Для определения направлений поисков Ланы не хватало всего пары моментов. Во-первых, знания чем она занималась в то время, когда Битву временно закрыли, чем могла заниматься и где бы она предпочла это делать. Рециркуляторы еще работали, но Ванда сказала, что скоро их могут отключить, и это была не самая лучшая информация. Ещё она сказала:

– Слышала в медцентре, что оставшихся участников, которые хотели погеройствовать, тоже постепенно отправят подальше. Типа нас с тобой.

– Разве им не выгодно оставить здесь как можно больше людей, которые могли бы им помочь? – спросил Шин.

Ванда пожала плечами:

– Я не знаю, чем конкретно я могла бы им помочь. От меня и моей магии, которая, конечно же, не моя, мало толку – монстры от неё не умирают. Чего нельзя сказать о тебе – ты-то одного убил.

– Действительно, – кивнул Шин без энтузиазма. Более странным казалось, что Ванда, которую едва спасли от него же (от Берсерка, от Берсерка!), так легко и спокойно реагировала на упоминание об этом. Шину хотелось бы понять её, при этом не задавая неприятных или, возможно, неуместных вопросов, но так хорошо разбираться в людях ему было не дано. Ванда чем-то в его глазах напоминала Лану, по крайней мере, та тоже весьма стойко реагировала на проблемы и стремилась к поиску решений вместо того, чтобы переживать. Этому качеству Шин хотел научиться.

– Дело было в том мече? – продолжала спрашивать Ванда, не ощутив в собеседнике нежелания продолжать разговор.

– Я не знаю, – пожал плечами Шин. – Может быть и в нем.

– Если это так, то… где он сейчас?

– Лана забрала его.

– Лана, – кивнула Ванда. – Девушка с огненными бабочками, да? Если так, то Лана должна справиться с ними и без нас. Если она, конечно, умеет им пользоваться.

– Даже не знаю, чего она может не уметь, – усмехнулся Шин.

– Вы хорошо знакомы?

– Не то чтобы. Но не удивлюсь, если она хорошо справляется и с холодным оружием. От неё можно ожидать.

Ванда, наконец, перестала задавать вопросы. Вероятно, базовый запас закончился и ничего более она не придумала. Или это и было всё, что казалось для неё важным или интересным. Шину не хотелось разговаривать о личных вещах с кем-то… кому он оставил, вероятно, одни из не самых приятных воспоминаний. Но Ванда не выглядела как человек, обеспокоенный своей безопасностью. Шин долго думал, стоит ли задавать лишние вопросы, но спросил осторожно:

– Тебе… нормально вот так со мной разговаривать… после…

Он не смог договорить, но Ванда, судя по кивку, поняла и без продолжения. Она пожала плечами, не беспечно, как это часто могла делать Лана, всерьез не понимая, почему ей должно было быть страшно или неприятно, а с задержкой, словно потратив секунду на размышление, и ответила:

– Она… Лана, то есть, сказала мне, что это был другой человек. Да и я почти понимаю, что она имела ввиду. Тот… человек… не знаю, звучал иначе, выглядел, может быть, тоже иначе, более… просто по-другому. Я ощущаю это даже не на уровне эмоций, а на уровне энергии, вы отличаетесь… немного.

– Энергии? – удивился Шин

– У меня что-то вроде способности чувствовать энергию, не знаю, как это правильно объяснить, это не про доброе-злое или плохое-хорошее, я просто могу сказать, что люди отличаются в зависимости от их энергии, – улыбнулась Ванда несколько смущенно, создавая впечатление, словно каждый раз, когда она говорила об этом, ее не воспринимали всерьез, что Шину было хорошо знакомо, так что он кивнул с улыбкой:

– Действительно полезная способность.

– Не знаю, – она пожала плечами и нервно рассмеялась, – пока пользы я не заметила.

Это был первый момент, который так или иначе определился – Лана с мечом могла отправиться только в одном направлении – в направлении справедливости. Что, впрочем, не особо сужало круг поиска, разве что давало возможность попытать удачу ночью, когда город превращался в заполненный монстрами квест на выживание.

Второй момент, которого не хватало для определения направления поисков Ланы – вопрос о том, где она могла проводить время между всем тем, чем она была занята. Ведь, выйдя за пределы медцентра, через ту самую парадную дверь с различными символами на вывеске, Шин увидел, что здание третьего корпуса общежитий так и не было восстановлено. Он слышал о разрушении, но посмотреть воочию возможности уже не было. По ряду причин, одной из которых являлось его близкое знакомство с его же мечом после недолгой разлуки. Ванда не была удивлена, что, естественно, не могло быть иначе, ведь она бывала здесь чаще.

– Что здесь произошло? – спросил Шин у Ванды.

– Что-то. Я не знаю подробностей. Они какое-то время искали что-то на развалинах, после того, как закончили эвакуацию, а уже потом было принято решение постепенно выселять и участников тоже, и в итоге здание так и оставили на полпути. Не знаю даже, вернут ли его в прежнее состояние, было красивым. Мне нравилось.

– Слышал, здесь нормальная практика постоянно чинить разрушения, – пожал плечами Шин. – Но раз они приостановили Битву, пока чинить его не так важно?

– Да, тоже слышала. Не думала, что увижу в итоге. Как-то надеялась, что все пройдет спокойнее, – вздохнула Ванда. Шин понимал её. Ему бы тоже хотелось, чтобы все прошло спокойно, без всего того, что они уже имели, но… Лана ведь говорила, что именно подобного ему и следовало ожидать. Удивительно казалось думать сейчас, насколько она была права тогда.

