Йон-Рогг встречает Уни-Верс, когда его, еще совсем зеленого, распределяют в один из отрядов. Он стоит в строю неподвижно и смотрит во все глаза. Мужчина рядом с ним пихает его в бок, растягивает тонкие губы в улыбке и закатывает глаза, но Йон-Рогг не обращает на него внимания. В команде он единственный новобранец, и сейчас чувствует себя слегка не в своей тарелке.

Уни-Верс прохаживается перед ними неспешно, инструктирует и изредка перебрасывается шутливыми фразами с подчиненными. Йон-Рогг считает это непозволительным. У Уни-Верс белая-белая кожа, такая почти не встречается у крии, золотистые волосы и ярко-синие, почти фосфоресцирующие глаза. Уни-Верс маленькая, каждый из команды выше нее хотя бы на полголовы. Йон-Рогг думает, что уложить такую на лопатки не составит особого труда. Мужчина рядом как будто читает его мысли, снова пихает Йон-Рогга в бок и шепчет на ухо: «нихрена».

Он же три четверти часа спустя предлагает командиру проверить новичка. Йон-Рогг внутренне ликует, потому что все еще считает командира слабачкой. Уни-Верс закатывает глаза и язвит, выходит в центр зала и подзывает Йон-Рогга жестом.

Сокомандники громко ржут, подбадривая Йон-Рогга, но стоит Уни-Верс шикнуть на них едва слышно — тишина воцаряется полная. Йон-Рогг сбрасывает с себя чью-то руку и идет, оценивая противника и обстановку. Он встает в стойку, как его учили, и думает, как его учили. Уни-Верс смотрит на него насмешливо, как на неразумное дитя.

Когда Йон-Рогг оказывается на лопатках, не успев сделать и шага, он перестает считать командира слабачкой. Когда Йон-Рогг оказывается на лопатках в третий раз за полминуты, в нем просыпается азарт. Новые товарищи сохраняют тишину, а Уни-Верс комментирует каждое его движение. Йон-Рогг падает и поднимается снова и снова, он чувствует, как пылают щеки и саднят нанесенные командиром удары, и смотрит упрямо в синие глаза.

Тренировка заканчивается неожиданно, Уни-Верс вызывают куда-то, и Йон-Рогг остается один на один с троицей новых товарищей. Тот, что пихал его в бок, посмеивается и хлопает в ладоши, другой смотрит даже уважительно, а девушка стоит, безразлично закинув руки за голову. Когда Йон-Рогг смотрит на нее дольше приличного, она открывает полуприкрытые веки и подмигивает.

— Неплохо, салага, — смеется драчун и хлопает Йон-Рогга по плечу.

Йон-Рогг фыркает, считая, что очень даже плохо, и остальные, кажется, понимают это.

— Серьезно, чувак, — тянет девушка и показывает пальцем на драчуна, — вот этот сдался уже после второго поражения.

— Ты упорный, — скупо бросает третий.

Йон-Рогг не запоминает их имена, не хочет запоминать, потому что не считает никого из них достаточно достойным. Ему достаточно позывных и языка жестов, чтобы наладить связь с товарищами. И все же вопрос, прочно засевший в его разуме, невольно срывается с губ:

— Кто-нибудь из вас побеждал командира?

Они смотрят на него удивленно, как на чудо света, предателя веры или кого-то в этом духе. Йон-Рогг уже жалеет, что спросил, и собирается уходить, когда в спину прилетает почти синхронное:

— Не-а.

— Нет.

— Ни разу.

Йон-Рогг тренируется бешено, надрывает мышцы, оттачивает движения, но, кажется, теперь оказывается к верху брюхом еще быстрее. Уни-Верс смотрит на него слегка печально, но все равно азартно улыбается каждый раз, когда Йон-Рогг вызывает ее на поединок. Йон-Рогг удивляется, как в таком маленьком теле может быть столько силы. Йон-Рогг удивляется, как все, чему его учили, оказывается совершенно бесполезным против нее.

