Во внутреннем дворе замка расцветал молодой сад. Вековые стволы, оставшиеся после строительства форта, соседствовали с аккуратно высаженными кустами пионов и орхидей. У самых стен, куда руки садовника обычно не доходили, вовсю цвели одуванчики и цикорий, разбавив густую зелень голубыми и желтыми пятнами.

Пожалуй, во всей столице сейчас это было самое спокойное, а главное, пустынное место. По какой-то причине, в саду королеву искали в последнюю очередь. Примерно, сразу после всех окрестных притонов и разбойничьих нор. Поэтому, когда мягкая рука легла ей на плечо, Мюр особенно нервно дернулась, пока не узнала в госте Тристиана.

— Извини, кажется, я напугал тебя.

— Немного, — призналась Мюр, ощущая раздражение не то от своей реакции, не то от самого присутствия жреца.

После его предательства и покаяния прошло уже не меньше полугода. Многое забылось и простилось, но инстинкты давали о себе знать. Каждый раз Мюр приходилось прилагать усилия, чтобы напомнить себе, что перед ней друг, а не бывший предатель. Тристиан это знал, видел и расшибался в лепешку, чтобы все исправить. Вот и сейчас он, очевидно, что-то придумал.

— Пока тебя не утащили другие советники и другие очень важные дела, я бы хотел вручить это. — Он протянул крупный бумажный сверток, и Мюр сразу ощутила пульсирующую в нем магию.

— Королевские дары, — ухмыльнулась она, разворачивая сверток и упакованные внутри свитки излечения.

Тристиан немного помялся, внимательно следя за тем, как лицо эльфийки с легкого удивления сменяется удовольствием. Сложно было понять, как именно он теперь видит мир вокруг, но угадывать настроение окружающих и читать документы он мог, пожалуй, даже лучше, чем до потери зрения. Это Мюр поняла сразу, как только увидела, какой твердой походкой он покинул залы феи.

— Мюр, — не выдержав, горячо произнес он, подходя ближе. — Это может прозвучать нагло, эгоистично и просто непозволительно, но я хочу, чтобы ты знала, как бесконечно я благодарен тебе за второй шанс. У меня не много того, что я могу предложить, но все, что есть, знай — оно твоё целиком и полностью.

Он резко выдохнул и расправил плечи, словно сказанное скинуло с них увесистый груз. И Мюр, кажется, впервые с момента его побега в гробнице Вордакая вспомнила чувство влечения, не отпускающее ее с самой их первой встречи. Чувство, которое, как ей казалось, исчезло под толстым слоем проблем и страха очередного ножа в спине.

Но нет, искрящийся от солнечного света даэва во второй раз одной мягкой улыбкой пробился в самую темную бездну тревог. Мюр, подхваченная резко нахлынувшими чувствами, подалась вперед, накрывая легким поцелуем губы жреца.

Он на мгновение замер, но стоило девушке дернуться назад, как Тристиан двинулся следом, мягко обхватывая ее за талию и возвращая прерванный поцелуй, полный осторожной нежности и трепета. Спустя долгие мгновения, он отстранился. Мюр ощущала, как в груди грохочет его сердце, в такт ее собственному.

— Я люблю тебя. Всегда любил. С самой первой встречи, взгляда… — прошептал он, щекоча горячим дыханием щеку. Руки крепче сжали ее в кольце объятий.

Мюр смущенно хихикнула, не особо понимая, верит она в это или не очень. Но это было не слишком-то и важно. Первый или десятый взгляд, сразу или постепенно росли эти чувства — не имело никакого значения. Потому что сейчас в груди все полыхало от восторга. Девушка аккуратно заложила за пояс сверток со свитками и свободными руками обхватила лицо Тристиана.

Кожа у него полыхала не то от смущения, не то от страха отказа. Мягко погладив его по щеке, Мюр со всей возможной нежностью поцеловала его, ощущая, как неожиданно порывисто он двигается в ответ, и теперь жарко стало ей самой. Хотя бы потому, что таким решительным он был, разве что, в её ночных фантазиях, но никак не на деле.

Мягкие движения очень скоро стали резче, смелее. В какой-то момент они неловко стукнулись зубами и, замерев на мгновение, Тристиан прижался крепче, глубже запутывая длинные пальцы в темных локонах волос и касаясь языком разомкнутых, влажных от слюны губ.

«Недурно для девственного юноши», — подумала про себя Мюр, медленно соскальзывая ладонью ниже по его груди. Жрец, словно не замечая этих движений, полностью увлекся поцелуем. Но стоило её пальцам наткнуться на ощутимо выпирающий бугорок, он резко замер и прижался крепче всем телом, зажимая руку эльфийки. Губы соскользнули на щеку, линию челюсти и, наконец, на шею.

Мюр немного подождала, прислушиваясь к частому дыханию у себя на шеи. Ей вдруг пришло осознание, что Тристиан, возможно, не совсем понимает, что именно сейчас происходит.

— Тристиан, — прошептала она, заметив, как жрец тут же дернулся и поспешно поцеловал её в мочку уха. — Отодвинься немного, так будет приятнее.

Он немного помялся, но послушно отстранился, добавим между телами какие-то жалкие сантиметры. Мюр тут же ловко нырнула в складки его одежды. Она не была уверена, что через все эти тряпки и завязки сможет добраться до кожи. Но уже через минуту неловкого копошения в тканях ей удалось ухватиться за Тристиана так, что он жалобно пискнул и опять с силой прижался, заблокировав руку.

— Тристиан…

— Подожди, пожалуйста, всего мгновение…

Мюр довольно улыбнулась. Этот молящий, полный хрипоты и дрожи голос был настолько очаровательным, что она была готова подождать хоть ещё одну вечность.

— Повтори, — прошептала она, слабо двигая зажатыми пальцами по его оголенной коже.

Но жрец не ответил. Его вторая рука, с силой сжимающая женскую талию, решительно опустилась ниже, оглаживая бедра. Мюр приятно вздрогнула, ощущая жар ладоней даже через кожаные брюки.

Его рука двигалась все ниже, пока, наконец, не подхватила Мюр под колено и не закинула её ногу на талию жреца. Он крепко сжал её и впервые оторвал лицо от женской шеи.

— Может быть, нам выпить вина? — внезапно спросил он. — Где-нибудь в более приватном месте.

Мюр впервые чётко осознала, что на отказ ей просто не хватит никаких душевных сил.