Я уставился на рыжеволосую девушку через окно купе, изо всех пытаясь понять, как всего лишь одна женщина могла так сильно бесить меня. Конечно, Анна должна была вести себя под стать княжне, однако обязательно ли ей всегда быть такой высокомерной? К примеру, как в той ситуации с собакой. Почему этот чёртов щенок поехал с нами? А что, если бы у меня была аллергия на собак? На самом деле, как выяснилось, у меня её совершенно не было, но к делу это не относится.

Я наблюдал за ней, за её тонкими пальцами, держащими книгу, за её буйными волосами, находящимися в полном беспорядке, и за её лицом, наполненным интригой и концентрацией, в то время как она читала. Девушка была невероятно похожа на княжну Анастасию.

Я вздохнул. Поездка в Париж была долгой, лучше бы нам с Анной начать находить общий язык друг с другом. Я снова сделал глубокий вздох и вошёл в купе, присаживаясь напротив неё.

Моя решимость смягчить наши отношения значительно ослабела, когда девушка даже не сделала паузу в своём чтении, дабы показать, что она заметила моё присутствие. Гнев вскипел во мне, но я был полон решимости пройти через этот разговор. Я откашлялся и начал:

— По-моему, мы напрасно воюем.

Анна едва ли прервала чтение и посмотрела на меня своими большими голубыми глазами.

— Спорить не буду, — кратко произнесла она, снова возвращаясь к книге.

По крайней мере, это уже что-то. Я собирался продолжить, но девушка тут же прервала меня, прежде чем я сумел собрать в кучку всё своё остроумие.

— Но извинения приняты.

Я ошеломлённо откинулся на спинку сиденья. На самом деле я никогда не был сторонником насилия — особенно по отношению к женщинам — однако сильное желание задушить Анну прямо здесь и сейчас резко возросло во мне.

— Извинения? Минуточку, кто говорил об извинениях? — вместо возможного насилия, я лишь продолжил наш диалог. Я просто не мог поверить насколько раздражающей была эта девчонка. Мы с Владом пытались помочь ей, доставить её в Париж, и чем она нас отблагодарила? Правильно, ничем.

Миловидное лицо девушки исказилось в угрюмую гримасу.

— Пожалуйста, больше ни слова. Не надо портить мне настроение! — приказным тоном произнесла она.

Я не мог поверить своим глазам.

— Ладно, я спокоен, я помолчу.

— Вот и прекрасно!

— Да!

— Да!

— Да!

Какое-то время мы сидели в пропитанной раздражительностью тишине. Анна смотрела из окна на мимолётно проезжающую мимо нас сельскую местность, а я медленно пытался в голове досчитать до десяти, чтобы хоть как-то попытаться восстановить управление над своим характером.

Только успел я досчитать до шести, так и ни на миллиметр не подобравшись к своему внутреннему спокойствию, девушка заговорила снова.

— Скучать будешь? — слегка отдалённым голосом спросила она.

— По твоей болтовне? — я съязвил в ответ. Раздражение всё ещё брало верх надо мной и жаждало спора.

— Нет, — с упором в голосе произнесла она, — по России.

— Хм, — жажда спора оставила меня, когда я наткнулся взглядом на встревоженное лицо Анны, и вдруг меня озарило. Она пыталась спрятать свои чувства за стеной сарказма и остроумия; нервозность и высокомерие девушки лишь скрывало собой внутри неё что-то особенное. — Нет.

В конечном счёте я ответил отрицательно. По-видимому, ответ мой не показался ей честным и лишь возбудил её интерес. Или же Анна просто понимала, что я не хотел говорить на эту тему, так что она наклонилась вперёд.

— Тут твой дом, — было что-то особенное в тоне девушки, когда она произнесла эту фразу.

Дом. Что это слово вообще могло означать?

— Временное пристанище, сменим тему, — я надеялся, что слово «временное» даст ей хоть какой-то намёк. Не хотелось мне говорить о домах, семьях и других таких вещах, о которых я не имел ни малейшего понятия. Я положил ногу на ногу и отвернулся, чтобы избежать пристального взгляда.

Но Анна, разумеется, не дала мне уйти от разговора.

— Хочешь, чтобы Париж стал твоим домом? — предположила она.

Нет. Да. Возможно.

— Что, помешалась на домах? — я не пытался скрыть агрессию в своём голосе. Девушка выдвинула на обсуждение проблему, которую я явно не хотел затрагивать, однако теперь настала моя очередь.

— Во-первых, — в свою защиту начала Анна, — каждый нормальный человек хочет иметь свой угол, — она встала с сиденья и хотела уже было уйти, но мои ноги, специально вытянутые вперёд, блокировали девушке путь до двери. Я наблюдал с ноткой самодовольствия за тем, как она пытается сдвинуть мои ноги с места. Анна уже и пихала, и сдвигала, и пинала мешающую ей преграду, из-за чего гнев внутри девушки разгорался всё сильней. Ну, а мне же, напротив, понравилось со спокойствием наблюдать за её действиями. — Во-вторых, это место, где ты встретил… АХ, НИЧЕГО, ПРОЕХАЛИ! — Раздражённо прокричала девушка, взобравшись на сиденье купе, чтобы обойти меня стороной. Вдруг вошёл Влад со своим чёртовым щенком.

— Слава Богу, — чувственно воскликнула Анна. — Пожалуйста, избавьте меня от его общества! — Она показала на меня пальцем, прежде чем, разбушевавшись, выйти из купе.

Мужчина смерил меня взглядом.

— Что ты вытворяешь? — спросил он.

— Я?! Чушь, это она! — я начал обороняться.

Выражение лица Влада вдруг осветилось озарением:

— Похоже, вы увлеклись друг другом!

Сердце моё болезненно заколотилось в груди.

— Увлеклись?! — вскрикнул я, очень слабо веря в существование здравого рассудка в голове Влада. — Господи, Владимир, ты в своём уме?!

Качая головой, я покинул купе и позаботился пойти совершенно в другом направлении, нежели Анна. Едва ли мы были в состоянии сосуществовать в одной комнате на протяжении десяти минут без стычек. Я дошёл до конца вагона, к широким окнам. Внезапно мой организм стал нуждаться в большем количестве свежего воздуха. Конечно, увлеклись.