Впервые за долгое время Хроме ласкала мягкость матраса. Её тело грело одеяло, под головой проваливалась холконовая подушка, а сознание казалось преисполненным лёгкости и свободы. Даже непривычно. Открыв глаз, Хроме с непривычки проморгалась, а затем, не удержавшись, зевнула. Да, она давно не просыпалась, как обычные люди.

— Ты очнулась. С возвращением, — донёсся мягкий голос.

Повернув голову, Хроме увидела подошедшую к кровати Бьянки.

— Бьянки-сан? — удивилась Хроме. Собственный голос показался ей хриплым и слабым. — Что вы здесь делаете? И… где это я?

— Это гостиница. Ты была в плену у Анго. Теперь всё в порядке. Мы тебя вытащили.

— Анго? — воспоминания со скрипом возвращались к Хроме, но чем активнее она раскручивала этот механизм, тем живее вращались шестерёнки. — Анго!.. Помню… Они напали… А Ламбо!.. Он ведь…

— С Ламбо всё в порядке. Мы нашли его. Это он и рассказал, что с тобой произошло и где тебя искать.

— Значит, он в порядке. Это хорошо, — Хроме улыбнулась, охотнее откидываясь на подушке.

— Да, кстати, — Бьянки потянулась к карману джинсов и достала оттуда Кольцо Тумана Вонголы. Зажав его между двумя розовыми ногтями, она протянула его Хроме.

Оторопев, Хроме приняла подарок и медленно надела на палец. А она и не знала, что лишилась его. Потеряла Кольцо Вонголы в битве — и как после такого провала смотреть в глаза боссу? Но сокрушалась Хроме не долго: желание всё узнать толкало её действовать. Сорвав одеяло, она уже потянула ногу к краю кровати, но, к собственному удивлению, обнаружила, что её нынешний вид никак не пригоден для встреч с другими людьми.

— Я сняла с тебя тот костюм Лолиты, — покачала головой Бьянки, указывая на висевшее на стуле чёрно-белое, готического вида платье. — Знаешь, когда я увидела, как тебя вырядил тот сумасшедший кукловод, то не поверила своим глазам. А ещё и вот это… — Бьянки протянула Хроме небольшое зеркало.

Не понимая, что должна увидеть, Хроме неуверенно поднесла зеркало к лицу. Когда же она разглядела своё отражение, то замешкалась. Эти неестественно выбеленные волосы будто умерщвляли её, делали похожей на нечто искусственное, нелепое. Самой себе она показалась ожившей картинкой из футуристического кино. Не то чтобы некрасиво, но чуждо и недобровольно. Как же это случилось? Хроме нахмурилась. В памяти как будто всплыла сцена, когда она очнулась в замке и попыталась бежать. Пышная юбка и правда мешала ей, а ноги не слушались. А ещё она вспомнила шприц с паралитиком, собственный смазанный, заторможенный взгляд, как будто под действием анестезии не поспевающий за поворотами головы, и назойливое слово «кукла». Где-то в груди всё облепили злость и омерзение. Кто-то позволил себе настолько перейти границы её личного пространства, не спросив позволения? Её лишили сил, покрасили, переодели — действительно, как безвольную куклу. Мерзко.

Заприметив застывший холодом взор Хроме, Бьянки попробовала отвлечь её.

— Твоей одежды у нас, к сожалению, нет — она всё ещё в том номере, что ты арендовала до похищения. Но пока что я могу одолжить тебе что-то из своего.

— Буду очень признательна, — кивнула Хроме, с трудом сдирая с себя паутину оцепенения. Пока Бьянки копалась в чемодане, Хроме произнесла: — Бьянки-сан, пожалуйста, расскажите, что произошло. Хотя бы в двух словах.

