Хакс и Роуз уже давно заметили поселок, но все никак не могли до него добраться. Когда Роуз делала Хаксу перевязку, она заметила, что рана выглядит лучше, но все равно он был очень ослаблен, хоть и старался не показывать этого изо всех сил.

      Они вошли в поселок спустя несколько часов и первым делом отправились в местную кантину. Обычно в таких местах можно было найти что угодно — и еду, и выпивку, и покупателей на свой товар. Ну и неприятности, конечно.

      Хакс так устал к тому времени, как они добрались до кантины, что буквально рухнул за свободный столик, куда его определила Роуз. Она заказала ему еду и заверила, что как только пристроит все запчасти, сразу же его найдет, а ему пока наказ — как следует отдохнуть.

      На него внимания никто не обращал, никто не узнавал его — изодранный, всклоченный, исцарапанный, осунувшийся, бледный до синевы — он нисколько не походил на надменного генерала Первого Ордена. Хакс решил поесть как следует, но смог втолкнуть в себя совсем немного еды, как ему захотелось спать.

      Он отставил от себя тарелку и вспомнил, как утром нашел плачущую Роуз на месте их привала. Он отошёл совсем недалеко по известной надобности, а она уже подумала, что он ее бросил. Отчего-то подобная мысль изначально не приходила ему в голову — ни там, на грузовом корабле в космосе, ни потом, на Дантуине. Генерал Армитаж Хакс просто не позволил бы надеть на себя наручники, скрутил бы ее и угнал корабль. Куда бы он потом полетел — это неважно. Просто Хакс (его имя сейчас казалось ему слишком напыщенным и вычурным) даже и представить себе не мог, что делал бы в своем положении один.

      Да и не мог он бросить эту импульсивную дурочку посреди почти необитаемой планеты — что такое население два миллиона? — с ее восторженными мыслями о Сопротивлении и искуплении. Рядом с ней он чувствовал, что ещё не совсем пропащий, ведь почему-то она поверила ему. Смотрела на него такими глазами, что все внутри переворачивалась, и он вдруг поймал себя на мысли, что цепляется за эти чувства, как за соломинку, словно они дают ему надежду, которую на самом деле он уже давно потерял. Такая несуразная, с круглыми щеками, раскосыми глазами и милой улыбкой, она дарила ему тепло, которого не было в его жизни, наверное, никогда.

      Хакс, задумавшись, просидел за столиком достаточно долго, чтобы почувствовать прилив сил. Он не знал, сколько прошло времени, но чувствовал, что немало, а Роуз все не было. Хакс начал озираться чтобы оценить обстановку, заметил довольно много людей, салатанцев, иторианцев, дуросов. Многие из них носили одежду с нашивками Сопротивления, и Хакс порадовался, что на его пропитанной кровью рубашке тоже есть такая. Раз тут так много сочувствующих Сопротивлению, значит, у Роуз, скорее всего, не будет проблем пристроить запчасти и выручить за них что-то ценное.

      Никто к нему не лез, те, кто косился, принимали его за оборванца и не видели в нем ни конкурента, ни опасность. Хаксу это было только на руку. Он подумал, что если бы хотел сбежать, то сейчас лучшее время — он чувствовал себя неплохо, и можно было найти торговое судно, а дорогу отработать. Но он лишь хмыкнул в ответ на эту безумную идею. Ему не хотелось никуда бежать.

      Он скорее почувствовал, прежде чем услышал какую-то возню в глубине кантины, там, где были комнаты для игры в саббак. Хакс умел играть, но не стал бы, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание, однако он узнал этот развязный гогот — когда он учился в академии именно так гоготали парни, пытаясь склеить какую-нибудь девушку. И к своему огромному удивлению, он услышал, что этот гогот разбавлен знакомым женским голосом.

***

      Роуз довольная возвращалась в кантину. Ей удалось выручить за запчасти несколько бескарских пластин — это была хорошая сделка, а бескар всегда в цене и на любой планете, слишком редкий сплав. Ей повезло, что именно те детали, которые они привезли, понадобились срочно какому-то мандалорцу для починки его корабля, и теперь они вполне могли себе позволить быстро смотаться на старую базу Альянса.

      Она даже приметила один выставленный на продажу спидер — им с лихвой хватило бы вырученного, чтобы приобрести его, и Роуз вбежала в кантину окрылённая удачей.