Сокомандники скоро теряют к нему интерес, расходятся по углам во время очередной тренировки и скептически шушукаются. Единственный вопрос, который их теперь волнует — как скоро Йон-Рогг сдастся. Сдаваться Йон-Рогг не собирается.

— Йон-Рогг, — окликает его однажды Уни-Верс, и он уже заранее согласен на все, что бы она ни сказала.

Уни-Верс смотрит на него долго, оценивающе, принимает для себя какое-то решение и кивает Йон-Роггу следовать за ней. Йон-Рогг идет позади этой хрупкой на вид женщины и чувствует себя удивительно уютно.

Они приходят к одной из дверей в корпусе. Все двери в корпусе на самом деле одинаковые, а в этом месте Йон-Рогг никогда не был, и ему остается только гадать, что командир затеяла. Уни-Верс снова смотрит на него оценивающе, словно еще сомневается, трясет головой и прикладывает палец к сканеру.

— Командир отряда «Звездная пыль» Уни-Верс, — механически чеканит компьютер, и дверь отъезжает в сторону.

Внутри помещения пусто, лишь серые стены и искусственный свет. Йон-Рогг недоуменно оглядывается, а Уни-Верс манит его за собой в самый центр, бьет ладонью в грудь и давит на плечи.

— Расслабься, — усмехается командир, глядя Йон-Роггу в глаза, — я тебя не съем.

Уни-Верс смеется, и Йон-Рогг тоже улыбается. Улыбается до того, как получает кулаком в живот и сгибается пополам. Уни-Верс фыркает, пинает его в бедро и складывает руки на груди.

— Всегда будь готов к атаке, — чеканит она и делает рывок вперед.

Йон-Рогг чувствует себя побитой собакой. Уни-Верс впервые настолько серьезна, Уни-Верс впервые не улыбается в драке. Йон-Рогг сидит, прижавшись плечом к стене, и смотрит на нее снизу вверх, ждет новой атаки, потому что понимает — тренировка еще не окончена. Уни-Верс смотрит долго, словно дает ему передышку, выдыхает и улыбается прежде чем атаковать снова. У Йон-Рогга воздух выбивает из легких, он безуспешно пытается уворачиваться, но командир как будто читает каждое его движение. Уни-Верс на десять шагов впереди, и Йон-Рогг путается в собственных действиях.

Удар ногой в грудь валит его на спину, и Йон-Рогг лежит, не в силах подняться, смотрит на склонившую голову набок Уни-Верс и ждет ее дальнейших действий. Он готов даже к тому, что его вышвырнут, потому что сам чувствует себя никчемным, но только не к тому, что командир усядется на него сверху, вызывая жар в животе и мурашки по всему телу.

Уни-Верс улыбается, смотрит сверху и невесомо нажимает на какие-то точки на его теле. Ее короткие волосы совсем растрепанные и теперь похожи на сияющий пушистый ореол. Йон-Рогг уверяется в том, что Уни-Верс непостижимая.

Командир улыбается, приглаживает волосы ладонью, смотрит куда-то в потолок целое мгновение. Йон-Рогг следит за каждым ее движением, а внутри него зарождается странное чувство.

— Знаешь, в чем твоя проблема? — наконец говорит она.

Йон-Рогг мотает головой. У него тысячи мыслей по этому поводу, но ни одну из них он не считает достаточно правдоподобной. Уни-Верс усмехается и кончиком указательного пальца дотрагивается до точки между бровями Йон-Рогга.

— Ты слишком много думаешь, — командир смеется, глядя на его вытянувшееся лицо.

Йон-Роггу, признаться, никогда не приходило в голову, что думать можно слишком много. Его учили анализировать противника, просчитывать каждое движение, запоминать чужие действия и привычки. Йон-Рогг принимал это за истину, а теперь ему говорят, что он слишком много думает.

— Перестань грузиться, — Уни-Верс хлопает его ладонью по лбу, а второй рукой дотрагивается до того места, где беспокойно бьется сердце, — вот твой главный помощник. Делай то же самое, только сердцем, а не головой.

