(23)

Я сделала глубокий вдох, прижала ладони к корсажу и, стараясь держать спину ровно, сделала шаг вперёд. Вместе с тем двери стали отворятся, и в глаза ударил яркий свет, казавшийся ослепительным после полумрака коридора. Серебряный зал был под стать своему названию и общему убранству замка – беломраморный, с тонкими ажурными колоннами, узкими стрельчатыми окнами и сводчатым потолком. Вездесущие магические огоньки висели то тут, то там, кружась в хаотичном танце, и были похожи на светлячков. Ледяной лес кругом – не иначе!

Забрать меня из кабинета пришла другая служанка – женщина лет сорока, одетая в светлое платье, не произнесла ни слова и жестом велела следовать за ней. Отсутствие Ярая слегка нервировало, но отчего-то казалось, что король хотел проверить меня, чего я стою сама по себе, без поддержки. Ожидаемо, внутри магистра не оказалось – только среброволосый мужчина на обсидиановом троне в окружении высоких ваз с цветами. От разнообразия растений разбегались глаза: лилии, розы, пионы, георгины, альстромерии, ирисы, маки, фрезии, астры, гиацинты и даже подсолнухи. Не знай заранее, что во время церемонии представляемую девушку король должен одарить уникальным цветком, озадачилась бы весьма и весьма.

Сделала ровно два коротких шага, опустила голову и присела в реверансе. Ещё два шага, не поднимая взгляда, и снова реверанс. После третьего раздался хлопок в ладоши, и я остановилась, хотя очень уж хотелось посмотреть на короля, особенно поближе. Но, пусть и было понятно, что дальше, чем середина зала, меня не подпустят, всё же обидно – пройти успела от силы полдесятка шагов.

– Мы рады приветствовать младшую кровь Ашэ на острове Бурь.

Голос у короля оказался приятный и негромкий – услышать его с такого расстояния помогала не столько акустика зала, сколько магия. Я, всё ещё не поднимая головы и придерживая руками юбку, панически перебирала заученные фразы, которыми должна была отвечать. Кто ж знал, что вместо представления – потому что король сам назвал имя моего рода! – придётся говорить что-то ещё?

– Назови своё имя, – приказал он, спасая от необходимости выдумывать что-то на ходу.

По спине пробежались мурашки, и будь на оголённых плечах любимая мышиная накидка, я бы чувствовала себя чуточку увереннее. Однако обратного хода не было, а выбора и подавно не оставалось. Кроме как выполнить очередной реверанс.

– Марисса лисс Ашэ приветствует Их Величество и благодарит за столь радушное приглашение.

Вот теперь уже можно было взглянуть на короля. И каково же было моё удивление, когда я увидела, что Росэр не только поднялся с трона, но и подошёл достаточно близко. Повеяло холодом. Я постаралась отвести взгляд, но голубые глаза короля словно притягивали, завораживая и чаруя. Возникло чувство, словно я – мышь перед парализующим взором змеи. Что же во мне такого особенного, раз Их Величество подошли сами, да ещё и разглядывали столь тщательно, словно я какая-то невиданная зверушка?

Король выглядел не особо старым, на первый взгляд не дашь больше тридцати пяти. Белоснежные волосы спускались до пояса, голубые глаза смотрели с внимательным прищуром, а стоило задержаться взглядом на рунической вязи татуировки, пролегающей от левой скулы до ключицы, мужчина усмехнулся. Неприятно так, по-змеиному, словно вот-вот он распахнёт усыпанную клыками пасть и проглотит целиком.

– Так значит, своим камнем ты выбрала опал? – возвращая лицу приветливое выражение, король помахал в воздухе письмом. На опоясывающей бумагу ленте блеснули чёрные бусины.

Только сейчас заметила, что корону-диадему украшали крупные кроваво-огненные опалы вытянутой, похожей на кошачий зрачок, формы – два небольших над висками и один точно над переносицей. На фоне холодного металла они горели особенно ярко, и если бы я не отвлеклась на руны, быть может, и не проворонила столь важный момент. Только вот к чему этот намёк? Недовольство или радость общности?

