Самолёты разбиваются, лайнеры идут на дно, поезда сходят с рельс, а Ли Джинхёк теряется в глазах напротив.

— Простите, так что вы будете заказывать?

«Тебя» хочется ответить, но приходится встряхнуть головой и очнуться от наваждения. Новый бариста беспредельно красив, к чему Джинхёк с утра понедельника был не готов совершенно.

Сердце отплясывает чечётку, пальцы дрожат, а слова вылетают с запинками и как-то глухо. Молодой человек лишь хмурится слегка, вбивая заказ, а где-то на задворках сознания у Ли маленькая девочка высоким голоском пищит «он слишком милый». И ведь не поспоришь.

Хотя наличию девочки стоило бы удивиться.

Джинхёк благополучно опаздывает на работу, сбивает фикус на входе и порывается сесть мимо стула. Через пару часов его просто выставляют из офиса с пожеланиями выспаться, а может и подлечиться. Потому что рассеянная двухметровая шпала в небольшом помещении — к большим ремонтным затратам.

На каком-то автопилоте или магните, Ли добирается до утренней кофейни, благополучно влетая носом в прозрачную дверь. Это немного помогает, как и ошарашенный взгляд из-за бара. Отрезвляет.

Вдох-выдох. Сонджун подходит к стойке и упирается в неё руками, нависая над растерянным бариста.

— Утром я ошибся в заказе. Могу ли я получить ваш номер телефона?

А потом очень радуется, что не получил по морде.