Элизабет всегда привыкла добиваться всего своими силами. Она была решительной и бойкой девушкой, уверенной в себе и знающей себе цену. Дворянское высокомерие смешалось в ней с высокими стандартами чести, и отец часто шутил, что Эльрат, должно быть, в самый последний момент передумал, послав в их семью дочь, а не сына. Ибо характер у молодой баронессы был далеко не женским, чем она, вообще-то, даже гордилась.
Элизабет была стойкой, гордой и сильной. И всегда верила в то, что свою судьбу сможет творить своими руками. Как и решать, за кого и когда ей выходить замуж.
Как же наивна она была!..
Любовь к Вячеславу определённо не была у Элизабет той пресловутой искрой, вспыхивающей от одного взгляда. Молодой герцог Грифона поначалу в принципе казался девушке заносчивым глупцом, что, как и все, подобные ему, считает, раз он герцог, то стоящие по званию ниже должны непременно склонять перед ним головы. Элизабет же наоборот гордо вскидывала подбородок и смотрела с вызовом.
Отец на это шипел гневно, что негоже юной наследнице так глупо и опрометчиво гневить тех, в чьих руках власть и сила. Элизабет же на это лишь поджимала губы и говорила, что никогда и ни за что не станет преклонять колени перед недостойным.
А после сбегала в сад и долго фехтовала, выплёскивая наружу свой гнев и негодование. Слишком бунтующая для догматов Священной Империи, Элизабет была обречена провести в одиночестве или принудительном монастырском заточении.
— У вас отлично получается, миледи, — негромкий мужской голос врывается в безрадостные думы юной девы, и она подпрыгивает от неожиданности, резко оборачиваясь.
Вячеслав замирает в тени в отдалении. Лёгкая улыбка блуждает на его губах, а в светлых глазах просматривается восхищение. Элизабет сама не понимает, почему вдруг вспыхивает, заливаясь краской, а рука крепче сжимает рукоять меча.
— Хотите составить мне компанию, милорд? — горделиво вскидывает подбородок, с вызовом глядя на герцога, пряча за этим неуместное внезапное смущение.
Вячеслав улыбается шире, а глаза его вспыхивают мальчишеским озорством. Не остаётся в нём ни тени от напыщенного высокомерного герцога, и Элизабет очень скоро убеждается в том, что Вячеслав никогда и не был таким.
Он был добр и благороден, открыт и честен. Смотрел на Элизабет — всего лишь баронессу, женщину — как на равную. Рядом с ним она чувствовала себя сильнее и увереннее, и пожалуй, именно это зародило в её сердце нежное чувство. А сам Вячеслав стал тем мужчиной, которого она бы с гордостью назвала своим мужем. Вот только...
Жизни их никогда в полной мере не принадлежали им. Это была всего лишь иллюзия, будто они могут распоряжаться ими и своими судьбами. Обязательства и ответственность, накладываемые на них рождением, слепы и глухи. Им нет дела до чувств и переживаний людей. Есть лишь долг, политика и расчёт, которым они обязаны подчиниться.
Элизабет поджимает губы, но держится всё с той же гордостью и достоинством. Ей не суждено стать женой Вячеслава, но именно она дарит ему первого сына. Пусть ему никогда и не суждено будет унаследовать вотчину отца, однако обладать он будет куда большим.
Как и мать, сможет выбрать свою судьбу сам. Быть тем, кем хочет, и добиваться того, чего хочет — гордая бунтарка Элизабет абсолютно точно ни о чём не жалеет.