ковырялся в левом плече, заменяя какие-то детали. Когда робот начал соединять искусственные вены, Хэнк опять чуть было не выругался, потому что эти вены сращивались прямо на глазах, без спаек, будто по мысленному приказу Коннора. Хотя, судя по этой напряжённой физиономии, так оно и было. Ничего более жуткого и в то же время красивого мужчина никогда в своей жизни не видел. Ускоренная регенерация биокомпонентов работала на славу.

     Парень всё время молчал, лишь изредка прося Хэнка что-то подать или подержать, и в глаза не смотрел, прятал собственный взгляд. Было такое чувство, что если бы робот мог краснеть, то сейчас он бы сидел красный как помидор. Хотя… Нет, наверное, это игра воображения. Или нет? Мужчине почему-то казалось, что белые щёки андроида приобрели голубоватый оттенок. Ремонт занял на самом деле не больше часа, но Андерсону это показалось вечностью. Наконец-то кивнув самому себе и отложив инструменты, Коннор попытался вставить свою руку в паз, но у него не получилось. Ему пришлось поднять немного затравленный взгляд на напарника:

     – Вы не могли бы помочь мне, лейтенант? – мужчина с готовностью кивнул. – Надо вставить руку в этот паз и надавить. До щелчка. Я бы справился и сам, но уровень тириума ещё не восстановлен…

     – Можешь не оправдываться, – Андерсон крепко сжал безжизненную руку андроида, вставил в нужный паз и надавил, что было сил, пока не раздался щелчок. – И как тебя только угораздило? Раньше в тебя стреляли и как об стенку горох, а тут ремонт потребовался…

     – На самом деле меня ремонтировали в «Киберлайф». Например, после того нападения на меня в телестудии шестнадцатого канала, мне заменили тириумный насос, потому что он стал работать некорректно, – просто ответил на это парень, как-то чересчур пристально глядя на свою руку, пока он наконец-то не смог пошевелить пальцами, после чего он облегчённо выдохнул. – Признаться, я побаивался, что не получится. Я впервые провожу столь серьёзный ремонт сам. Особенно учитывая тот факт, что даже мистер Камски не смог до конца разобраться в моём строении, а схемы засекречены и к ним доступа нет.

     – Ну, охренеть, – Хэнк готов был врезать андроиду по его довольной физиономии. – А если бы не получилось?! Что тогда?!

     – Но ведь получилось.

     И возразить даже на это было нечего. Всё равно ведь пластиковый ублюдок не поймёт, поэтому вместо того, чтобы что-то доказывать, мужчина сложил руки на груди и стал наблюдать за дальнейшими действиями вредной машины. Долго, впрочем, ждать не пришлось. Рука робота как-то слишком резко дёрнулась вперёд, вызвав у её обладателя замешательство. Похоже, сбились какие-то настройки, подумалось мельком Хэнку. Но это не особо расстроило робота, потому что он достал из кармана брюк свою монетку, с которой вечно игрался в лифте и принялся оттачивать мастерство.

     В первый раз монета выпала из рук Коннора. Во второй – улетела в противоположный край комнаты, и Андерсону пришлось её возвращать всё ещё прикованному к аппарату с голубой кровью роботу. В третий – парень вроде смог перекинуть монету из одной руки в другую и перешёл к более сложным трюкам.

     – Значит, этой своей монеткой ты координацию настраиваешь?

     – Можно и так сказать, лейтенант, – Коннор старался не отводить взгляда от монеты, его диод то и дело вспыхивал жёлтым, сообщая о каких-то настройках программы.

     – А почему ты играешься с ней так часто? Не думаю, что у тебя так быстро настройки сбиваются.

     – Мне это нравится, – пожав плечами, ответил андроид. – Успокаивает и помогает сосредоточиться.

     – И почему ты постоянно успокаиваешься в лифте? – Хэнк ухмыльнулся от неожиданно посетившей его догадки. – Боишься маленьких замкнутых пространств?