      К сожалению, она совсем не умела скрывать свои эмоции, и ее довольный вид не остался без внимания. Когда она проходила мимо играющих в саббак, ее обступили несколько существ разных рас, в том числе и людей, и стали приглашать за игру. Роуз сначала вежливо отказывалась, потом почувствовала толчок и оказалась в руках премерзкого типа, а когда он начал обыскивать ее, издала надсадный вскрик и вцепилась зубами ему в предплечье.

      — Не смей протягивать ко мне свои лапы! — рявкнула Роуз, но в следующую же секунду почувствовала толчок с другой стороны. Ублюдки принялись толкать ее друг к другу, а остальные посетители лишь наблюдали за потехой.

      — Смотрите-ка, дамочка-то из Сопротивления! Может, сдадим ее Первому Ордену, вдруг она из каких-нибудь шишек?

      — Да не, не хочется ни с одними, ни с другими связываться. Лучше она сама отдаст нам все ценное, правда ведь?

      — И не мечтай! — огрызнулась Роуз, прикидывая, не рано ли вытаскивать бластер. Но шокер она уже нащупала, и дала себе слово, что ещё один толчок, и она применит его по назначению.

      — Эй, парни, — раздался от входа знакомый голос. Все разом обернулись, на секунду выпустив Роуз из поля зрения, и она покрепче зажала в руке шокер, понимая, что ничем хорошим появление Хакса не обернется. — Оставьте девушку в покое!

      Роуз вдруг почувствовала, как в груди забурлили странные эмоции. Этот твердый, командный, ледяной голос генерала никак невозможно было увязать с тем, как Хакс выглядел — тощий, в мешковатой грязной одежде, со спутанными волосами и щетиной на некогда гладко выбритых щеках. Тем не менее его голос вызывал трепет. «Он пришел за мной, — вертелась только одна мысль в голове. — Он пришел! За мной!»

      — А ты кто такой? — осторожно спросил один из бандитов, не в силах поверить, что этот оборванец с нашивками Сопротивления, вздумал им перечить. Да ещё раздавать команды, которым отчего-то хотелось подчиняться.

      — Я с ней, — не менее твердо ответил Хакс, кивая в сторону Роуз.

      — Чем докажешь? Я вот, например, гораздо ближе к ней, чем ты!

      — Роуз? — Хакс перевел на нее взгляд буквально на секунду, но было видно при этом, что он старается держать в поле зрения всех и готов ко всему в любую минуту.

      — Я с ним! — с готовностью подтвердила Роуз и сделала попытку протолкнуться к Хаксу, но ее не пустили.

      — Прости, куколка, мы с тобой ещё не закончили. А ты, — он показал на Хакса корявым пальцем и угрожающе рыкнул, — вали отсюда, пока цел!

      — Ладно! — к величайшему удивлению Роуз, Хакс пожал плечами и повернулся, но оказалось лишь за тем, чтобы усыпить бдительность парней. Повернувшись, он схватил чей-то посох, приставленный к одному из ближайших столиков, и не давая никому опомниться, ринулся на ближайшего бандита, успев огреть его по челюсти и хребту, пока тот осознавал произошедшее.

      Роуз времени не теряла и, когда завертелось, успела вырубить двоих шокером. Хакс тем временем получил в нос, завалился на столик, оказавшийся за спиной, но при этом лягнул попытавшегося напасть на него родианца. Тот отлетел, опрокидывая и ломая на своем пути со страшным грохотом столы, а Роуз схватила с барной стойки стакан с выпивкой и плеснула в лицо кинувшегося было на Хакса бандита.

      Парни, не ожидавшие агрессии от мелкой девчушки и оборванца, пытались сначала отбиваться. Но то по очереди, то всем скопом огребали от отличника военной академии, и Роуз подумала, что не за красивые глаза Хакса назначили генералом. Дрался он отчаянно, профессионально разбивая носы и награждая противников тумаками, довольно изящно при этом уворачиваясь от побоев. Он то и дело пускал в ход отобранный у кого-то посох, не оставляя никому шанса подойти ближе.

      Роуз тоже не отставала. Отбивалась всем, что попадалось под руку — швырялась тарелками, стаканами, а когда ее схватили сзади, треснула со всей силы обидчика затылком. В голове зазвенело, но зато почувствовала свободу и готова была снова использовать шокер, когда поняла, что больше желающих огрести-то и нет.

