Стрелки настенных часов в серебряной оправе неумолимо двигались вперед, сменяя минуты. Тиканье набатом звучало в голове Гарри, нагоняя все больше страха и тревоги. Где сейчас Гермиона и Рон? Что толпа Пожирателей сделала с ними? Когда огромный, двухметровый мужик далеко не самой приятной наружности, поймавший их в лесу и связавший его, потащил прочь из богато обставленного зала, подальше от друзей, они лежали на мраморной плитке в бессознательном состоянии, абсолютно беспомощные и истекающие кровью. Прямо сейчас их могла пытать безумная Беллатриса или другие верные псы Волдеморта, желавшие выслужить перед хозяином. Или их и вовсе могли оставить в той комнате. Гарри представил, как эти разодетые в шелка твари снуют вокруг них, пьют и смеются, а из Гермионы и Рона медленно вытекает жизнь, но никому нет и дела. Поттер крепче сжал подлокотники кресла, в котором сидел. Ярость и отчаяние затуманивали разум. Где бы ни находились его друзья, и что бы с ними ни делали, он должен был быть рядом, а не сидеть уже добрые минут десять в темном просторном кабинете без окон.

Притащивший его сюда егерь грубо усадил в кресло с высокой спинкой, обитой неизвестной Гарри тканью, прямо напротив большого резного стола из темного дерева. Повиновению палочки веревки опали, освобождая затекшие руки. На какое-то время их свело судорогой, и Гарри потерял над ними контроль. Ударившее в затылок контрзаклятье силенцио обдало приятным холодком, сконцентрировавшимся где-то в районе шеи. Громко вдохнув побольше воздуха, Гарри отметил, что преграда, комом стоящая в горле и не дающая вымолвить и слова, исчезла.

Низко поклонившись, маг поспешил скрыться за дверью, оставив Поттера наедине с неким мужчиной. Прихвостни называли его «своим Лордом». Но он не был похож на «их Лорда». Того безгубого, безносого урода с зеленоватой чешуйчатой кожей и кровавыми глазами монстра, походившего на ужасающую помесь змеи и человека, из Отдела Тайн Гарри вряд ли когда-то сможет забыть. У сидевшего же по другую сторону стола мужчины лет сорока в парадной черной мантии непривычного глазу покроя было мало с ним общего: бледная кожа, пусть и болезненная, бескровная, но гладкая и вполне человеческая, аристократически ровный нос без горбинки, тонкие, хорошо очерченные губы, широкие заостренные скулы. Впервые увидев мага в бальном зале, окруженного изысканно одетыми мужчинами и женщинами, Гарри едва не принял его за очередного Пожирателя, коих в комнате было много. Но стоило ему приблизиться, и Поттер заметил узкие вытянутые зрачки и неизменный алый огонь безумия в глазах. Под оборотным ли зельем находился Волдеморт или под другими маскирующими чарами, но никакой магии уже было не под силу скрыть его истинную сущность.

Гарри ожидал смерти, на крайний случай пыток. Но ничего, кроме тиканья часов, не нарушало воцарившуюся после ухода егеря тишину. Волдеморт молчал, лишь изредка недовольно поджимал губы и щурил глаза или кидал на Поттера нечитаемые взгляды, словно ничего необычного вовсе не происходит, и не он желал смерти Гарри последние шестнадцать лет его жизни из семнадцати. Жалящее заклятие, наложенное Гермионой, должно быть развеялось, потому как мужчина смотрел прямо на оставленный лично им шрам в виде молнии на лбу. Гарри перехватил его взгляд и со всей присущей наглостью вопросительно приподнял правую бровь. Ладони предательски вспотели, сердце стучало в бешеном ритме, неконтролируемый страх накрыл с головой. Этот мерзавец в любом из своих обличий вызывал ужас и панику. Но спасовать нельзя. Где-то в поместье находятся Гермиона и Рон. И, если у Гарри нет и шанс покинуть его живым, пусть Том и медлил по непонятным причинам, но лишь отсрочивал неизбежное, то они еще могут попытаться.

– Где мои друзья?