     – У меня нет клаустрофобии, – жёстко отчеканил робот, но под пристальным взглядом напарника продолжил. – Просто мне не очень нравятся лифты… Я думал об этом. И пришёл к выводу, что, наверное, поэтому я стараюсь себя занять чем-то в лифте. И эта привычка была у меня ещё до девиации. Возможно, это одна из тех специально вшитых в мой код ошибок, а может и что-то моё. Не знаю.

     – Вот уж не думал, что самый продвинутый прототип «Киберлайф» боится… ладно, недолюбливает лифты, – мужчина поправился под обиженным взглядом андроида и поспешил успокоить друга. – Бояться чего-то – это нормально, Коннор. Это естественная реакция на возможные последствия, которые нас не устраивают. Как говорится, мы боимся не высоты, мы боимся упасть. Тут нечего стыдиться, – парень как-то неуверенно кивнул. – Знаешь, чего боюсь я? – парень покачал головой, отвлекаясь от своей монетки и глядя на Хэнка в упор. – Что однажды у нас введут сухой закон.

     Мужчина рассмеялся, наблюдая за тем, как вытягивается лицо робота. Хоть и этот кусок пластмассы не мог передать весь спектр эмоций робота, воображение Андерсона вполне успешно дорисовало картинку само. Разумеется, он соврал. Это понимали они оба. Но Коннор не стал настаивать и допытываться, лейтенанту и так было в этой жизни несладко. Конечно, парень пытался повлиять на напарника, и вроде ему даже это удавалось, ведь Андерсон больше не появлялся на работе в нетрезвом состоянии. Точнее появлялся, но это были цветочки по сравнению с тем состоянием нестояния, в котором он заявлялся ранее. Коннор уже не пытался читать лекции лейтенанту, прекрасно понимая, что мужчина и слушать его не будет. В конце концов, в жизни Хэнка было слишком много боли и потерь, поэтому винить его в чём-то было не просто глупо, а жестоко. А парень не был жесток.

     Только когда у андроида начали получаться все его трюки, он успокоился и убрал монету. За это время система уже оповестила о том, что уровень тириума был полностью восстановлен. Выдернув из себя шланг, Коннор поднялся на ноги и подошёл к зеркалу, которое висело над раковиной в углу, и стал внимательно изучать плоды своих трудов. Хэнк еле сдерживался, чтобы не съязвить на этот счёт, но на сарказм сил уже не осталось. Мужчина чувствовал себя выжатым, как лимон, и всё о чём он мог думать – это вернуться домой и завалиться на диван с бутылкой виски. Да, ему определённо надо было выпить после такого.

     И тут Коннор моргнул, диод вспыхнул жёлтым на мгновение, а на белом корпусе вновь начала появляться бледная покрытая родинками кожа. Хэнк удивлённо посмотрел на парня, ведь он всё ещё был без рубашки. Как оказалось, андроид с кожей внешне никак не отличался от человека. Конечно, не было и намёка на волосы, жир или шрамы, но в целом не отличить.

     – Как думаете, стоит оставить шрам в качестве напоминания об этом?

     – А ты можешь? – удивлённо приподнял брови мужчина.

     Вместо ответа Коннор кивнул и снова моргнул. На плече тут же появилось два шрама: первый напоминал шрам от пулевого ранения, а второй – от ножевого. Какое-то время робот пристально вглядывался в зеркало, но потом покачал головой и снова моргнул. Теперь на бледной коже остался только тонкий длинный шрам, идущий по всему левому плечу, и смотрелось это довольно брутально. Хэнк был даже немного удивлён. Парень с любопытством провёл рукой по новому шраму.

     – Так ты, значит, можешь настраивать свою внешность?

     – В пределах разумного, да, – андроид кивнул, с улыбкой глядя на напарника. – Добавить или убрать загар, родинки, веснушки. При желании могу отрастить бороду или усы. Поменять цвет волос, причёску. Добавить шрамы, татуировки. Не более.

     – Всё равно довольно широкий спектр.

     – Да, верно. Я же андроид-детектив. А вдруг мне бы пришлось работать под прикрытием? Я должен уметь внедряться в любую сферу. Правда, раньше мне не доводилось пользоваться этими возможностями. Даже когда меня отправляли в Иерихон на задание, внешность мне менять не стали, только одежду, – Коннор как-то нерешительно переминался с ноги на ногу, совсем как человек. – Спасибо вам, лейтенант. Если бы не вы, я мог бы и не успеть. Я… очень признателен вам за проявленное терпение, это очень многое для меня значит. Правда.

