Варрик: Да, Ривейняшка, наша малышка Хоук- то растёт.

Изабела: Взлом и шпионаж! Нужно заказать её портрет, чтобы потом с умилением вспоминать эти дни.

Варрик: Глядишь, вскорости она уже будет без нас дурачить стражников и срезать кошельки. Как быстро летит время!

Хоук: Ну, кто бы меня ещё научил быть такой мерзавкой, как не вы?

Изабела: Я сейчас плакать буду! Глядите! У меня уже глаза на мокром месте!

Путь до Велена вышел утомительным, а из- за многочисленных беженцев – ещё и мрачным. Пару раз Хоук и Геральта даже останавливали, чтобы предупредить насчет Красной Смерти («Не суйтесь туда! Сдохнете как крысы ведь!»). Но хуже всего было из- за многочисленных трупоедов, которые тянулись следом за людьми по разоренной земле. 

Изредка попадались отчаянные, готовые напасть скопом на двух путников – и их не смущали ни седые волосы и волчьи глаза ведьмака, ни пугающего вида посох – за спиной Мариан. Самое обидное, что эти люди не были похожи на те банды, что обычно грабят бедолаг на большаке. Просто оголодавшие и напуганные беглецы. На таких женщина сполна налюбовалась, когда её семья спешно покидала Лотеринг, спасаясь от Мора. 

Тем не менее, умирать она не собиралась, даже из жалости. 

Йорвет и его скоя’таэли шли лесами, и с ними Геральт и Хоук пересекались лишь тогда, когда поблизости не было ни города, ни деревни, чтобы там переночевать. Эльфам не нравилось соседство с людьми, но они явно уважали ведьмака, которого не раз называли чуть ли ни с придыханием «Гвиннблэйд», а Мариан – терпели, не смея нарушить приказ командира. 

Мелочь, а приятно. Хоук вообще умела радоваться ерунде, будь то удачно приготовленное зелье, красивый рассвет или вкусная еда. 

Сам Йорвет решил разобраться, что за зверь такой «Мариан Хоук» - и только поэтому задавал ей вопросы. Женщина, в свою очередь, задавала ему свои. Эта игра в вопросы их развлекала на привалах. Она рассказывала ему про Киркволл, про драконицу, которая её чуть не поджарила («И едва не съела Фенриса! Клянусь тебе, она его мотала в пасти так, что я думала, у него ни одной целой кости не осталось!»), про мабари – и что это самые умные собаки, какие только могут существовать.

Он говорил про Дол Блатанну; про то, что ест всё, что съедобно, но любит всё- таки мясо; про то, что идея с муравейником пришла в голову не только ему, но ещё и какому- то Исенгриму Фао- чего- то- там- арну. 

А заодно помогал Хоук отвлечься от горьковатого привкуса во рту – впереди их не ждало ничего хорошего. После долгих лет в Киркволлле у магички выработалось особое предчувствие на неприятности. Да и то, что про Катриону говорил Геральт, не добавляло ситуации оптимизма. 

Уже на подъезде к самому городу их странная компания вновь собралась в ближайшем лесу, чтобы обсудить дальнейшие действия: если с ведьмаком всё было понятно – он пойдет добывать информацию, то вот относительно самой себя и эльфов у Мариан сложилось лишь очень смутное представление. 

Чародейка понимала, что идет в город вместе с Геральтом, а заодно – пытается вылечить заболевших, но как это всё проделать, если нельзя афишировать свои магические силы, да и вряд ли дело ограничится только лечением. Хоть Йорвет и не распространялся с ней о своих подозрениях, Хоук по опыту знала, что из- за чего- то обычного шум не поднимают. Даже эльфы, будь они хоть трижды скоя’таэлями.

Тем сложнее было женщине сдержать удивленный возглас, когда Йорвет, едва успели ведьмак и колдунья спешиться, заявил: 

- Рядом находится ещё один отряд скоя’таэлей, пока вы будете разбираться в городе с ситуацией, я свяжусь с их командиром и узнаю от них последние новости, - и сказано таким деловым тоном, будто он с самого начала планировал проверить своих собратьев. Мариан уже хотела спросить, нет ли у эльфа жара, но он тут же сказал. – И я очень надеюсь, что чародейка не устроит в очередной раз переполох. 

- А я- то уж решила, что ты заболел! Ан нет, всё в порядке, язвительность на месте, - фыркнула Хоук, и очень пожалела, что у неё нет и никогда не было длинных волос, чтобы с независимым видом откинуть их за плечо. Пришлось ограничиться вздернутым носом. И ехидством. – Это же не я заработала себе такую громкую славу, чтобы притворяться мертвой…

«Ага, меня просто таковой считают, - не без основания, правда. И эта мысль заставила женщину поймать себя на забавной мысли. – А у нас гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд». 

