Юсуф уже пятнадцать минут поджидал Эцио около кофейни, мимо которой они каждый день проходили по пути из дома. Толпа из метро всё тянулась и тянулась, а его чёрной седеющей бороды не было видно... Наконец Юсуф разглядел его и поднял руку в приветственном жесте. Эцио его тоже заметил и пошёл наперерез людскому потоку, аккуратно раздвигая людей локтями.

— Привет, дорогой.

   Юсуф картинно поцеловал воздух около щёк Эцио, тот с усмешкой отмахнулся.

— Ты просто обязан зайти со мной! — с жаром заговорил Юсуф. — Здесь! Ты просто не представляешь, какое великолепие есть здесь!

— Если это не лавандовый молочный коктейль, я пас.

— Угрюмец, ты не знаешь, от чего отказываешься. Не хочешь превосходного турецкого кофе с гранатом — я и не буду настаивать. Но знай: на смертном одре...

— Да ладно тебе, — перебил Эцио со смехом. — Ладно, давай зайдём. Ну что я сделаю, если мне не нравится кофе.

— Какой же ты тогда итальянец!

— Ты у меня это спрашиваешь уже третий год.

— А ты третий год не отвечаешь.

   У кассы была очередь, но за столиками почти никто не сидел: местные студенты и офисные работники спешили, рассиживаться было некогда. Юсуф усадил Эцио у окна и сам пошёл заказывать. Пока он ходил, Эцио рассеянно наблюдал за входившими и выходившими людьми. Мало кто брал здесь не кофе, мало кто из тех, кто брал кофе, выглядели довольными началом дня. Эцио предположил, что это меняется с первым глотком горькой гадости, который практически все делали уже за дверями, на улице.

— Медитируешь? Убери локти.

   Юсуф поставил на стол поднос с каким-то футуристичным конусовидным агрегатом и двумя чашками. Выглядело как какой-то алхимический перегонный куб, служило, вероятно, им же.

— Это чёрный кофе, да? Хоть бы молока...

— Не просто чёрный кофе, а лучший чёрный кофе на этой улице, поверь, я проверял. Давай сюда чашку.

   Напиток активно дымился, струя была богатого глубокого тёмного красноватого оттенка.

— А сахар...

— Никакого сахара. Пей так. Давай-давай.

   Эцио скривился и сделал маленький глоточек. Было кисло. Это было неожиданно. Но и только-то.

— Мне не нравится, — честно сказал Эцио.

   Юсуф на мгновение заметно огорчился, но тут же снова улыбнулся до ушей.

— Эх, темнота. Ладно, что с тобой поделаешь.

— Пойдём?

— Да подожди уж, сам кофе допью. Тебе скоро чай принесут, я заказал. Молочный вот этот твой, как он там.

   Эцио улыбнулся. Юсуф не переставал кривиться при упоминании улунов, а уж генмайча для него была как вампиру столовое серебро. Милая девушка принесла чайник и две чашки, Эцио кивнул ей. Он приоткрыл крышку чайника и вдохнул свежий аромат. Вот это приятный запах, лёгкий, не то что кофе, тягучий, плотный.

   Наблюдать, как Юсуф пьёт кофе, было особым удовольствием для Эцио: такое разнообразие эмоций он видел у него нечасто. Эцио не мог себе даже представить, чем именно так красочно наслаждался Юсуф каждый раз, едва касаясь губами чашки.

   Иногда это становилось медленной пыткой.

   Вечером Юсуф пришёл домой позже обычного, торжественно водрузил на стол два тяжёлых бумажных пакета и испытующе уставился на Эцио.

— Что? Что ты там принёс? — тот занервничал.

   Вместо ответа Юсуф молча достал из одного из пакетов мешочек с чаем.

— Господи, ты купил чай?

— Не просто чай. Я спросил сегодня утром, какой чай у них лучший, и мне посоветовали этот. Название я, конечно, не запомнил.

