Шагнувший из портала Лаки изумленно таращился на происходящее четыре секунды, а потом начал хохотать. Резко, как будто по ребрам получил. Всхлипывал, согнувшись и упершись рукой в бедро.
— Что ты смеешься? — в мрачном голосе химеры по имени Эллори затесалась нота злого стыда. Девочка попыталась спрятать за крыльями и ее, и себя в целом, но от запаха паленого пера громко чихнула. Обугленная опорная балка рухнула на Лаки, но и это не заставило бесенка угомониться, наоборот — последовал новый взрыв хохота. А ведь изначально, до сотворения портала, парень собирался совершенно рутинно вернуть на полку Кровавую кровокнигу, совсем не ждал какого-либо сюрприза.
— Что ты смеешься?! — если бы не слой сажи, багровый румянец засиял бы во всей красе.
— Да есть причина, — бесенок выбрался из-под обломков невредимым, сбросил с плеча невидимую пылинку и насмешливо подбоченился. — Просто подумал, что сказал бы твой папуля, увидев тебя сейчас. Полагаю, был бы в восторге! Ты похожа на -падшего- ангела, детка, а я краем уха слышал, будто ему такие нравятся~
— Тебе лучше придержать свой грязный язык в закрытой пасти, — Эллори окаменела лицом, стараясь придать ему хладнокровное выражение, но клокочущее в горле рычание вырвалось наружу вместе с дымом. К сожалению, несовершеннолетние химеры крайне плохо контролировали свои чувства, а Эллори, развивавшаяся медленнее своих собратьев по виду, вдобавок ко всему получила сложный характер в наследство.
— Я чист, как прополосканный освященной родниковой водой младенец! — засиял бесенок, обрадованно сотворив над головой аквамариновый нимб. — А вот ты такая грязная, будто выползла из церберского дерьма. И я не удивлен, учитывая, что ты стоишь посреди сожженной библиотеки, на минуточку, Символической Библиотеки нашего господина! — описав вокруг девочки петлю, Лаки с любопытством ткнул в обгорелое крыло. Конечность судорожно дернулась. — И тебе чертовски больно!
— Спасибо за сочувствие! — юная химера шмыгнула в безопасный проход меж дымящихся полок, спасаясь от беспощадного пальца.

Но Лаки уже потерял к девочке интерес, обратив свое внимание на продолжавшие тихо дымиться руины. Груды разносортного камня, дерева и металла возвышались вперемешку с пеплом от бумаги, папируса, кожи, бересты, кости, с осколками керамики, известняка… Столько носителей информации за тысячи лет превратились в прах за рекордно короткое время…
Над всем этим хаосом, в тучах повисшей бездыханной копоти кружилась в пространстве неубиваемая копия «ЧЕРВИВОГО ЯБЛОКА», и зеленый каменный глаз этой треугольной книги поблескивал на молодежь с насмешливой укоризной.
— Итак, сыграем в угадайку, — бесенок повернулся к Эллори. — Полагаю, случилось следущее: твой папуля задал…
— Для тебя он Владыка ангелов.
— Твой папуля, — с нажимом повторил Лаки, шагая вперед. Девочка попятилась. — Задал тебе кучу кучную всяких уроков, как он любит. И ты в них зарылась.
— Нет, я все сделала!
— Но засомневалась в правильности и решила, что помощь мамули не помешает, — Лаки оперся о раскаленную металлическую стойку локтем и с истинно актерским сокрушением покачал головой. Тяжелые серьги звякнули по ошейнику. — Но, так как твоя мамуля, которая господин Лофт, крайне занята сегодня на всех уровнях — увы, детка, — она тебя отправила в великую и прекрасную библиотеку, в которой хранятся абсолютно все знаки и символы всех времен и народов, со всей вселенной. Хранились, — почесав нос, парень с жадным любопытством уставился на девочку. — Ты ее сожгла. Мне интересно, зачем?
Эллори опустила многострадальческие крылья, стряхнула с головы шапку пепла и что-то бормотнула. Потом повторила уже громче:
— Я кашлянула. Здесь было пыльно! Кашлянула огнем, как обычно… Я вовсе не хотела ничего жечь, но сухие свитки вспыхнули моментально! — и скандально топнула босой ногой, готовая разреветься, если секретарь ее адского родителя снова словит зерно ржача.
И Лаки действительно засмеялся, но не издевательски, а обрадованно, словно давно ждал анекдота, и вот дождался наконец-то.
— О-о, как мило! Честное демоническое, я обожаю, когда ты косячишь, — поймав руку девочки, он коснулся губами тыльной стороны ладони, пока Эллори возмущенно не отскочила. — Это подогревает во мне братские чувства!
— Ты желаешь смерти всем сводным братьям и сестрам, так что не нужно… таких откровений, — химера прищурилась. — Ревнуешь Лофта к ним.
— Априори! — легко согласился молодой бес. — Кроме того, когда я впервые увидел тебя, то испытал еще большее презрение, чем к остальным твоим роднулькам, потому что ты одной половиной так напоминаешь на своего ангельского папашу… — густая белая челка мотнулась из стороны в сторону, когда парень дернул головой. — К счастью, время показало, что ты чуточку сильнее похожа на господина Лофта, — Лаки улыбнулся издевательски, с любовью. — Прикольно лажаешь.
— Благодарю тебя, — приосанившись, Эллори хотела гордо и по-ангельски проигнорировать обидные слова, оставив их болтаться в воздухе, но хладнокровности надолго не хватило. — Говнюк.

Лаки снова схватил девочку за руки, но теперь для того, чтобы помочь ей залечить ожоги, восстановиться. Боль вместе с сажей разлетелись прочь, и химера смогла свободно взмахнуть здоровыми чистыми крыльями, алым и золотистым.
— М-м… спасибо, — на этот раз Эллори не ругалась. — А как быть с библиотекой? Я должна воскресить ее?
— О да, — бесенок обнял сводную сестрицу за плечо, прижимая к своему боку. — Не волнуйся, я помогу тебе с этим. Но после ты поможешь мне перевести всю библиотеку в антиматериальный формат!
Обреченный стон.