Небытие отпускало из себя медленно-медленно, тягуче, превращаясь в довольно светлое пространство, бьющее под закрытые глаза ярким светом. Кинни зажмурилась и решила, что лучше притвориться, что все еще без сознания. Как же ей было плохо, словами не передать. Невозможно плохо и больно. Боль вплелась ей под ребра колючим ежом и тоскливо ныла на сотни мученических голосов.  

    Гейрта больше нет.

    Они убили его, выдрав на живую из души Кинни человека, которого она полюбила. Эта мысль разливалась по телу кипящей пустотой, и не вызывало особого страха, что теперь с ней будет без Гейрта. Но то, что Кинни не ждало ничего хорошего, было ясно. Она старалась даже не дышать, чтобы не шуметь и иметь возможность ориентироваться на слух. Кажется, она была здесь не одна. Да, в отдалении слышалось множество голосов, а потом… Шаги. Сердце, как ни укрощай, все равно запрыгало оглушающе. Сейчас они услышат, поймут… 
    Шаги приблизились и остановились совсем. Главное, не вздрогнуть, если прикоснутся! Но чужие пальцы дотронулись до ее шеи, нащупывая пульс, и Кинни непроизвольно передернула плечами от ужаса и напряжения. Холодный пот прошиб все тело, покрыв испариной, она задержала дыхание, насколько это было возможно. Похоже, наемник догадался, тихо хмыкнул. Расскажет всем, что она очнулась… точно расскажет… 
    — Тише, — шепот чуть слышный, девушка замерла. — С Гейртом все в порядке. Он жив! А ты лежи тихо и глаза не открывай. Притворяйся как можно дольше, сколько сможешь. Мы уже на Таилине, сейчас Сидмон придет. 
    Шаги начали отдаляться, а у Кинни от облегчения ноги стали ватными. Жив! Гейрт жив! А значит, он скоро за ней придет. Она попыталась слегка пошевелить руками, но они оказались связаны и сильно затекли. Лежать было неудобно, жестко, но девушка не шевелилась и вдыхала воздух через раз, изо всех сил прислушиваясь. Глаза успели привыкнуть к яркому свету, и насколько Кинни смогла осторожно осмотреться, помещение, в котором она находилась, радовало небольшими размерами. Сориентироваться как следует не получилось, потому что вскоре снова послышались шаги. Тяжелые, уверенные шаги довольно крупного человека, а за ними возник и голос. 
    — Какого хрена? — уловил слух Кинни, и она затаила дыхание. — За каким… вы приперли сюда эту девицу? 
    — Босс, она… Гейрт с ней… 
    — Ты можешь выражаться по существу! А самое главное — быстро! — рявкнул мужчина так, что Кинни едва не подскочила на месте. 
    — Твой коллектор целовался с ней, а потом «Бездонная бочка» оказалась полной. Я не смог найти объяснение этому событию, но предположу, что девица как-то с этим связана! 
    — Что скажешь, Олан? — обратился мужчина с противным голосом к кому-то еще. — Такое возможно? 
    — Возможно, если это та самая… Дочь короля Ситука. Которую он где-то спрятал еще тогда, когда все было относительно хорошо. Послушайте, Сидмон, я, как ваш поверенный в делах и бизнесе, с уверенностью могу сказать, если предположения наши подтвердятся, то вам не нужен будет Гейрт для того, чтобы оставить планету Ситук за собой. Достаточно того, чтобы девушка переписала ее на вас! 
    — А как же проверить, она это или нет? 
    — Жители Ситука умеют выделять много онгхуса в момент самых своих сильных переживаний, даже больше, чем в момент смерти. Ее надо либо сильно напугать, либо… заставить почувствовать желание… 
    — Ну уж нет, увольте, не хватало мне еще с земными девицами возиться. А напугать можно, почему нет… 
    — Босс, я точно тебе говорю, это она! — вскрикнул тот, который первым заговорил с боссом. — Гейрт ее… целовал, и ей явно это нравилось, а контейнер стал полный. Так что тебе не нужен этот гребаный ублюдок! 
    — Да, это в том случае, если Гейрт мертв, в чем я сомневаюсь. — Сидмон повернулся к парню и смерил его холодным взглядом, не предвещающим ничего хорошего. — Гейрт не так глуп, чтобы дать себя так просто убить, я назначил тебя начальником патрульных, несмотря на твой нежный возраст, потому что доверял тебе, Ким! А ты все провалил! 
    — Но ведь можно девицу заставить… 
    — В том случае, если Гейрт мертв, — вставил Олан. — Если же нет, у него все документы в порядке, он может опротестовать эту сделку! 
    — Если он жив, он вернется сюда за девчонкой, это очевидно, — пробормотал воротила. 
    — У тебя есть твой старый добрый трюк с таблетками, — подсказал поверенный, не обращая внимание на то, что кроме них, тут еще есть люди, а Кинни изо всех сил напрягла слух. 
    — Это было бы оптимально, да вот только… он не так глуп, как хочет казаться. На таблетках его не проведешь, тут надо что-то еще! 
    — Вода, отрави воду, Сид. Когда таблетки не работают, это всегда эффективно. 
    — Ну вообще ты дело говоришь, можно будет попробовать… Ладно, что там с девкой? Почему она до сих пор в отключке? 
    — Она выпила что-то, кажется, капсулу забвения. Правда, давно, должна была уже очнуться… — выдал Ким и направился к девушке. — Она очнулась. Слышь, ты, хватит тут разыгрывать из себя, — он грубо пнул ботинком по ее ноге, — быстро открыла глаза! 
    — Или придется срезать тебе веки, — мягким голосом нараспев проговорил Сидмон, подходя к Кинни почти вплотную. — Давай, малышка, открывай глазки, если тебе твое личико дорого как память… о твоем звездном папаше! 