Правда, этим открытием поделиться было не с кем: Геральт на роль задушевного друга не подходил в силу слабого знакомства, Йорвет – по той же причине плюс из- за общей вредности характера, ну, а других более- менее близких знакомых у Хоук в этом мире не было. 

Забавно – если так можно сказать - но сейчас Мариан была бы рада даже извечному ворчанию Карвера, который мог легко испортить настроение даже в самый хороший день просто одной своей недовольной миной. 

Хорошо, что на этом разбор полетов не завершился, а то совсем утопать в своих размышлениях не хотелось. 

- Так, отношения будете выяснять позже, - веско припечатал ведьмак, отвешивая и Хоук, и Йорвету по тяжелому взгляду. – Я пойду, поспрашиваю у местных, с чего началась эпидемия, да и просто про странности поспрашиваю. Может, кто- то вспомнит что- то любопытное. А ты? 

Вопрос в адрес Мариан, и он показался волшебнице излишним.

- Ясен пень иду лечить больных. Или хотя бы пытаюсь это сделать, - она пожала плечами. – Я, конечно, не такой хороший лекарь, как Андерс, но на безрыбье и рак – рыба. 

- Foile beanna… - неожиданно прошипел сквозь зубы лидер скоя’таэлей, едва не заставив Хоук подпрыгнуть. – Какое из сказанных слов ты не поняла? «Не устроить» или «переполох»?

- Да что такого я сказала? 

- Если хочешь покончить жизнь самоубийством, то можно найти куда более приятные способы. Той же стрелой в горло будет куда… приятнее, чем сгнивая заживо от Катрионы, - поморщился эльф, выражая видом всё, что он думает о мысленных способностях Мариан. – А если ты ещё и притащишь заразу сюда, то я тебя лично вздёрну за всё хорошее. И муравейник тебе покажется сказкой. 

Чародейка закатила глаза: иной раз она не могла понять, какой ветер ведет корабль под названием «Йорвет» по морю, и не будь она до этого знакома с Фенрисом и Мерилль, решила бы, что всё дело в банальном: она – человек, а он – эльф, и двум расам не суждено друг друга понять. 

Но она же как- то уживалась в одной компании с гномом- писателем, бывшим тевинтерским рабом, наивным магом крови, ривийской пираткой, старкхэвэнским принцем, одержимым магом, капитаном городской стражи и собственным братом- храмовником! 

Иной раз Хоук казалось, что дело банально в том, что сам эльф толком не разобрался, как к ней относиться, но магичка быстро отбрасывала эту мысль в сторону: по словам Йорвета, ему больше ста лет, а это весьма почтенный возраст. 

«Так что, скорее всего, я каким- то образом оттаптываю его самые любимые мозоли…» - мелькнуло в голове женщины, но чародейка не собиралась уступать упрямому эльфу: в конце концов, она сама была такой же упертой. 

- Не переживай, зараза к заразе не пристает, - с ехидной улыбкой отозвалась Мариан. – И у меня большой опыт по решению проблем различной степени сложности. 

- То- то ты по углам чужих стран прячешься, - язвительно отозвался Йорвет, и у Хоук дернулась щека: пряталась она исключительно от здешних охотников на ведьм и прочих фанатиков, которые не любили магию, а здесь оказалась вообще случайно. 

- Это было тактическое отступление перед превосходящими силами противника.

- Как побег ни назови, сути это не поменяет, - с насмешкой произнес эльф, и Мариан почувствовала болезненный укол по своей гордости: она редко показывала врагу свой «хвост», и эти редкие случаи так или иначе были связаны с очень болезненными воспоминаниями. 

Например, со смертью Бетани, когда Хоук могла только бежать от Порождений Тьмы. Бежать и отбиваться. И какая нелегкая дернула её младшую сестру в одиночку броситься на огра? 

Или когда пылал Киркволл, и маги и храмовники требовали, кричали на неё: «Выбирай! Выбирай сторону!» - хотя Мариан изо всех сил пыталась удержать их от резни. Ха. 

Или когда Корифей взял – и воскрес, несмотря на то, что Хоук лично его упокоила. Или когда она осталась прикрывать отступление Максвелла и Логейна…

Пришлось встряхнуться, чтобы согнать с себя болезненное ощущение собственной беспомощности. 

- Вот чья бы корова мычала, недомертвец недобитый! Что ж ты Геральта не удерживаешь от «суицидальных» порывов? 