Когда же Хроме была одета и полна сил, она уже знала, как обстояли дела. Не знала она только имена тех, кто её спасал — как и просила, Бьянки рассказала в двух словах. Казалось очевидным, что одной из участвовавших в спасении была сама Бьянки. Вероятно, вторым постольку-поскольку был Ламбо, раз он нашёлся живым и здоровым. Из-за двери раздался голос Мукуро, и Хроме вздрогнула от приятной неожиданности. Значит, Мукуро-сама тоже решил ей помочь. Чувствуя, что хочет и отблагодарить, и расспросить ещё, на нетвёрдых ногах Хроме зашагала к двери из спальни и распахнула её.

Она действительно увидела и Ламбо, и Мукуро, но вот кого она никак не ожидала увидеть — так это Кёю. Встретившись с ним взглядами, Хроме замерла. Кровь отлила от и без того бледного лица, а потом обожгла с удвоенной силой. Они ведь толком не поговорили с того самого дня, возле реки Сумида, прошлой весной. Хроме прекрасно помнила, что тогда сказала Кёе — будто это было вчера, — так почему сейчас Кёя находится здесь? Не может же это означать, что он тоже приехал сюда, чтобы спасти…

Не зная, как вести себя, Хроме опустила взор, но секундой позже вновь подняла его, улыбаясь.

— Я доставила всем вам столько проблем… Приношу свои извинения. И спасибо…

Всё это время Кёя стоял, отвернувшись к окну, и, запустив руки в карманы брюк, смотрел, как по сизому небу катятся белые тучи. Теперь же, когда очнувшаяся и, судя по всему, вполне здоровая Хроме явила себя, он мог беспрепятственно разглядывать её. Одежда Бьянки оказалась ей чуть велика: широкие джинсы спасали ремень и подкатанные штанины. Рукава водолазки тоже опустились до середины фаланг, а горловина безвольной гармошкой смялась на шее. Но это не имело никакого значения, потому что сама Хроме была жива. Кёя узнал о её похищении чуть больше двух суток назад, но этого оказалось более чем много, чтобы испытать настоящее волнение. Но вот теперь она свободна, цела — а значит… Кёя добился того, чего хотел. Что же ещё?

— Бьянки-сан рассказала мне о случившемся, — откликнулась Хроме. — И мне ужасно жаль, что оказалась слабой, раз столько людей были вынуждены меня спасать.

«Слабость? — спокойно думал Кёя. — Скорее, это будущий опыт».

— Ты ошибаешься, — вышедшая следом за Хроме Бьянки тепло улыбнулась. — Все мы здесь не потому, что были вынуждены, а потому, что волновались о тебе. Потому что мы семья.

Сидевший на диване Мукуро ухмыльнулся под нос, но ничего говорить не стал. Вальяжно положив ногу на ногу, он смотрел на свои острые колени и довольно улыбался. Собственная прозорливость веселила его: а ведь он был прав ещё тогда, тринадцать лет назад. Ну не иронично ли?

— Хроме-сан, прости меня! — Хроме с удивлением обернулась к Ламбо. Всхлипнув, тот потёр нос и быстро зашагал к ней. Обрушившись с объятьями на дрогнувшую под его напором хрупкую девушку, он ещё громче воскликнул: — Прости, что не сумел тебя вытащить сразу! Ты меня защищала, а я не смог помочь тебе!

— Это не твоя вина… — пролепетала Хроме, невольно тушуясь от чужих объятий. Её руки безвольно висели вдоль тела, но вскоре, точно преисполнившись жизни, потянулись вверх и неуверенно приобняли Ламбо в ответ. — Я сама сказала тебе спасаться, и ты сделал всё правильно. Если б ты не сбежал, некому было бы рассказать о том, где я и что со мной. Так что ты поступил абсолютно правильно.

