О, этот сладостный запах ночного кошмара! Его соблазнительный аромат так и витал по темной комнате. Вызывал голодное урчание и прямо водопад слюнок. Дайре склонилась над спящим гомофобом и подпустила в его и без того мрачный сон еще немного тоски, серой и унылой, как дождливый день. Человек тоненько завыл и заворочался в своей постели. Теперь главное было — не «передержать» такое роскошное блюдо. Нельзя было допустить, чтобы человек проснулся и испортил ей трапезу.

Дайре чуть убавила накал страстей в его сне и немного подождала, когда сон доспеет. Изысканный аромат кошмара становился все волшебнее, она даже не удержалась и сглотнула слюну. Да, этот жалкий человечишко до ужаса боится, что его придурки-дружки узнают, как сильно ему нравится тот милый парнишка, который живет по соседству. Да-да, тот самый, которого они так любят чморить всем своим оголтелым тупым стадом. Дайре тихонько захихикала. Еще чуть-чуть подождать, совсем немного… О, да! Она с наслаждением впитала в себя этот невероятный, чудесный, такой изумительный кошмар. И такой сытный…

Для Дайре он был все равно, что для человека — хороший стейк с золотистой корочкой, поджаренный в оливковом масле с розмарином, дошедший в духовке с дольками чеснока и политый густым, острым соусом. Да с гарниром из молодых хрустящих картофелинок в чесночном масле. Роскошная трапеза!

Дайре выбралась из спальни с приятным ощущением сытости во всем теле, веселая и довольная собой. Господи, как же она любила свою работу! Она взмыла над крышами домов и переместилась к столбам с протянутыми по ним проводами с высоким напряжением. Когда она шла по проводам, то буквально пританцовывала от радости. Электричество слегка покалывало ей подошвы босых ног — это было очень приятное ощущение. Дайре тихонько замурлыкала песенку, которую ей бывало напевала ее мать, и сделала еще пару танцевальных движений.

И тут она уловила еще один запах. Сладкий и терпкий, такой душистый, что она застонала от восторга. Так мог бы пахнуть горячий шоколад с корицей, потрясающий кошмар! «Пожалуй, великолепно пойдет в качестве десерта!» — решила она и пошла в том направлении, откуда тоненькой ниточкой тянулся шлейф аромата.

Дайре пролетела над лесом, обогнула маленькое озеро, стараясь не упустить этот дивный кошмар. Она вышла на небольшую поляну, откуда тянуло больше всего, и просочилась под землю. Там были сплошные ходы, но она не колебалась, выбирая, куда ей пойти. Ее вел запах. Она улавливала в нем нотки разочарования, страх одиночества, боль от отсутствия семьи, от того, что мучимое кошмарами существо никто не понимает и в упор не видит.

Наконец, она вплыла в большую пещеру, полную пустых клеток. И огромных черных кошмаров, больше похожих на зубастых коней. Кошмары окружили Дайре, и она нежно прошептала:

— Идите ко мне, детки…

Они попятились. Они шарахнулись от нее, но Дайре с радостным смехом настигала их и впитывала в себя, наслаждаясь каждой крупинкой. Это была настоящая вакханалия! Дайре не успокоилась, пока не впитала в себя их всех.

Когда она остановилась, в пещере не осталось ни одного кошмара, а сама она ощущала в теле истому и некую тяжесть. Дайре сыто рыгнула и застенчиво прикрыла рот рукой.

— Упс, — промурлыкала она, — а ведь мама говорила мне, что в приличном обществе так делать неприлично, и отрыжка отбивает аппетит у других. Хорошо, что я тут одна.

Она хихикнула.

И тут она услышала этот звук. Это было больше похоже на сдавленный стон. Затем что-то тихо зашуршало. Дайре оглянулась по сторонам. Пока она гонялась за кошмарами, то совершенно не обращала внимания ни на что другое, ей было просто не интересно. Но сейчас… Сейчас ею овладело любопытство. Кем было то существо, чей ужас доставил ей столько приятных минут? Что оно тут делало? Как здесь оказалось? Эти кошмары не были похожи на обычные человеческие, что-то в них такое было… Слишком древнее. Выдержка у них была многолетняя, подобно коллекционному вину, которое тщательно хранят в темноте при определенной температуре, чтобы, упаси бог, не испортилось.

Опять шорох. Доносится вон из того угла, самого темного, самого неприметного. Дайре вгляделась. Силуэт был больше похож на человеческий, выглядел так, словно это был человек, лежащий на каменном полу и уткнувшийся в стену.

Дайре подошла поближе. Что-то было в нем знакомое, давно забытое, как если бы это существо попалось ей на пути много веков назад. Она присела рядом с ним на корточки и дотронулась до его плеча. Существо со стоном повалилось на спину, и Дайре ахнула. Она очень смутно помнила первые века своей жизни после смерти, когда она стала такой, какая она есть сейчас. Но никогда и ни за что она не забыла бы это скуластое лицо с серой кожей, греческим профилем, острым подбородком и такой прической, словно этот парень всю ночь летел против морозного ветра. Он открыл свои светлые с ободком золота возле зрачков глаза, и Дайре выдохнула одно из его имен, которое она не произносила уже многие века, но которым она все время называла его в те времена, когда они еще общались:

— Питч!