Отправляясь на задание на С-53, Йон-Рогг не ждет ничего хорошего. Они должны уничтожить предателя, забрать разработку и вернуться. Все вроде бы просто, но странное ощущение скребется в груди. Йон-Рогг заталкивает его поглубже и выдвигается, на ходу отдавая приказы.

У Йон-Рогга внутри все переворачивается, когда он видит стоящую напротив него девчонку, защищающую предательницу. Рука Йон-Рогга едва заметно дрожит, но выстрел все равно попадает в цель. Он готов убить и ее, но отчего-то медлит, позволяя растянуть последние мгновения. Девчонка чем-то отдаленно напоминает Уни-Верс, хотя, если присмотреться — ни капельки на нее не похожа. Она выше, кожа и волосы темнее, а глаза самые обычные. Вот упрямое выражение лица похоже, и стремление защищать, свойственное бывшему командиру. Йон-Рогг медлит, впервые за два года слушая сердце, и девчонка успевает совершить глупость.

Энергия двигателя впитывается под кожу, сливается с клетками и напрочь рвет ткани. Йон-Рогг даже представить себе не может, как это больно, только смотрит пристально, как едва заметно вздымается грудь, и снова медлит. Он мог убить ее уже дважды, но вместо этого забирает с собой, оправдываясь, что опасно оставлять энергию такой мощи без присмотра.

Йон-Рогг знает, что некоторые земляне пишут имена на железных табличках, и непроизвольно пробегается глазами по песку. Подбирает обломок металла кончиками пальцев и вчитывается как будто в обрывок имени.

«Верс» — значится на жетоне.

Йон-Рогг стоит оглушенный долгую минуту. Сжимает обломок так, что острые края пропарывают ладонь, не слышит ничего, кроме стука собственного сердца.

Йон-Рогг все еще не разжимает пальцы, запрыгивая в шаттл и отдавая приказ спасти девчонку. Йон-Рогг не разжимает пальцы, когда его кровь по тонкой трубке течет к этой «Верс». Йон-Рогг как будто сходит с ума и прямо сейчас готов отдать все на свете, лишь бы она выжила. Он смотрит на голубые капли на ладони и раскрывает наконец пальцы, снова и снова вчитывается в рельефные буквы, не в силах оторвать взгляд. Его кровь наполняет чужое опустошенное тело, отчего-то все больше делающееся похожим на Уни-Верс.

Йон-Рогг уже почти привык видеть Высший Разум в таком виде, но все еще иногда вздрагивает от звуков его голоса. Он повторяет заученную фразу о том, что энергию опасно оставлять без оболочки, и Высший Разум с ним даже соглашается. Неизвестно, что случится, если «Верс» умрет.

Она приходит в себя через несколько дней совершенно без воспоминаний, Йон-Рогг смотрит на нее долго-долго и сам не понимает, что пытается увидеть. Она тянется к нему, потому что он — первый не синекожий, кого она видит. Синяя кожа почему-то кажется ей странно пугающей, а Йон-Рогг — тем, кому можно доверять, так что «Верс» вываливает на него свои переживания и пронзительно смотрит в глаза.

Высший Разум приставляет к ней Йон-Рогга, потому что это, видите ли, он не убил ее вовремя. Йон-Рогг не то чтобы против, но ворчит для вида и обещает, что сделает из нее достойного солдата армии Крии.

Йон-Рогг учит Верс отбрасывать эмоции, потому что считает, что это действительно важно, потому что это может спасти ей жизнь. Но в то же время Йон-Рогг видит, что Верс целиком и полностью состоит из этих самых эмоций, и вытравить их он не в силах.

Йон-Рогг бьет по живому, вскрывает старые и новые раны, бередит подмененные воспоминания. Йон-Рогг делает все, чтобы вырвать эмоции с корнем, но Верс чертовски упрямая. Она встает снова и снова, поднимается, сколько бы он ни бил, и никак не желает ломаться. Верс чертовски сильная, и это пугает Йон-Рогга.

Верс похожа на Уни-Верс именем и широкой улыбкой, а еще теплыми пальцами и несгибаемым характером. Верс теперь на месте Йон-Рогга, не может даже вскользь попасть по нему, но упрямо терпит удары, поднимается и нападает. Йон-Рогга пугает еще и то, что в ней он видит самого себя.

