(10)

«Стой», – мысленный приказ безглазая псина выполняет безукоризненно. – «Ко мне».

Лёгкой трусцой ачйжи подбегает ближе. Талиссия на моих руках тыкается носом в плечо и громко сопит. Она напугана, и страх её целиком оправдан – тёмные твари во всех магов вселяют первобытный ужас, потому что магия не что иное, как их законная пища. А маг, выходит, что-то вроде лакомого сочного плода.

Девчонка подвернулась под руку случайно, я не планировал искать её или похищать. Но, оказалось, она всё ещё верила мне. Считала, что все ошибаются, и потому решилась на смелый шаг – освободить заключённого своими силами. Правда, помощь уже и не требовалась.

– Он не тронет тебя, – говорю уже вслух, ссаживая девчонку на землю. – Нам надо уходить.

Талиссия быстро кивает. Безо всякого гипноза она хочет сбежать со мной, её саму уже считают ведьмой, пособницей зла, меня – жутким обольстителем маленьких девочек. Юная наследница не виновата, ей задурили голову и подчинили тьме. Убьют меня – спасут девчушку. Смешно.

За спиной раздаются лязгающие шаги, эхом бьются о своды коридора, – стража уже спешит нагнать, схватить, заковать в цепи из зелёного золота. Ещё и сушёную мелиссу в глотку запихнут, их мысли не то что пахнут – воняют суеверием.

– Хватай их!.. – крик обрывается. Спесивый сержантик, возглавляющий погоню, потрясённо замирает и тут же отступает на шаг, прячась за спинами подчинённых.

Из тени на потолке выныривает второй ачйжи и мягко спрыгивает передо мной. Талиссия испуганно пищит, но руки не отпускает – понимает, что рядом куда безопаснее.

– Хозяин Топей, – с трудом различаю перешёптывания в рядах преследователей.

Ну что ж, пусть будет так. Конечно, куда приятнее осознавать, что тебя одолел кто-то сверхъестественный и могущественный, а не обычный человек. Со смешком выуживаю из чьей-то головы мрачный потусторонний образ, добавляю чуточку иллюзии – насколько хватает оставшейся силы – и даю приказ ачйжи приготовиться к прыжку.

Спалить бы их всех в два щелчка пальцев, да только магии остались совсем уж крохотные песчинки. И если их потратить, девчонку уже не вытащить, а ведь она и есть то, что я искал здесь. По крайней мере, побратиму и его решению «загадки» хочется верить.

«Сожрите их», – без угрызений совести приказываю ачйжи. – «Стоять! Не сейчас. Когда мы уйдём».

«Псины» недовольно рычат, но здесь их слышу только я – дар Талиссии ещё слишком мал и неразвит для подобных манипуляций. Их недовольство можно понять. Мало того, что запретили полакомиться лёгкой добычей, так ещё заставляют давиться каким-то безвкусным мясом без капли магии. 

Впрочем, из душ простых смертных что-то высосать да можно, а это уже больше, чем ничего.

***

Что-то тяжёлое сдавило грудь, и я резко села на кровати. Голова кружилась, всё тело мелко дрожало, бросало то в жар, то в холод. Судорожно выбираясь из одеяла, которое, пока крутилась во сне, превратилось в кокон, я в панике кинула взгляд на кровать Ардо и… маг, конечно же, был на месте. Наверное, вернулся и не стал тревожить. А я ведь так волновалась!..

Раджети лежал прямо поверх покрывала, подмяв подушку под себя. Невольно вырвался смешок. Кошмар тут же отступил, оставляя после себя лишь смутное чувство неправильности – сон вновь не удалось вспомнить. Но я совершенно точно знала, что ничего приятного в нём не было. Уже что-то.

Для успокоения я решила помедитировать и попрактиковаться в магическом зрении, чтобы всё-таки научиться различать потоки энергии. Защитный барьер для подобной практики не требовался, поэтому будить чародея не стала. Накинув на плечи одеяло, наощупь добрела до небольшого столика и, щёлкнув пальцами, зажгла фитиль свечи.

Это я из-за кошмара вряд ли в ближайшее время усну, а он пусть отдыхает…

Знак на руке внезапно вздумал напомнить о себе. Жуткая боль пронзила руку, я схватилась за неё и прижала к животу, упав на пол и тихо заскулив. Ардо подскочил, будто бы вовсе не спал миг назад, и широко распахнул светящиеся зеленью в темноте глаза. Миг – и вот он уже рядом. Маг пытался поднять меня на ноги, когда за его спиной мелькнула тень – тусклого света свечи едва хватало, чтобы различить движение. Что-то снова мелькнуло, Раджети, глухо вскрикнув, стал заваливаться назад и потянул за собой, больно впившись пальцами в моё предплечье.