- Gwynbleidd est vatt’ghern, n'ess foile beanna! – рявкнул на неё Йорвет, и последняя часть фразы была Хоук смутно знакома: так частенько называл её эльф, когда она особо сильно его раздражала. – Иди варить свои зелья и не показывайся на глаза! 

От сказанного у Мариан сам собой открылся рот: в таком тоне с ней уже давно не разговаривали и уж тем более – не приказывали! Не говоря про то, что от Йорвета подобного она ожидала в последнюю очередь: при всех своих командирских замашках, он всегда знал, где проходит черта, до которой его влияние распространяется. 

И тут – такое. 

- За кого ты меня держишь, чтоб тебя?! 

Зря она это спросила – мужчина чуть ли ни с удовольствием ответил:

- За взбалмошную чародейку, которая сует свой нос, куда не просят! 

Перед глазами Хоук поплыла пелена, и женщина выдохнула прежде, чем подумала:

- Заткнись, Фенрис! 

- Меня зовут Йорвет, если ты забыла, - с сарказмом выдал эльф, прищурив глаз. 

Мариан прикрыла веки и сделала глубокий выдох. Она вспылила и приоткрыла больше, чем ей хотелось. Оставалось надеяться, что эльф не станет заострять на этом внимания. В конце концов, его больше волновала сама Хоук, чем все те личности, что окружали её в прошлом. 

- В любом случае, я должна проверить, что это, - как можно спокойнее произнесла Мариан, стараясь следить за дыханием. – Мне уже приходилось сталкиваться с достаточно опасными болезнями, чтобы знать, как не заразиться. 

«Особенно, когда «носители» болезни хорошо огрызаются и норовят проткнуть тебя мечом,» - но это уже она оставила для себя: Йорвет и так смотрел на неё голодным волком, провоцировать его ещё больше не хотелось. Сейчас – так тем более. 

Лидер скоя’таэлей буравил её взглядом – и Мариан с мрачной обреченностью ждала новой порции оскорблений и приказов, - но мужчина устало махнул рукой прежде, чем отвернуться: 

- Делай, что хочешь, foile amadan. Хочешь сдохнуть – мешать не буду! – и удалился со своими подопечными, видимо, решил не мешкая отправиться за другим отрядом. 

И Хоук по- хорошему нужно радоваться, что спесивый эльф не сказал волочить её следом на поводке (что ему бы не удалось, но оскорбителен сам факт такой идеи). По сути Йорвет выдал ей чуть ли ни индульгенцию, и Мариан вольна хоть прямо сейчас кинуться в объятия больных Катрионой.

Вот только женщине сейчас было до дрожи мерзко и обидно. 

«Кажется, такое уже происходило раньше…» - подсказал ей рассудок, заодно воскрешая в памяти треклятую беловолосую шевелюру другого остроухого, который любил хлопать дверьми и шипеть на неё при каждом удобном случае. 

Только вот с Фенрисом её связывали достаточно тесные отношения, которые иной раз напоминали Мариан удавку, наброшенную на шею: то стянет горло, то отпустит – и каждый раз такое ощущение, что она стоит на эшафоте, где приговор всё никак не могут привести в действие. То веревка слишком хлипкая, то наоборот – слишком толстая, то понос, то – золотуха. 

Но Йорвет- то ей, читай, никто. Вот только слова его задевают чародейку не хуже фраз Фенриса.

«Не думай об этом, и без этого горе- революционера проблем хватает,» - отвесила себе мысленный подзатыльник Хоук, разворачиваясь к Геральту: им ещё ехать в город, искать место для постоя, борясь с всеобщей подозрительностью. 

*** 

Лидер скоя’таэлей уходил с места встречи с мрачной решимостью: он поборет странную магию чародейки, а заодно перестанет столько думать о ней. Последнее – самое сложное. 

«Ведь полезет в самое пекло – и вляпается в какое- нибудь дерьмо,» - и Йорвет опасался, что это будет приснопамятная Катриона. Которая съест волшебницу заживо. 

Многие маги пытались бороться с этой болезнью – и заканчивали так же, как их пациенты, и отчего- то Хоук считала себя умнее своих предшественников. Foile beanna.

Будь на месте этой женщины какая другая чародейка, эльф бы даже пальцем не пошевелил – разве что оставил кого- то из своих людей, чтобы он, в случае надобности, не дал зараженной ведьме подойти слишком близко к лагерю. 

Но на месте Хоук была сама Хоук, которая была такой же упрямой и безумной, как и сам Йорвет. А значит, не стоит даже пытаться её привязать к дереву – сбежит навстречу Красной Смерти, раскинув руки для объятий. Так что пусть уж лучше в компании Геральта, который обладал феноменальной способностью решать чужие проблемы, пусть и не всегда так, как того хотелось. 

