Хибари проснулся с мыслью, что жизнь его навсегда изменилась. С самого утра он чувствовал себя скованным, а невозможность решить всё привычным путём, разорвать цепи, подавляла его. Всё же он старался идти, гордо выпрямив спину, не сгибаясь под тяжестью взятой на себя ответственности. Мукуро теперь часть его личной жизни. Часть, он не забрал её всю.

«Отвратительно себя чувствую».

До вечера Хибари занимался обычными делами дисциплинарного комитета города Намимори. Впервые Кёя хотел получить задание от Реборна, чтобы честно и со спокойной совестью исчезнуть на время, но не в правилах хранителя Облака бежать с «поля боя».

В Кокуё на этот раз пару никто не встречал. Стало не по себе, по какой-то причине грустно. Дело было не только в принадлежности Мукуро. Тяжело прощаться с чем-то настолько привычным и любимым. Хибари нравилось сражаться. Он получал удовольствие от постоянных стычек с шайкой Мукуро. Энергичность и ярость Джошимы всегда привносила в битву живости, а интеллект и изобретательность Какимото — что-то новое и интересное. Небольшая разминка перед основным «блюдом» всегда бодрила и расставляла эмоции по своим местам, если Кёя приходил не в духе. Этой битвы ему очень сейчас не хватало.

— Фран, сконцентрируйся! — послышался впереди, в зале кинотеатра, раздражённый голос Рокудо. — Ты ведь это назло, маленький паршивец. Не притворяйся, что забыл основы.

— Интегралы съели мой мозг, — жалобно протянул зеленоглазый парень. После поступления в среднюю школу ему пришлось отказаться от иллюзии яблока, так как правилами головные уборы были запрещены. Меньше внимания к своей персоне он, тем не менее, привлекать не стал…

— Не придуривайся, вы их ещё не проходили.

— А я сам в учебник залез. Кто же знал… А хотите я посчитаю вам, сколько яблок Карл украл у Клары?

— Карл у Клары украл кораллы! — сбивая юношу потоком ледяной воды, произнёс Рокудо на повышенных тонах.

— А, точно, — щёлкнул пальцами Фран, и Мукуро окатило сверху не менее ледяной водой. — Вы попались, учитель.

Хорошо зная Франа, Хром разглядела на его лице улыбку, даже Кёя её ощутил.

— Да ну? — голос промокшего Рокудо не сулил ничего хорошего.

Язвительный ученик услышал за спиной треск, но было уже слишком поздно: электрический разряд, созданный реальной иллюзией потряс тело. С трудом удержавшись на ногах, парень поспешил к своему спасителю — спрятался за Хибари. Обычно после начиналась жестокая битва между непримиримыми врагами.

— Не надейся, — тихо посмеивался над Франом Рокудо. — Он больше спасать не будет. Он теперь мой, — тогда Фран спрятался за спиной Докуро, — она тем более, — разочарованно вздохнул Мукуро.

— Тогда я пойду к Саваде! — показав учителю язык, выкрикнул парень и побежал к выходу, но тут же был пришпилен за рукав запущенным в него трезубцем.

— Только попробуй, отдам Варии на растерзание.

— Не надо. Я всё понял. Всё учту.

— Тренировка закончена, — оповестил хранитель Тумана, проводя по волосам, с которых ещё падали капли. В ту же секунду Рокудо оказался сух. Трезубец тоже исчез. — Займи своё место и…

— …не отсвечивай. Знаю.

Проследив, чтобы ученик скрылся из поля зрения, Мукуро добродушно улыбнулся своим гостям.

— Рад видеть вас обоих. Хорошо выглядишь, Наги, — сказал он, подойдя к Докуро, одетой в светлое свободное платье, и ободряюще потрепал её по волосам.

— Спасибо, Мукуро-сама, — смутилась девушка.

— Идём.

Мукуро взял Кёю за руку и повёл за собой. Рефлекторно Хибари попытался отдёрнуть руку, но Рокудо, предвидя реакцию, крепко сжимал ладонь, почти до боли, пока тот не сдался. Всего лишь дело привычки. В конце концов он дал согласие в трезвом уме и твёрдой памяти. Физически ощущения не были сильно отличны от прикосновений Хром, мешал только образ.