Не знаю, что происходило, но явно ничего хорошего. Полумесяц на руке, казалось, намеревался выжечь меня изнутри – он светился сквозь одежду, мягким жемчужным светом с красными нитями-вкраплениями. Выглядело-то красиво, если б не было так больно. По руке заструилось что-то тёплое и липкое, мгновенно пропитав рукав насквозь, и я с ужасом поняла – кровь. И увидела, как моя кровь смешивалась с кровью мага из раны в боку, в которой застрял тонкий серебряный кинжал… Почему-то стало легче дышать – боги, а я и не понимала, как было тяжело! – и знак унялся, перестав жечь кожу. И вместе с тем личина на маге замерцала и растворилась.

Тень появилась в поле зрения в третий раз, схватив Раджети за волосы и отшвырнув его в сторону, словно соломенную куклу. Хватка мага ослабла, и я осталась один на один с чем-то неизвестным и безумно опасным. Настолько, что сердце быстро билось где-то между ключиц, порываясь выскочить изо рта, а ладони стали липкими не только от собственной крови. Закусив губу, пошатываясь, встала и тут же отпрянула назад – меня попытались схватить, и спасло лишь то, что от испуганной девчонки не ожидали подобной прыти. Воспользовавшись замешательством, создала небольшой шарик огня и бросила туда, где, предположительно, могли находиться глаза неведомого врага. Ранить и не надеялась, но несколько выигранных мгновений позволили очутиться рядом с Ардо – чародей был ещё в сознании и вымученно улыбнулся, когда я попыталась перевернуть его на спину. 

– Окно, – с трудом выдавил он.

Я замотала головой и вцепилась в его руку. В глубине чародейских зрачков запылали багровые искры, и глаза, бывшие ещё миг назад мшисто-зелёными, почернели. Ардо отпихнул меня в сторону и одним слитным движением оказался на ногах – поморщился от боли, но устоял.

– Давай! – выпалил Раджети, перехватывая занесённый для удара кинжал. 

Напавший оказался мальчишкой не многим старше меня, одетый с ног до головы в чёрное и с тонким серебристым клинком, зажатым в ладони. Широко распахнутые глаза смотрели с ненавистью и светились холодным голубоватым пламенем, губы кривились в полной презрения усмешке… Чародей ринулся вперёд, выворачивая руку противнику, роняя его на пол и припечатывая тяжёлым ударом колена в шею. Мне почудился хруст.

– Ну! – сквозь зубы рыкнул Ардо.

На этот раз ослушаться не вышло. Сделав два неуверенных шага спиной вперёд, я метнулась к окну, благо, защёлка на нём не была опущена, и времени тратить не пришлось. Скорости не рассчитала – чуть было не перелетела через подоконник. Не оборачиваясь, вылезла наружу, нащупала ногами узкий поясок и закусила губу до крови – босые ступни скользили по мокрому, чуть наклонённому деревянному выступу, приходилось цепляться пальцами за доски. Невдалеке находился сарай, почти рукой подать. Ну почему так тяжело не падать?!

Вдохнула. Медленно выдохнула. Я справлюсь, я смогу! Сделала шаг, почувствовала, как соскальзывает нога, и – рванулась вперёд, насколько хватало сил. На крышу сарая приземлилась спиной, сдавленно зашипела от боли… и что-то дёрнуло перекатиться в сторону. Вовремя. В то место, где я лежала всего миг назад, вонзилась распространяющая пламя стрела. Охнула, подняла взгляд и увидела на скате крыши постоялого двора тёмную фигуру. Блеснула искра, и я с трудом увернулась от второй горящей стрелы. Недолго думая, попыталась плавно соскользнуть с края на землю, но не смогла зацепиться пальцами, удержать вес собственного тела и рухнула вниз с грацией мешка картошки. Плечи и спина болели и, казалось, превратились в сплошной синяк, вновь стал жечь кожу знак полумесяца – не так сильно, однако ощутимо и, что было даже на руку, отрезвляюще.

На пути к побегу встал забор – ломиться в запертые на толстенную цепь ворота не имело смысла. Или, может, стоило закричать, разбудить кого-нибудь? Вот дура! Может, именно об этом и просил Раджети – не только сбежать в окно, но и позвать на помощь? Набрала в грудь побольше воздуха и приготовилась орать, что есть мочи, как вдруг мой рот крепко зажала знакомая мозолистая ладонь.

