Сойдя с ракеты на поверхность Луны, человек почувствовал себя очень счастливым, и казалось, что больше ничто и никто не сможет нарушить его заветное счастье. Первым же делом он открыл свой потрепанный ежедневник и поставил рядом с пунктом «улететь на луну» скромную галочку.

      В это мгновение и исчезло всё счастье.

      Белоснежно-лиловые пески, превосходные пейзажи и восхитительный вид на огромную планету в дымке из спутников нисколько более не задевали за живое. Он охладел ко всему этому, назвав свой новый дом обычной песочницей, и предался своим скупым размышлениям.

      Он думал и больше ничем не занимался, кроме размышлений, потому что ничего более не оставалось, ведь на Луне, увы, делать оказалось совершенно нечего, и вспоминал, как в тесной электричке он тянулся носом к открытому окну, лишь бы глотнуть немного воздуха. Ему стало не хватать картины, на которую он смотрел каждое утро. Он вспомнил, как, глядя на нее, он чувствовал, будто на улице собирался дождь вне зависимости от действительности. Человек вдруг взглянул на небо и кроме звезд, родного солнца и огромного цветного шара планеты не увидел ничего. В небе не было ни единого облачка, и вдруг сердце охватила неутолимая тяга к пасмурной погоде.

      Разгуливая по пустынному спутнику, он все больше скучал и тосковал по чему-то потерянному, но всё никак не мог понять: что же именно он упустил? Минута за минутой его недовольство росло, ровно как и список неудобств, которые он находил на этой чертовой Луне. И вокруг не было ни единого человека, которому можно было бы высказать всё своё негодование. Невероятно красивая, но такая сухая, неживая, она впредь не привлекала его внимание так же, как прежде. В состоянии аффекта человек еще долго (может, днями) бродил по залитой солнцем половине Луны, пинал носками ботинок песок, и шептал себе под нос какие-то слова, что от тревоги вырывались сами собой и возвращались к нему со спины бумерангом.

***

      Всё же, ему удалось привыкнуть к своей Луне точно так же, как когда-то давно он привык к новой квартире. Ему очень быстро перестал нравиться вид на космос из иллюминатора ракеты. Поедая всухую готовые завтраки, он много грустил. Его несчастная ненависть ко всему вокруг отныне не приносила никому никакого разочарования, но теперь он сам был ужасно печален. Его жизнь вдруг резко приобрела другой угол зрения, и ему совершенно это не понравилось. Ему вовсе не хотелось возвращать всё, что было прежде, но его ни с того ни с сего начало раздражать полное одиночество на пустом пыльном спутнике. Ему надоело выметать песок из ракеты. Ему также начали докучать и метеориты, что не сгорали более в атмосфере, а прямо так падали и грохотали во дворе. Некоторые, что поменьше, он еще мог поднять и швырнуть обратно в небо, но другие же не поддавались ему и так и оставались лежать в собственных маленьких кратерцах, мозоля глаза.

***

      Человек всегда был несчастен. Все люди по-своему несчастны в своей жизни в той или иной степени. Всегда найдется то, что покажется заманчивым и желаемым, но стоит это заполучить, как весь азарт пропадает без следа, словно дым сигареты, развеянный по ветру.

      На своей холодной Луне он не был таким счастливым, каким хотел быть. Размеренный темп жизни вновь вернулся, только стал в сотни раз медленнее и спокойнее. Переживая третий лунный день, что на его старой планете мог оказаться очередным месяцем, он от скуки снова начал думать, что же ему делать со своей судьбой. Много часов он сидел на холодной белоснежной почве в длинной тени ракеты, смотрел на сиреневую линию горизонта, и вдруг снова поднял глаза на безоблачное черное небо.

      По привычке пытаясь найти облака или провода, он вдруг начал считать все огоньки, что только попадались под его взор. Совершенно неожиданно для него самого он начал улыбаться. Небо усеяно сотнями, миллионами, триллионами звёзд. Теперь оно больше не отражало фонари города, лишь чистый небосвод, не заслоненный ничем лишним. Как это было прекрасно. Не моргая, Человек смотрел на звезды, восхищенно разглядывая каждую.

      Он взял в руки свой ежедневник и перелистнул страницу с выполненным пунктом «улететь на луну». Заметал руками по карманам куртки, штанов в поисках, чем бы записать свои мысли. Нашел. Привычка белого планктона хранить при себе карандаш "на всякий случай" пригодилась. Недолго думая над новой страницей, он начал старательно вырисовывать карандашом буквы.

      Его новой целью, новым смыслом стали далекие и недостижимые звезды.