— С-спасибо, конечно, — всхлипнул Ламбо, — но, Хроме-сан…

Кёя отвернулся. Эти пустые, нелепо-душещипательные сцены не несли в себе никакой значимсоти. В отличие от Хроме, он ни в жизнь не оправдал бы трусоватое поведение Ламбо. К тому же, этот повышенный уровень эмоций его утомлял. Он бы, наверное, хотел поговорить с Хроме без посторонних, но сейчас это стало невыполнимо. Возня и чужие громкие голоса раздражали, и, по привычке предпочитая держаться обособленно, Кёя покинул комнату. Тихо, молча и спокойно. Только Мукуро скользнул по прямой спине задумчивым взором, да Хроме обернулась на закрывшуюся дверь.

«Он ушёл?» — очнулась Хроме. На сердце отчего-то заскребли кошки.

— Прошу прощения, — мягко отстранившись от Ламбо, она быстро улыбнулась и поспешила к выходу. Неважно, что подумают остальные — она должна…

Выбежав в общий гостиничный коридор, Хроме огляделась: сбоку щёлкнула, затворяясь, дверь соседнего номера. Не уверенная, что это Кёя, но лишённая особого выбора, Хроме подскочила к чужой двери и постучала.

— Хибари-сан, вы здесь?

Звякнула щеколда замка — в расползавшемся проёме возвышался Кёя. В его взгляде мелькнуло непонимание, но спрашивать он не стал.

— Хибари-сан, я хотела кое-что сказать. Можно войти? — Хроме выпалила это быстрее, чем задумалась о том, а что конкретно она хочет поведать?

Но Кёя медлил недолго: он молча посторонился и пропустил гостью внутрь. Хроме вошла, прикрыла за собой дверь и, сомневаясь в собственных намерениях, просто пошла следом за Кёей. Остановившись на пороге комнаты, она безмолвно смотрела, как он подошёл к окну, слегка одернул шторы и открыл створку. В комнату тут же потянуло прохладным ветром. Он пробегал по босым ногам Хроме, трепал кончики её белокурых волос, боязливо играл ослабленным галстуком Кёи.

— У того Анго отвратительный вкус. Ты похожа на девушку из Шибуя, — фыркнул себе под нос Кёя.

Хроме стушевалась. Она догадалась, что речь идёт о её новом цвете волос, и невольно заправила прядь за ухо. Сравнение с легкомысленными, наштукатуренными, щеголеватыми дурочками всем известного района Токио мало льстило Хроме.

— Некрасиво с вашей стороны насмехаться над этим, — она недовольно нахмурилась. — Не по своей воле я сейчас так выгляжу.

Слова Кёи доставили мало удовольствия, но вместе с тем Хроме поймала себя на чудной мысли: ни одно его прежнее слово, ни один его поступок никогда не переходил грань, которую самовольно перешёл тот кукловод-Анго. Кёя мог грубить, насмехаться или даже принуждать к чему-то — тот случай с наручниками услужливо всплыл в памяти, — но ни разу от его действий она не чувствовала себя униженной и использованной. Даже когда он презрительно называл её «травоядным» или «марионеткой Мукуро», это было обидно, но не омерзительно. По сути, это была правда. Несмотря на все свои недостатки, Кёя оставался порядочным. Хоть осознание этого и давалось нелегко. Сейчас же, невольно получив возможность сравнить, Хроме узрела разницу особенно чётко.

— Итак? — отвернувшись от окна, Кёя присел на подоконник и, засунув руки в карманы брюк, с интересом воззрился на Хроме.

— Я хотела сказать вам «спасибо».

Недовольство былой репликой Кёи быстро растаяло, стоило лишь Хроме вспомнить, что она сама сказала ему прошлой весной. Наверное, она заслужила толику злорадства. Виновато поджав губы, она скользнула робким взглядом по его лицу.

Кёя не ответил. «Спасибо», значит. Это совсем не то, что ему интересно, но лучше, чем упрёки или намеренное избегание. Что ж, пускай говорит. Кёя слабо улыбнулся, в душе удивляясь самому себе и той неожиданной лёгкости, охватившей его. Неужели всё из-за недавних событий? Он и не предполагал, что ситуация с похищением Хроме так его сдавит. Зато теперь любой исход казался лучше того, которого недавно удалось избежать. Хотя и это верно лишь отчасти — Кёя не был бы собой, довольствуйся он малым. Всё или ничего — и он предпочитал, чтобы у него было всё.