«Поэтому забудь про чародейку, хотя бы на время,» - его ждала встреча с другими скоя’таэлями под командованием Верноссиэль. Она находилась в здешних местах дольше Йорвета и могла рассказать много чего любопытного (хотя в последнее время, как слышал эльф, она занималась охотой на реданских солдат). 

Оба отряда скоя’таэлей планировали встретиться на другой стороне леса, подальше от большака, чтобы не привлекать внимание aep dh'oine. У последних, впрочем, сейчас были другие заботы, нежели выслеживание эльфов: грызущиеся между собой Редания и Нильфгаард заставляли людей в первую очередь бояться либо черных, либо реданских солдат, вкупе с которыми шли охотники на ведьм (и под «колдунью» у них подпадали многие личности). 

Когда отряд Йорвета пришел на место встречи, Верноссиэль, в сопровождении своих подчиненных, уже ждала их у разожженного костра. Эльфка выглядела усталой после долгого пути, но встрепенулась при появлении других собратьев Aen Seidhe. Особенно сильное впечатление на неё произвел сам Йорвет, когда вышел из- за спин своих сотоварищей. 

Эльфка поначалу уставилась на него как на приведение, а потом широко улыбнулась: 

- Dana Meabdh! A`qued me vel`s? Iorweth! Te es vita! – почти протараторила она. – А твою шкуру не так просто содрать, старый ты лис! 

Йорвет криво усмехнулся:

- Yea, seo est caomh, - эльфка рассмеялась, и, пожалуй, это была одна из немногих вещей, которые могли бы обрадовать лидера скоя’таэлей. - Ceádmil, Vernossiel. Я пришел по делу. 

- Даже не сомневалась, - такой же ухмылкой ответила она. – Будь на твоем месте кто другой, я бы ещё подумала, но если уж передо мной сам Йорвет!.. 

Верноссиэль явно хотела сказать что- то ещё, но эльф покачал головой, и эльфка тут же умолкла: сейчас было не до шуток и дифирамбов. Они присели возле костра, где жарилась нехитрая снедь отряда эльфки. Йорвету тут же предложили заячью лапку – что по меркам скоя’таэлей было очень щедрым ужином, - но мужчина (отгоняя от себя притягательный запах) отказался. 

Есть хотелось, а уж мяса – тем более, но отнимать еду у другого отряда, даже если её предлагают добровольно, эльфу не позволяла болезненная гордость. Да и не за едой он пришел. 

У Верноссиэль его жест вызвал только неопределенное хмыканье, а потом эльфка решила сразу перейти к делу.

- Что ж, не будем ходить вокруг да около, что тебе нужно, Йорвет? – женщина нахмурилась. – У меня отряд небольшой, вряд ли мы сможем оказать должную поддержку при необходимости. Максимум, что мы можем сделать, это захватить пару – тройку реданских обозов, если они не сильно вооружены. 

Эльф усмехнулся: в свое время под его началом было сто лучников из aep Aen Seidhe, и ему бы в голову не пришло, что вскоре ему придется просить о помощи кого- то из других скоя’таэлей. Просить, зная, что сейчас он не тот неуловимый Йорвет, Хитрый Лис, чьи стрелки могут легко окружить ничего не подозревающих a`dh'oine и перебить их как уток.

Теперь – он всего лишь ещё один командир немногочисленного отряда скоя’таэлей. 

- Немногое. Информация. 

Верноссиэль пристально посмотрела на эльфа, и узоры на её лбу, скулах и подбородке на какое- то мгновение сильнее заострили черты лица женщины.

- Что ты хочешь узнать?

- Ты в Велене находишься дольше меня, знаешь местные слухи и новости, - неспешно говорил Йорвет, набивая трубку. – Что ты слышала про Катриону?

Эльфка прикусила губу, а потом, поморщившись, ответила:

- Ничего хорошего, elder. Эта зараза расползается по югу, точно dh'oine! И от неё дохнут все, словно мухи!

Последняя фраза заставила Йорвета вздрогнуть от ноющей боли в груди: а ведь эта foile beanna точно сунет свой нос в самое сердце бури. 

Подумал об этом – и с мысленным шипением отбросил в сторону. Хоук сделала свой выбор сама, и его совершенно не касается, каким оригинальным образом эта неугомонная женщина угробится. 

Покачав головой, эльф сосредоточился на текущих проблемах.

- Ты знаешь, с чего здесь всё началось? С какого города?

