– Магистр Кирэй, значит? – нарушила я затянувшуюся тишину.

После очередного поворота, стоило увидеть уже знакомую лестницу, сразу стало понятно, куда вёл меня Кирино. Но вот что ему потребовалось в кабинете отца? Да и молчание скорее тяготило, чем успокаивало – словно хмырь не думал относиться ко мне как к чему-то большему, чем к удобному инструменту для достижения цели. А смысл разговаривать с неодушевлённым предметом, что-то ему рассказывать и объяснять?

– Или Иксарш? Сколько у тебя имён?

Мне показалось, или он действительно чуть было не оступился? Впрочем, никакого ответа так и не последовало, и как бы то ни было в действительности, самый главный вопрос – о том, что же ему нужно в кабинете – повис где-то в воздухе, усиливая напряжение и не давая покоя.

Кирино – или Таэдо-Кирэй-Иксарш, или какое ещё там имя пряталось у него за душой – хватило всего пары мгновений, чтобы справиться с закрытым замком, и дверь покорно отворилась, впуская внутрь погружённой в сумрак комнаты полосу света. Что за магия такая, не успела даже присмотреться – он только приложил ладонь, и что-то в глубине отозвалось и щёлкнуло несколько раз.

Камин уже не горел, но приятное тепло ещё сохранилось в комнате; из окна были видны огни города – там тоже вовсю гулял народ, где-то среди толп веселился и Шёпот, и куда сильнее хотелось оказаться там, чем напряжённо думать о том, как вызнать побольше об отце, Цикаде и своей роли в происходящем. Но полюбоваться видом Алитты мне не дал Кирино, замерший точно напротив окна чёрной тенью.

– Открывай, – коротким жестом он указал на письменный стол, создал небольшую огненную сферу, подвесив её надо мной, и скрестил руки на груди. – Все, по-очереди.

Под пристальным ледяным взглядом мне ничего не оставалось и пришлось подчиниться. Я села прямо на пол и стала тянуть за ручки. Ящики поддавались неохотно, при прикосновении к каждому по спине пробегал колкий холодок, заставляющий нервно ёжиться и невольно озираться на чёрного хмыря. В верхнем было пусто, в следующем оказалось несколько гранёных лафитников глубокого мшистого цвета и пузатая бутылка, в третьем ни капли не заинтересовавшая Кирино стопка писем – хотя почему это? – а вот от нижнего меня чуть было не отпихнули.

– Достань всё, – скомандовал Кирино, вновь отходя к окну, – и надави на дно. Должна быть пружина.

Ящик с двойным дном?.. Странно, конечно, что он заставляет меня что-то делать, когда своими руками было бы сподручнее. Но вот если здесь стоят какие-то магические ловушки, такое поведение вполне логично и понятно, да вряд ли бы что-то важное так просто лежало на виду без защиты.

На пол посыпалась всякая мелочёвка: швейные ножницы, коробка с нитками и иголками, дорожный сборник поэзии, оловянная кружка, спутанные жемчужные бусы, затупившаяся ещё до моего рождения ржавая бритва, выструганный из дерева конёк… последним достала сшитого из лоскутов ежа, которого видела в последний раз лет десять назад. Это была моя любимая игрушка, но я подарила её отцу, искренне веря, что ёжик отлично справится с защитой вечно куда-то уезжающего родителя.

– Что ты ищешь? – всё-таки спросила я.

Надеяться на что-либо не стала, и так ясно как белый день, что хмырь не собирался ничем со мной делиться, но Кирино удивил, сев рядом на корточки и потянувшись к несчастному, шитому-пересшитому ежу. В его руках игрушка показалась крохотной, а мне вдруг стало невообразимо обидно – лежала ведь в последнем ящике, среди какого-то барахла, как что-то незначительное. Раз уж она не нужна отцу, заберу себе!

– Камень. Красный, – криво усмехнулся он, возвращая ежа. – Ты должна была его видеть хотя бы раз, скорее всего в кулоне. Вроде рубина или граната.