– В безопасности, – Гарри скептически хмыкнул. В безопасности они будут только оказавшись подальше от вашего террариума, подумалось парню, но высказать мысли он не успел. – Пока, – добавил Волдеморт, и это уже больше походило на правду. – Состояние Ваших друзей теперь напрямую зависит исключительно от Вас, мистер Поттер.

Гарри презрительно скривился от его официозных речей и спокойного, уверенного тона. Волдеморт был неуравновешенным, крайне нестабильным магом с манией величия и жаждой бессмертия, но сидевший напротив мужчина — вполне адекватен, и это выбивало из колеи даже сильнее, чем его внезапное внешнее преображение. Он затеял какую-то игру, правила которой известны лишь ему, и Гарри не собирался принимать в ней участие.  

Очевидно убивать его никто не собирался. По крайней мере сейчас. Возможно, это хотели сделать на глазах у всего Ордена, во время одного из сражений, подрывая их веру в победу. Или его будут бесконечно долго пытать круциатусом, до тех пор, пока он не лишится рассудка и не превратится в пустое ничего не понимающее тело. С этих ублюдков не убудет.

– Знаю, последние полгода Вы были оторваны от мира, но, думаю, и до Вас дошли новости о нападениях на магглов по всей Европе.

Гарри резко выпрямился и сжал челюсть. Волдеморт знает об уничтожении крестражей. Знает, мать его! Все-таки круциатус, смирился Гарри с долгой и мучительной смертью.

О нападениях Гарри знал: о них вещал Ли Джордан в «Поттеровском дозоре», писал Ксенофилиус Лавгуд в «Придире» до того, как Пожиратели заткнули его угрозами. «Сами–Знаете–Кто устремил свой взгляд на материк». Вырезались целые поселения магглов – сотни, если не тысячи. Все они находились в непосредственной близости с границами магического мира, потому не обратить внимание на это не могли.

– К чему ты ведешь? – от подобной фамильярности к Волдеморту Гарри самому стало неловко, особенно из-за его этого «мистера». Дерзить тому змееподобному недочеловеку было легко, взрослому статному мужчине – не совсем. Тетушка Петунья и дядя Вернон хоть и не стали самыми лучшими опекунами в мире, но именно они воспитали Гарри и многому научили, в том числе уважению к старшим. Конечно, те в основном не вызывали у Поттера этого чувства, но он всегда старался быть вежливым. Но убийца его родителей не заслуживал ни того, ни другого.  

– До меня они тоже дошли, – Гарри непонимающе нахмурился. Неужели Пожиратели посмели действовать без ведома своего хозяина? – Более того, я точно знаю, кто за этим стоит. Что Вам известно о Геллерте Гриндевальде?  

– Какое он вообще имеет к этому отношение?  

– Прямое, Поттер, – как ни странно, сейчас как никогда прежде Том напомнил Гарри почившего Дамблдора, любившего говорить загадками и намеками. – Ну так что?

Гарри окончательно запутался. Происходящее казалось чем-то сюрреалистическим, очередным ночным кошмаром, участь которого – быть забытым поутру. Волдеморт, словно преподаватель, вопросительно взирал на него, ожидая ответа. Поттер незаметно побольнее ущипнул себя за кожу руки, но за болью ничего не последовало – он не проснулся в палатке на окраине леса, Гермиона и Рон по-прежнему не рядом.

– Он... Темный волшебник, – неуверенно начал Гарри, до сих пор не понимая происходящее. – Профессор Дамблдор победил его в сорок пятом.  

– Да, не густо. Образование в Хогвартсе всегда оставляло желать лучшего, – Гарри бы оскорбился, но его и так переполняло слишком много противоречивых эмоций. – Послушайте, Поттер, что Вы думаете об этих нападениях, я примерно представляю. Скажу сразу, Вы ошибаетесь. Кровь тех маггловских отродий, – мужчина презрительно сморщился, – не на моих руках.  

– На чьих же? – воскликнул Гарри. Неужели Том и правда считал его таким глупцом, способным поверить в ту нелепую ложь, что он нес. – Не думаю, что во всей Англии найдется волшебник, презирающий магглов сильнее, чем ты.

