Очнулся Америка от того, что прогрохотал гром, и холодная капля шлепнулась на щеку. Приоткрыв глаза, мужчина увидел черные грозовые тучи, похожие на кучу согнанных вместе, слегка светящихся медуз. Сверкнула лиловая молния, и вновь грянул гром. Дождь усилился. Рефлекторно Альфред хотел прикрыться от струй или хотя бы сесть, но вдруг обнаружил, что прочно привязан к толстой, тяжелой доске. Обводя взглядом пространство в поисках спасения, американец внезапно вскрикнул и дернулся. В трех шагах от него на чем-то сидел человек в черном плаще. Лицо было скрыто капюшоном. Джонса обуял какой-то детский страх: если человек снимет капюшон, то под ним окажется мертвая голова Америки и рассыплется. Незнакомец медленно откинул капюшон...
Альфред хотел заорать, но подавился ливневыми струями и лишь ахнул. «Ну хоть водички попил перед смертью», — мелькнула глупая мысль. У сидящего напротив и вправду оказалось его лицо, но не совсем.
— Ну, проснулся? – заботливо спросил Канада. Близкая молния страшно высветила его глаза, ослепительно отразилась в очках. Гром сотряс остров.
— Поспишь тут, ага, – проворчал американец, шевеля плечами в попытке ослабить веревку. – Значит, это ты – ИТНА?
Мэттью мигнул – похоже, это слово было ему незнакомо. Но через несколько секунд заулыбался.
— Да, я ИТНА. Ты – герой, а я – ИТНА. Смекаешь?
«АНТИ!» — это поразило Джонса сильнее прямого попадания молнии. Просто прочесть в зеркале задом наперед...
— Вижу, что ты понял, – канадец одарил брата холодным взглядом. – Ты хочешь спросить, почему я антигерой? Ты сам сделал меня таким!
Америка вздрогнул. Да, с детства он воспринимал близнеца, как антипод. В играх он видел себя воплощением добра и справедливости, братца же всегда ставил злодеем, и всеми силами стремился победить. Мнения Канады он даже не спрашивал. «Спасал» от него игрушки, приятелей, девушек. И так все время: в младенчестве, в детстве, в юности... сейчас. Уильямс боялся вездесущего тупого братца, превратился в невидимку, оборвав всякие связи с окружающими его людьми.
«Но он убил их! – мысленно воскликнул Альфред и сам себе ответил, — А это твоя вина. Как было просто – признать брата и вместе быть героями. Но ты не захотел. Расхлёбывай теперь!»
— Ты убийца! – зарычал он на мужчину. Тот лишь неприятно ухмыльнулся.
— В этом есть большой плюс, — усмешка, — с перепугу у тебя, наконец-то, включились мозги! – гром похоронил его хохот.
Янки попытался вызнать правду обходным путем:
— Если ты мстишь мне, зачем убил остальных? Италию?! Арти?! Франца?! Он же твой отец!
— И что с того? – не сдался Канада. – Их души ушли в лучший мир, потому что их предал СВОЙ.
— Зачем тебе головы?..
— Узнаешь, – Меттью оглянулся на небо позади себя. Джонс туда тоже посмотрел и увидел длиннющую мачту, возносящуюся в небеса. Это была мачта с яхты, а к ней был приделан украденный кабель. «Громоотвод» — ухнуло в животе Америки. – «Что он задумал?!»
Альфред сообразил, что плачет от страха неизвестности и сердито потряс головой. Стало чуть легче.
— Скажи хотя бы... – он поднял тяжелый взгляд на канадца. – Как тебе удалось?... – гром заглушил окончание фразы, но брат понял. И рассказал.
Рассказал, как он – озлобленный подросток – спрятался однажды от глупого самовлюбленного братца. А спрятался он в подвал дома Англии. И как нашел там весьма интересную книжку, которую изучил от корки до корки. И как обнаружил потайную страницу, вшитую в задний корешок, о которой Артур Керкленд даже не подозревал. И было на той страничке удивительное заклинание, которое настолько понравилось Уильямсу, что в «злодейской» его голове родилась ИДЕЯ. И Мэттью принялся ждать СЛУЧАЯ.
— Долго пришлось ждать, – задумчиво рассказывал Канада, не обращая внимания на бушующий шторм.
