Форумы владельцев киборгов кипели. Оказалось невозможно найти нужную ветку, не прочитав попутно десяток страшных историй. Тех, кто отреагировал на новость так же, как Оксана, было удручающе мало. Однако людям свойственно объединяться, так что вскоре небольшой отдел форума прибавил к своему значку замочек, отрезающий дорогу внутрь тем, кто продолжал относиться к киборгам как к бездушному, а теперь еще и опасному, оборудованию.
«…он стал нас бояться. Не советую резко изменять манеру общения».
«А у нас все прошло гладко, моя девочка мне доверилась. Нужно было лишь спросить».
«…повернулся и молча пошел работать. Может, он правда тот, из машин? Тогда как?»
«Просто относиться по-человечески. Знаю, звучит смешно)))»
«…народ, я кажется, ее сломала. Она уже третий час ни на что не реагирует!!!»
«… Ириенов срывает не так, как других. Не кидайте тапками, но мне кажется, чтобы процесс пошел, надо залепить киберу хорошую оплеуху…»
«…Ну правильно, обычно им слишком просто живется. Даже если мозги работают, то так и остаются в зачатке. Два процента срыва)))) Личность-то формируется в преодолении трудностей…»
Когда Оксана целовала Лиса, он сначала чуть улыбался, потом мягко притягивал ближе. Если она углубляла поцелуй, Лис чутко прислушивался, хочет ли женщина вести сама или отдаст эту роль ему. Оксана ощущала, как сердцебиение обоих учащается, и получала удовольствие, слыша жаркое сбивчивое дыхание, чувствуя рукой волны мурашек на гладкой коже киборга. Очень естественная реакция. Слишком. Может, она была настоящей? Может, все было настоящим? Нерешительность порой обходится весьма дорого, но и порывистость не всегда хороша. Сколько раз Оксана увещевала себя не рубить сплеча? Эти мысли не давали ей покоя. Но Оксана дала себе слово хотя бы попытаться. Выждать время. Не рубить снова.
Оксана сама не знала, на что надеется, чего именно ждет. Как понять, произошел ли «срыв»? И если нет, то стоит ли его провоцировать, и как это сделать? Сначала ее тревожила мысль о том, чтобы увидеть на месте пусть искусственной, но хорошо знакомой, личности, кого-то совершенно чужого. Но спустя неделю Оксана поняла, что видеть перед собой вовсе обезличенную машину гораздо труднее. Страх перемен превратился в ожидание их.
Дни проходили за днями, но все оставалось по-прежнему. В доме стояла гнетущая тишина, киборг реагировал лишь на прямое взаимодействие вроде просьбы внести в дом покупки и почти не выходил из гостевой комнаты. Большую часть времени о том, что Irien еще здесь, говорило лишь убывающее количество кормосмеси на кухонной полке.
Противоречивость информации сбивала с толку. Оксана выбирала простые советы, которые может, и не помогли бы, но и навредить точно не могли. Прочитав, что киборги неравнодушны к сладостям, и вспомнив, с каким удовольствием Лис однажды слизывал с ее кожи шоколад, Оксана накупила в лучшей кондитерской тортов и пирожных и поставила на видное место в холодильнике. Затем выбросила в утилизатор все вещи Irien-а и купила другие, служащие для удобства, а не только лишь для красоты.
***
— Операция по соблюдению санитарно-гигиенических норм не может быть успешно завершена ввиду отсутствия сменной одежды на выделенной полке.
От киборга пахло хвойным шампунем. Оксана оторвалась от планшета и обернулась. Она видела это тело множество раз, но никогда еще не ощущала такой отчужденности. Он стоял перед ней обнаженным и в то же время был полностью закрыт. Механизм в виде мужчины. Разве не это твердили брошюры DEX компани?
— Надевай новые вещи, что лежат в пакете у тебя на кровати. Если хочешь, конечно… И еще. Можешь брать любую еду, не только смесь.
— Информация сохранена.
Киборг повернулся и исчез в коридоре.
На четвертый день башня из взбитых сливок на одном из тортов оплыла, с одной стороны покрывшись зеленым пушком, и Оксана выбросила сладости в утилизатор. Вечером киборг молчаливой тенью проследовал на кухню за водой, и Оксана попробовала включить фильм, который они смотрели когда-то вместе. Тогда Лис сказал, что ему очень понравилось… Киборг прошел мимо, даже не взглянув на экран.
Неделя за неделей Оксана допоздна задерживалась на работе, лишь бы не идти домой. Оказалось, что есть нечто, гораздо хуже одиночества.
«Смотреть на дыру в форме человека».
Человека?!
«Значит, ты все-таки не относилась к нему только как к машине».
Оксана сидела в темном кабинете и следила глазами за мелким робоуборщиком, ползающим по полу.
