Мы чудесным образом исцеляемся в присутствии того, кто верит в наш свет, даже когда мы блуждаем в своей тьме.
— Даниэль Глаттауэр
Если бы Роуз могла выбирать, она бы занималась исключительно тем, что у нее лучше всего получалось — а именно, чинила бы и усовершенствовала самые разнообразные устройства. Пусть это были шаттлы, дройды или средства связи, в ее руках любая сломанная вещь получала второй шанс.
Но заниматься чаще всего приходилось тем, что прикажут. От уборки помещений до скучного сидения в диспетчерской. Людей не хватало, совсем мало было тех, кто верил в победу над Первым Орденом, в Сопротивлении остались самые отчаянные. Вот и сейчас Финн, По и Рей полетели искать какой-то артефакт, что приведет Сопротивление к Палпатину, который появился откуда не ждали, а остальные остались на Эджан-Клосс ждать у моря погоды.
Сегодня Роуз досталось дежурство в диспетчерской, но она сбежала оттуда в ангары, посадив вместо себя за пульт парнишку из новичков. Скучнее чем сидеть и принимать сообщения, наверное, была только бесконечная чистка оружия. Лучше уж патрулировать территорию или перебрать двигатель в стареньком шаттле.
На задание вместе с Рей, Финном и По ее никто не позвал, конечно. То яркое приключение, которое случилось с ней и Финном на Кантонике, а потом на Крейте, закончилось, и вот теперь Роуз снова среди рядового состава путается под ногами. Не то, чтобы Роуз жаловалась, но… Она ощущала, что способна на большее, хотела приносить пользу. Понимала, что оружие тоже должно быть чистым, как и полы, а сообщения принимать — это очень важно и нужно. Но те захватывающие эмоции, что испытала Роуз тогда, в поисках взломщика, при проникновении на «Превосходство», атаке на Крейте — были такими удивительными, поразительными и ошеломляющими, как глоток свежего воздуха. И теперь она задыхалась, вынужденная сидеть на базе и ждать, когда снова будет возможность себя показать.
Роуз закусила губу, стараясь не думать об упущенных возможностях. Она снова и снова пыталась ухватить инструментом хитро закрученный болтик. Пальцами было бы сподручнее, да сил не хватало закрутить намертво, а ключ никак не желал изогнуться под нужным углом. Роуз вспотела и уже припомнила все заковыристые ругательства, что успела нахвататься от пилотов, когда комбраслет на ее руке чуть слышно пикнул о входящем голосовом сообщении.
— Что там у тебя? — недовольно спросила Роуз, ткнув носом в кнопку, поскольку руки были заняты.
— Роуз, у меня тут странное сообщение. Мне кажется, тебе надо это увидеть.
— Если что-то важное, передавай сразу командованию…
— Тут все зашифровано, но мне кажется, это из ПО.
— Если новое сообщение от осведомителя, это точно руководству, — досадуя на непонятливого парнишку, Роуз наконец удалось подцепить болт и даже сделать полоборота. — Передай непосредственно на мостик…
— Там не отвечают.
Роуз так удивилась, что чуть не выронила ключ.
— В смысле? А где они все?
— Не знаю. В общем, я тебе перешлю сообщение, а ты сама думай, что с ним делать и кому передавать!
Диспетчер отключился, а комбраслет снова пикнул, уведомляя на этот раз о входящем письменном сообщении. Пока Роуз настаривала дешифратор, она смогла наконец закончить с аппаратом и теперь с недоумением всматривались в странный текст.
«Тай — Ризу. Вашего осведомителя раскрыли. Расстреляли без суда и следствия на месте. Не убит, но серьезно ранен, есть приказ к утилизации. Утилькапсула будет выпущена через час, маячок прикреплю. Сделаю, что смогу, поторопитесь.»
Роуз почувствовала, как похолодела спина и от макушки до пяток ее окатила волна мурашек. Сообщение пришло только что, откуда именно выпустят утилькапсулу станет понятно, только если она прямо сейчас прыгнет в шаттл и настроится на присланную частоту маяка. Времени раздумывать и согласовывать это сообщение не было.
Роуз судорожно оглядела ангар, в котором не было ни души. Все словно испарились именно тогда, когда нужна была помощь! Если забирать утилькапсулу, то нужен грузовой корабль, да и меддроид не помешал бы, а без второго пилота управлять шаттлом было сложно. Не теряя ни минуты, Роуз побежала к грузовику, на ходу вытаскивая рацию.
— Кто-нибудь меня слышит? Мне нужен второй пилот, срочно! Меддроид в ангар! — последнюю фразу она уже выкрикнула в комлинк.
