Произошедшее ещё долго не отпускает Файдаэна. Раилаг приходит к нему, рискует, чтобы спасти его из плена, в который сильван угодил от безвыходности собственного положения. Вождю тёмных эльфов и без того не просто, а тут ещё приходится тратить время и силы на глупого сильвана, неспособного постоять за себя.

       Наверняка Раилаг разочарован.

       Жгучий стыд тисками сжимает сердце Файдаэна. Заставляет его отводить глаза в сторону и кусать губу. Погружаться всё глубже и глубже на дно самобичевания и разочарования в самом себе.

       Как же он, на самом деле, жалок. Он даже не может сам позаботиться о себе. Защитить себя и своих детей, лишь покориться судьбе и пасть от чужой руки, если Богине так будет угодно.

       Тяжёлые невесёлые мысли утаскивают сильвана в пучину уныния. И на что он сдался такой Раилагу, что он рискнул всем, приходя ему на помощь?..

       Тот будто чувствует упадок Файдаэна. Видит печаль на грани отчаяния на его лице и догадывается, в чём кроется корень проблемы. В конце концов, Раилаг далеко не глуп, а Файдаэн не в том состоянии, чтобы эффективно скрывать свои эмоции. 

— Мне жаль, — он отводит взгляд в сторону, когда Раилаг бесшумно опускается рядом с ним, нарушая чужое уединение. Одаривает сильвана долгим задумчивым взглядом, и тот продолжает едва слышно: — Я бесполезен и ничтожен. Я подвёл тебя. 

— Отнюдь, — тёмный эльф выдыхает спокойно, осторожно дотрагиваясь до чужого плеча и мягко привлекая собеседника к себе, приобнимая. — Это я подвёл тебя.

       Искреннее удивление мелькает в глазах Файдаэна, когда он несмело поднимает взгляд, глядя в бледное лицо. Раилаг в ответ смотрит спокойно и уверенно, но холодный взгляд его заметно смягчается. 

— Я не ожидал, что им хватит наглости покуситься на тебя, — он качает головой, придвигаясь ближе, аккуратно касаясь свободной рукой круглого живота сильвана. — Я должен был лучше позаботиться о твоей безопасности.

       На некоторое время они замолкают, и лишь тяжёлое дыхание Файдаэна нарушает тишину. Раилаг смотрит долгим задумчивым взглядом куда-то перед собой, а после тихо произносит: 

— Ты не бесполезен и не ничтожен. Ты носишь двоих детей, твой срок слишком велик — никто не может требовать от тебя высокой боеспособности. Это моя вина, что тебе пришлось пережить подобное. Я должен был защитить тебя, — Файдаэну чудится, будто он слышит в голосе Раилага раскаяние, и от этого его брови сами собой лезут вверх.

       Он прижимается к тёмному эльфу, опуская голову ему на плечо, виском касаясь его. Едва ли он в самом деле мог злиться на Раилага, наоборот. Вождь тёмных эльфов спас его, вытащил из передряги, и это внезапно приятно грело душу. 

— В конце концов, ты искупил свою вину, — примирительно произнёс сильван, успокаиваясь и расслабляясь в чужих руках. — Сейчас ты здесь, и благодаря тебе я жив и невредим. Как и наши дети, которых мне всё же надлежит принести в срок, — он несильно сжал руку Раилага, лежащую на его животе, и тот тяжело вздохнул.

       Однако же извинения были приняты, и всё закончилось благополучно.