    Как бы Кинни ни держала себя в руках, предательская влага, скопившаяся в глазах от страха и отчаяния, пролилась прямо из-под прикрытых век. Она едва облизала пересохшие губы и открыла глаза. 
    — Я ничего не знаю… — пролепетала она. — Я жила с тетей, а потом меня принесли в жертву, а дальше… я не знаю, как это случилось… 
    Резкий грохот заставил ее осечься. Кинни даже не поняла сначала, что произошло, когда на нее сверху посыпалась бетонная крошка и сильно запахло дымом. Щеку до сих пор жег близко проскользнувший пучок плазмы слеттера. Кинни медленно повернулась, посмотрела на стену рядом со своей головой и увидела глубокую вмятину, которая дымились и отвратительно пахла. 
    — Хватит мямлить! — рявкнул Сидмон, которому надоело ее слушать. — Или ты сейчас же ответишь мне, зачем Гейрт таскал тебя везде за собой, либо… я больше не промажу! 
    — Я не знаю… Правда! Он спас меня, а потом взял с собой! Он не хотел, я просила… — Все внутри сжалось, говорить ей было трудно. И страшно, очень страшно, что она своими разговорами могла еще больше навредить. Тот парень, который сказал ей, что Гейрт жив, сможет ли он помочь? Куда он пропал, почему его нет? Или все это обман? Как во всем разобраться? 
    — Как ему удалось набить доверху контейнер, который еще никому не удавалось заполнить до конца? Говори, или я сожгу все до одного пальцы на твоих ногах! 
    — Я поцеловала его! Не знаю почему, но он хотел убить их всех, а я просто… почувствовала, что так будет лучше! Поцеловала, а потом коробка… она стала пищать… 
    — Есть, босс! — донесся до них крик наемника. — Это правда! Сейчас, когда она испугалась, сразу пошло дело! Это она! 
    Сидмон повернул голову и глянул на полный контейнер в руках парня, а потом перевел взгляд на Кинни. 
    — Интересный расклад, — он обвел взглядом всех своих людей и остановился на поверенном. — Что скажешь, Олан? Какие еще нужны доказательства? 
    — На это нужно время, Сид, — размеренно ответил старик. — Покопаемся в архивах, но в любом случае, как только мы восстановим ее в правах, дальше будет только дело техники. 
    — Ну ладно, малышка на миллион, считай, что тебе повезло, — холодно изрек Сидмон и смерил Кинни презрительным взглядом. — И если твой дружок жив, у него появится неплохой стимул быть послушным и сговорчивым, не так ли? — воротила низко наклонился к ней, и Кинни отшатнулась. — Сиди тихо и не высовывайся, и тогда я, может быть, тебя и… помилую. 
    Сидмон распрямился и, убирая оружие в кобуру, вышел из помещения. Кинни не знала, что и думать. Как сильно она навредила Гейрту своими откровениями? Но ей было так страшно, слова вырывались из нее совершенно непроизвольно… Очень сильно хотелось плакать, но она запретила себе это делать. Сейчас не время разводить мокроту. Надо было подумать как следует, разложить по полочкам, иначе… от обилия информации лопнет голова… 
    Они что-то говорили о том, что она может быть… дочерью короля Ситука. Возможно ли, чтобы это было правдой? Обучаясь, Кинни узнала о галактиках и их устройстве; поняла, что такое Ситук и почему Гейрт владеет им — все жители планеты вместе с королем погибли при катаклизме, и планета опустела.  
    Сколько Кинни себя помнила — она знала только одного отца, егеря, который водил ее по лесам и сгинул в одну холодную зиму. Как ни пыталась Кинни вспомнить еще какие-нибудь подробности своего детства, она могла сказать с уверенностью только одно: глядя в ночное небо, всей необъятной душой маленькая девочка стремилась туда, к звездам. А мать, пока была жива, с улыбкой выслушивала детские мечты о далеких мирах и любила баловать девочку сказками про принцесс и драконов… Кинни очень нежно относилась к своим родителям, но сейчас… ей было не по себе от того, что все как-то слишком круто изменилось… 
    Гейрт… Ворвался в ее жизнь, когда, казалось, все кончено. Такой странный, добрый, но будто стеснялся этого. Девушка теперь знала, кто такие искусственники: люди, выращенные в специальных емкостях, никогда не знающие ни материнской утробы, ни родительской любви, намеренно лишенные чувств, чтобы можно было поручить им любую грязную работу. Но это люди, со всеми присущими человеку способностями, потому они и ценятся в галактике, в отличие от клонов или дроидов. Легко обучаемые, способные мыслить, обладающие гибкостью, с полным отсутствием чувств и совести — они идеальные наемники.  
    Вот только… Получается, что Гейрт изменился. Тот поцелуй, что Кинни все еще чувствовала на своих губах, воспоминания о котором отдавались сладкой дрожью где-то внутри и не давали ей нормально дышать, не мог быть от человека, который не может чувствовать. Он обнимал ее, сердце его билось так, будто хотело побить все земные рекорды за один день, а его глаза не могли врать. Он умел испытывать эмоции… Вот только, похоже, сам не в силах поверить в это. 
    Если Гейрт жив, он придет, Кинни знала это, чувствовала. Зачем тому человеку врать ей? Вот только надо будет сразу, как только она увидит его, рассказать о том, что задумал этот ужасный человек, который хотел отрезать ей веки. В груди от этой мысли холодело, а по спине пробежал табун мурашек. Нет, нельзя поддаваться панике. «Они что-то говорили, что у меня есть способность выделять то, что им нужно, значит, прямо сразу они меня не убьют», — билась в голове спасительная мысль. А значит, Гейрт мог успеть, только бы он был жив! Только бы!