– Разве он не носит его с собой? – нахмурилась я, вспоминая, как именно такой камень Ардо… нет, отец просил вложить ему в рот, когда на нас напали. Это и помогло ему справиться с ядом?

– Камней больше, чем один.

Кирино встал на одно колено и сам оглядел ящик. Прикасаться к столу он всё ещё опасался, что только подтвердило мои мысли о наличии какой-то магической ловушки. А на меня она не действовала, потому что я что-то вроде «кровь от крови» отца? Ярай рассказывал, что некоторые охранные заклятия можно было обмануть таким образом.

– Что это за камни? – тщетно пытаясь придумать, куда мне в платье прятать ежа – не в декольте же? – я продолжила осаду вопросами.

– Эликсир жизни, магистерий, красная тинктура, плоть Хеффы – названий у него много, но суть одна. Он может помочь и тебе, с твоим проклятием, и мне, с моим.

Поглядев на мои метания с игрушкой, хмырь жестом попросил передать её и спрятал во внутреннем кармане камзольной куртки. Решено: следующее платье требую обязательно с карманами! А насчёт ёжика… не то, чтобы я всё ещё была привязана к нему, а всё же боязно, что Кирино не вернёт его. Ведь может и не отдать потом, из вредности.

– Расскажешь больше?

Казалось, словно хожу по тонкому льду – шаг не туда, и провалюсь в холодные тёмные воды, из которых уже не получится выбраться. Поэтому приходилось прощупывать вот так, короткими вопросами, боясь то ли спугнуть, то ли разозлить. Правда, насколько помнила, Кирино и в прошлый раз не прочь был объяснять что-то, да и что таиться теперь? Ярай многого не знал, потому что ввязываться в дела отца не хотел, разве что помогал ему время от времени с каким-то исследованиями и древней магией – вроде того же зеркальца-полумесяца, которое носило в себе проклятие Жатвы, – а в остальном ничем не интересовался. За что и поплатился в итоге, потому что знай он заранее чуть больше, никогда бы не отпустил Ирнэ за порог в столь опасное «путешествие». А что отец имел отношение к Певчей Цикаде, Ярая нисколько не смущало, мало ли куда по долгу королевской службы занесло… Что на первом месте служение короне, сомнений ни у кого, кто знал Грассэ как Ардо лисс Раджети, не возникало, и приходилось этому верить.

– Не здесь, – качнул головой Кирино и кивнул в сторону ящика.

По крайней мере, мне не отказали сразу. Способ встретиться потом я всегда смогу найти – не без помощи Ярая, конечно, но что такого в том, чтобы надеяться на чей-то совет? Да и сам хмырь может придумать что-нибудь эдакое или просто заявиться в дом магистра Рьютт, не важно, тайно или с официальным визитом. Правда, смысл носиться со мной есть только если я могу быть чем-то полезной для Кирино, иначе вряд ли увижу его ещё раз. Может, лучше сейчас вызнать всё, что возможно?

– Мы в одной лодке.

От этих слов, сказанных совсем буднично и безразлично, меня пробрало до костей, и стало не по себе куда сильнее, чем если бы в тон добавилась хотя бы капля печали, сочувствия или… хотя бы патетики? Да что угодно, только не… какая-то отрешённость? Смиренность? Словно он был даже доволен подобной участи.

Ящик оказался самый обычный, без какого-либо двойного дна или секретного отсека. В самом углу спрятался маленький ключик – скорее всего, от какой-нибудь шкатулки, – но подходящего замка ни на первый, ни на второй взгляд в комнате отыскать не удалось, и Кирино сказал вернуть находку на место. К столу он так ни разу и не притронулся, да и вообще старался не касаться вещей, из чего напрашивался вывод: каким-то образом отец может узнать, трогали ли что-то в его кабинете. Ну а зачем ещё вести себя столь странным образом? А если допустить, что Кирино знал о моём раннем визите сюда, всё становилось совсем логичным – вряд ли покажется странным, что любопытная дочь решила засунуть свой нос туда, куда не просили.