Верс привыкает быстро, впитывает культуру крии, но близких знакомств не заводит. Верс держится в стороне ото всех и отчаянно цепляется за Йон-Рогга. Верс язвит на любое слово и беспрекословно слушается командира. Йон-Роггу кажется, что он все больше сходит с ума, и он даже постепенно привыкает к этому разъедающему нутро чувству.

Йон-Рогг вовсе не воспринимает Верс как замену Уни-Верс или что-то вроде того, она скорее для него несмышленый ребенок или младшая сестричка, нуждающаяся в опеке. Он чувствует себя на месте Уни-Верс, но учит Верс ровно противоположному от того, чему учила его бывший командир. Слово «бывший» намертво прикипает к должности Уни-Верс, но сама Уни-Верс бывшей совсем не становится. Она внутри, проникла в самую душу и останется там навсегда, как бы Йон-Рогг не пытался ее вытравить. Уни-Верс стала его чувствами и эмоциями, задвинутыми глубоко в подсознание.

Верс беспокойная, Верс нарывается на драки и не может держать себя в руках. В этом Верс совсем не похожа на Уни-Верс, потому что та всегда могла взять себя в руки. Уни-Верс управляла эмоциями, но сейчас эмоции управляют Верс, и Йон-Рогг совсем не знает, что с этим делать. Он твердит ей одно и то же из раза в раз, но тренировка все равно заканчивается тем, что Верс взрывается и выпускает силу из-под контроля.

Верс приходит к нему под самое утро, барабанит в дверь остервенело, язвит и зовет драться. Верс боится собственных воспоминаний, встающих перед ней кошмарами, и прячется за Йон-Рогга, словно он может защитить ее от самой себя. Верс отчаянно храбрится и не говорит ни слова, лишь слишком крепко сжимает протянутую ладонь и улыбается широко-широко. Глаза Верс уставшие и поблекшие, она мчится вперед и упирается в непробиваемую стену.

Йон-Рогг смотрит за ней издалека, наблюдает и контролирует, не сводит глаз ни на минуту. В глубине души Йон-Рогг боится, что Верс однажды исчезнет, и он снова останется один. Йон-Рогг не замечает, как накрепко привязывается к не его Верс.

Йон-Рогг наполнен чувствами с ног до головы, но упорно отрицает их существование. Йон-Рогг видит в Верс то, каким он мог бы быть, и это ему совсем не нравится. Йон-Рогг видит улыбающуюся Уни-Верс в зеркале рядом с собой и не обращает на нее внимания.

Йон-Рогг выбивает из Верс дух, наносит удар за ударом, а она все равно поднимается, утирает кровь и бросается в бой. Верс твердит, что готова официально заступить на службу, а Йон-Рогг отмахивается от нее, как от назойливой мухи.

Йон-Рогг однажды берет Верс на задание. Велит ей сидеть смирно и не дергаться, запрещает даже покидать шаттл. Верс хмурится недовольно, но соглашается, ей пока нечего возразить. Она все еще всего лишь его ученица, не солдат.

Верс и команда не ладят, это видно с первого слова. Перепалка между Верс и Минн-Эрвой не утихает ни на минуту всю дорогу, их не смущают даже громкие одергивания товарищей. Йон-Рогг молчит, молчит до последнего момента, считает, что это не его дело, пока не мешает выполнению задания. Йон-Рогг не слушает их, смотрит вперед и крепко сжимает штурвал, пока слова Минн-Эрвы не задевают его за живое.

— Просто командир относится к тебе по-особенному, — издевательски тянет Минн-Эрва и вкрадчиво добавляет, — Верс.

Йон-Рогг молчит и не двигается, делает вид, что не понял намек, а пальцы сжимают штурвал так, что он жалобно хрустит в ладони. Минн-Эрва замолкает, замолкают и все остальные, лишь Верс продолжает болтать. Йон-Рогг закатывает глаза, пока никто не видит, и слушает ее дольше, чем следовало бы.