Не так я себе представляла аудиенцию, ох не так. О чём говорить и как держаться? Король явно задавал непринуждённый тон беседе, но это не означало, что я должна расслабляться и вести себя, словно общаюсь с другом. Скорее всего, это была очередная проверка… или что-то вроде. Иначе вряд ли мы бы остались один на один?

– Красота этого камня поразила меня в самое сердце, Ваше Величество, – опустила взгляд и позволила себе кроткую улыбку.

– Как давно ты видела отца? – тон короля едва уловимо изменился, и моё сердце словно сжала ледяная рука.

А ведь мне тоже хотелось знать, как давно видел отца король. Правда, спросить так прямо я не могла… но с чего вдруг он интересуется этим? Ардо лисс Раджети был цепным псом короны, и интерес к его судьбе со стороны венценосной особы не должен казаться чем-то странным, и всё же… Неужели отец действительно погиб в той подворотне и потому не появлялся даже при дворе? Или это попытка заставить всех думать, что он мёртв? Или это всего лишь дежурный вопрос?

– Вот уже несколько месяцев я не получала от него ни весточки, – быстро нашлась с ответом, и стало чуть спокойнее.

Король вновь усмехнулся. Ощущение опасности ушло так же неожиданно, как и появилось.

– Грассэ любит пропадать надолго.

Тихонечко выдохнула, раздумывая, что на это стоило отвечать и нужно ли было вообще. Но меня опередили.

– Протяни руку.

Я подошла ближе, сделала реверанс и выполнила приказ. Цветок для меня был выбран, судя по всему, заранее – Росэр повязал на протянутую кисть синюю ленту с тремя чёрными морозниками. Теперь я официально была представлена ко двору и могла посещать различные светские мероприятия как в сопровождении Ярая, так и без него, даже не будучи совершеннолетней. Любопытно, а скольких девушек сия радость обойдёт сегодня стороной? Или эта церемония не больше чем дань традициям? Знать бы ещё, что морозник означал на языке цветов…

– Благодарю за честь, – прижав руку с браслетом из цветов, я поклонилась – реверансы больше не требовались, по крайней мере, сейчас – и, не поворачиваясь спиной и не поднимая взгляда, вышла из зала. Прощания были излишне, ведь король ещё мог захотеть продолжить беседу во время бала – хотя я очень надеялась, что подобная радость обойдёт меня стороной.

У дверей зала уже ждала следующая девушка, но ей повезло больше – вместе с ней на приём к королю шёл не только отец, но и мать. Окружённая с двух сторон любящими родителями, она нисколько не была взволнована, словно впереди не было никакого испытания. На меня, стоявшую в гордом одиночестве, семейство взирало с лёгким недоумением, но когда навстречу вышел Ярай, они отвернулись и сделали вид, будто никого кроме них больше в коридоре не было. Как того и требовал этикет во время ожидания аудиенции.

– Всё в порядке? – сухо спросил магистр.

Я кивнула – от напряжения во рту пересохло, и говорить было сложно.

– Идём. Основное веселье впереди.

Глядя на морозники на запястье, я подумала, что и правда – самое тяжёлое ещё только предстояло, тогда как беседа с Росэром уже не казалась такой уж страшной.

В самом деле, не съел же он меня?

***

– Семерых ради, простите меня, сеньорита! – хохотнул парень, вновь наступив мне на ногу, правда, уже на левую.

Да уж, уроки с Санри, отлично знавшим все па, шаги и повороты, изрядно меня избаловали. До этого и не думала даже, что позориться во время танца будет кто-то другой.

– Ничего страшного, сеньор, – натягивая вежливую улыбку, я молилась, чтобы мазурка закончилась как можно скорее. Потные ладони кавалера и желание оттоптать мне все туфли были меньшим из зол.

– Так значит, вы младшая дочь знаменитого магистра Грассэ? – вернулся к интересующему его вопросу горе-танцор, хотя я отчего-то уже понадеялась, что от скользкой и неудобной темы удалось отвертеться. – Познакомите? Он же где-то здесь сейчас, верно?

