Спасение Матери Намтару от проклятия Загробного Владыки оказалось делом непростым. Закончилось оно, хвала Богине, поражением сил Ордена Пустоты и, как и всё, над чем была власть Асхи, обернулось во благо, заставив Вейна кардинально пересмотреть свою жизнь и былые приоритеты.
В частности, одной из тем, над которой Жнецу Душ пришлось особенно сильно задуматься, стали его отношения с Анастасией. Он едва не потерял её во время чумы; потерял на долгих двадцать лет, пока был в добровольном изгнании. Всё это ему категорически не нравилось, и Жнец Душ решил взять ситуацию в свои руки и кардинально изменить её.
Именно поэтому на следующий же день после возвращения из Мира Духов в Аль-Бетиль Вейн сделал Анастасии предложение руки и сердца.
Иерофант, несмотря на полтора века существования в качестве вампира, вовсе не растеряла юношеской романтичности и идею своего, вообще-то и без того супруга, поддержала с завидной долей энтузиазма.
Уже тогда все поняли, что намечающееся событие будет воистину грандиозным.
Из своей свадьбы иерофант и Жнец Душ не думали делать какое-то масштабное празднество. Поэтому пригласили на неё лишь самых близких, включая призраков давно почивших родственников. Кейт и Вячеслав, призванные заранее, украдкой вытирали невидимые слёзы и поглядывали на младшую дочурку с умилением.
А потом герцогиня решила взять организацию праздника в свои руки.
Местом проведения свадьбы, после долгих споров и пререканий с женихом и, почему-то, Людмилой, было решено оставить Аль-Бетиль. В качестве компромиссного варианта, который устроил всех, оставили многострадальный внутренний двор цитадели, который и без того успел на своём веку повидать немало.
Днём свадьбы был выбран прекрасный, невероятно солнечный день без единого облачка на небе и жарой +40, до которой немёртвым и мёртвым, впрочем, не было никакого дела. Идеальный день для проведения такого знакового события, как бракосочетание.
Гости уже собрались в нижнем храме пред святилищем Матери Намтару, Анастасия вот-вот готова была выйти к жениху, который хмуро поглядывал на невозмутимую фигуру архонта, подозревая, что Ангел Смерти, на самом деле, едва ли был в восторге от выпавшей ему чести. Рядом с ними, переглядываясь мрачными взглядами, стояли Людмила и Адар-Малик, привлечённые в качестве свидетелей.
Всё было готово к самому знаменательному дню не только для Дома Этерна, но и для всех Семи Городов.
Однако… стоит ли говорить, что у некромантов всё не так, как у нормальных людей?
Двери в храм, меж тем, отворились, и в него вошла невеста в сопровождении Закиры, призрака Кейт и Виктории.
Вейн во все глаза смотрел на свою невесту, пока она неспешно плыла к нему, а после, когда Анастасия поднялась на помост, где и расположилась основная компания, замер вместе со всеми в предвкушении.
Архонт прокашлялся, обводя всех присутствующих взглядом. Он приготовил самую незабываемую речь, и пусть хоть какой-то упырь попробует её испортить!..
— Дорогие новобрачные, Вейн и Анастасия! — торжественно начал архонт. — Сегодня наступил самый знаменательный день в вашей нежизни. В нежизни, которая подарила вам самый счастливый миг: первую встречу, которая осенила вас своей божественной дланью и, наконец, подарила будущую семью. А семья, как это известно, самое прекрасное, что может иметь каждый человек. Семья приходит к нам неожиданно и незабываемо, как первая жажда крови у новообращённого вампира, как призрак прекрасной девы, приходящий по ночам к ревнивому любовнику, убившему её, как поцелуй Матери Намтару, получаемый достойнейшим. Семья — это ваш уют в затхлом склепе и счастье адепта, получившего зачёт с первого раза…
Постепенно у гостей во главе с женихом и невестой начали вытягиваться лица. Вслушиваясь во вдохновлённую речь входящего в раж Ангела Смерти, они поняли, что конкретно попали.
— Какому умнику пришла в голову идея заставить ангела говорить торжественную речь?! — недовольно проворчал призрак герцога Иштвана. — Всем же прекрасно известно, что эти крылатые твари те ещё любители поговорить.
— Где вы были раньше, герцог? — приваливаясь плечом к чёрному камню стены, морально готовясь к страшному, тяжело вздохнул Каспар.
Свадебная церемония, между тем, обещала растянуться надолго.
Пока архонт продолжал красочно и метафорично описывать семейное гнездо творящейся семьи, Людмила закатывала глаза — она, конечно, ради власти была готова на многие жертвы, но это всё же было выше её сил. От мысленной и крайне нецензурной тирады её отвлекло тихое шипение:
— Псс, — Людмила нахмурилась, осторожно обводя глазами присутствующих. — Псс… Людмила! — рыцарь смерти повернула голову вбок, натыкаясь взглядом на выгнувшегося Адар-Малика, который, почему-то, как-то очень подозрительно ухмылялся.