— Хватит, Верс, — бросает он, и в кабине наконец воцаряется тишина.

Задание проходит на удивление тихо, Верс послушно сидит в шаттле и отвешивает по внутренней связи ехидные комментарии, а по пути домой никто не затевает перепалку. Верс сохраняет такое состояние в течение следующих нескольких дней, она задумчива и податлива, и соглашается со всем, что ей говорят.

— Значит ты относишься ко мне по-особенному, — говорит она во время очередной тренировки.

Верс не спрашивает, она констатирует факт, потому что они оба понимают, что в тот раз Минн-Эрва попала в самую точку. Верс возводит глаза к потолку и широко улыбается, а Йон-Рогг обреченно вздыхает.

Верс для Йон-Рогга — кто-то сродни домашнему питомцу или воспитаннику детского сада. Йон-Рогг для Верс — наставник и лучший друг, единственный человек во всей Вселенной, которому она может верить. Йон-Рогг потакает прихотям Верс, учит ее жизни, изредка умиляется прогрессу и не злится на неудачи. Йон-Рогг привыкает, что Верс всегда рядом, всегда в зоне видимости, подрывается по каждому его слову. Йон-Рогг привыкает к Верс гораздо сильнее, чем следовало бы. Йон-Рогг зачем-то хранит кусок именного жетона Верс, хотя теперь уже ни за что его не найдет.

Верс приходит к нему по утрам все чаще, позволяет себе все больше. Верс понимает, что Йон-Рогг относится к ней не так, как к другим, и пользуется этим неосознанно. Верс делает все по-своему, хотя и делает вид, что слушается приказов. Верс непокорная и упрямая, и Йон-Рогг все больше смиряется с этим.

Йон-Рогг думает, что готов убить Верс в любой момент, Йон-Рогг обманывает сам себя. Йон-Рогг как мантру твердит, что эмоции непозволительны, а сам переполнен чувствами так, что вот-вот польется через край. Йон-Рогг уверен, что чувства приводят к смерти, и выгравированное на доске погибших имя Уни-Верс напоминает ему об этом. Йон-Рогг подчиняется приказам и осуждает каждого, кто этого не делает.

Йон-Рогг знает об именных жетонах землян благодаря Уни-Верс, он вообще знает много чепухи именно из-за нее, и как ни старается, не может выкинуть это из памяти. Где-то на дне одного из ящиков лежит разломанная коробочка, играющая джаз. Йон-Рогг, знает, что это вообще-то называется плеер, но не обращает на это внимания. Рядом с плеером покоятся разорванные книги, а в самой глубине шкафа пылится земная одежда.

Йон-Рогг живет в комнате Уни-Верс и на это тоже не обращает внимания. Йон-Рогг видит Уни-Верс в зеркале постоянно, она улыбается и что-то беззвучно говорит. Синие глаза Уни-Верс похожи на космос или ночное небо, и Йон-Рогг видит их везде. Йон-Рогг закатывает глаза и отмахивается от назойливых вопросов Верс о его жизни, а в уме перебирает каждое воспоминание, связанное с Уни-Верс. Йон-Рогг наконец путается в двух Верс и едва не называет не его Верс командиром.

Тренировки становятся жестче, Йон-Рогг бьет сильнее, а Верс продолжает подниматься снова и снова. Уни-Верс на его веках хохочет и показывает странные жесты. Йон-Роггу кажется, что он окончательно сошел с ума, потому что Уни-Верс следует за ним по пятам.

— Думай не этим, — говорит Йон-Рогг и тыкает Верс пальцем в ключицы; другой касается точки между бровей, — а этим.

Йон-Рогг оглядывается на Уни-Верс украдкой, как нашаливший ребенок, поворачивается к Верс и продолжает читать бесполезную лекцию.

— Эмоции погубят тебя рано или поздно, — Йон-Рогг говорит вкрадчиво и тихо и не узнает собственный голос, — логика — приведет к победе.

Йон-Роггу смешно от самого себя, он не верит ни единому своему слову, но упрямо продолжает говорить. Уни-Верс теперь стоит рядом с Верс и хмурится, и Йон-Рогг не замечает, как загоревшийся несдерживаемой силой кулак впечатывается ему между ребер. Йон-Рогг усмехается, отряхиваясь от пыли, и думает, что эту девчонку не исправит ничто.

