Первая его реакция — шок и глубокое неверие. Он… беременный? Должно быть это шутка! Очень, очень несмешная и до крайности неудачная шутка, которой его пытаются разыграть. Но Белкет не из числа шутников, а подобные вещи весьма серьёзны хотя бы потому, что в противном случае — совершено абсурдны и бессмысленны.
В конце концов, он — мужчина. Его природа зачинать жизнь, но не вынашивать в своём теле — всем известная истина, которую Асха разграничила ещё бездна возьми когда. Её дети и дети её детей — все подчиняются одному общему правилу Порядка, и из него не может быть исключений.
Или?..
— Мастер, ты уверен? — из глубоких размышлений его выводит встревоженный голос Вейна. Сам Жнец Душ, бледный и шокированный, смотрит на скрытое глубоким капюшоном лицо с недоверием и растерянностью, но на дне его глаз Алехандро видит… надежду? — Сандро мужчина, как мог он понести дитя? — он озвучивает прописную истину, и кажется, даже у Ангела Смерти не найдётся ответ на этот вопрос.
— Пути Асхи неисповедимы, — туманно тянет архонт, и Сандро чувствует на себе его долгий задумчивый взгляд. — Случай Алехандро уникален, я бы даже сказал, феноменален. Асха наделила его своей милостью — не иначе, однако мне сложно объяснить, как подобное стало возможным. Я должен тщательно осмотреть тебя, прежде чем смогу понять, как тебе помочь, — Ангел Смерти обращается к жнецу, на что тот тут же хмурится, скрещивая руки на груди.
— Просто вырежи из меня эту мерзость и всё, — фыркает он, на что внезапно вскидывается Вейн:
— Это исключено!
Алехандро опасно прищуривается, глядя на решительного Жнеца Душ, и шипит ядовито и вкрадчиво, так, что мурашки против воли бегут по чужой спине:
— Неужели ты думаешь, что я действительно оставлю этого ублюдка внутри себя? — этой фразой он одномоментно открывает своё истинное отношение и свою истинную суть, отчего Вейн, изумлённый, отшатывается назад, недоверчиво глядя на Алехандро, что будто преображается на глазах. — Сбой Асхи, ошибка, которую она не пожелала исправить, — ты правда думаешь, что я позволю этому сломать моё тело и испортить мне жизнь?
На несколько безумно долгих, мучительных мгновений повисает тишина, оглушающая и звенящая. Любовники, ещё не так давно наслаждающиеся друг другом и своей страстью, не отрываясь смотрят друг на друга, будто враз стали заклятыми врагами. Вейн, наивный, ослеплённый своей любовью Вейн, что всегда верил в то, что его чувства взаимны, медленно просыпается ото сна, в то время как расчётливый Алехандро не желает отвлекаться на подобные… досадные недоразумения. Но…
— Боюсь, у тебя всё равно нет выбора, — спокойный голос Белкета заставляет его вздрогнуть и одарить Ангела Смерти мрачным взглядом. — Если, конечно, ты хочешь остаться в живых. Мы не знаем всех нюансов твоего положения, Алехандро, а потому вмешательство может быть опасным. Для благоприятного исхода мы должны последовать воле Асхи и позволить циклу завершиться, — приговор старейшего и мудрейшего из них определённо обжалованию не подлежит, и Сандро скрипит зубами.
«Даже если ты не хочешь, ты должен девять месяцев взращивать паразита в своём теле, а после поставить на кон свою жизнь, давая жизнь ему» — вот, что за истина прячется за словами архонта, и Алехандро сжимает до побеления костяшек руки в кулаках.
И впервые в жизни чувствует себя абсолютно беспомощным, обведённым вокруг пальца дураком.