— Судя по форме листиков, ганпаудер.

— Ага, вот, пульки-стрелялки. Но это не тебе, это мне.

— В смысле?

— А вот это, — сказал Юсуф, вытаскивая что-то из второго пакета, — это тебе. Держи. Арабика, да не какая-нибудь, а абиссиника.

— То есть Эфиопия? — не то чтобы Эцио что-то сказало название, но хотелось показать хотя бы знание географии.

— То есть ты это в турке будешь варить. А я заварю чай.

   Эцио присел на стул. Юсуф сохранял серьёзную мину ещё пару мгновений, но не выдержал и всё-таки расхохотался.

— Ты бы видел своё лицо! Ну что ты так испугался-то? Я просто подумал, что будет смешно попробовать сварить друг другу по чайнику, мне кофе, тебе чая.

— Ты же понимаешь, что с чаем я тебя достану правилами?

— А то я тебя с кофе не достану! Вот слабо тебе сварить по-турецки, а?

— Подожди минут двадцать.

   Эцио встал и пошёл одеваться. Юсуф испуганно пошёл за ним, на ходу спрашивая:

— Эй, ты куда? Что случилось? Я тебя обидел? Ну прости меня, я не думал, что так быстро надоем...

— Эй, панику в сторону! Я за песком.

— Так а спросить? У меня есть.

   Эцио сконфуженно поднял брови домиком. Юсуф покачал головой, широко улыбнулся и пошёл греметь в кладовке. Через минуту на кухне уже стояли солидный мешочек с песком, а сам Юсуф подключил платформу и достал из ящика турку.

   Следующие несколько минут Эцио запомнил очень, очень смутно. Он из принципа не стал ни спрашивать Юсуфа, ни искать в интернете, как готовить кофе на песке, и просто пытался следовать хоть какой-то логике. Сначала надо перемолоть кофейные зёрна? А, уже смолоты. Тогда насыпать... ложку? две? может, вообще до верха. Чёрт разберёт. А воды сколько надо? Поставил турку на песок, а надо углубить или так? Хотя наверное надо, иначе можно было просто на плиту поставить. Не заглубить бы до конца, чтобы песком сам кофе не засыпало.

   Единственное, в чём Эцио был уверен — кофе закипеть не должен. Он успел вытащить из песка турку как раз вовремя.

— Ну что, отравиться не боишься? — усмехнулся Эцио, ставя напиток перед Юсуфом.

— Слушай, Эцио... — Юсуф выглядел очень взволнованным.

— Что такое?

— Я собирался просто подурачиться, а ты так серьёзно... в общем, это очень приятно. Спасибо, Эцио. Это же первый раз, когда ты варишь кофе.

— Ну что ж, — улыбнулся Эцио. — Хорошо, что в мой первый раз ты принёс именно абиссинику.

   Юсуф дождался, когда осядет гуща, и отпил. Эцио ждал — неожиданно для себя с замиранием сердца — изменения в выражении его лица. Но Юсуф сидел с закрытыми глазами и совершенно неподвижно.

— Совсем плохо? — спросил, наконец, Эцио.

   Когда Юсуф резко встал из-за стола, подошёл вплотную и нетерпеливо поцеловал его, Эцио чувствовал ещё не сошедший тягучий и тяжёлый аромат кофе.

— Ты знал, что в старину турки варили кофе, ставя джезву в песок у костра, а температуру регулировали, пододвигая ближе или дальше?

   Эцио улыбнулся. Юсуф лежал, как всегда раскинув ноги и руки, и Эцио как всегда пришлось втискиваться, чтобы лечь рядом. Юсуф пробежал пальцами по линии пробора на голове Эцио.

— Ты, может, и странный итальянец, но всё-таки настоящий, — заключил он. — Кофе сварил отличный, в постели настоящий кондотьер...

— Кондотьер — это командир наёмного войска, Юсуф.

— Вот я и говорю, молодец.