Где бы я на месте отца спрятала камень или даже несколько? Очень важный камень, точно редкий, искомый многими магами – иначе бы Кирино не стал так его описывать, верно? – способный спасти, исцелить, вытащить с того света…

Тонкий писк ударил в виски слишком стремительно. Я схватилась за уши, надеясь, что это хоть как-то поможет, но звук был вызван не чем-то извне, чтобы так его можно было остановить или приглушить. Тёплые – этот факт окончательно заставил поверить в том, что он никакой не демон – руки Кирино легли на плечи, от неожиданности я отняла ладони от головы и обернулась. При виде изогнутого чёрного кинжала, приставленного к шее хмыря, внутри возникла странная мешанина чувств, словно там было всё: от липкого страха, что теперь точно – конец, и до непонятного ликования – вот, смотри, нашёлся кто-то, способный застать Кирино врасплох.

– Убит, – чеканно произнёс… Таши?

Я подняла взгляд выше. Чёрная кожанная перчатка, крепко державшая кинжал, свободный рукав тёмно-зелёной туники, подозрительно знакомый широкий тканевый пояс, плечи, расшитый цветными нитками чёрный шарф, кривившиеся в победной усмешке губы, едва проглядывающие из-под смуглой кожи веснушки, карие глаза и… рыжие волосы?!

Нет, сомнений не было, передо мной точно стоял Весташи – посмуглевший, слегка исхудалый и с заметными кругами под глазами, да ещё эти ярко-рыжие волосы... но точно-точно – он! Ох, а не Таши ли был тем самым канатаходцем, из-за выступления которого я настолько распереживалась, что прокусила губу?

– Ты рыжий! – только и смогла выдохнуть я, хотя очень хотелось вскочить и броситься ему на шею. Только вот ноги отчего-то не слушались.

– И ты убита, – тяжко вздыхая, мэтр отвёл руку в сторону и подбросил кинжал – тот, повинуясь воле хозяина, исчез в чёрном тумане. – Нет, ни Санри, ни Брику решительно нельзя доверять твоё дальнейшее обучение. Ты же слышать должна!..

– Что ты здесь забыл? – мрачно поинтересовался Кирино, ни на миг не изменившись в лице – в его взгляде не было даже тени страха.

– Тот же вопрос, братец, – оскалился в ответ Таши.

Сердце пропустило удар. За осознанием этой мысли пришла следующая: что теперь делать, когда я знаю, что Кирино и есть побратим Весташи? Когда стало известно об отце, мне было также страшно, но тогда получилось поговорить, успокоить тревогу и понять, что в глазах Таши я и мой отец – не одно и то же, и потому помощь никуда не денется. Но он явно хотел скрыть Кирино… или как это ещё назвать? Не сказал всей правды об осколке души, расспрашивал о снах-видениях. А я ведь и сама хороша, так ведь и не рассказала ему, кто помог мне выбраться из злосчастного леса и убежать от похитителей!

– Как… мряу!.. интерес-сноу.

– Тебя здесь только не хватало! – выпалила я, узрев разлёгшегося на каминной полке Шугена.

И только потом сообразила, что сказала это вслух. Под тремя прицельными взглядами сделалось совсем неуютно, но деваться было некуда – разве что под стол или умудриться втиснуться в один из ящиков, – пришлось брать волю в кулак и ответить злобным взглядом хотя бы кому-то одному. Выбор пал на Таши.

– Ты рыжий, – процедила сквозь зубы, скрестила руки на груди и постаралась при этом выглядеть максимально невозмутимо, оставаясь при этом сидеть на полу.

– А ты прекрасно, – взгляд при этом сместился в сторону декольте, и я почувствовала приливший к щекам жар, – выглядишь в этом платье. Один-один, котёнок.

– Теперь, когда вы обменялись любезностями, ты будешь добр ответить на мой вопрос? – в голосе Кирино было столько мёда, что мне резко поплохело, а в воздухе повисло ощущение надвигающейся бури. – Братец.

