Это был мёртвый город с самого начала его основания. Люди, жившие в нем, всегда преследовали лишь корыстные и алчные цели, уничтожая все хорошее на своём пути. Они брали от этого мира все, оставляя после себя вереницу мраморных надгробий. И с каждым годом чаша весов наклонялась все ниже, нарушая природный баланс. Одному человеку надоело смотреть на происходящие бесчинства, он собрал единомышленников и создал невероятно смертоносный газ, который впоследствии уничтожил весь мир…

Холод пронизывал ее тело, врезаясь тонкими иглами под кожу. Автомат давил своим весом на хрупкое женское плечо, но девушка будто не замечала ноющей боли в спине, зацикливаясь на дороге и изредка поправляя съезжавшую лямку полупустого рюкзака. Добычи в этот раз совсем мало - из-за холода звери спрятались далеко в лесу. Она до последнего искала хоть кого-то, хоть что-то, лишь бы не возвращаться совсем без еды. Снег хрустел под ногами, затрудняя движение и нервируя девушку эхом звуков, отражающихся от бетонных домов. Морозный воздух царапал горло, просачиваясь и без того в больные легкие. Но останавливаться нельзя, ведь времени совсем не осталось.

Вот-вот должен был начаться ночной снегопад, а она так и не успела дойти до лагеря. Вокруг бетонные стены высоток и пустынная улица впереди. В окнах домов сгущалась тьма, казалось, что внутри так же безжизненно пусто, как и на улице. Лучше это действительно было бы так. Стоило лишь лунному свету осветить дома или подойти к угнетающей черноте вплотную, то становилось ясно, куда в один миг исчезли почти семь миллиардов людей.       

Ей было не до окон и уж тем более не до людей, она лишь хотела прожить чуточку больше, чем возможно в этом зимнем аду. Но в этот раз ей не повезло.       

Подул сильный ветер, жалобно завывая меж многоэтажек и чуть было не снося девушку с ног. Время вышло, ведь после этого должна была начаться снежная буря. Откуда она брала свое начало никто не знал, да и пережить ее ещё никому не удавалось. Выжившим повезло лишь только потому, что снегопад начинался ночью и перед этим, будто предупреждая, дул сильный пробирающий до костей ветер.       

Луна хоть как-то освещавшая девушке путь своим скудным свечением исчезла в стремительно набежавших тучах, а снег потускнел без серебряного света. Мешкать некогда. Пока первые снежинки не упали на землю, она рванула к ближайшему дому и ворвалась в открытую квартиру. В подъезде было опасно оставаться, ведь там было практически так же холодно, как и на улице, а за окном воздух достигал критически низких температур. Она, не дыша, перевязала нос и рот платком, чтобы ненароком не вдохнуть смертельный газ, и прошла в единственную комнату в квартире.       

Конечно, ей стоило подняться чуть выше, где вонь не просачивалась бы так сильно через одежду, проникая в носоглотку и заставляя глаза слезиться. Но все равно от него нельзя было сбежать, когда ядовитый воздух был в каждой квартире любого из городов. Тысячи домов и улиц, наполненных смертельным газом. И лишь на улице можно было выжить до начала бури.       

Девушка на секунду замешкалась, пытаясь преодолеть тошноту от увиденного. Ей много раз рассказывали истории про повешенных, но никто не говорил, что их так много. До сих пор она не верила россказням, что трупы не гнили вовсе, а оставались неизменными. Их лица были словно фарфор, глаза, чуть прикрытые, казались стеклянными, а губы едва отдавали фиолетовым цветом. Как омерзителен был их вид, так и прекрасен одновременно. Женщины в платьях и юбках, мужчины в серых костюмах и дети в пестрых нарядах — все были как один красивы, словно ангелы. Хотелось любоваться ими вечно.       

Она хотела уйти, но ноги как будто одеревенели. Она хотела кричать, но крик застрял где-то в горле. Она хотела плакать, но тело словно осушили. И не только. Сейчас девушка не помнила ни прошлого, ни настоящего, ни даже своего имени — все потеряло своё значение. Рука, словно на пружине, дернулась к платку на лице и сорвала, отбросив ткань в сторону. Он все равно ее не спас. Она вздохнула полной грудью этот зловонный аромат, который перестал быть для неё неприятным. Девушка натянуто улыбнулась, хотя не помнила уже, когда в последний раз это делала. Прошлого уже не существовало.       

Девушка сделала петлю из валявшейся на полу веревки и закрепила ее на крюке. Она подошла к мужчине, у которого под ногами валялась расшатанная старая табуретка. Он был последним среди этих безжизненных марионеток, а теперь она займёт его место.

Метель закончилась, оставляя после себя большие сугробы колкого снега. Приоткрытую дверь подъезда так сильно замело, что без лопаты к ней не было возможности подобраться. Но до нее никому не было дела, ведь все знали, что ждёт того, кто зайдет в одну из квартир мертвого города.       

Она стала центром этой комнаты. Ее лицо стало ещё бледнее

0, на губах сияла мертвая улыбка, а из-под приоткрытых век можно было увидеть стекло зелёных глаз. Она стала ничтожной частью из тех, кто, вдохнув ядовитого газа, навсегда потерял себя, обезумел и повесился в одном из домов города висельников.