Рация в ответ лишь презрительно шипела белым шумом, но дроид подкатил в ангар вовремя, когда Роуз уже почти добежала до грузового корабля. «Да уж, выбрала я время путешествовать, — промелькнуло у нее в голове, — да ещё компанию мне подавай!»
Роуз ураганом влетела в кабину пилота и не давая себе времени усомниться в своих действиях, завела двигатели, одновременно запрашивая разрешение на взлет. «Сейчас важно забрать смертельно раненного человека, который несколько месяцев помогал нам выживать, предоставляя сведения о Первом Ордене. Объясняться будем потом». Трясущимися от непонятного ей возбуждения руками она набирала сообщение для командования, уведомляя о своей миссии.
Настроившись на частоту маяка, Роуз непроизвольно сжала руки в кулаки. Хорошо, что она не стала тратить время на согласование своей миссии, Разрушитель Первого Ордена был далеко, только-только хватало времени прыгнуть туда, забрать капсулу и вернуться обратно, чтобы осведомитель не умер. Плюс ещё необходимо сделать это настолько быстро, чтобы радары Разрушителя не засекли вторжение в их пространство, и не попасть в магнитное поле огромного звёздного корабля.
Роуз проверила все системы и с досадой обнаружила, что грузовик-то не исправен. Система стабилизации барахлит, да и гипердвигатель мог быть поновее. Но выбора особого не было, а действовать надо быстро, так что Роуз, поднявшись на нужную высоту, уверено переместила ручку гиперскорости вперед и, надеясь не потерять управление при выходе из гиперпрыжка, полетела спасать человека.
***
Роуз знала, что ее крохотный шаттл радары Разрушителя класса «Ресургент»* заметят далеко не сразу, но рисковать не хотела и включила маскировку сразу после того, как вышла из гиперпространства. Конечно, сложновато было удержать штурвал одной, но нет ничего невозможного для пилота и механика в одном лице. Так что пусть и не без проблем, но Роуз удалось подобраться совсем близко к нужному месту, а на экране красной точкой пульсировал сигнал, исходящий от утилькапсулы. Времени осталось совсем мало.
Роуз включила магниты на полную мощность и, подлетев к крохотному, похожему на каплю, аппарату, открыла грузовой отсек. Разрушитель зловещей громадой нависал, казалось, прямо над головой, и Роуз хотела как можно скорее убраться отсюда, но и навредить своими поспешными действиями человеку при смерти не хотела. Она вдруг неожиданно подумала, что это могла быть самая настоящая ловушка. Много месяцев Сопротивлению удавалось скрываться от Первого Ордена, и они могли пойти на крайние меры… Все эти мысли прыгали в голове и разлетались как бусины, пока магнитный луч втягивал капсулу в грузовой отсек. «Поздно уже сожалеть о поспешных действиях, теперь только вперёд. На самый крайний случай всегда есть бластер».
Меддроид суетился вокруг капсулы, проверяя жизненные показатели раненого, а Роуз направилась в кабину пилота — надо было быстренько улетать отсюда, а то заметят шаттл сопротивления и конец им всем. Но дроид выдал вердикт — пока пациент не будет осмотрен и стабилизирован, полеты и прыжки на гиперскорости могут навредить. Роуз решила заняться стабилизатором — просто сидеть без дела не могла, слишком тревожно. Она вскрыла панель и почти полностью погрузилась в изучение микросхем, когда ее позвал меддроид.
— Пациенту срочно требуется операция. Помимо поверхностных ожогов, у него сломано ребро, и один из осколков угрожает его жизни.
— А я чем могу помочь, я даже не медсестра… — удивилась Роуз.
— Нужно только следить за показателями, — уклончиво ответил дроид, — здесь слишком мало оборудования, а пациент в тяжёлом состоянии.
— Если это надолго, нам лучше отвести корабль подальше от звездного разрушителя. Здесь нас могут обнаружить в любой момент, и ничем хорошим это не кончится. Он переживет непродолжительный полет?
— Я сделал все, что мог. Усиленная бакта внутривенно и местно, теперь все зависит только от того, насколько крепкое здоровье у пациента. Кроме травмы в области груди, есть ещё ранение ноги, там задеты только мягкие ткани. Однако это ослабляет его.
Конечно, о таких вещах нужно было думать раньше. И брать не просто грузовой корабль, а медицинский, где есть бактакамеры для перевозки, но у Роуз не было времени подготовиться. Она думала, что лишь заберёт человека, а на базе ему помогут.