Верноссиэль покачала головой:

- Wae, Iorweth, neen. Спросил бы меня про реданские силы, и я бы тебе всё про них расписала: количество солдат, поставки, маршруты. Единственное, что я знаю, сейчас тут почти каждая деревня кишит нильфами. Реданцы из- за Катрионы опасаются лезть, а черные – шастают, будто муравьи. 

«Нильфгаарда тут только не хватало…» - вздохнул про себя лидер скоя’таэлей: конечно, из- за войны за выжившими офицерами Врихедд сейчас охотились с гораздо меньшим пылом, но существовало определенное «но».

Про Йорвета не слышал только ленивый, а кое- кто даже не считал его живым seidhe, а скорее воплотившимся духом мести Старшей Расы. Если нильфгаардцы прознают, что Старый Лис всё ещё жив, то они не упустят случая его выловить, лишь в немногом уступая в упрямстве командиру «Синих полосок», Вернону Роше.

- Это очень своевременная информация, sor'ca, - он благодарно кивнул эльфке. – Я буду осторожен. 

Женщина насторожилась и резко выпрямилась, не спуская взгляда с Йорвета.

- Что ты задумал, elder? Squaess me, но тебе стоит уйти на север, пока буря не утихнет, а потом – вернешься с новыми силами для борьбы с dh'oine.

Эльф решительно замотал головой.

- Neen, Vernossiel, me n'cen. Я должен разобраться в этом деле.

- Каким образом? – скептичный тон явственно прорезался в её голосе.

- Я попросил a`Gwynbleidd помочь, - как можно спокойнее отозвался лидер скоя’таэлей, хотя слова эльфки его резанули по живому: он привык, что другие seidhe внимательно прислушивались к нему и не оспаривали его решений. И не ставили их под сомнение. С другой стороны, Верноссиэль тоже была командиром, и это накладывало свой отпечаток на её характер и отношение к другим эльфам. Даже если это Старый Лис.

Услышав имя ведьмака, эльфка уважительно присвистнула, и Йорвет с интересом вскинул бровь: любопытная реакция.

- Приходилось сталкиваться, sor'ca? 

- Yea, - кивнула она. – Он расследовал пропажу реданских обозов и вышел на меня и мой отряд, но закрыл глаза на нашу деятельность. Очень разумный поступок для dh'oine.

- Vatt’ghern из тех, кто держит свое слово, - а потом, нахмурившись, добавил. – И он не dh'oine.

Эльфка равнодушно пожала плечами: «Как скажешь, elder!» - но осталась всё же при своем мнении. Спорить они не стали.

- Значит, vatt’ghern, - Верноссиэль решила вернуться к основной теме разговора. – Если Gwynbleidd взялся разобраться, то мы скоро узнаем ответы на свои вопросы. И это уже перестает походить на самоубийственную затею. Что ещё ты хочешь от меня? Ты бы не стал так открыто говорить о своих планах просто так, Старый Лис. 

Вот теперь Йорвет подошел к самой болезненной для него части: он не привык просить о помощи, он уже достаточно давно командовал скоя’таэлями, чтобы просто отдавать приказы и поручения, а не заглядывать в глаза других seidhe, ища поддержки.

И сейчас эльф смирял свою гордыню, которая никак не хотела склонять свою голову даже в такой ситуации. Но Старый Лис недаром пережил многих других из Врихедд и знал, куда давить собственной гордости на горло, чтобы она притихла хотя бы на время.

- Помощь, - совершенно серьезно отозвался лидер скоя’таэлей. – Моих сотоварищей мало, твоих – тоже. Я хотел предложить объединить наши отряды. На время. Чтобы защитить a`aen hanse.

Эльфка улыбнулась и кивнула:

- Почту за честь, - у Верноссиэль засверкали в глазах отблески костра, оживляя её лицо. – Веди.

Йорвет вскинул одну бровь: он не думал, что командир другого отряда так просто согласится – шутка ли! – мириться с другим лидером скоя’таэлей. Приятно, бесспорно, но слишком неожиданно.

Эльф внимательно посмотрел на Верноссиэль: эльфка уже хотела встать на ноги, но, поймав его взгляд, замерла.

- Что- то не так, elder?

Но Йорвет лишь покачал головой: ему и без этого хватало забот, чтобы искать двойное дно там, где его нет. 

- Ничего, - и поднялся первым. 

*** 

Каменные стены мрачно нависали равно как над городом, так и над чужаками, что придвало общему – и без того безрадостному, - пейзажу совсем плачевный вид. Словно корочка на ранке, из которой вот- вот засочится сукровица и гной.