Йон-Рогг понимает, что гордится Верс, неожиданно, и это понимание наглухо прибивает его к земле. Он смотрит на Верс как на равную, он даже считает, что она готова жить самостоятельно.

Йон-Рогг понимает, что никогда ей этого не скажет. Он привязался к Верс, она нужна ему как воздух, почти как смысл жизни. Верс тянет его вверх, за собой, пробивает реактивными кулаками стены и мчится вперед. Верс забрасывает его вопросами, Верс своя, и Йон-Рогг все чаще отвечает ей, пускает ее все глубже.

Верс самостоятельная, она прекрасно проживет и без него, а вот Йон-Рогг без Верс уже не сможет. Это не любовь, Йон-Рогг понимает, но что-то гораздо глубже, гораздо крепче. В Верс течет кровь Йон-Рогга, но ему иногда кажется, что все наоборот. Он пропитан Верс, наполнен ей до кончиков пальцев, она засела так глубоко, что не вытравить.

Верс — эмоции Йон-Рогга, Верс — то, что он не может себе позволить.

Йон-Рогг усмехается каждый раз, когда она упрямится, когда спорит с ним. Йон-Роггу кажется, что он никогда не будет готов ее отпустить.

Йон-Рогг перебарывает себя, как всегда заталкивает собственные чувства поглубже и рекомендует официально включить ее в команду. Йон-Рогг смотрит в зеркало и гадает, что чувствовала Уни-Верс, когда отпускала его.

Верс проницательна, Верс видит то, что не позволено видеть никому. Верс спрашивает, в образе кого Йон-Рогг видит Высший Разум, забрасывает вопросами и попадает в точку. Йон-Рогг не может нормально ответить, не может одернуть заговорившуюся Верс, но она и сама понимает, что дальше настаивать не стоит.

Йон-Рогга накрывает с головой, скрупулезно выстроенная за восемь лет плотина медленно рушится. Уни-Верс стоит перед глазами постоянно, преследует его, молчит и улыбается.

Йон-Рогг раздражается и постоянно хмурится. Его бесит, кажется, все на свете и разом. Все, кроме улыбающейся из зеркала Уни-Верс и до неприличия счастливой из-за назначения Верс. Йон-Рогг рявкает на подчиненных, когда они спорят, Йон-Роггу нужна тишина. Йон-Рогг не слышит собственных мыслей.

Верс барабанит в дверь каждую ночь, и Йон-Рогг всегда знает, что и сегодня она придет. Он ждет ее словно по расписанию, дежурно отмахивается и выполняет просьбы. Йон-Рогг продолжает твердить Верс об опасности эмоций, но они оба знают, что это бесполезно. Йон-Рогг прикасается к Верс все чаще, бьет сильнее, словно пытается оттолкнуть от себя, но не может решиться.

Йон-Рогг пытается отбросить шесть лет жизни, но вместо этого вытаскивает из глубин души десять.

Верс спорит с ним на первом же задании, и Йон-Рогг соглашается почти машинально. Йон-Рогг не может отпустить ее одну, и говорит и говорит по связи, ругает за самовольство и непослушание. Верс фыркает и ничуть не смущается, она сама по себе и больше не нуждается в Йон-Рогге. Йон-Рогг сдерживает ее порывы и не позволяет оторваться от земли.

Когда связь с Верс обрывается, Йон-Рогг вспыхивает. Он рубит скруллов направо и налево, рявкает в наушник и вслушивается в хриплые помехи. Когда в пещере Верс не обнаруживается, Йон-Рогг крушит ближайшую скалу, рычит сквозь стиснутые зубы и долго-долго смотрит в ярко-синие, мерцающие на небе глаза Уни-Верс.

Верс выходит на связь довольно скоро, но Йон-Роггу все равно кажется, что прошла целая вечность. Верс снова не слушается, она копается в собственных воспоминаниях и делает то, что ей хочется. Верс оказывается на С-53, а Йон-Рогг вспоминает, куда подевал обломок ее именного жетона.