– Кое-где восточнее найдется, – Волдеморт пресек любые пререкание, явно недовольный тем, что его перебили. – Опасный могущественный волшебник, считавшийся побежденным уже как полстолетия, обвел всех вокруг пальца. Он притаился и набирался сил, но в этом году заявил о себе. Именно Гриндевальд истребляет магглов их же варварским, кровавым методом.  

– Впервые слышу, – вновь перебил Гарри, не желая слушать бред из уст Волдеморта и, если быть честным, не понимая, зачем он вообще рассказывает ему о нем.

– Если бы каждый школьник знал о планах Гриндевальда, он бы не являлся опаснейшим волшебником всего магического мира.

Гарри вновь хотел что-то добавить, явно несогласный с мужчиной, но невербально брошенное заклинание немоты не позволило совершить задуманное:

– Снимать с Вас чары было ошибкой, Поттер, – терпение Тома стремительно близилось к нулю. Гарри даже порадовался, что не может больше говорить: шансы продержаться живым увеличивались, а молчать по собственной воле он бы вряд ли смог. – Итак, политика Гриндевальда отличается от моей. Он не считает чистую кровь показателем исключительности. Нет. Только особенные волшебники достойны ходить по земле. Умные, талантливые, избранные. Возможно, мы с Вами и войдем в их число, но Ваши друзья... – Волдеморт замолчал, словно вспоминал их. – Сомневаюсь.

Гарри не верил ему. Не единому слову. Всем известно, что Альбус Дамблдор выиграл дуэль с Геллертом Гриндевальдом в тысяча девятьсот сорок пятом году. Побежденный и обессиленный, он до сих пор томился в собственной тюрьме. Возможно, Том и вовсе выжил из ума. Поттер окинул его оценивающим взглядом, но тот не был похож на безумца. Внешне.

– В случае его победы, умрут все: так любимые Вами магглы и грязнокровки, чистокровные и полукровки. Все, кроме горстки «избранных». Предвижу Ваш вопрос. Нет, я не стремлюсь, подобно Гриндевальду, к тотальному уничтожению. Возродить традиции наших предков – да. Возвысить чистокровных волшебников над магглами и их потомством, просочившемся в наш мир – да. Убить всех – нет. Когда материк падет, раздробленная на части Великобритания станет легкой добычей. Я искренне верю, что Вы не желаете стать свидетелем гибели близких и друзей.

Насупившись, Гарри сверлил взглядом резной грубый стол. Верить наслово Волдеморту стал бы только идиот, а Поттер себя таковым не считал. Подняв глаза, он едва заметно пожал плечами, не зная как реагировать на происходящее.

– Но нам с Вами под силу сплотить Британию.

Гарри удивленно закашлялся, кажется, начиная понимать, к чему ввел Том. Перемирие? Зачем? В сказку о неожиданно вернувшимся темном маге-диктаторе верилось слабо, а вот о лицемерном волшебнике, в любой момент готовом ударить в спину – сильнее.

– Подумайте до утра о моих словах. Мы продолжим завтра, – знакомый холодок пробежал по телу, и дышать стало легче. – Мими проводит, – сразу же за его словами последовал хлопок. Молодой домовик женского пола появился в центре кабинета. Она испуганно хлопала глазами, туловище ее стремилось к полу в поклоне, несоразмерно большие уши плотно прижимались к голове. Мими дрожала от страха, косясь на Лорда.

– Ми... милорд, – пропищала домовиха Волдеморту и потянула к Гарри маленькую ладонь: – Позвольте, господин.  

Гарри вложил в ее руку свою, зная, что, если не сделает этого, Мими накажут, а ведь бедняжка и так испуганно тряслась.  

– Сопроводи гостя своего хозяина к его друзьям, – приказал Волдеморт, сверкнув малиновыми глазами. – И да, Поттер. Вы подумайте, конечно, но не забывайте, что одно мое слово и, например, мисс Грейнджер может недосчитаться поутру нескольких пальцев.

С характерным хлопком Мими перенесла их прочь из кабинета без окон. Безобидный звук очень сильно напомнил Гарри щелчок захлопнувшегося капкана.