– Здесь Грассэ, – мельком посмотрев на меня, Таши стёр с лица улыбку. – Правда, во дворец он приехал под личиной королевского следователя, ради встречи с Их Величеством, и после сразу покинет остров Бурь… но ты-то вряд ли этого не знаешь. Признайся, потому и полез в драконье логово?

Мэтр протянул что-то тускло блеснувшее в отсветах магического пламени, но хмырь посмотрел на него пустым, ничего не выражающим взглядом, даже не посмотрев на предложенное.

– Ты ведь это искал? Я прав?

На лице Кирино возникла ядовитая усмешка, он покачал головой, не став ничего отвечать. Таши поджал губы, но руки не убрал.

Кожи коснулась мягкая шерсть Шугена, и я вздрогнула – фамиляр устроился на плечах подобно меховому воротнику и неотрывно смотрел на руку Весташи, будто готовился к прыжку. На кота почему-то никто не обращал внимание, из-за чего возникла мысль, что сейчас кроме меня его никто и не видел, уж очень это было в духе хитрой усатой морды.

Моё поведение не укрылось от Кирино – что-то блеснуло в глубине зрачков, заставляя внутренне похолодеть. Протянув руку, он помог подняться и отошёл к камину. Портрет мы с Белкой так и не завесили, и именно его принялся изучать хмырь… то ли потому, что был заинтересован, то ли просто не хотел смотреть на Таши.

– Грассэ берёт камни из храма Хеффы, – пряча в карман то, что собирался предложить, мэтр повернулся к побратиму.

– Что ты здесь забыл? – тихо и как-то очень спокойно повторил Кирино.

Кажется, Таши разозлился по-настоящему – скрестив руки, вернул ядовитую усмешку, но превратил её в гротескную гримасу, словно намереваясь высмеять. А потом он действительно рассмеялся и всплеснул руками.

– А ты как думаешь? Три года от тебя ни слуху, ни духу! С той самой ночи…

– И поэтому ты выкрасился в рыжий? Так себе месть, если честно. Что до слухов, тебе разве не хватило тех, что бродят по Алитте об уж-жасном магистре Таэдо?

– Знать от кого-то, что ты жив, и видеть тебя в добром здравии – разные вещи, – Таши устало потёр лоб. – Впрочем, ладно. Я, видимо, мешаю?

– Нисколько. Я уже ухожу.

В подтверждение своих слов хмырь направился к двери.

– Оставишь Риссу одну?

– Проводишь своего котёнка до Ярая.

– А теперь ты уже меня ставишь в опасное положение, – нахмурился Таши.

– Выкрутишься, – пожал плечами Кирино и напоследок криво усмехнулся, аккуратно притворив за собой дверь. Магическое пламя тут же погасло, и если бы не яркие огни города в окне, комната бы погрузилась в кромешный мрак.

Мы с мэтром переглянулись.

– Кажется, в этот раз я его всерьёз выбесил.

– Ты ничего мне не хочешь рассказать? – спрятать раздражение не получилось, и Весташи закономерно отвёл взгляд в сторону.

– Он часто выходит из себя, когда я оказываюсь рядом… – Таши провёл ладонью по лицу, взъерошив волосы, осёкся и вздохнул. – А спрашивала ты не об этом, верно?

Я не нашлась, что ответить, потому что понимала – этот разговор не на одну лучину. Дайте боги, если после него хоть что-то встанет на своё место.

А ведь больше всего хочется побежать к отцу – он же вот, совсем рядом! – и вцепиться в него, но… нельзя. Сколько бы заманчивым это ни казалось. Потому что он здесь как Ардо, как королевский следователь, а не мой отец, и я могу нарушить его планы. Ну не может же быть так, что всё случившееся со мной – злая шутка, должен же быть хоть какой-то смысл! Да и злость в этой ситуации – не самый лучший советчик.