Мариан поморщилась и передернула плечами: собственная ассоциация лишь сильнее обострила собственные нехорошие предчувствия, посеянные ещё при въезде в Велен. Да и крики Йорвета во время последней «беседы» - тоже не улучшали настроения. Упрямый эльф.

«Так – в сторону упадничество, - Хоук похлопала себя по щекам, у её спутника невольно вскинулись брови, но женщину это не смутило. Её часто считали странной. – У меня есть задача, а если я хочу её решить, то нужно откинуть в сторону сомнения и опасения. Нужно сначала просто попробовать хоть что- то сделать». 

Играть в героя Мариан не стремилась – спасибо жизни в Киркволле, хватило подобного удовольствия по самые уши! – и в другой ситуации чародейка без лишних споров сидела бы рядом с котлом и вонючими зельями, точно примерная жена в ожидании мужа.

Но, на свою беду, Хоук знала, что от этой болезни страдают люди: смешно признаться, но у язвительной, с вечным подвывертом и кучей шуточек бабы, которую и друзья считали редкостной плутовкой, была жгучая как крапива совесть. Трижды проклятая, много раз утопленная и бесчисленное количество – возрождавшаяся. 

Мариан Хоук могла равнодушно отнестись к смерти наместника Думара, плевать хотела на убитого короля Кайлана, преданного своим собственным военноначальником - Логейном (последний – вот же ирония судьбы! – стал впоследствии её хорошим знакомым). 

И женщина приходила в ужас, вспоминая полыхающий за спиной Лотеринг и истекающий кровью Киркволл. Она вспоминала чужие глаза с суженными зрачками, из которых, точно слезы, текла паника. 

Помнила – и пыталась это предотвратить. Удержать в горсти хрупкое равновесие, осколками впивающееся в её ладони, пока оно не брызнуло в стороны стеклянным крошевом – и не смогла.

Геральт вежливо кашлянул, привлекая внимание Хоук: кажется, ведьмак уже какое- то время пытался привлечь её внимание. Женщина виновато улыбнулась. 

- Прости, меня захватила ностальгия. Так что ты сказал?

Геральт вздохнул, качая головой, но, надо отдать ему должное, не стал допытываться до её состояния. Только дал совет. 

- Не реагируй так остро на слова Йорвета, - тут мужчина замялся, словно хотел сказать сначала одно, но потом передумал. - Он никогда не был особенно вежливым. Просто делай свое дело. Он уважает профессионалов, даже если его убеждения идут вразрез с чужими. 

- Надеюсь, ты прав, - усмехнулась Мариан. – Вы с ним знакомы дольше.

Ведьмак пожал плечами.

- Скорее качественнее. Общие приключения сближают.

- Ага, особенно сейчас, - хмыкала Хоук. – Так что ты будешь делать?

- Мы будем делать. Поищем градоправителя, спросим у него детали, - Геральт оглядывался по сторонам, явно что- то высматривая. – Пошли, там же спросим, где здесь госпиталь с больными Катрионой. Заодно поспрашиваем, можно ли тебе сунуть туда нос на правах лекаря.

Ведьмак шел быстро, и если бы до попадания в этот мир жизнь у Мариан была менее активной, то она бы отстала от Геральта где- то на третьем – пятом шаге или, запыхавшись, бежала следом. Ничего удивительного, что уже через пять минут они вышли к относительно небольшому, но помпезному дому, который всеми силами пытался то ли возвыситься на этаж над другими зданиями, то ли – расплыться в стороны, точно раскормленный боров. 

Уже возле самого порога Геральт притормозил и, нахмурив брови, произнес:

- И ещё кое- что, на всякий случай: никакой магии, совсем. Для нас это вопрос жизни и смерти. Поняла?

- Угу, - кивнула Хоук: в Новиграде она имела сомнительное счастье лицезреть успех активной деятельности Охотников на ведьм и совсем не жаждала проверять на своей шкуре, - и скользнула следом за Геральтом в темный коридор чужого дома. 

Жилище градоправителя изнутри выглядело ещё плачевнее, чем снаружи: Мариан за всю свою сознательную жизнь не видела более отчаянных попыток создать ощущение роскоши. 

Мебель и рамы были покрыты позолотой, которая местами облезала клочками с дерева; подделки под фарфор и мрамор громоздились на столиках и тумбах, точно груда грязной посуды; и над всем этим витал удушливый запах пыли, из- за которых дом казался заброшенным, несмотря на суетящихся слуг. 