— Чего тебе? — одними губами, но оттого не менее надменно вопросила она, и ухмылка на губах жнеца стала ещё подозрительней.
— Поправь свой ошейник. А то смущаешь грифонских призраков своими древними засосами на шее, — если бы Людмила была жива, она непременно вспыхнула бы от стыда.
Это же надо так опозориться! Ещё и на глазах у этого упыря!
Аккуратно дотронувшись до своего высокого ошейника, скрывающего всю шею, рыцарь смерти попыталась исправить положение, поправляя его и ставя на место. Адар-Малик при этом продолжал прожигать женщину ликующим насмешливым взглядом, и Людмила, которая пыталась его игнорировать, скрипнула зубами.
Великая Асха, как же он её раздражал!
В светлую голову, правда, тут же стрельнула гениальная идея, и Людмила, которая всегда терпеть не могла каблуки, с радостью сбросила с себя одну туфлю и запустила ею в надоедливого вампира. К своему огромному сожалению, промахнулась. Адар-Малик, проводив вопросительным взглядом улетевший снаряд, прошедший сквозь призрака какого-то высокопоставленного родственника Анастасии и застрявший между рёбер одного из костяных воинов, приподнял бровь в вежливом вопросе. А после, недолго думая, повторил подвиг Людмилы, запустив в неё своим ботинком.
Людмила профессионально увернулась от него и прожгла жнеца яростным взглядом. Его поймал взгляд Адар-Малика, и между рыцарем смерти и жнецом мелькнула искра. А следом за ней — буря, безумие и ещё одна туфля Людмилы.
В то время как между свидетелями происходила схватка не на жизнь, а на смерть, среди подруг невесты застыла тяжёлая напряжённая аура. Призрак Кейт был единственным, кто с искренним интересом и вниманием слушал пламенную речь архонта, всё набирающую обороты. Закира же переглядывалась с Ладиславом, стоящим в другом конце храма, окружённым со всех сторон призраками и Зендой. Периодически она беззвучно хихикала, а её щёки то и дело вспыхивали румянцем — молодые люди никак не могли дождаться того мига, когда они смогут уединиться друг с другом.
Престарелая прапрапрабабушка Анастасии в седьмом колене, благородная леди Вероника неодобрительно качала головой, шепелявя беззубым ртом что-то подозрительно похожее на «эх молодёжь!» и «вот в моё время такого не было!»
Виктория, последняя из подружек невесты, замерла по правую руку от Анастасии, чуть в стороне от неё. Впервые за очень много лет, а то и десятилетий, она сменила привычные доспехи и чёрные одежды рыцаря смерти на элегантное платье. И подумаешь, платье, подумаешь, наряжалась несколько часов в кои-то веке, не теряя надежды поразить одно конкретное бесчувственное сердце, подумаешь, волновалась… В конце концов, она была смелым, умудрённым жизнью воином — пред лицом опасности все эти мелочи отходили на второй план.
— Виктория, свет очей моих, благословение Асхи! — громкий шёпот Валерио, казалось, раздался прямо над ухом рыцаря смерти, отчего она вся на мгновение окаменела. — Я так страстно, так страстно жаждал увидеть тебя в платье на этой свадьбе, — голос костяного стража был полон восторга. — Ещё лучше было бы, если бы это платье было свадебным… Может быть, однажды… и с нами случится то же самое! — от непомерного энтузиазма и слишком уж подозрительно сверкнувших зеленью яда Матери Намтару глаз Викторию перекосило.
Она была рыцарем смерти, уважаемой дамой, членом личной гвардии архонта, тренером в Академии, служительницей Асхи, одно имя которой бросало в дрожь непосвящённых дилетантов из Империи или какого другого уголка Асхана — пред ликом опасности всё это не имело никакого значения. Поэтому стратегически отступая, наплевав на красивое платье и попытки поразить вдохновлённого собственной речью архонта, легендарная Виктория резво юркнула на одну из лавок, на которой расположилось призрачное воинство герцогской семьи.
— Семья, — между тем очень в тему продолжал вещать вошедший во вкус Ангел Смерти, — становится для вас всем, поэтому прежде, чем её завести, подумайте, что вам важнее: всё или семья!
— Мне кажется, или архонт скачет из крайности в крайность? — задумчиво шепнула Анастасия, с опаской поглядывая на Белкета.
— Не кажется, — мрачно отозвался Вейн. — Кому вообще стукнула в голову идея попросить его благословлять наш брак?!
Анастасия вздохнула, мысленно поддерживая жениха. Интересно, они поженятся ещё в этой жизни или уже в следующей?
— Необходимо в этот прекрасный день также вспомнить и о родителях наших замечательных молодожёнов. Об этих выдающихся людях… — голос Белкета мягким эхом отбивался от потолка храма.
— Я их даже не помню, — у Вейна дёрнулся глаз.