– Тсс-с! Пожар сделает всё лучше тебя. Кто сгореть не захочет, – маг хихикнул мне в ухо, – мигом выскочит наружу. И из соседних домов тоже. 

Облегчённо выдохнула и привалилась к Ардо – живой! Он успокаивающе погладил меня по волосам и мотнул головой в сторону забора. Белая рубашка чернела кровавыми пятнами, но те вроде и не думали расползаться дальше. Хорошо. Справимся-прорвёмся! Теперь, когда чародей рядом, не так уж и страшно. Нервно хихикнув в ответ, улыбнулась Раджети.

– Давай, рассиживаться некогда. Я подсажу.

– Кто это? – кое-как поднимаясь на ноги, спросила у чародея.

– Не сейчас. Давай, поднимай ногу, ставь сюда… да, вот так.

Оказавшись по ту сторону, вцепилась в руку Раджети и твёрдо намеревалась не отпускать её, пока не окажемся в безопасности. Магу пришлось буквально тянуть меня за собой, я не успевала за широким шагом Ардо, да ещё и чувствовала себя вытащенной на берег рыбой. На грудь словно положили тяжёлую раскалённую плиту, во рту разом пересохло, и с каждым выдохом я невольно издавала надсадный хрип. В какой-то момент напрочь перестала понимать, что происходит. Для меня осталась только шершавая ладонь чародея и бесконечный бег. Сердце ухнуло в живот, к горлу подступил слепленный из высушенной глины ком, я стала бояться обернуться и увидеть бородатую харю с разрезанным моими же руками горлом.

– А… Микель?..

Ардо искривил губы в непонятной гримасе.

– Наши жизни важнее. Не болтай – береги дыхание. Попробуй как медитации, только на бегу, – он чуть сжал мои пальцы.

Не знаю, как Раджети выбирал дорогу в кромешной темноте, но бежали мы, в основном, узкими проулками. Путь держали к центру города – я смогла понять это по тому, как чавкающая грязь под ногами сменилась холодными камнями мостовой. В сбитую пятку впилось что-то острое, останавливаться явно было не с руки, поэтому дёргать мага не стала и крепче стиснула зубы. Прикрыла глаза, полностью доверившись Ару и решив воспользоваться его советом, сосредоточилась на перебирании ногами – шаг, второй, третий. Поймать ритм, дышать в такт. А теперь можно и открыть глаза…

Мир пылал всевозможными красками – разноцветные потоки струились, переплетались, смешивались. Я видела, как Ардо творит заклинание, собирает завихрения вокруг себя, а его аура... При виде переходящих из искрящегося серого в чёрный с багровым спиралей сердце ёкнуло, пропуская удар, и забилось в разы быстрее, порываясь выскочить наружу. Будто бы почувствовав замешательство и страх, Раджети резко остановился и, не оборачиваясь, снял с шеи амулет. Я видела его не раз – красный камень, похожий на застывшую каплю крови, в красивом ажурном переплетении серебра.

– Что ты видишь? – маг посмотрел на меня чёрными глазами.

Закусила губу, сдавленно пискнула и замотала головой, делая шаг назад. Запоздало вспомнила, что держу Ардо за руку, и попыталась отцепить сведённые судорогой пальцы. Те не слушались, но маг сам спустя мгновение ослабил хватку. Привалился к стене плечом, криво усмехнулся – и мне стало стыдно. Чего это я пугаюсь? Ему же, наверное, – нет, точно! – и так трудно. Вон как дышит загнанно, прерывисто, то и дело облизывает губы. И щурится так, словно не видит ни демона и всё плывёт у него перед глазами.

– Ты что-то видишь? – едва выдохнул, и тут же сполз вниз, запрокинув голову. – Меня так просто ядом не убить, ха!.. Иди… иди сюда. У меня не так много сил осталось, чтобы ловить тебя.

Я всхлипнула. Тело задеревенело и отказывалось подчиняться. Да и что я могу сделать? Как помочь?..

– Ну?! – неожиданно громко рявкнул Ардо. – Хочешь, чтобы я тут помер? Не тяни! Возьми подвеску… Восьмой, да возьми же уже! Я ни зги не вижу… Выдави камень, он не закреплён. Не урони! И давай сюда.