Ведьмака и Чародейку провели, судя по обстановке внутри комнаты, в рабочий кабинет, где за громоздким столом сидел одутловатый мужчина лет пятидесяти, с залысиной, тянущейся от лба к затылку. На нем была дорогая вычурная одежда с воланами и кружевами на рукавах, которые отчасти скрывали пальцы, сверкавшие в смутном свете золотыми перстнями, и с черной кирасы человека им вторило блеском нарисованное солнце. 

Стоило им с Геральтом зайти, мужчина сразу поднял на них усталый взгляд.

- Vatt’ghern, - с утверждением произнес он, слегка поморщившись. – Стоило догадаться: чуть потянет тухлятиной, и кто- то из вашей братии тут как тут. Здесь нет для тебя работы. 

Хоук поёжилась: во фразе сквозило неприкрытой враждебностью, и женщина бросила беглый взгляд на своего спутника. К её удивлению, Геральт оставался спокойным и смотрел на градоправителя чуть ли ни с равнодушием мясника, готовящегося разделать тушу свиньи.

«Кажется, подобное происходит не впервые…» - отметила про себя Мариан, и решила положиться на своего товарища в этих переговорах. 

Ведьмак сложила руки на груди, смотря прямо в глаза своему собеседнику. 

- Почему- то все это говорят, а потом пытаются меня убедить, что я должен работать бесплатно. 

Градоправитель поморщился.

- Нам и без чудовищ проблем хватает!

- Например, Катриона?

Мужчина скривился, точно желая сплюнуть, - и всеми силами пытался удержаться от этого. Стерпев первый порыв, он кивнул в сторону стульев, которые стояли перед его столом.

Никто из них не стал отказываться от этого предположения, хотя Хоук чувствовала, как шатаются хлипкие ножки под её весом – не таким большим, между прочим, - и женщина с откровенной опаской посматривала на скрипящий на все лады стул под Геральтом. Ведьмак делал вид, что ничего не замечает, но Мариан явственно видела, как напряглись его ноги, готовые в любой момент принять вес тела. 

Первым заговорил градоправитель:

- Ну, что ж, если ты так настаиваешь, слушай, - почти сквозь зубы выдавил он. – Меня отправили в эту дыру, чтобы я обеспечил нормальные поставки обозов к ближайшим частям, но не успели мы тут толком укрепиться, как в городе вспыхнула Катриона! Чертова Катриона! 

Мужчина грохнул кулаком по столу, заставив Хоук нервно вздрогнуть: не любила она нервных людей – слишком часто они по окончанию разговора пытались её прибить. Так что оно и к лучшему, что Геральт посоветовал не сильно распространяться насчет магии, а в случае Мариан лучше и вовсе помалкивать для собственной сохранности. Да и, судя по словам, этот человек был кем угодно, но не местным жителем.

Какое- то время он молчал, а потом, тяжело втянув воздух через нос, продолжил:

- Мои люди умирают ежедневно, местное население считает, что Катриону принесли мы, и только ждут момента, чтобы вцепиться мне в горло.

Хоук перевела взгляд на Геральта, молча слушающего весь этот рассказ. Однако, когда их собеседник промокнул лоб платком, разговор взял в свои руки ведьмак. 

- Значит, Катриона появилась уже после вашего прихода? Не раньше?

Мужчина поморщился и чуть не оскалился: 

- Ты думаешь, что мы решили уморить северян, а попутно – уничтожить треть собственной армии? Ты считаешь нас идиотами?

Вспышка гнева не произвела на Геральта особого впечатления, и он пожал плечами.

- Я должен это спросить. Мне не раз приходилось иметь дело с экспериментами, которые просто вышли из- под контроля. К тому же я слышал, что эта Катриона какая- то другая. 

Мужчина в ответ нахмурился, поджима губы:

- Деревенские побасенки. Нелюдские россказни, где эльфы и краснолюды выдают себя за главных жертв. Подогревают беспорядки в городе и провоцируют остальных. 

- И причин для этого у них нет? – изогнул бровь ведьмак, наблюдая за лицом собеседника. Последний неловко повел плечом под тяжелым взглядом Геральта.

- У меня солдаты мрут пачками, для половины из них даже лекарств не находится, не говоря уже про лекарей! А эти… остроухие… требуют, чтобы я выделил для них нескольких врачей! Где я их, холера, вообще найду?! 

Ведьмак эти слова встретил широкой улыбкой и, наклонившись вперед, положил ладонь на плечо молчавшей Хоук.

- Тебе несказанно повезло, милсдарь. Со мной путешествует травница, готовая взять на себя заботу о нелюдях.