При желании, конечно, я бы и могла отказаться от танца, тем более, Ярай нисколько не возражал, однако если бы юная сеньорита провела весь вечер в окружении увлёкшихся аркарой пожилых магов, это вызвало бы волну слухов и сплетен. Пришлось поступить благоразумней, и согласиться на приглашение сеньора Йрика руи Эрите. И семи пядей не надо быть во лбу, чтобы догадаться – парень искал для себя подходящую партию среди юных магесс, а приставка «лисс» в моём имени говорила сама за себя.

– Мне лестно, что вы упоминаете моего отца, однако сегодня меня сопровождает муж сестры, магистр Ярай. Вы видели его среди играющих.

Вести этот разговор дальше не было ни сил, ни желания, но, слава Семерым и Скилю отдельно, музыка уже подошла к концу. Жаль, из-за треклятого этикета кавалер был обязан отвести меня обратно к сопровождающему, а по пути беседа точно продолжится…

Мне повезло, потому что на пути возникла долговязая фигура, укутанная в чёрный, шуршащий даже на вид плащ. Ньэннец – а это, вне всяких сомнений, был именно он – уставился на Йрика алыми светящимися глазами, заставляя отступить назад, а вот я дёргаться не стала. Нелюдям этикет был не писан – во многом из-за того, какое влияние Ньэнн оказывал на остальные государства, но больше потому, что заставить ньэннцев вести себя по-человечески было крайне трудно. Они просто не понимали большинства правил «приличий».

Ньэннец прятался в плаще от макушки до пяток, и это только добавляло зловещей ауры, а всё же малодушие кавалера вызвало досадное чувство.

– Вот мы и встретились вновь, сестра. – Квиль откинул капюшон и приветливо оскалился. Я невольно вздрогнула.

Встретить его здесь ожидала меньше всего, как-то запамятовав, что Лэтис благодаря своей известности вхож и во дворец. Впрочем, несмотря на неожиданность встречи, видеть знакомое лицо было в радость. Но его здесь появление предвещало также выступление барда! Может, не считать вечер таким уж испорченным?

– Я стану сопровождающим, – переведя взгляд на сеньора Эрите, Квиль улыбнулся чуть шире, обнажая острые жемчужные клыки, и мигом испарившийся «жених» позабыл про всякий этикет.

– Пожалуй, он мог бы проявить больше смелости, чтобы очаровать девушку, – я проводила сверкающего пятками Йрика взглядом и оскалилась ничуть не хуже ньэннца.

– Ты могла позвать меня по имени, если тебе нужна была помощь.

Как он себе это представлял, интересно? Вот позвала, и он возник бы подобно ачйжи прямо из-под земли? Магией уроженцы Ньэнна не владели… и всё же, Конклав они держали в страхе, смея диктовать ему условия, а значит, какая-то сила у них была.

– Я не знала, что вы будете здесь, – пожала плечами и оглянулась на столы для аркары, до которых оставалось дойти всего ничего.

Ярай, к счастью, заметил сцену «перехвата», но подзывать к себе не стал – мало ли, разонравился один кавалер, пришёлся по душе другой… ну и пусть, что нелюдь, для подопечной ничего не жалко, лишь бы счастлива была. Только вот к чему все эти правила разучивать, если их каждый второй во дворце нарушает? Чтобы просто было? Или всё это имело значение только при общении с кем-то вышестоящим? Или эти знания Ярай заставлял зубрить больше для того, чтобы я понимала, что нарушаю и чем это грозит?

Вот такая смена кавалеров со стороны могла расцениваться как большее благоволение «захватчику». Или так мог повести себя жених, ревностно оберегающий возлюбленную. Но работали все эти нюансы в отношении ньэннцев? А если работали, то как?

– Танец? – коротко спросил Квиль, протягивая одну из левых рук.

– Не хочу привлекать внимание, – вздохнула, но от протянутой руки отказываться не стала.

– Разве ты не за этим здесь? – покачал головой он, однако всё же повёл не к танцующим, а в сторону столов с закусками.

– Достаточно того, что я с вами разговариваю.

И действительно, от обращённых на нас взглядов становилось совсем неуютно – причём откровенно никто не пялился, только проявление праздного интереса, не более. А всё ж и этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя зайцем на городской площади да ещё в рыночный день. Знай я заранее, чем чреват план Ярая, нипочём бы не согласилась! Хотя, далеко не факт, что стоит только показаться, и об этом сразу станет известно Цикаде, а следовательно – и отцу. Может, и не грозит ничего совсем уж страшного? Да и Шуген рядом – при одной только мысли о фамильяре тот дал знак, заставив кулон потеплеть.