Сделала всё, как просил чародей, но только, как он ни упирался, вложила тускло блестящий камешек ему в рот сама и плотно зажала ладонью. Раджети предупредил, что может попытаться выплюнуть своеобразное «лекарство», и я всеми силами должна не дать сделать этого. Впрочем, остановить ослабевшего мага было не такой уж и сложной задачей – он беспорядочно махал руками, неловко отпихивал меня, пытался укусить, отвернуться. А потом глухо вскрикнул, дёрнулся в сторону и осел лишившейся кукловода марионеткой.

Раджети медленно моргнул и посмотрел осмысленным взглядом, сумев прийти в чувство. Чуть приподнял уголки губ, коснулся кончиками пальцев моей щеки и попытался сесть – я успела поймать его и устроила удобнее, спустя миг, впрочем, отстранившись. Было жутко видеть его таким. Отчаяние захлестнуло с новой силой, начало знобить и трясти, в голову лезли кошмарные мысли. А когда – не если! – нас найдут, что будет? Ардо словно умирает, но что будет со мной? Вернут в тот лес? Или – тоже убьют?

– Рысь, – ласково позвал он, и на глаза навернулись слёзы.

С трудом сглотнув горькую слюну, сжала кулаки и уставилась в землю, принявшись разглядывать стёртые от времени и тысячи ног камни мостовой. Стало не по себе, потому что чёрные спирали вокруг мага так никуда и не делись. Разве ему не лучше? И что же будет дальше?

– Рыська, подползай ближе. Холодно же.

Холодно? Мне – нет. Жарко, душно, невозможно дышать… а ему – холодно? Потому что он умирает?

– Прости, зря накричал. – Ардо попытался пододвинуться сам, но сумел лишь бухнуться головой на мои колени. Повезло, что не на мостовую.

– Эй, ты здесь? – обеспокоенно спросил маг, и я не смогла сдержать слёзы. – Ну, ну… смотри, всё же уже хорошо, верно? Сейчас встану на ноги и ка-ак наваляю тем типам!.. Ну, не плачь. 

– Ты умрёшь, – сдавленно прохрипела я, сама не ожидая, что скажу подобное.

Это был не вопрос – утверждение. Одного взгляда в угольно-чёрный взор Ардо хватало, чтобы понять – ему не дотянуть и до утра. Не знаю, что с ним происходило. Но явственно видела, как магия уходила из него по крупицам-каплям, и потому цвет летней травы из его глаз ушёл тоже. Я наклонилась к нему, коснувшись щекой мокрого от испарины лба и поняла. Тщетны всякие попытки поделиться с чародеем теми крохами, что были у меня – нет смысла наполнять сосуд с дырой. Что же это за яд такой, разъедающий душу Владеющего, сам источник? Кто на нас напал? И что важнее – на кого из нас? Была ли целью я, или Раджети? Или – всё-таки мы, вместе?

– Никому не называй своего имени, – строго произнёс Ардо и рывком сел, чуть не стукнувшись головой о мой подбородок.

Я попыталась остановить его, хотела выпалить что-то высокопарное, обещать умереть с ним рука об руку. Но не успела ровным счётом ни-че-го. Маг разрезал пространство – реальность, мироздание? – перед собой и из последних сил толкнул меня туда. Не знаю, что происходило дальше, всё перепуталось в мгновение ока. Чернота, холод, боль, обида, злость, бессилие… Я кубарем катилась куда-то. Кажется, вокруг был снег – много, очень много снега, вымораживающего тело до самой глубины, но лечащего разум. Лицо опухло от слёз, и не видя ничего перед собой, приходилось нырять в белый холод с головой, рискуя задохнуться. От внутреннего воя на одной ноте я оглохла уже через лучину – мне чудилось, что прошло именно столько времени. Быть может, выла в голос. А может, может…

Не помню. Острое ноющее чувство впивалось под сердце. Так не должно было быть. Так не должно было быть! Ничего не предвещало беды. Со мной был самый сильный, добрый, заботливый и мудрый Владеющий на свете. Как? Почему? За что?!

И поняла – просто так. Потому что. Нет никакой справедливости, есть неведомый враг, который теперь охотится и за мной, так? Иначе Ардо не приказывал бы не называть своего имени никому. Надо скрываться? Но как же я теперь, без моего чародея, с одним худо-бедно выученным заклинанием пламени?