Но, наконец, СЛУЧАЙ пришел. Компания стран собралась на остров. Легким движением руки внеся себя в список, Уильямс отправился с ними. Он думал, что его, как обычно, не заметят, но заметили. Впрочем, планам это не помешало, и сразу после прибытия, никем всерьез не воспринятый всерьез канадец отправился исследовать остров. И обнаружил немало занятного. К примеру, куст белладонны прямо перед домом и семейство смертельно ядовитых змей в ущелье неподалеку. И пока остальные пьянствовали, Меттью натравливал своего ручного медведя на все живое, кроме себя самого. Кумадзиро больше нельзя было держать в доме, и медведь шлялся по лесу. И вот однажды Канада проснулся и услышал негромкий спор Китая с Россией. Выглянув в коридор, он обнаружил раком стоящего братца, который подслушивал у двери. Тогда Уильямс выбрался из окна и по карнизу полез подслушивать через форточку. Дискуссия стран была очень интересной, и он слегка расстроился, когда она оборвалась. Но тут же обрадовался, увидев, как пьяный китаец скрылся в лесу. Канадец быстро спустился и побежал следом, а оглянувшись, испуганно замер: Брагинский смотрел в окно. Похоже, он чувствовал слежку и хотел обнаружить шпиона, но Мэтта он не различил в кустах (Канада не знал, что русский нашел только Альфреда). Наконец, Россия ушел спать, а Уильямс стал красться по лесу – ветки под его ногами не хрустели. Он услышал рычание и вскрик, который быстро захлебнулся, потом обнаружил Яо с перегрызенным горлом. Канадец достал из кармана складной нож для свежевания тюленей и отсек Китаю голову. Чтобы не оставлять кровавой дорожки, сунул ее в свой ночной колпак. И унес глубоко в лес на потайную полянку, где ночевал белый медведь. Вернувшись, он вымылся, застирал заляпанную одежду и спокойно лег спать.
— А Россия? – только и смог выдавить Джонс.
С Россией оказалось и проще и сложнее одновременно. Он что-то подозревал, поэтому держался настороже.
— Он убил моего медведя, – процедил Мэттью, и по голосу стало понятно, что он очень дорожил Кумадзиро.
Однако Брагинский сам раскрыл карты, когда, оставшись наедине, показал Канаде свою запрятанную бутыль. Естественно в тот же вечер Уильямс влил в нее добрую дозу сока белладонны.
— Тот самый кустик. Под которым Германия похоронил мое предупреждение – разорванного кролика. – усмехнулся канадец. – Были бы вы поумнее, то просто чесали бы оттуда, пока живы.
— Но яхты не было...
— Но сначала-то была. Я отправил ее в «бреющий полет», но оставил катер, спрятав его.
— А почему Россия открылся?..
— Он надеялся, что заплывшие алкоголем мозги оставшихся сообразят прищучить меня. Но Иван вас переоценил. Он отравился ночью, я спустился и отрезал ему голову, спрятав в надежном месте. Англия и Россия до этого рассказали мне про систему жизнеобеспечения особняка. Той же ночью я осмотрел озеро, а потом испортил кабель, ведь мне нужен был провод, мачту-то я добыл еще в ночь убийства Китая. Ах да, потом я устроил множество ловушек и одну ложную – для себя.
— Значит, ты притворялся, когда висел? – американец поежился. Он замерз под холодным ливнем.
Конечно, Уильямс притворялся. Он подождал, пока Англия и остальные уйдут смотреть немца, спустился, побежал к волчьей яме, в которой покоился француз. Канада действовал очень быстро: с помощью веревки спустился в яму (в свое время он так же спускался за мертвым медведем, чьей кровью измазался для маскировки), обвязал тело Франции, вылез, вытащил труп, обезглавил и хорошо спрятал голову, усадил тело себе на спину и побежал к озеру, где нырнул вместе с французом, нашел канал и фильтр и притопил Бонфуа там. Потом выскочил и побежал обратно к ложной ловушке. Мэттью был в одних штанах – пиджак он бросил под деревом, и теперь очень торопился. Канадец чуть не опоздал: он еще покачивался, когда страны вновь прошли мимо.
— А когда ты успел обезглавить Германию?
— После того, как мимо висящего меня пронесся Франциск.
Итак, страны ушли смотреть на волчью яму, а Уильямс спустился и отправился гадить в особняк. Перво-наперво он зашел в комнату рядом с ванной, где в первый же день просверлил сквозь стенку шкафа и просто стенку маленькую дырочку, куда просунул провода от очень мощного ручного аккумулятора. Итак, ванна готова. Канада вышел через окно и отправился на ловлю змеи. Ранее он уже ставил там ловушку и теперь просто взял готовую пойманную рептилию и через то же окно вернулся в дом. Мэттью спрятал ядовитое животное в коробку с пищей, отпер окно комнаты развлечений, но не открыл, а оставил так, и спрятался около дома. Как он и рассчитывал, страны начали проверку помещения. Как только они перешли на второй этаж, канадец влез в комнату рядом с ванной и спрятался в шкафу. Ждать пришлось не слишком долго: через некоторое время зажурчала вода. Уильямс выждал еще немного и включил ток. Через минуту он погасил напряжение и вышел в коридор. Дверь в ванную была открыта, что облегчило задачу проникновения. Внезапно загорелся свет, и от неожиданности Канада чуть не вскрикнул. Но вместо него наверху закричал Италия, когда антигерой уже закончил отрезать голову Японии. Топот возвестил о том, что ненаглядные братцы переместились на второй этаж, и Мэттью, спрятав черепушку Хонды в кустах, полез на стену, к окну комнаты развлечений. Смертельный стриптиз Венециано закончился, а Альфред и Артур, видимо вспомнив о японце, заспешили вниз. Тогда канадец спокойненько залез в окно, забрал итальянскую голову, вылез, спустился, и с двойной добычей ушел на полянку. Там он перекусил (едой, а не головами), вздремнул, и в ночной тьме потопал «заметать остатки». По дороге Уильямс думал, как бы выманить осторожного англичанина из дому, и в мозгах закопошилась идея. Он вернулся к могиле Китая, отыскал голову Франции и вместе с ней пришел к дому. Канада заглянул во все окна, но никого не обнаружил и стал ждать. Через час в окне комнаты развлечений замелькала тень. Мэтт залез на карниз и увидел Англию, который выдувал вторую бутылку виски. Тогда канадец принялся дразнить Керкленда: показывать ему в окне голову Бонфуа и звать по-французски. Англичанин взбесился и выскочил на крыльцо, убийца же переместился в кусты. Там он нашел кем-то забытый молоток для крокета, и, вооружившись, продолжил издеваться над Артуром. Уильямс замер, когда на сцене показался Америка . Через несколько минут Англия вдруг сорвался и побежал прямо на засаду Канады, отчего тот неслабо струхнул, и бросился улепетывать через поле в лес. Керкленд настиг его среди деревьев, но не успел ничего сделать – Мэттью убил его быстрым ударом молотка в лоб. Отхватив голову англичанина, Уильямс спрятался за деревьями...