– Достаточно ли? – хмыкнул ньэннец и взял со стола блюдо с тарталетками.

– Опять вы будете говорить, что я доверилась не тому человеку? – фыркнула я, и чтобы как-то скрыть негодование, схватила первый попавшийся стакан и сделала несколько длинных глотков. Повезло ещё, что попался морс, а не вино.

– Разве я так говорил? – вновь хмыкнул Квиль и отправил в рот украшенную ягодами и взбитыми сливками корзиночку. Длинные клыки как-то не давали поверить в то, что мяса ньэннцы не едят. А Таши, выходит, почти ньэннец – халаты шёлковые носит, мясо и рыбу тоже не ест…

Я осеклась. Потому что нелюдь был прав, ничего подобного он не говорил, лишь перечислял, что ему известно. А ещё он знал, кем был Ардо на самом деле, но не видел смысла рассказывать – «стоит ли это того, если на самом деле он не плохой человек?» Тот вопрос и сейчас заставлял задуматься, особенно, когда теперь я знала, что Раджети и есть мой отец. Считать ли доброй вестью, что Квиль считал его хорошим? Вернее, не плохим. Что вообще входит в понятия «плохо» у ньэннцев? Может, детей не ест и ладно, считай, уже не плохой.

– Может быть, всё-таки танец? – проглотив вторую тарталетку, на этот раз с желе из ананаса, оскалился Квиль.

От такой улыбки становилось не по себе, потому что вряд ли ньэннцы показывали свою доброжелательность подобным способом – было видно, что Квиль больше повторяет, не совсем понимая смысл, чем действительно хочет показать радость. Или он знал, что его «улыбка» имела скорее отрицательный эффект?

– А Лэтис сегодня здесь? – мило улыбнувшись в ответ, решила я перевести тему.

Не то, чтобы мне не хотелось танцевать или было страшно привлечь к себе ещё больше внимания. Знал ли ньэннец хотя бы один человеческий танец, вот в чём был вопрос, который прямо задавать казалось немного глупым, а проверять на практике было немного страшновато, тем более что кавалер имел не только высокий рост, но и целых четыре руки. Вот за какие держаться? А остальные куда? Любопытно, а всё же на сегодня всяких потрясений – вроде аудиенции у короля – как-то больше не хочется.

Глядя на Квиля, попытка сдержать смех превращалась в пытку – в трёх руках были блюда, а четвёртой он подносил к глазам то одну тарталетку, то другую, пристально осматривал двумя парами гранатовых глаз, и, если его всё устраивало, закуска заглатывалась целиком, без лишнего пиетета. Заодно я узнала, что язык у ньэннцев не только длинный, но и раздвоенный, причём не как у змей, а скорее как разделённый на две половинки человеческий. Ужасающе? Немного. Но мне ньэннец казался похожим на какую-нибудь белку, придирчиво осматривающую каждый орешек из своих запасов. Четырёхрукую красноглазую белку, ага.

– Надеешься посмотреть на выступление? Оно сразу после огневиков. – Ньэннцу не понравилась икра, украшавшая рассыпчатый творожный сыр, и тарталетка была возвращена прямо на стол, а потом он, понизив голос до едва различимого шёпота, быстро проговорил: – Веди себя обычно. К тебе гости.

Я вздрогнула, но резко оборачиваться не стала. Сделала вид, что заинтересовалась музыкальным оркестром – они как раз играли менуэт, и может зря я отказалась от приглашение на танец, – быстро окинула взглядом зал, однако выискивать то, на что намекал Квиль, не потребовалось. К нам, судя по траектории, уверенным чеканным шагом шёл появившийся в зале король Росэр – ни с кем не заговаривая, лишь вежливо улыбаясь и кивая кому-то по пути. За ним тенью следовали гвардеец в начищенных до блеска доспехах и черноволосый мужчина в тёмном, расшитом жемчугом и золотой нитью камзоле, и пристальные взгляды обоих, направленные на меня, вызвали волну мурашек.