– Ты тоже хочешь мне что-то рассказать? – Таши, как всегда проницательный, весело подмигнул и предложил руку. – Что ж, придётся выкручиваться…

***

Набрав в грудь побольше воздуха, я взяла поднос в одну руку и всё-таки постучала в дверь. В комнате магистра до этого бывать не приходилось, да и Шуген мог без моей помощи справиться со всем, но перед уходом всё же хотелось проведать Ярая. По словам фамильяра, он чувствовал себя не самым лучшим образом и просил его не тревожить… но принести чай, это ведь не потревожить?

С бала прошло уже три дня, и всё это время я была предоставлена самой себе – никаких занятий, никаких распоряжений, никаких требований. Большую часть дня проводила, конечно же, в Шёпоте, потому что даже при такой свободе отлынивать от тренировок казалось неправильным. Тем более что в этот раз мне повезло заниматься с Ио, и наставница могла довольно много рассказать про темноту, но пока всё внимание было сосредоточено на концентрации и умении вызывать маятник – к более сложным практикам теней приступить можно было только вместе с Весташи. Не потому, что он знал или умел больше, а скорее из-за того, что показать что-то мог только он, в отличие от потерявшей дар Ио.

Сегодня мы с Ларом договорились дойти до ювелирных лавок и выбрать подходящую брошь для того платка, что я довышила для Улы – скоро у неё должен был быть день рождения, и я надеялась обрадовать её. Когда обычно молчаливый Лар предложил подобрать ещё и украшение, я обрадовалась и ухватилась за предложение обеими руками, потому что из всех – кроме разве что Азора, которого обходила стороной, и сеньора Рэйеса, которого видела не так часто – в гильдии только с ним не получалось найти общий язык.

О том, что с Таши не выходило пока пересечься и всё-таки поговорить на многие волнующие темы, старалась не думать. Мэтр даже в Шёпоте не показывался, и если бы не заверения Санри, что всё с ним в порядке и скоро вернётся, я бы всерьёз забеспокоилась. Потому что вопрос, кому же потребовалось устраивать покушение на короля, всё ещё оставался не решённым, и с Кирино на эту тему переговорить уж точно не выйдет, даже при всём желании. А если подозревать станут циркачей, то Весташи никуда не отпустят так просто… а вдруг раскроется, что он тень? И как вообще связано его проникновение на остров Бурь с поисками Ирнэ? Или ему для чего-то потребовалось встретиться с побратимом, а другой возможности не было? И причём тут отец и красные камни, которые Кирино назвал плотью Хеффы?..

И вот именно по этой причине старалась и не думать – слишком многое требовало хоть каких-то разъяснений, а думать самой означало запутывать клубок ещё сильнее.

– Входи.

Слабый голос Ярая не на шутку встревожил. А когда увидела непривычно бледного магистра, с трудом заставившего себя подняться из-за стола, внутри поселилось неприятно предчувствие. Чем же таким он болен? И что с тем лекарством, которое находил для него Таши – не помогает, закончилось или болезнь сделалась тяжелее?

– Я принесла вам чай, – робко улыбнулась, не решаясь зайти дальше порога.

– Да? – сощурившись, магистр буквально рухнул обратно в кресло и вяло махнул рукой. – Спасибо. Оставь здесь. Можешь идти.

Осторожно поставив поднос на стол, я всё же решила немного задержаться и присмотреться к Яраю. Трость стояла рядом, значит, прибегать к её помощи он стал заметно чаще. Одет в просторную рубаху, ньэннские шаровары и длинный жилет, причём изрядно измятые, словно в них же и спал… а может, за стол он сел только сейчас, услышав, как я звеню посудой на кухне? Вон как одеяло скомкано, и подушки в беспорядке. Или это Шуген его предупредил?..

– Вам же одну ложку сахара?

Не смогла не отметить и то, что магистру приходилось щуриться, чтобы разглядеть стоявшую достаточно близко меня. И раньше такого как-то не замечала за ним.

