Чонгук обожает шоколад. И он ненавидит свои тело и вес. А ещё ему обязательно нужно есть часто и много, потому что иначе от таблеток будет сильно тошнить.

Пожалуй, это то, что нужно знать о нём, чтобы понять, почему он совершенно не может адекватно относиться к пище. Мысли работают просто: если ты ешь, значит толстеешь, если толстеешь, то становишься ещё более уродливым, но если не ешь, то тебя тошнит и рвёт, и состояние, в общем, не из лучших.

Именно поэтому Чонгук, вперив взгляд в шоколадку, привезённую ему в больницу родителями, пытается заставить себя съесть ещё хоть кусочек. Он смог проглотить, почти не жуя, всего два, прежде чем понял, что больше не сможет.

Это обидно вообще-то. И совершенно несправедливо.

Он же не дурак. Понимает, что то, о чём он так долго мечтал — желание не есть и, следовательно, возможность похудеть, — возникли только потому, что теперь есть обязательно. Потому что эта задача превратилась в муторную ежедневную обязанность, ещё и повторяющуюся по нескольку раз. Что на самом деле он хочет шоколад, хочет нормально есть, но.

Его ляжки немного пухлее, чем хотелось бы. И на них столько растяжек. Его живот немного покрыт жирком, совсем небольшим слоем, мило образующим складочку, когда он по привычке горбится. Его руки лишь немного мягкие, хотя кажется, что просто жирные, жирные, жирные, и с этой мыслью невозможно справиться, невозможно остановить самоуничижение. Так хочется быть красивее. Худее.

И тут, как и говорит психолог, работают двойные стандарты. Людей с телом, похожим на его, Чонгук считает худыми, стройными, по крайней мере. Он вообще не считает, что люди с небольшим или вообще любым лишним весом чем-то плохи. Но он… он — не они.

И, опять же, он понимает, что это ничего не объясняет, но совершенно не в силах бороться с тем, что происходит внутри него.

И это так мерзко, и он такой мерзкий, такой противный, такой уродливый, и ему так жаль, что он такой, и так жаль, что жаль, что он уже просто устаёт об этом думать. Совершенно невозможно.

Лишняя булочка, ещё одно яблоко — кажется, всё приносит только целую уйму новых калорий, приносит новый жир в организм. И Чонгук понимает, что это, в целом, не совсем так, что он не станет толстым только от того, что просто поест, но он не может.

Не может не думать сейчас, что эта шоколадка, да ещё и после плотного больничного ужина, снова заставит его набирать вес. И не думает о том, что и так теряет вес из-за лекарств, и что есть нужно, что это важно в любом случае.

С этим нужно бороться, но не сейчас. Сейчас он и так съел слишком много, слишком много взял и шоколада. Изначально он выбрал его потому, что завтра его выписывают, и он хотел съесть часть того, что было привезено родителями уже давно, чтобы они не думали, что он тут голодал. Или чтобы не обиделись на то, что он не съел то, что ему купили. Но сейчас уже так плевать.

От оставшегося вкуса шоколада во рту тошнит, и Чонгук с тоской думает, какая разница, есть или не есть, если тошнит и так, и так. Но плитку откладывает.