Квиль отошёл на полшага, ближе к столу, не став расставаться с тарталетками – лишь отвёл руки с блюдами чуть назад, чтобы те, в случае чего, не мешали кланяться. Я же, замешкавшись, не сразу сообразила, что неплохо было бы повернуться к королю всем телом и приготовиться отвешивать реверансы… однако сделать ничего так и не успела – Их Величество изящно поклонились сами, предлагая руку.

– Соблаговолит ли юная сеньорита составить компанию Их Величеству во время представления? – ровным, ничего не выражающим тоном заговорил Чёрный, но льдистые глаза при этом сверкали недовольством.

Кажется, я где-то его видела?..

– Я польщена столь лестным приглашением, – реверанс, кажется, вышел недостаточно глубоким, что только усилило неприятие со стороны Чёрного, – однако мне необходимо спросить разрешение моего опекуна, магистра Ярая.

Льдистые глаза полыхнули холодом.

– Магистр Рьютт дал своё согласие. Не вижу…

– Довольно, Таэ, – король жестом остановил магистра. – Ярай также приглашён на особых условиях.

«Таэ» вопросительно изогнул изящную угольную бровь, а до меня внезапно дошло, что «магистр Таэдо» и «дядя Рос», про которых упоминала Белка, стояли сейчас прямо передо мной. Потому что что-то подсказывало, что ну не могло быть подобных совпадений. Я общалась с племянницей короля? Тогда понятно, почему она боялась, что об её прогулках по тайным ходам дворца станет кому-то известно.

– Я с радостью принимаю приглашение Их Величества, – вновь сделав реверанс, я вложила свою ладонь в руку Росэра – та оказалась ледяной и неприятно обожгла кожу даже через перчатки.

– Пять золотых, Таэдо, – сверкнув зубами, улыбнулся гвардеец.

Губы Чёрного искривились, но понять, что это было – брезгливость, недоумение или проблеск улыбки – не удалось. Он посмотрел на Росэра, чуть изогнул бровь, но король на это лишь поднял ладонь.

– Не здесь, – твёрдо произнёс король.

В окружении направленных на нас взглядов я чувствовала нарастающую нервозность, которая грозила вылиться в панику. Мало того, что король находился рядом, так ведь при приглашении он ещё и поклонился, пусть и совсем коротко, больше обозначая поклон… вот тут уж точно, привлекла к себе внимание, так привлекла! Сначала с ньэннцем мило беседую, потом приглашения от Их Величества получаю. Что дальше? Сами боги снизойдут и тоже поклоны отвешивать станут? Наградил Скиль удачей, как же. Везло мне до этого, конечно, знатно, вот только каждый такой момент оборачивался потом новыми проблемами. И всем от меня что-то нужно! Как пить дать, королю – тоже. Просто так он бы не подошёл, разве что из интереса к дочери верноподданного слуги. А не в этом ли всё дело как раз? Вопрос ещё про то, как давно я видела отца…

– Позвольте представить вам моих верных советников, магистров Таэдо и Тэриньо. Надеюсь, – Росэр выделил это слово голосом, выразительно посмотрев на обоих, – они не помешают нам с вами приятно провести время.

Ого! Внезапное обращение на «вы», которого не было во время аудиенции… а Чёрный так и сверлил взглядом, словно он лично пытался отговорить короля от затеи подходить к какой-то там девчонке. Очень хотелось сказать ему, что и мне особого выбора не оставили. Был бы – совершенно точно пошла бы танцевать с Квилем, а не вот это вот всё.

– Должно быть, на улице уже достаточно стемнело, и все приготовления вот-вот завершат. Уверен, вам понравится представление, – король переложил мою ладонь на свой локоть и повёл прочь из зала. За нами, словно по сигналу, потянулись и остальные. – Огненный цирк любезно согласился приехать к нам на остров Бурь. До меня дошли слухи, что у них появилось что-то совершенно новое!..

И только Квиль остался в зале, не расставаясь с тарелками. Весь его довольный вид так и кричал: зрелища зрелищами, а обед по расписанию, и раз вы уходите – мне достанется больше.

Надо ли говорить, что я ему очень завидовала?