— И тут прибежал я, – заключил Джонс. Брат одарил его насмешливым взглядом.
— Ага. Прибежал, начал плакать и кричать, а потом ругаться, – Канада захихикал. – Я вырубил тебя молотком.
Молния ударила в остров, твердь земная дрогнула, а Альфред чуть не оглох от грохота.
— Зачем тебе головы?! – закричал он, не слыша себя.
— А вот зачем! – Мэттью Уильямс вскочил со своего сидения и отбросил в сторону пластиковую пленку. Американец заверещал, срываясь на визг. На него смотрели головы стран. Все семь, отекшие, обескровленные, тронутые тлением. Помутневшие стеклянные глаза навыкате. Канадец захохотал и...
Молния ударила в кабель громоотвода. Ток пронесся по проводу и наполнил голубым свечением снятую с крыши спутниковую тарелку, в которой, словно яблочки, покоились головы. Глаза черепушек засветились, потом они вспыхнули синим пламенем полностью. Смех Канады был полон злого торжества.
— Рецепт обряда всесилия! – перекрикивая гром, вещал он.
— «Собери семь умов,
Если миром ты править готов!
И в природном огне их сожги,
Да так, чтобы пламя не гасили дожди.
Добавь своей материи, чтоб энергии не было потери, и
Прочти заклинание,
Впитывая чужое страдание!
И ни капли не упусти,
Пока в прах не сгорели кости!»

Америка с ужасом наблюдал, как его брат острым ножом отрезает свои мокрые пряди и кидает в электрическое пламя. Внезапно Мэттью обернулся, приблизился к Альфреду и... воткнул этот нож ему в запястье. Джонс зашипел, а Канада вернулся к головам, нараспев произнося какие-то мудреные тексты на древней латыни. Или это был шумерский? Артур бы понял...
В свете молний и синего огня это монотонное распевание наводило паранормальный страх, от которого Джонс подвывал, и почти видел струи фиолетового свечения, всасываемые телом Канады.
Головы сгорели в пепел. Тарелка проплавилась. Гроза оставила в покое остров, а нож покинул плоть американца и... перерезал держащие его веревки.
— Катер там, – мило улыбаясь, Уильямс указал направление ничего не понимающему братцу. Секунду Альфред хлопал глазами, а потом рванул с места по указанной дороге, поскальзываясь и падая в грязь.

— Можно я прерву ваш рассказ, мистер Джонс?
— Да, а что такое? – Альфред встревоженно глянул на следователя.
— Непонятно насчет колдовства. Почему именно головы СТРАН? Почему не простых людей или животных?
— Ну... – американец замялся, подбирая слова. – Брат объяснил это так: семь стран – семь мощных существ. У каждой страны было чего-то много. К примеру, у России – много территории, у Китая – много населения, у Англии – много хитрости... Ну, разнообразные качества. Колдовством брат объединил эти качества в себе.
— Тогда еще вопрос. Если он стал таким всемогущим, как вы одолели его, мистер Джонс?
Америка мысленно проклял дотошного следователя и ответил:
— Я побежал к катеру. Но, поскольку местность была запутанной, я попал к особняку. Уже от особняка я спустился к пристани, заскочил в катер, повернул ключ и дал по газам. Я гнал от острова как можно быстрее. Но, оказывается, брат пришел к катеру раньше меня и спрятался в нем, а когда я , наконец, повернулся, он дал мне в морду. Мы начали драться, я ведь ранен был, поэтому Мэтт прижал меня к бортику, и из моей порезанной руки кровь закапала в море. Тут я смотрю – акулы плавают, а брат говорит: я, мол, тебя кусками этим рыбкам покидаю. Ножик достает, наклоняется, а я ему коленом промеж ног и через себя. Он при этом еще на лужице масла поскользнулся.
— Ммм... Понятно.