У старого, но удивительно «живучего» зелёного дивана стоял столик с напитками и лёгкой закуской. Всё аккуратно и красиво. Хибари досталось самое невыгодное место с точки зрения побега — между невестой и… любовником. Сзади мешала спинка дивана, а спереди столик. Чувство ограниченности давило — пришлось его проглотить. Кто же знал, что тренировки терпения с Фоном окажутся настолько полезными. Кёя мысленно признался себе, что всё же надо будет его поблагодарить. Ну, и сразиться разок, чтобы совсем не пасть духом. Кёя задумался, а кого же ему теперь «грызть», когда основная жертва теперь недосягаема. Савада вечно находил отмазку, с Рёхеем — себе дороже, как и с Ямамото. Гокудеру он вообще в расчёт не брал: не тот стиль. Обещанное Мукуро «иногда» его не устраивало.

Рокудо что-то рассказывал о фильме, о планах на вечер, но Хибари был слишком занят своими мыслями, чтобы слушать. Свет в зале потух, лишь слабо подсвечивался стол. На белый экран упали лучи проектора, заиграла музыка. Для любимого Мукуро подобрал качественный экшн с элементами романтики. Полчаса прошли спокойно, Кёя даже оценил закуски, с интересом наблюдая за происходящим на экране. Обычно он предпочитал книги, но и против фильмов ничего не имел. В итоге он поддался мысли, что не всё так плохо, как он думал изначально, — немного расслабился. Мукуро незаметно улыбнулся: он ждал этого момента.

В фильме герой победил очередного противника и освободил любимую из плена. Это был не конец главной битвы, всего лишь затишье, которым и воспользовался иллюзионист. Ненавязчиво он коснулся коленки Кёи — хранитель Облака вздрогнул, но сглотнув, сохранил невозмутимое лицо. По спине пробежался холодок.

«Всё в порядке, — убеждал он себя. — Это всего лишь рука. Всего лишь на ноге».

Мукуро не лез с поцелуями, что уже успокаивало. Кёя очень надеялся, что небезызвестный лжец сдержит своё слово и продержится хотя бы неделю на простых прикосновениях и объятиях.

Рука медленно скользила выше, легонько прощупывая напрягшиеся мышцы бедра. Рокудо хотел их увидеть — обнажённые ноги, стройные и сильные, — к его печали пока он мог только представлять, на ощупь строя изображение в голове. Выше, выше. Широкая улыбка расплылась по лицу, когда пальцами Рокудо ощутил нечто большее, чем нога.

— Не перегибай палку! — вскочил с места Хибари, едва не снеся стол.

— Но ты такой милый, когда смущаешься, — продолжал улыбаться Мукуро, подперев рукой подбородок.

— Я не… — Кёя хотел сказать, что не смущается, но тогда бы он признал, что он милый, а опровергнуть сразу оба параметра он не сообразил из-за волнения, шока и… смущения. — Я не милый!

Рокудо перевёл взгляд на Докуро, за ним проследил Хибари. Заметив, что жених смотрит на неё, она отвернулась, стесняясь пылающего румянца на щеках, которого Кёя всё равно в потёмках не увидел. Зато по неловким движениям понял: она была согласна с Мукуро.

— Даже не знаю, кто из вас милее, — усмехнувшись, произнёс иллюзионист.

Рокудо встал и резко притянул Хибари к себе, пользуясь моментом. Кёя его едва не ударил по привычке, но Мукуро остановил, воспользовавшись четвёртым путём. Объятия были дозволены — хранителю Облака пришлось смириться. Рокудо провёл рукой по горящей щеке, завороженно глядя в глаза. Стоило ему потянуться к губам, едва коснуться их своими, как Кёя злобно прорычал прямо в губы иллюзиониста, не отворачиваясь.

— Ты обманщик!

— А то ты не знаешь, — спокойно и немного грустно ответил Рокудо, ловя каждый вздох любимого. Тяжело выдохнув, Мукуро крепко прижался к Кёе, так и не поцеловав. — Привыкай ко мне скорее, — тихо прошептал он.

Больше за сегодня Рокудо к любимому не приставал. Мирно устроившись, положив голову ему на плечо и взявшись за руку, он продолжил смотреть фильм. Ближе к концу на плечах Кёи дремали оба иллюзиониста, счастливо улыбаясь, чувствуя тепло самого дорогого для них человека.