– Три. – Вопреки ожиданиям, Ярай не стал настаивать, чтобы я всё-таки покинула комнату.

Сахар, чуть подогретое молоко, и только потом – чай. Всё для того, чтобы в полной мере раскрыть вкус, как учил Таши. Внимательный взгляд магистра, направленный на руки, вызвал лёгкую дрожь, будто меня пытались заставить почувствовать себя неуютно и побыстрее уйти прочь, раз уж не вышло донести это словами.

Что ж, Ярай, конечно, казался немного страшным и жутким с самого начала, но и я больше не такая уж трусиха, чтобы так просто сдаваться. Санри учил подмечать все мелочи, потому что в критической ситуации каждая способна стать ключом к спасению, поэтому… что мы имеем? Мятая одежда, бледная кожа, расфокусированный взгляд, трость – а ведь на балу Ярай ей практически не пользовался! – и вот ещё заметно дрожащая рука, которую маг тут же убрал со стола, стоило обратить на неё внимание. Мне явно не хотят показывать свою слабость, и было бы неправильным совать свой нос в чужие дела, однако, как ни крути, Ярай был моей семьёй. Только с кем обсуждать его состояние? С Ио? Или дождаться, когда вернётся Таши?

– Я могу ещё чем-то помочь?

– Нет, – жёстко, но едва слышно произнёс Ярай. – Спасибо. Можешь идти.

– Рада быть вам полезной, – искренне улыбнулась и кивнула. – Я буду к ужину. Вам что-то нужно купить?

– Шалфей, черемицу и тысячелистник.

Вспомнить бы ещё, что для чего нужно!.. Но всё – лекарственное, применимое не только в ритуалах. И странно, что он просит купить, потому что на заднем дворе дома есть аптекарский огород, и какие-то запасы должны быть? Только если они не израсходованы.

– У Ситы?

– Да, у неё.

Придётся делать крюк по пути к ювелирным лавкам, но то, что Ярай всё-таки попросил о чём-то, вселяло надежду, что ещё немного усилий, и со мной наконец поделятся, что же за болезнь такая. Сейчас магистр напоминал обессилившего и недоверчивого уличного кота, а потому стоило проявить терпение, которое, несомненно, должно было воздаться.

– Хорошо, – снова кивнула, – можете на меня положиться.

В прихожей я застала Шугена. Пока проверяла, ничего ли не забыла положить в сумку, и раздумывала, не взять ли с собой соломенную шляпу, потому что майское солнце слепило будь здоров, фамильяр покрутился у ног, пофыркал и, когда я взялась за дверную ручку, всё-таки заговорил:

– Он не с-скаже-е-ут, не покажет бес-споко-уйства, но будь ос-сторожнау. Я не иду с-с то-убо-оуй.

– Я беспокоюсь не меньше, – вздохнула и всё-таки взяла с вешалки шляпу. – С ним точно будет всё в порядке?

– Нуш-шна хозяйка, – дёрнул усами кот, который и сам, видимо, был недоволен тем, как вёл себя хозяин. – Нуш-шнау кровь Аш-шэ. Но всё-оу будет. Я з-с-сдеусь. Иди.

Под пристальным взглядом светящихся синим глаз я нервно поёжилась и выскочила за дверь, на ходу нацепила шляпу и только после заметила, что меня, оказывается, уже ждали. Только далеко не Лар.

Кирино, протягивающего сшитого из лоскутов ёжика, я и не смела надеяться увидеть не то что сегодня – в принципе не рассчитывала, что чёрный хмырь заявится, чтобы самолично отдать игрушку! И успела не только оплакать потерю, но и смириться с тем, что вряд ли когда-нибудь снова увижу милую сердцу вещицу.

– Заберёшь? – заломил угольную бровь он. – Или мне так и стоять с протянутой рукой?

Сделав несколько шагов вниз по ступенькам, я быстро сцапала несчастного ежа, но подойти ближе так и не осмелилась. Глядя на хмыря, одетого в дорогой камзол и широкополую шляпу с длинным цветастым пером, возникал только один вопрос: как ему во всём чёрном не жарко-то?