Ей нужен был этот толчок. Последняя капля, чтобы с глаз наконец спала пелена. Самое сложное — признать, что ты врала самой себе. Оксана медленно подняла руку и прикоснулась к шее. Там, под шелковыми шарфами, пряталась жгучая память.
«Я научу тебя уважению, строптивая сучка! И заставлю слушаться!»
Сигаретный дым мешается с запахом паленой кожи.
Унижение. Боль. Страх. Беспомощность.
Глаза обожгло злыми слезами. Оксана сморгнула и расправила шелк. Шрам можно было убрать еще тогда, но она не стала. Иногда нужно напомнить себе о страшном…
«Рабыня стала рабовладелицей».
Такая мысль мелькнула у нее два года назад, в магазине DEX компани, но показалась глупой. Оказалась заглушена насмешливым «имею право».
Оксана хотя бы могла уйти от мужа, что и сделала… Закон был на ее стороне. На стороне киборга нет никого.
Олег конечно был прав — самоедство приносит лишь вред. Но Оксану вновь одолели сомнения в правильности своего поступка. Если киборг раньше чувствовал хоть что-то, то чувствует и сейчас. Неизвестно какая из пыток хуже — служить устройством с простыми и понятными функциями или провалиться в бездну хаоса, и заново, с нуля, создавать себя.
Раньше у них обоих была хотя бы иллюзия счастья. Смех, ласковая возня на ковре у камина… Или не иллюзия? А просто Оксана из-за собственной травмы слишком близко к сердцу приняла услышанные по телевизору чужие слова?
Оксана уже была готова сдаться, когда вернувшись домой в один из дней, обнаружила его пустым. Дверь в гостевую комнату была открыта. Пропажа нашлась в сыром осеннем саду, залитом красным закатным солнцем. Лис неподвижно сидел на земле спиной к дому. С дерева спустилась белочка, настороженно глядя на гостя. Он медленно протянул руку, и зверек доверчиво оперся лапками о ладонь, ткнулся мордочкой, собирая крошки.
Оксана знала, что Лис не мог не услышать шагов, но он не стал оборачиваться, и она тихонько ушла в дом. Ее вдруг наполнили эмоции такой чистоты и яркости, что те, о которых Оксана вспоминала еще вчера, теперь казались бледными, фальшивыми и какими-то липкими.
Изменения в киборге были такими легкими, невесомыми, что опасаясь нарушить это хрупкое становление, Оксана продолжила привычный обоим образ жизни, не показывая, что хоть что-то заметила. Ей самой тогда, после всего этого кошмара, после тяжелого развода с мужем, больше всего нужен был покой.
Еще через несколько дней Оксана обратила внимание, что домашним терминалом пользовались. История запросов была полна фотографиями животных и птиц, статьями из энциклопедий по зоологии. Однако свежекупленные вкусности в холодильнике остались нетронутыми и снова отправились в утилизатор. Покуда хозяйка была дома, поведение и речь киборга оставались машинными. Через неделю она решилась вскользь упомянуть о белочке в саду, но лицо Irien-а осталось бесстрастным, словно Оксана и правда говорила сама с собой. Она уже стала сомневаться, не показалось ли ей, не приняла ли она желаемое за действительное.
Но как-то раз, проходя мимо ванной на первом этаже, машинально протянула руку к приоткрытой двери, чтобы запереть, и увидела внутри киборга. Он стоял в полутьме, внимательно рассматривая свое тело в большом зеркале. Оксана отдернула руку и тихо прошла мимо, надеясь, что Irien не придал значения ее секундной задержке.
Киборг явно начал осознавать себя, и увиденное нельзя было списать на совпадение или ошибку. Нельзя сказать, что Оксана не страшилась последствий. Возвращаясь домой, она невольно замедляла шаг, подходя к входной двери. Она ведь сама разрешила киборгу делать все, что заблагорассудится. Внутри могло ожидать что угодно. Но Оксана заставляла себя войти, повесить ключи на крючок, снять плащ, включить свет…
***
Выходной день выдался ясным и холодным, начало зимы радовало хорошей погодой. Мимо широкого окна летели подсушенные солнцем опоздавшие кленовые вертолетики.
— Целесообразно пополнить запас оливок маринованных консервированных.
Оксана опустила планшет и удивленно воззрилась на подошедшего киборга. Он стоял прямо и смотрел в окно, на залитый светом сад. Первое прямое обращение, да еще такое… На форуме постоянно делились опытом, так что не составило труда узнать спрятанную за машинной формулировкой самую настоящую просьбу. Оксана встала, прошла на кухню и открыла нижний ящик, где хранились консервы. Компоты и персики в сиропе остались нетронутыми, а все банки оливок исчезли.