      Где-то в стороне ругался за устроенный бардак хозяин кантины, побитые расползались кто куда, а парни играющие в саббак давно переместились в другой зал и прихватили, впрочем, и чужие выигрыши, воспользовавшись заварухой. Но Роуз видела только Хакса. Он отбросил палку-посох и вытирал кровь с расцарапанной посеревшей щеки. Выглядел неважно, его слегка пошатывало, когда он протянул ей руку:

      — Пойдем отсюда.

      Она бросилась к нему и, крепко ухватив за ладонь, стала пробираться к выходу. Вдруг он неожиданно остановился прямо посреди бара и резко притянул ее к себе.

      Роуз недоуменно распахнув глаза, смотрела на него, а Хакс, обняв пятерней ее затылок и запутавшись пальцами в растрёпанных волосах, наклонился и прижался к ее губам своими, горячими и сухими, так, словно давно мечтал это сделать. Она замерла, ей даже не пришло в голову отпрянуть или ответить. Все её тело, сначала жутко напряжённое, как-то обмякло, и только вот это жаркое, безумное прикосновение кружило голову и не давало думать, лишая воли. У Роуз подкосились колени, сердце затрепыхалось, зазвенело в ушах. Она медленно втянула носом воздух, и не знала, как выдохнуть, потому что ничего подобного с ней не происходило раньше.

      Она прижалась к Хаксу всем телом и, сама того не сознавая, обняла его, прошлась пальцами по колючей щеке и распахнула губы навстречу, раскрываясь для него. Он сильнее прижал ее к себе одной рукой, а второй гладил, и там, где проходились его пальцы, кожа просто горела. Она ответила ему, наконец распробовав его губы на вкус, с таким упоением, словно была готова раствориться в нем. Роуз давно уже заметила, что у него очень чувственные губы, полные, красиво очерченные, но каждый раз, когда замечала, отворачивалась, чтобы не засматриваться и не допускать даже мысли об этом.

      В какой-то момент его отчаянный порыв превратился во что-то иное, теплое, глубокое и нежное, она задыхалась от совершенно новых эмоций и совсем забыла о том, что они стоят посреди бара и на них все пялятся. Ей было все равно. Она все тонула и тонула в этом омуте, чувствовала, как жар растекается по телу, как дрожат его пальцы, поглаживающие ее затылок, и дрожь эта передается ей.

      Он тихо выдохнул ей в губы: «Роуз…», и этот его мимолётный стон, ей казалось, поселился в ней и был везде — нежным дуновением на ее коже, волосах, под подушечками ее пальцев, которыми она трогала его лицо. Мысли все рассыпались в пыль, разлетелись, улетучились, остались только его жаркие губы, влажное скольжение, их общие на двоих вдохи и выдохи.

      Когда Хакс отстранился, Роуз не сразу смогла понять что происходит, перед глазами все расплывалось, и она не устояла бы на ослабевших ногах, если бы Хакс выпустил ее. Он продолжал прижимать ее к своему телу, смотрел серьезно и так горячо, что Роуз не могла сказать ни слова.

      — Теперь ни у кого нет сомнений, что ты со мной, — хрипло проговорил он, чуть задыхаясь. А Роуз могла только удивленно и часто-часто моргать, потому что эмоции переполняли ее. — Пойдем?

      Роуз мелко закивала, нашла его руку, но они не успели сделать и нескольких шагов, как Хакс рухнул на пол без сознания.

      — О, нет, только не это, пожалуйста! — Роуз упала рядом с ним на колени и прижалась ухом к его груди, чтобы услышать сердцебиение. На месте ранения снова расплывалось красное мокрое пятно — не в том он был состоянии, чтобы драться. Роуз всегда думала, что «брызнули слезы» — это образное выражение, но сейчас именно это произошло с ней — от отчаяния она просто не сумела совладать со всеми эмоциями, что на нее свалились в одночасье, и дико испугалась, что Хаксу во время драки нанесли увечья и он умрет прямо тут, у нее на руках. — Помогите! Пожалуйста!

      — Я могу помочь, — услышала Роуз рядом с собой голос и сквозь слезы смогла рассмотреть молодого мужчину, скорее даже юношу, который присел рядом с ней и проверил у Хакса пульс на шее.

      — Вы доктор? Вы сможете его вылечить? — прошептала Роуз, но парень лишь покачал головой.

      — Нет, но я могу отвести вас к тому, кто поможет.