Йон-Рогг не понимает, как можно слушать сердце, когда на кону стоит как минимум собственная жизнь, а как максимум — жизни нескольких планет, а то и галактик. Йон-Рогг не понимает, а его сердце успокаивается, бьется медленно и уверенно. Уни-Верс улыбается, не спеша подниматься, и продолжает поглаживать его грудь.

— Не думай о противнике, — говорит Уни-Верс, — чувствуй его. Чувствуй его движения телом, чувствуй его эмоции, как свои. Стань своим противником, и ты всегда сможешь победить.

Йон-Рогг ходит за Уни-Верс по пятам, изучает каждое ее действие, он уже наизусть знает ее распорядок. Йон-Рогг считает, что почти стал Уни-Верс, но на тренировке все равно падает, падает и падает, не в силах даже нанести ответный удар. Сокомандники смотрят на него насмешливо, крутят пальцем у виска и отстраняются, насколько это возможно. Йон-Роггу все равно, Йон-Рогг считает себя лучше всех их вместе взятых.

— Неправильно! — кричит Уни-Верс, и это первый раз, когда она повышает голос.

Уни-Верс оказывается рядом стремительно, бьет под дых, и Йон-Рогг не успевает даже подумать, заходясь в надрывном кашле. Командир смотрит на него хмуро, хватает за волосы и распрямляет, впериваясь в глаза снизу вверх. Йон-Рогг испытывает странное удовлетворение, когда Уни-Верс стоит рядом и смотрит на него снизу. Уни-Верс бьет наотмашь, так что голова Йон-Рогга отворачивается, а щека саднит и краснеет. Уни-Верс хмурится, разворачивает его обратно и долго-долго смотрит в глаза.

— Прекрати думать! — рявкает она и бьет по другой щеке.

Йон-Рогг прикрывает глаза, подавляя порыв врезать в ответ, открывает глаза и бьет куда придется. Кулак вскользь задевает плечо Уни-Верс, она отскакивает, уходя из-под следующего удара, бьет по голени и под колени, пригибается и откатывается к стене. Йон-Роггу кажется, что она сама загнала себя в угол, но спустя мгновение роли меняются, и он сам оказывается прижат к холодной серой стене. Тонкие пальцы сжимают его горло, Йон-Рогг хрипит и выбрасывает локоть, снова задевая вскользь.

Глаза Уни-Верс вспыхивают завораживающей синевой, она сбивчиво дышит, нанося и нанося удары, и Йон-Роггу нравится такая она. Йон-Рогг бросается следом, идет словно привязанный и бьет до того, как успевает подумать. Его движения смазаны и хаотичны, но удары кое-как достигают цели. Уни-Верс бьет сильнее чем обычно, но это того стоит. Йон-Рогг чувствует, что теперь она по-настоящему серьезна.

Они останавливаются лишь когда Йон-Рогг спотыкается и падает. Кровь заливается в глаза, кровь размазана по лицу, костяшки пальцев стерты напрочь. Уни-Верс тяжело дышит, уперев руки в бедра, а на ее лице крови нет. Зато кулаки разбиты точно также, Йон-Рогг видит это, когда командир стягивает перчатки. Йон-Рогг думает, что, кажется, понял, что нужно делать с этой женщиной.

Они выполняют задания одно за одним, и Йон-Рогг злится каждый раз, когда командир поступает необдуманно. Йон-Рогг знает, что она сильная, Йон-Рогг на самом деле считает эту женщину самой сильной крии, но непокорное сердце все равно ухает каждый раз, когда она скрывается из виду. Йон-Рогг ходит за ней по пятам не затем, чтобы изучать, но затем, чтобы просто быть рядом.

Быть рядом с Уни-Верс становится почти необходимым, и Йон-Рогг едва не падает, когда Высший Разум сообщает ему, что командир рекомендовала его самого на место командира отряда. Йон-Рогг стоит оглушенный, потому что его мир постепенно рушится, и ему необходимо что-то с этим делать.