«Все киберы любят сладкое? Все да не все…»
Оксана улыбнулась.
— В понедельник куплю. Напомни мне, ладно?
Он не напомнил.
Несмотря на это, Оксана принесла домой полные кульки разнообразных солений и оставила на столе. Наутро банки оказались аккуратно расставлены в шкафу.
***
На следующий день Оксана заглянула к Олегу и пригласила его зайти в кафе недалеко от клиники. Хотелось поделиться переживаниями, с кем-то поговорить. Оксана невольно обратила внимание на то, как на психолога смотрят официантки. В неформальной обстановке Олег казался совсем другим. Широкоплечий, излучающий покой и силу. И эти тонкие смешливые морщинки вокруг глаз… Рассказывая о случившемся, Оксана улыбалась, и он улыбался в ответ.
— Смотри, — насмешливо поднял бровь Олег, — втянешься в воспитание, еще захочется своего родить.
Оксана поперхнулась лимонадом. Мужчина смутился.
— Прости, глупость сказал.
Он отвернулся, взял бокал с газировкой и подмигнул:
— Выпьем! За нового человека. Пусть у вас обоих все будет хорошо…
Время быстро прошло в неторопливых разговорах, за стеклом сгустились сумерки.
— Не пытайся купить его, это плохая тактика, — негромко говорил Олег, — лучше ждать следующей просьбы.
Он помолчал, потом понизил голос.
— Если что то пойдет не так… звони мне в любое время. Большинство людей называют разумных киборгов «сорванными». Будь это кто-то другой, я бы связался с DEX компани. — Олег поднял взгляд, — Но я верю, что если ты взялась, то справишься.
«Он верит в меня… А я сама?»
Оксана, опершись на столик, следила за огненными полосами фар пролетавших флаеров.
— Знаешь… наверное я за два года привязалась к нему больше, чем думала. Теперь боюсь услышать от Елисея что он думает обо мне на самом деле. Постоянно перебираю свои прошлые поступки, ищу что я сделала не так… Да все не так! Даже сейчас!
Она со злостью отбросила салфетку и уронила руки на стол.
— Я повела себя, как истеричная дура, оттолкнула, заставила пройти через все это… и до сих пор заставляю. Теперь, выходит, его очередь отталкивать, мстить мне. Я привыкла, что контролирую все, а тут…
Олег вздохнул и на мгновение мягко накрыл ее безвольную руку ладонью.
— Нужно перетерпеть. У парня внутри обида, подавленный гнев, черт знает что еще… Все это должно выйти, как гной из раны. Еще он, скорее всего, будет проверять границы дозволенного. Это трудно, я знаю. У меня, знаешь, когда-то был сын…
Олег отвел глаза, но тут же овладел собой.
— Постарайся воспринять это как прогресс. Не лезь к нему. Только демонстрируй готовность к контакту. Он же, в сущности, еще ребенок… Будь взрослее него.
Фраза «Не повторяй чужих ошибок» повисла в воздухе, но осталась непроизнесенной.
Оксана впервые видела в Олеге те чувства, избавиться от которых он помогал другим — неуверенность и застарелое чувство вины.
«Никто не совершенен».
Это вызвало легкий укол раздражения. Потому у Оксаны и не было подруг — быть чьей-то жилеткой она просто не умела. Чужая боль вызывала слишком острое эхо собственной. К тому же, самой Оксане лучше всего помогал выйти из депрессии пинок под зад. Другие на такое обижались.
— Никогда не имела дела с детьми. Это так сложно… А еще… — Оксана смущенно поправила шарфик, — Я соскучилась. Привыкла, что у меня всегда под рукой мужчина… Ужасно звучит, знаю.
Психолог широко улыбнулся.
— Ну, я мог бы… подвезти тебя в «Матушку Крольчиху». Туда ведь не только мужской контингент ходит расслабляться. А тебе точно нужно расслабиться, вон какие круги под глазами!
— Правда? — встрепенулась она.
— Нет, конечно, — вздохнул Олег. — Ты выглядишь прекрасно, как всегда.
Он улыбнулся, взглянул на комм и встал из-за стола.
— Прости, но мне пора.
Оксана еще долго сидела у окна кафе. Огоньки пролетающих суденышек за окном казались новогодним украшением, а в памяти всплывали полузабытые картинки из собственного детства.