Оказалось, вокруг буйствовал ветер – порывистый, безжалостный, до одури ледяной. Я чувствовала его даже сквозь одежду, когда пришла в себя и сумела подняться на ноги. Попытки понять, куда же попала, не увенчались особым успехом – небольшая улочка, утопающая в сугробах и оканчивающаяся тупичком. Другая. Небо казалось пустым, звёзды еле-еле светили сквозь тёмно-серую пелену облаков, но света почему-то хватало.

С трудом разогнув закоченевшие пальцы, умылась снегом и, покусывая губы, побрела куда глаза глядели. Это точно другое место, другой город. Но зачем Раджети отправлять меня сюда?

Долго идти на одном лишь упорстве не вышло. Через какое-то время я перестала чувствовать ноги, что отчасти было к лучшему – не болели сбитые о булыжники мостовой пятки, – а с другой стороны, не получалось двигаться быстрее. Хотя очень хотелось, потому что морозец, пусть и лёгкий, колол через тонкую одежду будь здоров. А ещё я не могла не думать об Ардо – он же не мог так просто умереть? Не мог ведь, верно?

Сознание затуманивалось, глаза закрывались сами собой, но я шла. Не разбирая дороги, не запоминая улиц – всё смешалось в едва различимую картинку. Наверное, из-за то и дело наворачивающихся на глаза слёз, смахнуть которые окончательно никак не получалось. Растрёпанную косу я обвила вокруг шеи, использовав вместо шарфа. Стало теплее. Хотя в полноценном тепле, наверное, находились одни только ладони, спрятанные под мышками – туда ветер при всём желании никак не смог бы задувать. 

А потом пришло осознание, что больше я не могу идти. Голова закружилась, земля вырвалась из-под ног, и на миг небо стало стремительно приближаться, грозясь захлестнуть и утащить в глубину своих пучин.

***

Лунный свет падает на обсидиановый кинжал, блик отскакивает точно в глаз – тусклый, слабый. Мёртвый.

Талиссия лежит на ковре из мха. Спящая, она выглядит спокойной и безмятежной. У её головы замерла пара ачйжи – кажется, те самые, что помогли нам вырваться из замка. Они уже успели нагулять аппетит, и теперь ждут новой подачки.

– Смотри внимательно, – шепчу я.

Потому что знаю, что здесь, внутри, есть внимательный зритель, которому есть дело до судьбы девчонки. И заношу кинжал для удара.

«Нет!» – отчаянный крик заставляет упасть на колени и инстинктивно зажать уши. Это не поможет, но дурацкое тело действует рефлекторно. Крик сливается с болью перерождения, коверкающего суставы, мышцы, лёгкие. Не в крике дело, о нет.

Это – дар. Это – проклятие. Это – цена.

– …и занёс он меч для удара, и алой кровью окропилась сталь. И покрылись его глаза ржой, разъедая душу… – шепчу, пытаясь взять себя в руки, пытаясь крепче схватить кинжал. Чтобы наверняка.

Потому что то, что я ищу, что так нужно, что может спасти – оно внутри девчонки. Хитрая магесса, её мать, спрятала фамильную побрякушку так, чтобы та не досталась Янкелу. Нет у маленькой Талиссии дара, и никогда не было – всё из-за медальона, из-за древнего артефакта, фамильной реликвии. 

– Смотри! – с нажимом произношу я.

И в последний миг осознаю. Талиссия ещё может пригодиться. Ещё как может!..

– Это уже случилось, – спокойно выдыхаю и подставляю лицо лунному свету. – Даже захоти ты всем сердцем, ничего не изменить. Но она жива. Пока жива.

Улыбка кривит губы, наблюдатель боязливо трепещет – он… она и не ожидала, что может на что-то повлиять, может как-то стать участником происходящего. Она вряд ли понимала до сего момента, что видит чьи-то воспоминания. Но недовольство, чужое недовольство щекочет клетку рёбер.

– Ну-ну, – хрипло смеюсь я, поднимая бесчувственное тело на руки. – Ещё посмотрим, дорогая, чья возьмёт.

Боль пульсирует в висках, потому что ещё немного – и меня не станет. Уповать на милость богов тщетно, проще выслать на охоту «псов»…

– Тебе пригодится это. – Слышу звонкий голос побратима, и под ноги катится отрубленная голова. 

Рыжеволосая, с широко распахнутыми глазами. 

Внутри всё сжимается. Тело Талиссии соскальзывает с рук, я падаю на колени, заваливаюсь на бок… мох щекочет лицо, лезет в глаза, в уши, в нос… кажется, начинаю задыхаться… кажется…

Конец первой части.