Заметив, что Кёя по обыкновению не спешит поддерживать диалог, Хроме заговорила вновь.

— Я правда была очень удивлена видеть вас. Не думала, что вы придёте. Особенно после того, что я вам сказала год назад.

Хроме прикусила губу. Не нужно, не нужно было упоминать о запретной теме… Это только создаст новую неловкость. Она и сама это прекрасно понимала, но всё равно не сдержалась.

Глаза Кёи сузились, подбородок чуть приподнялся, а голова неторопливо склонилась на бок. Интересно. Сама решила заговорить? Он посмотрел на неё, как кот, играющий с мышью.

— А что такого ты сказала мне год назад?

Хроме прочла этот взгляд: хитрый, выжидающий. Взгляд довольного хищника. Ах, раз так… Ну так и она не беспомощная дичь.

— Сказала, что вы упрямый, эгоистичный и не способны идти на уступки, — спокойно, но твёрдо ответила Хроме.

Кёя улыбнулся чуть шире. Её робость явно исчезла — осмелела, значит.

— Полагаю, ты не собираешься взять обратно ни одно из своих слов, — он лениво пожал плечами. — Тогда почему переживаешь?

Вот она знала, что так будет! Будто нутром чуяла, что лёгким этот разговор не получится. Интуиция и здравый смысл грызли мозг, побуждая сухо поблагодарить и по-деловому распрощаться. Но почему-то не хотелось сухо и по-деловому. Хроме кончиками пальцев ощущала, что ступает на уже знакомое минное поле. Не надо, не стоит! Она прекрасно помнила, к чему в прошлый раз привела эта дорожка, и самым неразумным было бы вновь ступить на неё. В прошлый раз ничего путного из её, Хроме, необдуманных действий не вышло, так с чего вдруг выйдет сейчас? Хроме это понимала, и всё же что-то внутри толкало её вперёд. Опять необдуманные действия, опять опасные слова — она ведь знала об их последствиях и всё равно порывалась рискнуть вновь. И что за странное стремление ею движет?

— Хибари-сан, я не думаю, что… — Хроме постаралась подобрать безопасные фразы, но вышло что-то среднее. — Уверена, вы не тот человек, кто прощает подобное. И, несмотря на это, я поражена и благодарна за ваше великодушие.

— Это не великодушие, — вытащив руки из карманов, Кёя скрестил их на груди. — Не обманывайся, ты знаешь, что это такое. И если ты думаешь, что я ненавижу тебя, то ты успокаиваешь себя удобной сказкой.

— Сказкой?..

Кёя отстранился от подоконника и, выпрямившись, твёрдо посмотрел ей в лицо. Поймав её взгляд, он уже не позволил ему сбежать.

— Я не возьму назад ни одно из своих слов.

Хроме затаила дыхание, как пугливая мышка, а эта фраза, будто таран, толкнула её в грудь. Сердце внутри забилось о рёбра, а кончики пальцев закололо. По спине пробежали мурашки — будоражащие и пугающие одновременно. Неужели его слова значат, что он всё ещё?.. Щеки Хроме обожгло огнём.

Её взгляд забегал по комнате. Кусок ковролина цвета хаки, угол кровати, галстук Кёи, его глаза — нет, в них смотреть нельзя! Хроме трепетала: маленькие импульсы тока пробегали по ладоням, а пальцы то и дело норовили сжаться. Она не знала, что и думать. Её отношения с Кёей всегда, все эти годы, были никакими. Она упорно ощущала холод в отношении себя и не испытывала теплоты в ответ. Они почти не общались, и она плохо знала Кёю, но, тем не менее, всегда была убеждена, что Хибари Кёя — человек, который не прощает. И когда она отвергла его, она не сомневалась, что умерла для него. Но то, что происходило сейчас, его слова, его выбор спасти её — всё это не укладывалась в голове Хроме. Она была уверена, что он если и не питает к ней ненависти, то точно не захочет иметь с ней дела. Но на поверку всё оказалась совсем наоборот: он не только не презирал её, но ещё и не отступился от своих намерений. Хроме не верила самой себе: перед ней точно Хибари Кёя? Может, это иллюзия?