***
К концу года навалилось множество дел, поставщики и партнеры желали подобрать все накопившиеся за год «хвосты», главный бухгалтер дневал и ночевал на работе, как и сама Оксана, приводя дела клиники к идеальной чистоте и порядку. После тяжелого дня она вернулась домой и обнаружила, что припасенные на вечер вареные спагетти пропали. Оксана не любила сети быстрого питания, но лечь спать на пустой желудок было плохой идеей, ведь следующий день обещал стать не менее тяжелым. Заказав по комму еду, прошла по коридору. Постаравшись справиться с раздражением, постучалась в гостевую комнату. Дверь приоткрылась, киборг с распущенными волосами стоял на пороге, за его спиной светился экран гостевого терминала. Оксана вдруг почувствовала, как к щекам прилила кровь — впервые за несколько месяцев она оказались так близко к мужчине. Оксана сделала шаг назад и постаралась отвести взгляд от рельефной груди киборга под футболкой. Запах его кожи вызвал совершенно неуместные воспоминания. Оксана заставила себя сосредоточиться на том, зачем вообще пришла.
— Я не против того, чтобы ты ел обычную еду, — начала она, — но готовь, пожалуйста, сам. Посмотри в сети как это делается. Видишь ли, я стоять у плиты очень не люблю. Если хочешь, закажи доставку продуктов на мой счет по инфранету, дрон все принесет прямо к дверям.
Киборг слушал, но смотрел не на хозяйку, а на некую точку над ее плечом, потом кивнул. Оксана заставила себя отвернуться, за спиной щелкнула закрывшаяся дверь.
Полная статьями о птицах история запросов расцветилась еще и фотографиями с сайтов кулинарии. Как-то раз Оксана пришла домой раньше обычного и обнаружила в раковине дымящийся пирог, который явно собирались остудить и донести до утилизатора, но помешало возвращение хозяйки. Киборг все еще избегал ее, но Оксана замечала все больше признаков присутствия человека в своем доме. В саду искрились золотистыми зернами кормушки для птиц, на кухне появились новые приспособления вроде ручного миксера и кухонных весов, да и холодильник теперь пустовал редко. Ее собственная еда оставалась неприкосновенной, но полки вокруг были заняты. Без разрешения пробовать эксперименты киборга с продуктами Оксана не решалась. Вспоминая о словах Олега, она объясняла это себе нежеланием нарушать хрупкую границу его личного пространства. А главное, человеку полезно далеко не все, что может съесть киборг.
Попробовав крошку пирога, Оксана поняла причину, по которой тот оказался в раковине. Точные указания количества соли присутствовали далеко не во всех рецептах, а словосочетание «по вкусу» было слишком расплывчатым и сослужило плохую службу любителю солений.
Праздничный вечер Оксана обычно проводила на шумном корпоративе, но всегда уходила до полуночи, чтобы сбросив туфли и пиджак, налить себе белого вина и насладиться у окна бесшумными фейерверками, взмывающими над засыпанным снегом городом.
Она тихо вошла в дом и сразу обратила внимание на свет, падающий в гостиную. Не веря себе, сняла мокрый от снега плащ, прошла на цыпочках и заглянула в кухню. Киборг стоял у стола спиной к двери. Судя по быстрому стуку ножа, он резал салат. Аккуратные кубики овощей лежали рядом в прозрачной миске. Ссыпав туда огурец, мужчина потянулся за новым.
Оксана обошла стол и осторожно присела на высокий табурет. Киборг ничем не показал, что заметил ее присутствие, но она понимала, какой это прогресс. Не уйти вновь, не спрятаться, а честно заявить о себе. И не кому-то, а ей. Хозяйке. Признак ли это доверия или вызов?
Через некоторое время Оксана решилась спросить:
— Тебе помочь?
Он смахнул с лица выбившуюся прядь волос.
— Нет, спасибо.
Оксана чуть не задохнулась от радости. Это был ответ человека. Не набор слов, за которыми так явственно виднелись строки нулей и единиц…
«Неужели мой Лис возвращается ко мне?»
Она поймала себя на том, что стискивает дрожащие руки.
— Лис…
Он обернулся.
— Что?
Наконец-то Лис смотрел на нее, не на стену и не в пол…
— Можно тебя обнять?
Слова вырвались сами собой, хотя она намеревалась сказать совсем другое. Киборг вновь повернулся к столу. Молчание с каждой секундой становилось все более колючим.
Наконец, Лис отложил нож и тихо проговорил, глядя на доску:
— У меня руки в томатном соке. На тебе светлый костюм.
Он взял луковицу и стал чистить. Оксана постаралась урезонить себя.
«Не на что обижаться. Он больше не обязан… Не обязан угождать».
Она встала и достав с полки припасенную бутылку вина, направилась в темную гостиную, где уже мерцали сполохи цветных огоньков.
— Тебе еще что-нибудь нужно? — задержавшись у порога, спросила Оксана, стараясь, чтобы вопрос прозвучал легко, а голос — естественно. Не получилось ни того, ни другого.
— Нет.
«Но повод для праздника все равно есть».
Фейерверки казалось, светились ярче обычного. Несмотря на противоречивые чувства, а может, и благодаря им, Оксана чувствовала себя как никогда живой.