Внезапная догадка о причинах появления здесь Кирино заставила сердце сжаться.

– Ты только за этим? Или что-то случилось с?..

– Могла бы и вежливее, – ехидно усмехнулся хмырь, сам делая шаг навстречу. – Раз уж ты всё ещё не сбежала, мне бы хотелось прояснить несколько моментов.

Ещё один шаг, и ещё… и вот он уже нависал надо мной, гипнотизируя льдистыми глазами, в которых по самой кромке зрачка едва проглядывалась едкая ржавчина. Стало трудно дышать, словно тонула, словно что-то тащило на самое дно, словно…

…и занёс он меч для удара, и алой кровью окропилась сталь. И покрылись его глаза ржой, разъедая душу…

– Я не могу… сейчас, – с трудом переборов наваждение, вцепилась в сумку и только после этого почувствовала себя хоть сколько-нибудь увереннее. – Мне надо…

– Сейчас, – отрезал Кирино и, схватив за руку, потащил за собой.

Сопротивляться не получалось. К тому же, хмырь пришёл сам, у него были ответы…

– Кель! – окрик Лара заставил замереть и обернуться. Удивительное дело, но Кирино не стал тянуть против воли дальше, тоже остановился и даже отпустил руку. – Кто вы? Что вам от неё нужно?

Парень заслонил меня собой, вскинул голову и с вызовом посмотрел на Кирино. Боюсь представить, как происходящее выглядело для него со стороны, но как же приятно, что на мою защиту кинулись без лишних раздумий!

– Всё хорошо, Лар! Это… это магистр Таэдо, давний друг… – я вовремя прикусила язык, вспомнив о том, что про моего отца в Шёпоте известно только Таши, Ио и Рэйесу, – давний друг магистра Ярая. А это мой друг, Лар.

– Ясно, – продолжая сверлить хмыря взглядом, процедил Лар. – Приятно с вами познакомиться, магистр Таэдо.

– Взаимно, – коротко хмыкнул Кирино.

Слава богам, он не стал с присущим ему ехидством цепляться к тому, что по этикету нижестоящих и не-магов представляли первыми. Да и представлять магистров следовало полным именем, со всеми титулами… если б я их только знала!

– Извини, но сегодня не получится, – кое-как втиснувшись между, я заставила их расступиться, тем самым немного снизив напряжение. – Мне… Ярай попросил помочь… с травами для… с травами… и магистр Таэдо захотел… составить мне компанию.

«Н е у м е е ш ь в р а т ь», – промелькнуло в голове бархатным шёпотом.

– Ясно, – повторил Лар и перевёл взор с Кирино на меня. – Давай тогда платок, я посмотрю что-нибудь в цвет, а завтра… завтра тебе удобно?

Я кивнула и тут же зарылась в сумку, ища требуемое.

– Тогда завтра выберем из того, что я присмотрю сегодня сам. Идёт?

– Спасибо!

– Заглядывай вечером, – неожиданно улыбнулся Лар, – будет лимонный пирог со сливками и меренга. Придёшь?

– Постараюсь, – смущённо пролепетала в ответ, не ожидая подобного приглашения. Так скорее повёл бы себя Брик или тот же Таши.

– Всего наилучшего, магистр Таэдо, – без всяких поклонов попрощался он. – Удачи, Кель. И до вечера. Я буду ждать!

Стоило парню затеряться среди прогуливающих и спешащих по своим делам горожан, Кирино приобнял за плечи и наклонился к уху.

– Это называется ревность. – От неожиданно горячего шёпота спина сама собой покрылась мурашками.

– Что?

– Не стоит здесь задерживаться, – отстранившись, хмырь демонстративным движением поправил манжеты. – Идём. Моя карета ждёт в конце улицы.

Я оглянулась в сторону дома. Может быть, ещё не поздно вернуться за Шугеном? С ним точно было бы спокойнее.