Сердце отстукивало быстро и неровно, губы пересохли, а щёки всё ещё алели. Хроме не знала, что думать. Где-то в душе, чисто по-женски, её будоражила мысль, что такой, как Кёя, до сих пор заинтересован в ней. Но даже бурлящая кровь и трепет неискушённого в любовных делах сердца никак не отменяли фраз, сказанных ею год назад. Невзирая на волнительные чувства, Кёя как был, так и остался себялюбивым упрямцем, не способным на взаимодействие. На одних лишь чувствах далеко не уедешь, а с таким набором недостатков мало что удастся построить.

Хроме продолжала молчать, раздираемая внутренними противоречиями, и Кёя видел это. Что ж, раз она не может дать вразумительный ответ, значит сейчас это бесполезно. Не самое приятное откровение, но он не обманывался, что будет легко.

— Похоже, нынче нет смысла продолжать этот разговор, — Кёя убрал руки с груди и отошёл от окна. Подойдя к кровати, он выкатил из-под неё чемодан и водрузил сверху.

Так и не найдясь с ответом, Хроме упустила момент и теперь молча смотрела, как он собирает вещи. Их оказалось совсем немного: зарядка от телефона, лежавшая на тумбе, кое-какая японская и итальянская наличность, туалетные принадлежности из ванной.

— Вы уходите, Хибари-сан… — не то спрашивая, не то утверждая, проронила Хроме.

— Если тебе нечего мне сказать, то для меня оставаться здесь более нет смысла.

— И куда вы направляетесь?

Хроме не сомневалась, что Кёя ответит: «В Японию» — но каково же было её изумление, когда ответом оказалось всего одно слово: «Савона».

— Савона? Но это же…

— Да, там находится штаб-квартира Анго, — Кёя, не оборачиваясь, кивнул.

— Я знаю это, но… — Хроме попыталась собраться с мыслями, — что вы будете там делать?

Не собирается же он в одиночку…

— Эта зарвавшаяся семья преступила черту, — Кёя закрыл чемодан и посмотрел на Хроме. — Подобное нельзя спускать с рук. К тому же мы зачистили один из их мелких притонов. При любом раскладе верхушка семьи так просто это не простит.

— Почему вы так считаете?

Кёя быстро улыбнулся:

— Я бы не простил.

— Значит, — Хроме старалась как можно быстрее разглядеть полную картину, — Вонголе грозит опасность. Стоит ждать мести со стороны Анго.

— Именно. И самый надёжный способ предотвратить это — ударить на упреждение.

Кёя спустил чемодан на пол и под мягкое шуршание ковролина выкатил его в коридор. Потянувшись к вешалке, он стал неспешно одеваться.

— Но, Хибари-сан, — Хроме проскользила по полу босыми ногами и встала рядом. — Вы что, хотите отправиться туда и атаковать Анго в одиночку? Это ведь целая семья, а не несколько человек. Пусть даже для вас, но такая задача просто непосильна. Это же…

— Это уже не твоя забота, — обмотав вокруг шеи шарф и набросив пальто, Кёя шагнул к выходу.

Он уже щёлкнул замком, когда неожиданно узкая девичья ладонь упёрлась в дверь, толкнув её.

— Нет, — выдохнула Хроме. — Это отвратительный план.

— Уйди с дороги, — нахмурился Кёя.

— Нет.