     – А разве я мог поступить иначе? – мужчина улыбнулся открыто и искренне. – Ты же не раз спасал мою задницу. Ведь так и должны поступать напарники. Прикрывать друг друга. К тому же ты единственный, кто способен терпеть моё брюзжание… Не думал, что когда-нибудь моим единственным другом станет пластмассовый манекен, но ты действительно стал для меня другом. И я чертовски рад, что всё обошлось.

     Хэнк явно был смущён таким признанием со своей стороны, но он не мог проигнорировать доверие, оказанное ему этим немного наивным андроидом. Мужчина считал, что не достоин подобного. Поэтому он и решился высказать это вслух, чтобы Коннор знал, что для него он не просто напарник. Андерсон хотел бы сказать, в какой именно момент перестал воспринимать парня просто как отлаженный механизм, но не мог и сам понять, когда машина стала для него человеком. Но был рад, что Коннор действительно оказался девиантом, хотя и видел, как тяжело это давалось ему. Все эти чувства, эмоции – это всё слишком сложно для того, кто не был для этого предназначен. И Хэнк всеми силами пытался помочь своему чуть ли не единственному другу разобраться во всём этом человеческом безумии.

     Хотя порой мужчина чуть сам не сходил с ума от этих бесконечных вопросов андроида. А вопросы при этом были самые что ни на есть разнообразные, начиная с обыденного зачем люди ругаются, заканчивая вопросами о смысле бытия. И на все эти вопросы Андерсон мог ответить лишь, опираясь на собственный опыт, о чём предупреждал робота каждый чёртов раз, но тот словно взял Хэнка за образец человека. Это даже немного пугало.

     Сам же Коннор после того как стал девиантом не раз думал о том, в каких отношениях он состоял с лейтенантом. И для себя он уже давно пометил этого странного старого брюзгу как лучшего друга, хотя ему порой казалось, что и этого понятия мало, но заостряться на этом не приходилось, поэтому, услышав подтверждение своих предположений, парень был немного смущён. Радостная улыбка не сходила с губ, а взгляд упёрся в пол. Поборов эту странную радость, чтобы не смущать напарника, Коннор смог ответить с присущей ему серьёзностью:

     – Спасибо, лейтенант. Я тоже рад тому, что вы – мой лучший друг.

     – Ох… – Хэнк опешил немного от таких признаний андроида, но быстро нашёлся. – Да ну тебя, железка. У тебя пол-участка твои друзья.

     – Возможно, но ни одному из них бы я не доверил помогать мне с ремонтом. Так что вы мой лучший и единственный друг, лейтенант.

     – Хэнк… – нерешительно поправил мужчина напарника, поражаясь тому, что тот отвёл ему такое важное в своей жизни место. – Если уж мы друзья, то давай без этих формальностей. Хотя бы вне работы зови меня по имени. К тому же придерживаться формальностей после того, как я видел тебя без кожи, уже глупо.

     – Хорошо, Хэнк, – неуверенно кивнув, ответил смущённый андроид.

     – Так откуда у тебя это всё? – решил перевести тему мужчина, рукой очерчивая комнату.

     – Так как я андроид-детектив, я запросил более продвинутую сервисную комнату. Благодаря мистеру Камски у меня всегда есть необходимые запчасти и биокомпоненты для простой и средней сложности ремонта.

     Они наконец-то покинули мастерскую Коннора, перебравшись в гостиную. Андерсон плюхнулся на диван и осмотрел комнату повнимательнее. Обычная гостиная, ничем не отличающаяся от других, разве что меньше размером: диван, журнальный столик, телевизор, в углу письменный стол, один книжный шкаф, забитый бумажными книгами, окно с открытой форточкой. Зачем Коннор проветривал квартиру? Ему-то воздух не нужен. Наверное, сказывалось занудство андроида, который всё делал по инструкции. Надо проветривать квартиру, значит надо. А вот бумажные книги и вовсе смотрелись как-то экзотично в их-то электронный век. Хотя о чём тут можно рассуждать, если у Хэнка дома были старые виниловые пластинки? Некоторые вещи сохраняют своё очарование и притягательность даже спустя века.