Йон-Рогг впервые почти ругается с Ронаном, и тот, кажется, даже смотрит слегка одобрительно. Йон-Рогг твердит себе и всем остальным, что Верс необходимо вернуть, потому что она — оружие. Уни-Верс рядом замечает, что нет. Все вокруг хотят ликвидировать Верс, а Йон-Рогг словно заведенный повторяет, что опасно, вырвавшаяся из оболочки энергия может уничтожить не только С-53, но и всю галактику целиком.

Йон-Рогг натянут, словно струна, когда видит Верс. Не Верс, он бы сказал, потому что способен отличить ее от замаскировавшегося скрулла просто по выражению лица. Йон-Рогг задает ненужные вопросы, зачем-то тянет время и окончательно выходит из себя, когда не-Верс мнется и отводит глаза. Йон-Рогг чувствует, как перекашивается его лицо, как плотину окончательно прорывает. Йон-Рогг превращается в озлобленный на весь мир клубок эмоций.

Он не испытывает удовлетворения, когда Верс удается схватить, ему больше не нравится с ней драться. Верс стреляет энергией из рук, и Йон-Рогг совсем ничего не может поделать. Верс отправляет его команду на экскурсию в открытый космос, а Йон-Рогг бежит и не может убежать. Верс настигает его везде, лупит со всей силы и больше не считает его хоть сколько-нибудь важным.

Сердце Йон-Рогга разбивается вдребезги, когда он осознает, что и этой, не его Верс больше нет. Вселенная медленно рушится, а Йон-Рогг чувствует себя чертовым идиотом. Кэрол Дэнверс смотрит на него, не улыбаясь, и Йон-Рогг предпочитает, чтобы сейчас она его убила. Потому что он уничтожен, разбит вдребезги, от Йон-Рогга не осталось ничего, кроме опустевшей оболочки. Кэрол Дэнверс хмурится, она совсем не такая, какой ее учил быть Йон-Рогг. Кэрол Дэнверс защищает всех подряд, упрямится и не подчиняется приказам. Йон-Рогг думает, что Уни-Верс гордилась бы ей, будь она ее ученицей, и гордится сам.

Йон-Роггу часто снится один сон. Сон-воспоминание, один из «стертых» фрагментов, от которых пальцы сжимаются в кулаки, а шея покрывается мурашками.

Уни-Верс сидит на кровати, прислонившись спиной к окну, а Йон-Рогг лежит у нее на коленях. Тонкие белые пальцы перебирают его волосы, а тихий голос льется без остановки. Уни-Верс рассказывает какую-то ерунду, говорит о С-53 и том, что ей нравится. Йон-Рогг млеет и почти не разбирает слов, но одна история невольно заставляет его прислушаться.

— На Земле есть один язык, почти самый распространенный, — говорит Уни-Верс и хихикает, — это так здорово, что земляне сохраняют исконные языки и не переходят на универсальный.

Это странно и неудобно, думает Йон-Рогг, но ничего не говорит, прикрывает на мгновение веки и долго-долго смотрит Уни-Верс в глаза. Уни-Верс смеется, пихает его в плечо и просит не отвлекать.

— Так вот, — продолжает она, и Йон-Рогг внимательно слушает, ему неожиданно интересно, — на этом языке есть слово юниверс. Знаешь, что оно означает?

Йон-Рогг настораживается и приподнимается на локтях. Касается пальцами пушистых волос Уни-Верс и лукаво улыбается.

— И что же значит на этом языке твое имя? — спрашивает он под мягкий смех Уни-Верс.

Она молчит довольно долго, тянет паузу, и Йон-Роггу уже на самом деле интересно, не терпится узнать ответ. Он перебирает в голове варианты, а Уни-Верс следит за ним, склонив голову набок. Он перебрал, кажется, половину известных ему слов, но все равно оказывается не готов к ответу. Уни-Верс наклоняется низко-низко, почти касается губами его губ и выдыхает:

— Вселенная.

Йон-Рогг замирает, смотрит в синие-синие глаза и соглашается.

Потому что Уни-Верс это целая Вселенная, Верс — половинка Вселенной, а Йон-Рогг — песчинка, потонувшая в космосе.