Мутноватые глаза не- городоправителя перевели безрадостный взгляд на предполагаемую лекарку. Он оценил и неровно обрезанные волосы, и небольшой шрам на лице, и одежду – и уперся в посох за спиной женщины. Мариан сразу стало неловко: она помалкивала насчет своего магического дара, как и просил Геральт, но если этот мужик сам догадается, что перед ним не простая вшивая травница, а полноценный боевой маг?

Мужчина пожевал губу – и дернул краем рта, сдерживая что- то крайне нелицеприятное то ли в адрес Хоук, то ли – в сторону ведьмака. 

- Ладно, пускай посмотрит. Хуже уже не будет, - безрадостно выдали в итоге в ответ. – Только учти, если твоя… помощница начнет приносить проблемы, то я запихну её в двимеритовые наручники, а потом – буду разбираться по всем правилам Империи, уяснил? 

- Уяснил, - кивнул Геральт, жестом показывая Мариан, чтобы она поднялась, и он сам встал следом. – Постараемся обойтись без больших неприятностей. 

На ведьмака бросили ещё один недоверчивый взгляд, а когда они выходили, то им в спину бросили:

- Очень на это надеюсь. 

*** 

Оказавшись на улице, Мариан полной грудью вдохнула прохладный воздух, который после помещения казался на удивление свежим и даже приятным, а потом покосилась в сторону своего спутника. Геральт какое- то время делал вид, что интересуется вывеской на противоположной стороне улицы, но, когда молчание затянулось, посмотрел на Хоук:

- Ну? 

- А ничего, что он знает, что я – маг? – негромко спросила она у него, и ведьмак пожал плечами.

- У нильфов сложные отношения с магией, но, в отличие от реданцев, они не торопятся сжигать чародеек на кострах. То, что ты помалкивала во время разговора, его немного успокоило: он явно привык, что на севере маги себе позволяют слишком многое, в отличие от нильфгаардских, а тут – ты тихо сидишь и ничему даже не возражаешь. Возможно, он принял тебя даже за ученицу какой- нибудь колдуньи, которая отбилась и попросила помощи ведьмака, чтобы добраться до наставницы. Или безопасного места. 

Хоук фыркнула:

- Говорила мне маменька, что слово – серебро, а молчание – золото, но не думала, что с моей рожей я могу создать впечатление «кроткой овечки». 

Ведьмак хохотнул, качая головой:

- Думаю, тут ещё дело в шраме и твоем лице, - Мариан вопросительно выгнула бровь, и Геральт, хмыкнув, пояснил. – Каждая более- менее сильная чародейка старается сделать из себя писаную красавицу. У тебя же лицо… естественное, без всякой потусторонней и невероятной красоты, симметрии и всего прочего. Да и шрам ты тоже не убрала. Вывод напрашивается сам собой: ты этого не можешь сделать. 

Хоук хохотнула: 

- Может, мой идеал просто слишком далек от общепринятого. 

Геральт с улыбкой пожал плечами:

- Говорю как есть. Обычно магички так не делают. Так что не удивляйся, что многие тебя будут… неправильно оценивать. 

- Пусть- пусть, - кивала Мариан. – Недооценка противника чаще всего приводит к весьма плачевным результатам. 

Ведьмак кивнул, а потом протянул женщине небольшую карту с красной пометкой. Она нахмурилась, пытаясь понять, что это значит. 

- Пока ты приходила в себя, здешний наместник через слугу передал карту с местом, где держат больных нелюдей, - пояснил Геральт. – Сходишь и посмотришь, что да как. Постарайся ничего не трогать. Тебе, может, и не нравятся слова Йорвета, но в одном он прав: Катриона очень заразна. У меня, как ведьмака, иммунитет крепче, чем у большинства людей, но и его может не хватить. 

- Я буду предельно осторожна, - кивнула Хоук. – Несмотря на самоубийственные выходки, я сама очень хочу дожить до глубокой старости и умереть в окружении детей и внуков. 

Геральт вскинул бровь, словно пытаясь понять насколько серьезны слова женщины, и Мариан, смутившись, махнула рукой и буркнула, уже больше себе под нос:

- Впрочем, скорее всего окружать меня будут только собаки, - и, резко развернувшись, направилась в сторону госпиталя. Пройдя несколько метров, Мариан полуобернулась и крикнула в спину ведьмака. – Удачи! 

Геральт оглянулся через плечо, а потом, усмехнувшись, кивнул:

- Тебе тоже! Встретимся через три часа здесь же. 

Согласившись, Хоук поспешила в нелюдский госпиталь: чем раньше она разберется с этой проблемой, тем лучше. А там авось и без йорветовского брюзжания обойдется. 

Мечтать не вредно, не так ли?..