Уни-Верс бросается грудью на амбразуру, защищает всех и вся, ругается с Обвинителями едва ли не каждый день. Пожалуй, Уни-Верс единственная, кому Ронан позволяет такое поведение. Уни-Верс говорит, что она служит ради того, чтобы спасать жизни, и неважно, чьи они — крии, скруллов или кого-нибудь еще. Йон-Рогг неожиданно понимает, что терпеть не может их всех, потому что предпочел бы, чтобы командир была в безопасности.

Йон-Рогг не может принять назначение, он чувствует, будто его выкинули, выбросили как надоевший мусор. Но Йон-Рогг подчиняется приказам, потому что подчиняться приказам — первое, чему его обучили. Йон-Рогг разрывается надвое и старательно избегает Уни-Верс, потому что чувствует, как обида нарастает снежным комом в груди.

Его новая команда чуть менее бесполезна, чем предыдущая, и Йон-Рогг даже запоминает их имена. Йон-Рогг ловит себя на мысли, что приходит в тренировочный зал, закрывает глаза и бьется с Уни-Верс. Воображаемая Уни-Верс смеется, легко обходит его, дразнит и выводит из равновесия. Йон-Рогг злится и закрывается ото всех.

Он сталкивается с ней во время какого-то дурацкого собрания. Уни-Верс жарко ругается с Ронаном, осуждает его беспощадные действия, и никто ее не поддерживает. Ронан ухмыляется, смотрит на Уни-Верс с превосходством, развалившись в кресле, и Йон-Рогг неожиданно понимает, что завидует. Потому что Ронан видит командира чаще Йон-Рогга, потому что с Ронаном она ведет себя так. Йон-Рогг молчит все оставшееся время, отвечает только кратко и по делу, и, поддавшись импульсу, ловит Уни-Верс на выходе.

— Командир, — начинает он и теряется под ее взглядом.

Уни-Верс смотрит на него долго, улыбается как будто печально и качает головой:

— Я больше не твой командир.

— Вы всегда будете моим командиром, — чеканит Йон-Рогг предельно серьезно.

— Звучит как признание в любви, — усмехается выходящий Ронан.

Он толкает Йон-Рогга в плечо, прощается с Уни-Верс кивком и уходит, оставляя их стоять в пустом коридоре. Йон-Рогг не знает, что делать, он совсем забыл, зачем вообще позвал Уни-Верс, и командир тоже молчит, сверлит его пронзительным взглядом и совсем-совсем не улыбается.

— Пройдемся? — наконец говорит Уни-Верс.

Ее голос звучит странно, и Йон-Рогг повинуется, следует за ней без слов. Они приходят к тренировочному залу, тому самому, и у Йон-Рогга перехватывает дыхание. Клубок эмоций внутри взрывается, и Йон-Рогг нападает, едва дверь за ними захлопывается. Уни-Верс отскакивает, подсекает и бьет снизу. Йон-Рогг знает, что нужно делать, он переполнен эмоциями и буквально кипит, так что думать в любом случае не получается. Тело двигается само, привычно подстраивается под изменчивый ритм. Уни-Верс как всегда впереди, так, что ему почти не достать. Удары Йон-Рогга уходят в молоко, а дыхание сбивается. Уни-Верс не улыбается, она слишком медленная, но Йон-Рогг все равно не может достать, не может даже вскользь коснуться затянутой в форменный костюм кожи. Йон-Рогг смотрит жадно, поглощает каждое движение, и остается позади.

— Почему? — рычит он и почти не узнает собственный голос.

Уни-Верс изворачивается, бьет в челюсть и в солнечное сплетение, отталкивает от себя и ухмыляется.

— Ты стал достаточно сильным, — отвечает она и язвительно добавляет, — но что-то теперь я в этом сомневаюсь.

Йон-Рогг рычит раненым зверем, бросается вперед нелепо, неуклюже пытается сгрести Уни-Верс в охапку. Командир смеется, щелкает его по носу, оказывается близко-близко и улыбается в самые губы.

— Не сходи с ума, — лицо Уни-Верс серьезнеет и исчезает.