Хроме не верила, что опять вступила в открытую конфронтацию с Кёей. И почему это так тяжело? Быть может, потому, что в отличие от того раза в Мегуро Синема, когда она угрожала ему трезубцем, сейчас всё было иначе? Тогда ей было плевать на него; сейчас — нет. Отчасти именно поэтому она просто не могла допустить, чтобы Кёя взвалил такой груз на свои одинокие плечи. Кёя никогда не стоял горой за Вонголу, но Хроме точно знала: если он защищает, то защищает. И теперь Хроме не сомневалась: его одного она не отпустит ни за что.

— Хватит ломать комедию, — с первыми нотками раздражения выдохнул Кёя. — Отойди в сторону и не мешай мне.

— Если вы думаете, что я позволю вам принять это безрассудное решение, то вы сильно ошибаетесь. Вы слишком часто помогали мне, чтобы я сейчас не отплатила вам тем же. Но даже если вы и не считаете это помощью, я всё равно не позволю вам уйти, Хибари-сан.

Серые глаза Кёи прищурились, по губам разлилась хитрая улыбка.

— Вот как… Похоже, кто-то стал смелее, — усмехнулся он.

— Есть у кого поучиться.

Они буравили друг друга взглядами: взволнованно упрямым и насмешливо заинтригованным. Как кот с мышкой. Вот только кот не спешил вонзать свои когти, а мышка была готова драться до последнего. А потом Хроме произнесла:

— Хибари-сан, вы и сами знаете, что делать подобное в одиночку — не самый разумный выбор. Даже если вы не пострадаете, велик шанс того, что вы просто не добьётесь своей цели, и тогда Вонгола точно окажется под ударом. Я не утверждаю, что моя помощь — залог успеха, но две головы всегда лучше, чем одна. И я правда хочу помочь. И я это сделаю, согласны вы с этим или нет.

Кёя больше не порывался уйти, и Хроме чуть успокоилась. Убрав руку с двери, она миролюбиво добавила:

— А сейчас давайте вернёмся к остальным и обсудим ситуацию вместе. Они ведь тоже имеют право знать.

Едва затеплившаяся мягкость Кёи вновь потухла без остатка.

— Такие сборища меня не интересуют, — отмахнулся он.

Едва отвоевавшая лидерство, Хроме вновь ощутила, что проигрывает. У неё не осталось козырей или веских доводов, и она решилась на то, что инстинктивно пришло на ум.

— Хорошо, Хибари-сан. Если вы выполните эту мою просьбу, я взамен выполню вашу. Если, конечно, она у вас есть.

Сказала и тут же пожалела о своих словах. Обещать мужчине выполнить любую его просьбу — слишком рисковый манёвр, который мог стоить Хроме дорого. Кёя был волен выставить какие угодно требования. Разумеется, Хроме удерживала за собой право отказаться, но тогда и сделке конец. В случае же отказа Кёя, как и грозился, будет играть соло.

— Ты уверена в этом? — медленно протянул Кёя.

Хроме затаила дыхание, но оно покинуло её горячим вздохом, стоило лишь ладони Кёи потянуться к ней. Мягкое касание — и время будто замерло. Твёрдые, крепкие пальцы не спеша скользили по гладким волосам, и те струились сквозь них, точно белый шёлк. Новый цвет не нравился Кёе, но слабое недовольство меркло в сравнении с желанными ощущениями.

— Если отступишь, я заподозрю тебя в трусости, — глядя на стекающие сквозь пальцы белокурые волосы, бархатисто-тихо откликнулся Кёя.

— Я не доставлю вам такого удовольствия.

Отняв ладонь, Кёя прикрыл веки и сверху-вниз покосился на взволнованное, но не утратившее стойкости лицо. Вердикт оказался прост.

— Договорились.

— И… что же это? — опасаясь худшего, проронила Хроме.

Кёя коротко улыбнулся.

— Обращайся ко мне по имени.

— Что? По имени? — удивление захлестнуло Хроме. — Но это же значит…

— Ничего это не значит, если ты не хочешь. Моё условие не сложное. Ты готова его выполнить?

