— Дойцу! Дойцу! Погляди, какое чудесное утро! — радостно звал Италия, сидя на листке картофельного куста. Германия перестал обтираться прохладными росинками, захватил футболку и полез к другу.
Утро и вправду было чудесным. Сказочным. Влажные цветы глядели в небо, деревья блестели листьями, жужжали насекомые.
— Ой, а вон братик Франция! Эй, Франциск!
Бонфуа был занят очень опасным делом — верховой ездой. Но, несмотря на это, всё равно обернулся и помахал рукой, когда его кузнечик на секунду завис в воздухе.
— Ой, Дойцу, вон Америка пошел кормить червей! — указывал в другую сторону проворный итальянец, который, не обращая внимания на свою тягу к пшеничному полю (паста-а~) продолжал жить с Германией на картошке. — Альфред говорил, что завтра собирается заколоть самого крупного червяка и поделиться со мной мясом. Вот хорошо-то, Дойцу! Мы и котлет нажарим и сосиски сделаем...
— Только за помидорами ты к своему брату один пойдешь, без меня, — вставил Людвиг. Италия заныл, но потом согласился. Испания и Романо жили на помидорном кусте, а Германии там не нравилось.
— Дойцу, а как думаешь, Япония и Китай уже проснулись? — Венециано водил счастливыми блестящими глазами по горизонту.
— Ну конечно. Они раньше всех встают, — Ван, наверно, сейчас плавает в лодке по своей рисовой плантации, а Кику варит варенье из лепестков. На краю поля были видны его низкорослые сакуры.
— И чего вы орете с утра пораньше? — хмурый Англия сидел и ёжился от холода на мокрой шляпке гриба. Он любил эту поганку только за красивое ночное свечение. Гриб фосфорецировал зеленоватым светом, и Артур прямо завораживался, глядя на него.
— А ты почему такой грустный? — искренне удивился Италия. Керкленд махнул рукой:
— Да этот Франция опять скакал перед моим домом на своем кузнечике. Где он сейчас? Наверно, упрыгал виноград сосать! – плюнул Артур и вдруг посветлел лицом: — Махаон! Махаоша!
Прекрасная бабочка на его зов спустилась с небес и встала на грибок. Англия приласкал насекомое, забрался на мохнатую спинку и оттуда, повеселев, пренебрежительно попрощался:
— Счастливо вам. Полечу, над Франциском поиздеваюсь! — засмеялся Артур, похлопал бабочку и умчался.
Германия завистливо засмотрелся на транспорт Англии, поэтому прозевал опасность и лишь вздрогнул от удара, когда холодная росинка шлепнулась в его спину.
— Ха-ха-ха! Не спи, Запад! — Пруссия покатился с хохоту, самодовольно покачиваясь на усике хмеля. — Доброе утро! Ну же, поприветствуй меня Великого! — Гилберт вскочил на лист в порыве важности и чуть не упал, поскользнувшись. Но был подхвачен паутинкой. — Черт! Иван! Держи своих пауков от меня подальше!
— И тебе утра доброго, Калининград, — радостно улыбался русский, словно на лифте спускаясь на огромном черном пауке. Дело в том, что хмельная лоза обвивала ствол подсолнуха. Русский сосед не один раз предлагал переселиться к нему, под предлогом обширной жилплощади (мордочка подсолнуха глядела в зенит, напоминая площадь), но Байльшмидт гордо отказывался, не спеша, впрочем, уехать совсем. И пауки России ему нравились, особенно белый паук-альбинос по кличке Степан, на котором Пруссия несколько раз катался.
Россия похлопал паука по спинке и отпустил на охоту (караулить американских червей). Отцепил сопящего Гилберта от паутинки и разглядел внизу Германию с Италией.
— Утро доброе! — с улыбкой. — Пойдете ко мне завтракать?
— Нет, спасибо, – ответил за двоих немец, в чьей памяти еще не остыла Вторая Мировая. Тогда фашистские войска медленно завоёвывали подсолнух, двигаясь от земли к небу. Сколько пауков они уложили, сколько раз сталкивались с советской армией. И только залезли на цветок, как наступила зима. Тут-то их и приморозило, и Россия со свистом отправил их обратно в картошку.
— Жаль, — улыбался он теперь, искренне огорченный отказом. Ухватил под мышку Гилберта и собрался обратно наверх.
— Эй, я не соглашался! — отбивался Великий и Могучий.
— А я тебя и не спрашивал.
Прусс подергался да перестал.
— Уговорил, — прямо-таки одолжение русскому. — Но после завтрака я хочу кататься на Степане!
— Валяй.
Германия смотрел на огромный желтый цветок и думал, что тот похож на солнце. Россия живет на Солнце. И видит оттуда всё, а может даже больше...