Удар в спину заставляет Йон-Рогга потерять равновесие, покачнуться и взмахнуть руками. Плечо скручивает, и сустав щелкает — рука повисает бесполезной плетью. Пелена перед глазами становится непроницаемо-синей, когда Уни-Верс опрокидывает его на живот и садится на плечи. Йон-Рогг не видит, дергает наощупь и грузно поднимается.

Уни-Верс сидит на полу, смотрит снизу вверх своими синими-синими глазами и совсем не улыбается. Йон-Рогг замирает, слушает стучащее в висках сердце и падает рядом, укладывая голову ей на колени. Командир молчит долго, и Йон-Рогг тоже ничего не говорит, сосредотачивается на растущей в руке боли и смотрит в потолок, краем глаза захватывая встрепанные золотистые пряди.

— Что это ты делаешь? — тонкие пальцы невесомо касаются выбитого сустава, ставят на место с громким хрустом и вплетаются в волосы.

Йон-Рогг млеет и прикрывает глаза, отодвигая боль на задний план. Тонкие белые пальцы расчесывают его короткие волосы, касаются висков и лба и накрывают веки. Уни-Верс хихикает, наклоняется и дует Йон-Роггу в губы. Йон-Рогг подается вперед всем телом, хватает ее запястье и целует ладошку. Йон-Рогг наконец-то чувствует себя на своем месте.

Они сближаются резко, так что никто, кажется, не понимает, что происходит. Йон-Рогг снова увивается за Уни-Верс по пятам, Уни-Верс улыбается и позволяет ему катастрофически много. Члены «Звездной пыли» смотрят во все глаза и подшучивают, а членам «Звездной силы» в общем-то все равно.

— Так вот в чем твоя стратегия, — фыркает однажды тот, кого Йон-Рогг прозвал драчуном.

Йон-Рогг не обращает на него внимания. Йон-Рогг не обращает внимания ни на что, кроме Уни-Верс. Йон-Рогг неожиданно понимает, что жуткий собственник.

Уни-Верс приветливо общается со всеми, у нее много знакомых и, кажется, совсем нет друзей. Разве что Ронана можно было бы назвать другом с большой-большой натяжкой. Йон-Рогг не знает, подходит ли он сам под определение «друг», но считает, что быть им не желает. Йон-Рогг хочет гораздо большего, чем просто быть друзьями.

Уни-Верс нравится С-53, Йон-Рогг неожиданно узнает, что она мотается туда периодически. Йон-Рогг не понимает, что может привлекать в этой отсталой планете, но послушно следует за Уни-Верс, когда она предлагает слетать вместе. Йон-Рогг все еще не понимает, когда его переодевают в странную одежду, водят по грязным местам и показывают какую-то гадость. Уни-Верс смеется, и этого Йон-Роггу хватает, чтобы смириться со всеми неудобствами.

Йон-Рогг постепенно перебирается в комнату Уни-Верс, чему сама Уни-Верс способствует лично. Они проводят вместе каждую свободную минуту, и неожиданно выясняется, что свободного времени у них не так уж и много.

Йон-Рогг продолжает тренироваться с Уни-Верс и уже почти может нанести ей несколько полноценных ударов. Иногда Йон-Роггу кажется, что командир безбожно поддается, но он смиряется с этим.

Однажды он слышит в комнате странные звуки, видит Уни-Верс, двигающуюся хаотично, и думает, что мир сошел с ума. Уни-Верс смеется, подзывает его к себе, обхватывает за шею и притягивает близко-близко. Она двигается туда-сюда, прикрыв глаза и беззвучно что-то шепча, и Йон-Рогг следует покорно. Тепло разливается по телу, а руки сами собой обхватывают тонкую талию. Йон-Рогг все еще удивляется, как эта маленькая женщина может быть такой сильной.

Хриплые звуки смолкают, что-то щелкает и жужжит, и Уни-Верс отстраняется, берет в руки коробочку и нажимает на одну из кнопок. Йон-Рогг смотрит пристально, но все равно не может понять. Он не спрашивает, но когда хриплое завывание начинается вновь, вопрос сам собой слетает с губ:

— Что за дьявольские звуки?