— Готова, — после кратких раздумий Хроме кивнула. — Кёя-сан.

— Просто Кёя.

— Что?..

Хроме замешкалась. Она даже товарищей из Вонголы если и называла не по фамилии, то всегда использовала уважительный суффикс «-сан». Обращаться же друг к другу по имени считалось приемлемым только между родственниками, близкими друзьями и… возлюбленными. Но Кёя сказал, что это ничего не значит. Что ж, пусть будет так. Сглотнув и набравшись решимости, Хроме посмотрела ему прямо в глаза.

— Хорошо, — ещё раз кивнула она и впервые произнесла это имя вслух, — Кёя.

По телу пробежала колючая волна мурашек. Хроме и не предполагала, что сделать нечто подобное окажется настолько волнительно. Но её метания сразу прошли, стоило лишь увидеть улыбку Кёи: не самодовольную, как обычно, и не угрожающую — а просто тёплую. Сердце зашлось ещё сильнее. Это правда Хибари Кёя — сильнейший Хранитель Вонголы, презирающий всех и вся? Это точно не иллюзия?

— Что?! В Савону? В штаб-квартиру Анго? — опешила Бьянки. — Но я уже связалась с Тсуной и рассказала обо всём. Я думала, мы вернёмся в Японию.

Рассказ Хроме заметно обескуражил её. Хоть Кёи и не было сейчас в комнате — он отказался участвовать в этих бессмысленных разговорах, — Бьянки как будто наяву видела его холодный взгляд и неподвижное лицо, когда он озвучивал свои планы. Да, конечно, своеволие и принятие решений без права голоса — это очень похоже на их Хранителя Облака, но неужели стоит доходить до такого?

— Думаю, босс и сам предвидит возможные последствия, — ответила Хроме. — Хибари-сан прав в своих выводах, вот только способ действия…

— Это безрассудно, — Бьянки покачала головой. — Маловероятно, что он планирует осуществить всё в одиночку, но, в любом случае, ему понадобится помощь.

— Это так, но… — Хроме поджала губы, вспоминая, с какой резкостью и холодом Кёя отказался от попутчиков. Похоже, два дня работы в полноценной команде его немало утомили. — Дело в том, что он напрочь отказался от чьей-либо помощи. Скорее всего, мы поедем вдвоём и будем разбираться на месте.

— Вдвоём?! — воскликнул Ламбо. — Но это же чистое безумие!

Слушавший этот диалог Мукуро за всё время не проронил ни слова. Положив ногу на ногу и плавно покачивая ею, будто невидимая рука дёргала её за ниточку, он поглядывал то на Хроме, то на носок своего сапога. Он улыбался: Кёя оказался предсказуем, как и всегда, пусть даже остальные и не понимали хода его мыслей. Пресытившись, наконец, слушать эти изумления-осуждения-восклицания, Мукуро неслышно поднялся с дивана и так же неслышно покинул комнату. Его распирало веселье, и единственный человек, который мог поднять ему настроение ещё сильней, находился сейчас в соседнем номере.

Короткий стук прокатился в тишине гостиничного коридора. Дверь открылась, и появился хозяин номера. Увидев гостя, Кёя недовольно нахмурился. Это ещё что за визиты? Он согласился остаться и подождать с отъездом в Савону, но только до тех пор, пока Хроме не возвратит свой багаж. Ожидание, конечно, не доставляло особого удовольствия, но, раз уж он согласился взять Хроме с собой, такой расклад, в целом, его устраивал. В отличие от визита Мукуро — эта издержка договора оказалась не самой приятной.

— Я не в том настроении. Что тебе нужно? — холодно осведомился Кёя.

— Слышал, ты затеял свою игру, — улыбнулся Мукуро. Он сделал шаг, желая войти внутрь, но Кёя преградил ему путь.

— Хроме Докуро спасена. Наше сотрудничество на этом закончено.

