Это была комната в одном из старых полуразрушенных зданий, уцелевших после ядерной войны. Стены покрылись паутиной трещин, а с потолка иногда падали куски известки и бетона. Жить здесь было сродни самоубийству - в любой момент могла рухнуть крыша, а за ней, как домино, повалятся все этажи. Но хоть ночевать здесь не представлялось возможным, куда опаснее было оставаться ночью в открытом поле или лесу. Оказаться раздавленным громадными плитами или съеденным заживо безумными мутировавшими хищниками — что бы вы выбрали? Они рискнули своей жизнью, как и каждый день до этого, чтобы прожить ещё одну ночь вместе, пусть смерть могла настигнуть их во сне.
Пробравшись внутрь, двое двинулись наверх, куда бы звери не смогли добраться. Идти им пришлось по заплесневелой полуразрушенной лестнице, зарослям лиан и разных растений. Держась друг за друга, они смело ступали по шаткой конструкции, взбираясь все выше. Там, в окне, луна освещала все здание. Чувствовалось какое-то необъяснимое влечение к этому небесному свету, ставшему всем безмолвным спутником в эти опасные одинокие ночи. Каждый хоть на секунду тонул в этом серебристом сиянии, желал забыться и раствориться в нем, но, открыв глаза, вновь возвращался в жестокую реальность.
На третьем этаже их ждал практически такой же, как на первом и втором, вид, но растительности стало меньше, да и не приходилось пробираться сквозь высокую траву и деревца, пытаясь отмахиваться от жадных до крови насекомых. Под ногами хрустело стекло и высушенная под палящим солнцем листва. Это напомнило, как однажды им пришлось пройти по пустыне из человеческих костей. Тогда из-за времени они лишь рассыпались под ногами, превращаясь в пыль. Воспоминания всколыхнули болезненные моменты из далеких глубин памяти, отчего их желудок готов был вывернуться наизнанку. Им несказанно повезло, что в животе было уже пару дней пусто.
А теперь они сидели, прислонившись к слегка почерневшей от плесени стене, и вдыхали стойкий аромат гнили. Когда-то давно она была насыщенного зелёного цвета, а может и жёлтого, но в их мире не нашлось места ярким цветам. Посеревшая от солнца и дождя она олицетворяла все краски их мира: безликую реальность с почерневшей от времени и слез человеческой душой.
Не каждый мог выжить, не каждый и хотел, например, эта черноволосая девушка. Ее труп висел здесь не так давно, но достаточно, чтобы птицы смогли насладиться вкусом ее плоти, а мухи отложили яйца. Почему они смотрели на неё? Почему не пошли дальше? Все просто: для них она была напоминанием о жизни, которая их ждёт утром; боли от нелепых сражений за еще один день в аду; страданий, которые приносили с собой голод и раны; и неминуемой страшной смерти. Такой жестокой и уродливой. Хоть они и были друг у друга — это не отменяло того факта, что каждый день им приходилось бороться, сдерживая слёзы и крепче сжимая кулаки.
Зачем сражаться, всю жизнь проживая в страданиях, если можно закончить как она? И пусть, что птицы склевали ее глаза и губы, пытаясь добраться до языка, пусть они вспороли ей живот когтями и съели все внутренности, оставив лишь длинные нити кишок, лентами свисающие на пол. Они прилетят сюда завтра, чтобы набить своё брюхо новой порцией мяса, возможно какой-нибудь хищник почувствует кровь и не побоится подняться наверх и доесть то, что оставили за собой глупые птицы. Может, кому-нибудь пригодится веревка, на которой до сих пор висит гниющее тело девушки. Ей-то она ни к чему теперь.
И им она тоже стала не нужна. Почему-то в голове у них возникла мысль, которую озвучивать не было смысла, ведь думали они об одном. Вытащив нож, он с уставшей улыбкой резанул по венам, оставляя глубокую рану, и протянул нож ей. С привычными слезами на глазах и погрустневшим от страданий лицом, не проронив ни слова, она сделала то же самое.
Взявшись за руки в последний раз, они смотрели вперёд, где девушка с чёрными волосами прикрывала надпись, оставленную тут так давно, что можно было лишь гадать зачем ее здесь написали, и что она значила для тех людей, живших столетия назад.
На стене полуразрушенного здания, освещенного холодным сиянием луны, потускневшей от времени краской было написано: «Верь в будущее!»