Донёль носится по общежитию как в жопу ужаленный, снося всё и всех на своём пути. Мерит шагами коридор, наворачивает круги вокруг дивана в гостиной, делает петли по кухне, периодически заходя в ванную, если там свободно. Врывается в комнаты, глубокомысленно осматривая жильцов, если не ловит лбом любые предметы, что они кидают в незваного и порядком заколебавшего гостя.

Донёлю грустно.

Он чувствует себя бесполезным, а с каждой попыткой доказать обратное, лишь вводит себя в ещё большую тоску. При мытье посуды режет палец, выбрасывая мусор, роняет пакет и собирает просыпанное по всему подъезду, а от непоправимого фэйла со стиркой его уберегает лидер, вовремя вырубающий аппарат из розетки.

Парень практически лезет на стену и готов выть от безысходности. Одногруппники между вспышками раздражения лишь грустно переглядываются. Только Усок мог успокоить такого макнэ, а свои навыки и рецепты он никому не передал, уходя в отпуск.

Возможно, отсутствие Ушина и есть причина истерики. Но тогда можно только ждать и надеяться, что у Донёля сядут батарейки и он сам сядет, а лучше даже ляжет, куда-нибудь, уставший и обессиленный. На то, что он успокоится, мало кто рассчитывает.

Суиль сдаётся раньше, и при очередном покушении на свою территорию, просто ловит разбушевавшегося младшего в одеяло. Сгребает в охапку, пока тот не прочухался, аккуратно укладывает на кровать и приземляется сверху. Вялое копошение и поскуливание максимально игнорируется в надежде, что смирительное одеялко возымеет свой эффект.

Взволнованные внезапным спокойствием в общежитии одногруппники по очереди заглядывают к Суилю в комнату. Хванхи лишь хмыкает. Джинук с Йеином выражают неодобрение, но как-то слишком уж вяло. Сонджун отпускает язвительный комментарий про кислородное голодание и его последствия. Суиль же продолжает возлежать на одеяльном свёртке с Донёлем, лениво залипая в телефон, периодически проверяя, чтобы моська младшего выглядывала из укрытия.

Рецептов от Усока нет, как и его самого, но, кажется, солидер нашел свой способ успокоения Донёля.

Пусть ненадолго, но буря миновала.