— Неважно, — отозвался архонт, не прерывая свой поток сознания. — Ведь только благодаря родителям в этот день предстали перед нами наши любимые молодожёны. А представьте себе, если бы не врезалось ядро катапульты в оборонительную стену неприступной крепости, что тогда было бы?..
Стоящий в первом ряду Вячеслав спрятал лицо в руках. Приятная прозрачная голубизна его духа окрасилась в лёгких нежно-розовый оттенок.
Пока сквозь него резко проскочила Виктория.
— Неживой не дамся! — воинственным шёпотом воскликнула рыцарь смерти, преодолевая препятствия.
— Любовь всей моей жизни и нежизни, свет очей моих, самая прекрасная из всех прекрасных дам, что озаряет тьму моего бренного существования своим светом, сегодня или никогда, но ты ответишь мне взаимностью! — едва ли не наступая Виктории на пятки, вдохновлённо произнёс Валерио.
— Родители — это ваш храм, — не обращая внимания уже вообще ни на что, продолжал говорить архонт.
— Они у нас уже давно мертвы! — сквозь зубы процедил Вейн, борясь с непреодолимым желанием броситься на Ангела Смерти и, наконец, заткнуть его.
Анастасия же лишь горестно вздохнула и посмотрела на угрюмый потолок:
— Асха всемогущая, сделай так, чтобы я вышла замуж в этом столетии!
Словно услышав молитвы своего иерофанта, Богиня откликнулась на них следующими словами Белкета:
— И наконец-то наступает для наших молодожёнов решающий миг этой церемонии. Ведь свадьба — это союз двух влюблённых друг в друга людей, союз добровольный... если, конечно, не обременён внезапной беременностью невесты... — архонт, чьё настроение, меж тем, у единственного неумолимо повышалось, продолжал всё с той же страстью. — Прежде чем связать вас узами брака, я желаю спросить вас: является ли ваше желание вступить в брак искренним, свободным и хорошо обдуманным. Будете ли вы любить друг друга вечно, ибо любовь…
— Да! — хором откликнулись Вейн и Анастасия, но Белкет их проигнорировал.
— Ведь любовь, — продолжил как ни в чём не бывало, — ведёт нас по ухабам жизни и её водоворотам, как секстант морских эльфов.
— Кто-нибудь, — простонал Сандро, который уже тысячу раз пожалел, что решил прийти на свадьбу бывшего друга, — заткните этот рог словесного изобилия! — с нескрываемой ненавистью и пожеланиями страшнейших мук, отчётливо читающимися даже на абсолютно голом черепе, он посмотрел на Ангела Смерти, на полном серьёзе пытаясь его проклясть.
Но проклятия раз за разом отскакивали от невозмутимого архонта, и вместо него Пустота поглотила нескольких грифонских призраков.
— Виктория-а-а-а! Стань моей женой! — на весь храм провыл не сдающийся Валерио, отчего рыцарь смерти едва не сбилась с дистанции, подскочив на месте.
— Давайте сначала эту свадьбу переживём, — флегматично отозвался Каспар, с сочувствием поглядывая на несчастную матерящуюся Викторию.
Валерио не отставал от неё ни на шаг, и даже проклятия не были в силах погасить его пыл и сбить с курса. Виктория совсем не сурово всхлипнула: ей оставался последний рывок к желанной свободе, и рыцарь смерти резко подалась вперёд.
— Архонт! Спасите меня! — запрыгнув на руки Ангела Смерти, повисла на его шее Виктория, окончательно и бесповоротно наплевав на свою репутацию.
И даже не догадываясь, что и без того немалое уважение, которое к ней питали, возросло практически до небес — эта самоотверженная женщина, наконец-то, заткнула охочего на поговорить Белкета.
В храме повисла в прямом смысле гробовая тишина. Гости в шоке наблюдали за разворачивающейся драмой, сражённый в самое сердце картиной, открывшейся ему, Валерио страдал, пока Вейн быстренько метнулся к жреческой кафедре, забирая оттуда массивную книгу и на ходу ставя свою подпись. Следом за ним свою подпись поставила и Анастасия. Отобрав у занятых жаркой руганью Людмилы и Адар-Малика кольца, новобрачные спешно одели их на пальцы друг друга.
— Виктория, но церемония ещё не закончена, — придя в себя после такого внезапного потрясения, архонт, машинально сомкнувший на худой спине рыцаря смерти руки, когда та запрыгнула на него, опустил их немного ниже, пытаясь отстранить от себя не желающую отстраняться женщину.
— Всё уже завершено, — спешно заверил Ангела Смерти Вейн, показывая в качестве подтверждения своих слов кольцо на пальце и подпись в книге.
Белкету, искренне раздосадованному, что он не закончил свою речь, не оставалось ничего другого, как недовольно провозгласить:
— В таком случае объявляю вас мужем и женой. Жених может поцеловать невесту, — Вейн склонился над возлюбленной, одаряя её поцелуем, и зал взорвался радостными аплодисментами — призрачными и живыми.
А после кто-то выставил бутылки со специальным алкоголем для немёртвых…