В то утро Криденсу казалось, что в кровати лежит не он, а кто-то другой.

Он помнил, как час или два назад его внезапно прижали к себе, гладя по волосам и успокаивая. Он не проспал и десяти минут — все мысли Криденса были заняты его дальнейшей судьбой.

Что он будет делать, когда Персиваль проснётся, обработает рану и позовёт его завтракать? Что они вдвоём будут делать после завтрака? Может быть, Персиваль попросит его что-нибудь прочесть? А может, они будут вместе гулять по городу, и Криденс расскажет Персивалю всё-всё, что с ним случилось на этой неделе?

А город тем временем и не думал спать. Люди потоками торопились на работу, шлёпая по лужам и сердито ворча на погоду. Серое небо, едва беловатое, нависало над крышами домов подобно пуховому одеялу. Где-то вдали, в самом конце улицы, на которую открывался вид из комнаты Криденса, виднелся голубой просвет в облаках.

Дух чего-то жареного пробуждает Криденса от мыслей. Тот поднимается с кровати, надевает жилетку, галстук и, пошатываясь, наконец отправляется в кухню.

Войдя, Криденс видит, как Персиваль сидит на стуле и, словно дирижируя, отмывает при помощи магии сковородку в раковине. На круглом дубовом столе, покрытом клетчатой скатертью, стоят две тарелки дымящегося омлета с сыром и ветчиной, сухарница и две чашки тёплого какао на молоке.

— С добрым утром, Криденс, — произносит спокойно Персиваль, перенося сковороду на тотчас же стелющееся под неё полотенце. — Садись, будем завтракать. Всё уж на столе.

— Спасибо большое, мистер Грейвс... — тихо отвечает ему Криденс, неловко складывая руки за спиной.

Откуда взялась эта привычка ото всех закрываться? Думать не хочется. Хочется просто сидеть рядом с единственным родным человеком, есть нормальную еду и не вспоминать больше старое. Криденс берёт вилку и принимается за еду. Омлет оказывается на удивление вкусным, и он даже сам не замечает, как еда исчезла с его тарелки. Скоро в руках уже оказывается и кружка с какао, которая ещё не успела остыть.

Как давно он не пил такого вкусного какао на молоке? Криденс и сам этого уже не помнит.

— Может, тебе зефира в какао положить? — Персиваль поудобнее уселся на стуле и поправил закатанные, но начавшие немного сползать рукава рубашки.

— Не надо пока, спасибо... Но если у нас найдётся хоть одна ириска, я был бы очень этому рад. — Криденс неловко опускает взгляд.

— Ирисок у нас пока нет. Но я сегодня обязательно зайду в кондитерскую и куплю их, — говорит Персиваль и сам отпивает из своей кружки, думая, что ещё он мог бы сегодня купить.