     Коннор тем временем исчез за второй дверью, Хэнк решил, что это была спальня. Может, андроидам и не требовался сон так, как людям, но всё же спящий режим был важен и для них, а спать стоя девианты уже отказывались. На этом квартирка и заканчивалась. Кухня роботам была не нужна, как и ванна. Всё это Коннору скорее всего заменяла его мастерская. Хотя Хэнк отметил, что эта квартирка ещё класса «Люкс», если верить рассказам обыкновенных андроидов-полицейских, которых можно было по пальцем пересчитать в их департаменте. В целом квартира выглядела немного безлико и мало что говорила о хозяине, но, наверное, это и нормально, ведь хозяин – андроид не так давно обрётший чувства.

     Парень вышел из спальни в домашних мягких штанах и футболке. И выглядел он крайне необычно, по-домашнему что ли. В руках он держал полотенце, которое позже он протянул напарнику. До Хэнка не сразу дошло, но вот он уже взял полотенце и стал стирать с себя следы голубой крови, крови его напарника.

     – Получается, ты не такой уж неуязвимый?

     – Верно, – андроид присел рядом. – Мои создатели предусмотрели многое: укреплённый каркас, более плотный корпус, но есть уязвимые места. Даже у андроидов-солдат таковые имеются. А я всего лишь андроид-детектив. В основном это суставы, там слишком хитро сплетены все важные системы.

     – Тогда вопрос. Почему другой Коннор не стрелял по уязвимым местам?

     – Не знаю… – честно ответил робот, неохотно вспоминая своего двойника в башне «Киберлайф». – Думаю, это слишком грязный приём, его не прописывают в программе, да и от людей скрывают. Я сам-то узнал об этом только после того, как изучил свою конструкцию. А он мог и не знать об этом.

     Хэнк на это лишь хмыкнул, хотя и понял, что это не так уж глупо. Если бы все знали, что для того, чтобы вырубить андроида, надо пробить ему, допустим, колено, демонстрация бы так и не состоялась. Всех бы попереубивали. Самому бы теперь в случае чего не начать действовать грязно. Вытерев кровь, мужчина расслабленно вытянулся на диване. Сейчас бы вздремнуть немного.

     – Если хочешь, можешь остаться у меня, – андроида слегка передёрнуло, похоже, он ещё не скоро привыкнет к отсутствию формальности в их разговорах.

     – Не, – Хэнк покачал головой, собираясь с силами. – Мне ещё Сумо надо выгулять. Если не выгуляю его, то мы оба к тебе переедем, пока дом будет выветриваться от запаха, – мужчина рассмеялся не самой смешной своей шутке, надо было же как-то снять напряжение. – Дай мне только стакан какой-нибудь.

     – Зачем? – растерялся андроид.

     – Воды выпью хоть, а то пока мы спасали твою задницу, в горле как-то пересохло.

     Коннор тут же подскочил и подошёл к столу, открывая один из ящиков. Но вместо стакана он достал бутылку воды, которую тут же протянул мужчине.

     – Это на случай, если ко мне гости зайдут, – пробормотал он себе под нос, оправдываясь. – И я был бы не против, если бы вы с Сумо потеснили меня.

     – Уж лучше ты чаще заходи к нам, – Андерсон отпил немного тёплой воды, но жаловаться не стал. В конце концов, тот факт, что робот держит у себя воду для гостей, уже был достаточно милым, как бы Хэнку не хотелось это признавать. – Ладно, отдыхай, а я поеду. До завтра, мультиварка.

     Когда напарник покинул дом робота, Коннор ещё долго сидел и думал о произошедшем. Ему нравилось то, что они с Хэнком теперь официально друзья, а то до этого они не обозначали этот статус. В этом определённо была какая-то прелесть, словно он действительно человек. Но ему не нравилось то, что он, оказывается, может испытывать шок. Что ж… У любого выбора были свои последствия. А у девиантности этих последствий даже слишком много.