Звездный разрушитель находился прямо рядом с планетой Киджими, от него к планете постоянно летали шаттлы и дальше находиться здесь было опасно. Роуз плавно отвела корабль на безопасное от разрушителя расстояние, готовая в любой момент убраться отсюда, как только это станет безопасно для пациента.
В грузовом отсеке меддроид открыл капсулу и готовил раненого к операции. Роуз надела стерильную одежду — на этом настоял медик, — и тщательно мыла руки, стараясь не думать о том, что она увидит. Не то, чтобы она боялась крови или вида ран… Наблюдать за страданиями людей, да и не только людей, ей всегда было тяжело. На Кантонике они рисковали жизнью, чтобы спасти животных, а тут человек, который спасал жизни сопротивленцев, что само по себе уже вызывало у Роуз трепет. Она всегда с почтением относилась к героям — людям, способным совершать смелые поступки ради других. Ради благого дела. Ее сестра — герой, она отдала жизнь, чтобы победить Первый Орден, и Роуз всегда хотела тоже совершить что-то такое, что спасло бы всех. Ну или хотя бы одного человека, который сам был героем.
Она повернулась и пошла к капсуле, чувствуя, как ноги становятся ватными. Прикрыла глаза, вызывая в памяти образ сестры — это всегда помогало. Первое, что увидела Роуз оказавшись рядом с открытой капсулой — огромный ожог на теле человека, который делал похожей его грудь на перепаханное поле. Или воронку после взрыва. Как можно было вообще выжить с такой раной…
— Что-то не дало пучку проникнуть внутрь, — ответил дроид. Оказалось, последнюю мысль Роуз прошептала вслух. — Плазма попала в какую-то защиту, вот только она была недостаточно большой и пучок плазмы повредил все вокруг. Видите, в середине раны нет ожога, но в этом месте ребро просто переломилось и задело внутренние органы. Осколок нужно вытащить, и чем быстрее, тем лучше.
— Ну так сделайте это, — ответила Роуз дрогнувшим голосом. — Ему очень больно? — все же вырвалось у нее. Она никак не могла оторвать глаз от раны, даже не взглянула в лицо человека, страшась увидеть, как он мучается.
— Сейчас он без сознания, но я ввел ему наркоз — если он придет в себя во время операции — может умереть от болевого шока. Так что нет, он сейчас ничего не чувствует. Но реабилитация будет небыстрой.
Роуз кивнула и облизала пересохшие губы.
— Что от меня требуется?
— Внимательно смотрите, чтобы не падало давление. Когда вот эти цифры, — дроид показал на экран, — начнут уменьшаться, нужно будет покрутить вот это колёсико, — медик ткнул металлическим пальцем в провод, тянущийся прямо к руке пациента. — И следите, чтобы у него не пересыхали и не запекались губы, нужно протирать лицо чистой водой.
Роуз глубоко вздохнула, борясь с приступами паники и тошноты, и снова кивнула, не в силах выдавить из себя ни слова. «Никогда бы не подумала, что буду так реагировать…» — промелькнула мысль, и Роуз перевела взгляд на монитор, соединённый с капсулой. Раненый лежал в растворе бакты — его нельзя было перемещать, чтобы осколок не сместился ещё сильнее, и операцию решено было провести прямо так.
Меддроид принялся колдовать над раной, споро и четко выполняя положенные действия, а Роуз напряжённо уставилась в экран, где ползли разного цвета ломанные линии и мелькали указанные медиком цифры. Дроид объяснил, что если показатели будут меняться незначительно, то ничего страшного, но вот если будут скачки существенные, тогда надо реагировать. В какой-то момент Роуз поняла, что она даже не видела лица пациента, и скосила взгляд.
Сначала она подумала, что у нее галлюцинации от перенапряжения. Потому что тот, за кого она приняла раненого, никак не мог быть осведомителем. Роуз метнулась к изголовью и пристально уставилась на потемневшие от бакты всклоченные рыжие волосы, длинные рыжие ресницы, которые так раздражали Роуз, когда она смотрела в это лицо, искривленное издевательской ухмылкой. В ушах стояли едкие слова, сказанные мерзким, снисходительным тоном, на щеке все ещё горел след от грубой кожи черной генеральской перчатки, и она даже чувствовала ее вкус, потому что тогда неистово вцепилась в этот наглый палец зубами от ненависти и отчаяния. Сомнений быть не могло — в капсуле, с развороченной грудью, с застывшей на лице маской смерти лежал не подающий признаков жизни генерал Первого Ордена, Армитаж Хакс.