— Как неприветливо, Кёя-кун, — казалось, жёсткие слова собеседника нисколько не зацепили Мукуро. — Отчасти ты прав, но мне стали любопытны твои планы насчёт Анго. Насколько я понял, ты хочешь завершить начатое.

— Мои дела тебя не касаются, — Кёя упорно не желал идти навстречу. Но и Мукуро не сдавался.

— Твои — быть может, а вот Анго с недавних пор имеют ко мне непосредственное отношение. И всё-таки… дай я войду. Обсуждать в коридоре подобные темы чревато последствиями, знаешь ли.

Делиться планами насчёт Анго с таким человеком, как Мукуро — глупее намерения не придумаешь, и всё же Кёя по опыту знал, что его собеседник так же настойчив, как и он сам. В том или ином виде этому разговору быть, так что чем быстрее с ним покончить, тем быстрее этот источник раздражения скроется с глаз.

Кёя чуть отстранился, неохотно пропуская Мукуро внутрь, и небрежно бросил:

— Не трать моё время попусту.

— Не беспокойся, это не про меня.

Оба пройдя в номер, они остановились в центре комнаты и, встав друг напротив друга, сцепились пристальными взглядами. Первым заговорил Мукуро.

— Хроме сказала, ты намерен закрыть вопрос с Анго, разобравшись с их головным центром. Однако я прекрасно понимаю, что ты не настолько глуп, чтобы делать это в одиночку.

— Ты пришёл, чтобы поиграть в «угадайку»? — усмехнулся Кёя.

В ответ Мукуро тоже улыбнулся, но на издёвку не отреагировал.

— Для меня не секрет, что у тебя не так много связей за пределами Японии. К кому ты намерен обратиться? К Варии? Это самое разумное решение, но недостаточно хитрое. Вария — мощное оружие, но слишком прямолинейное. Одной лишь грубой силой целую семью не одолеть. То есть, конечно, одолеть, — Мукуро театрально развёл руками, — но за Анго стоят Мельфиоре, а значит, придётся иметь дело и с ними. Опять развяжется война… Мы это уже проходили, помнишь? Пусть мы и выиграли, но это дорогого стоило. К тому же, — Мукуро хитро прищурился, — Савада Тсунаёши вряд ли одобрит такой план. Ты ведь поэтому не захотел никому говорить, так ведь, Кёя-кун?

— Твой поток мыслей начинает утомлять, — сложив руки перекрестьем, Кёя прикрыл глаза. — Говори, зачем пришёл, или уходи.

Мукуро показушно вздохнул и произнёс:

— Ты очень везучий человек, Хибари Кёя. Ты знал об этом? Несмотря на свой скверный характер, ты окружён людьми, готовыми тебе помочь. Кто-то, как Хроме, задаром, а кто-то, например я, блюдя свой интерес.

— Давай ближе к делу, — Кёя начинал уставать от этой «воды». Он и так толком не отдыхал, скоро снова в путь, а тут этот манерный болтун надоедает со своими полными патетики монологами.

— Я хочу предложить тебе помощь, но не думай, что это по моей доброте душевной. Просто мне пришлась по вкусу твоя задумка.

— И что это за помощь?

— Лучший способ подорвать силы организации — лишить её ресурсов. И я знаю одного человека, который может это устроить, — Мукуро прищурился, как Чеширский Кот, кому единственному открыта вся правда. Мукуро знал, что так оно и есть. Всегда так было.

— Значит, — Кёя взвесил слова собеседника. Как всегда, они были слишком туманны, и, как всегда, в них крылось здравое зерно. — Ты хочешь поучаствовать. Зачем?

— Потому что эти Анго мне уже порядком приелись, не говоря уже о том, что они посягнули на Хроме. Так же, как и ты, я хочу закрыть с ними вопрос раз и навсегда.

— Старая песня. Да и звучит уже избито.

— Быть может. Отрицать не стану, моё присутствие — всегда риск. Но ведь ты любишь рисковать, не так ли, Кёя-кун?