Уни-Верс хохочет, откладывает коробочку, обхватывает Йон-Рогга за шею и подпрыгивает, звонко чмокая в нос:

— Это не дьявольские звуки, это джаз.

Йон-Рогг все еще не понимает, но ему нравится такая Уни-Верс, поэтому он больше ничего не говорит.

Задания сыплются одно за одним, Йон-Рогг почти не вылезает из шаттла и мотается по космосу туда-сюда. Уни-Верс раздражена, она почти все время проводит в спорах с Ронаном. В животе Йон-Рогга натягивается тугая струна, дурное предчувствие давит на грудь. Но Йон-Рогг все еще верит, что Уни-Верс — самая сильная крии, поэтому ничего не говорит.

Йон-Рогг долго смотрит на спящее лицо Уни-Верс, запоминает каждую черточку и иногда думает, что не стоило поддаваться чувствам. Йон-Рогг тонет под ворохом мыслей, захлебывается чувствами и становится дерганным и нервным. Спустя время Йон-Рогг берет себя в руки, захлопывает открытое сердце и натягивает на лицо непроницаемую маску.

Йон-Рогг отдаляется намеренно, и Уни-Верс, кажется, все понимает. Она улыбается печально и кирпичик за кирпичиком рушит построенный между ними мост. Перед Йон-Роггом снова стоит маленькая самая сильная женщина, и он снова так далеко, что не достать.

Уни-Верс улетает на операцию и не возвращается долго, дольше, чем было запланировано. Йон-Рогг делает вид, что его не волнует ничего, кроме собственной работы, и тайком следит за последними новостями. Йон-Рогг узнает о столкновении со скруллами случайно, когда кто-то из корпуса зачитывает списки погибших.

Когда Йон-Рогг слышит имя Уни-Верс, его сердце падает и леденеет. Все внутри переворачивается, выворачивается наизнанку оголенными нервами наружу, и Йон-Рогг не замечает, как оказывается напротив запертой двери в конце дальнего коридора корпуса. Сканер непреклонно пищит и загорается красным снова и снова, а Йон-Рогг так и стоит напротив.

Наконец Йон-Рогг моргает и разворачивается, на автомате доходит до комнаты и снова застывает перед дверью. Ему кажется, что внутри завывает хриплый голос, и раздаются едва слышные шаги. Но внутри тишина, оглушающая и сводящая с ума, и Йон-Рогг не решается войти.

Столкнувшись с Ронаном, Йон-Рогг долго смотрит ему в глаза и молчит. Ронан смотрит в ответ, ждет неясно чего и спустя вечность чеканит короткую фразу:

— Это было ее решение.

Йон-Рогга накрывает с головой, он врывается в комнату, отыскивает поющую коробку и разбивает ее о стену. Следом летят книги, одежда, какие-то безделушки, которые Уни-Верс таскала с С-53. Йон-Рогг стоит посреди разрухи и думает. Отчаянно думает, отбрасывает прочь эмоции.

Уни-Верс не повиновалась приказу, и Уни-Верс мертва. Уни-Верс поддалась эмоциям, и Уни-Верс больше нет. Йон-Рогг хватается за голову, вцепляется пальцами в волосы и думает, что чувства погубили все. Перед глазами стоит улыбающееся лицо Уни-Верс, Уни-Верс, погибшей по собственной глупости.

Йон-Рогг не знает, правильно ли поступила Уни-Верс, но Уни-Верс не повиновалась приказу, возомнила себя самой сильной и сгинула. Сгинули и те, кому она пыталась помочь. Йон-Рогг ненавидит скруллов всей душой, Йон-Рогг ненавидит неповиновение. Йон-Рогг загоняет эмоции так глубоко, как только возможно. Йон-Рогг пытается думать головой, а не сердцем, и у него даже получается. Оказывается, отбросить десяток лет жизни не так уж и сложно.