От медцентра поиски не хотели никуда сдвигаться, ведь конкретной точки, где они могли бы пересечься с Ланой не существовало. Конечно, имелся вариант, что Лана могла бы оказаться в медцентре, но тогда это был бы плачевный результат. Шин не хотел бы найти её там с ранами… или чем-то похуже. Отбросив лишние мысли, он резко зашагал в сторону обломков здания, занимавших часть улицы, которые были обнесены горящей или иногда мигающей красной лентой. Ванда неуверенно последовала за ним, но ничего не сказала по поводу подобного решения. Красная лента, ожидаемо, Шина не пропустила. Он подошел к ней вплотную и уперся в невидимую стену, лента не захватывалась руками, не двигалась и не позволяла пробраться ни выше, ни ниже неё. Шин задумался, могли бы иллюзии помочь с магическим барьером, пришел к выводу, что вряд ли, проверить всё равно не мог – меча при нем не было. Так уж выходило, что супер-полезная способность Шина не работала без супер-важного древнего артефакта, делая его самого в этом свете окончательно бесполезным. Тем острее вставал вопрос о поиске Ланы как можно быстрее – Шину не нравилась беспомощность. Прибавляя тот факт, что, по словам Ванды, рециркуляторы планировалось отключать… поиски могли бы затянуться на неопределенно долгий срок, а оставаться в заполненном монстрами городе, не имея возможности хоть как-то им противостоять, Шину не улыбалось совершенно, а потому поиски следовало бы закончить как можно скорее.

Со стороны, с точки обзора наружного периметра, обломки здания казались совершенно обычными. Шин обернулся к подошедшей к нему Ванде и спросил:

– Что конкретно они здесь искали?

Та пожала плечами:

– Может быть, следы. Целое здание не могло просто так рухнуть, кто-то явно приложил к этому руку. Или магию. Я не видела подробностей.

Шин тоже не видел. В тот момент он был занят чем-то… о чем он не хотел бы помнить, в самом деле, хотя это и было до того, как его мир развалился на до и после, ознаменованное возвращением меча, он… не был в себе и до этого. Часть его отчего-то задавалась вопросом, мог ли он сам быть причастен к разрушению, но подобная мысль казалась абсурдной до невозможного… впрочем…

– Не стоит вам тут находиться, – раздался позади мужской низкий голос. Шин обернулся, увидел человека в форме экстренной помощи, фигура красного посоха, окруженного змеей так ярко всплыла в памяти Шина вместе с тем моментом, когда они уносили Эмили с арены, хотя он даже не смотрел на них в тот момент, что его замутило и он отвернулся.

– Что тут случилось? – спросила Ванда у незнакомого мужчины вместо Шина. Казалось, она уже втянулась в его историю на том уровне, чтобы задавать за него вопросы. С одной стороны, это было хорошо, потому что он сам не смог бы открыть рот, не потеряв драгоценного содержимого желудка, а с другой… Шин не хотел заставлять её делать чужую работу. И без того слишком много людей (и не совсем людей) в последнее время делали работу за него.

– Что-то магическое, как и всегда, – ответил медик.

– Я имею ввиду, почему упало здание, – уточнила Ванда. – Об этом ничего неизвестно?

– Я не знаю. Говорят, что кто-то его разрушил. А кто конкретно не говорят. Может, кто-то слишком увлекся магией в неположенном месте. Но вы все же не стойте так близко, его хоть и частично разгрузили, мало ли что еще может свалиться вам на головы.

Ванда кивнула ему и поблагодарила, Шин тоже кивнул, но молча. Они сделали несколько шагов назад подальше от красной ленты.

– Какие все обеспокоенные, – пробубнил Шин под нос, когда мужчина отошел, услышал, как Ванда усмехнулась.

– Думаешь, это могли быть простые участники? В ветке земли, например? – спросила она. Шин взглянул на остатки здания: его действительно разгрузили, укрепили подпорками, что-то поблескивало между сломанных окон, может тоже что-то удобно-магическое, как ограничительные ленты. Шин не особо разбирался, да и не было ему настолько интересно. Сам кирпич, из которого было построено здание, местами обвалился, плиты перекрытий на верхних этажах были сломаны, их обломки, вероятно, унесли – камней вокруг практически не валялось, а у здания явно не хватало объема. Само по себе оно выглядело так, словно его сжали изнутри. В теории, это могли быть участники, но… хватило бы кому-то из них сил на то, чтобы разрушить целое здание?

– Не знаю, – ответил в итоге Шин. – Не думаю, что у кого-то есть такие способности. А если и есть… что ж, кому-то в ветке земли несказанно повезло.

– Хорошо, что я не там.

– Хорошо, что я тоже.

Рассматривая обломки, Шин пытался понять, что должна была чувствовать Лана, что она делала, когда здание рушилось, когда в нем погибали люди, когда кровь текла по этажам, засыхая между кафельной плиткой вестибюля, и что Лана делала после? Учитывая, что её не было здесь сейчас, что она не пришла второй раз, дела, которые её занимали, оказались поважнее, чем просиживание у палат друзей. Можно было бы спросить у Доры, но та уже наверняка покинула Линегрим и, быть может, уже находилась в том месте, куда так торопилась. К счастью, она не выглядела расстроенной, так что Шин больше не переживал за неё, ведь Дора, видимо, какое-то место в жизни нашла. Или для неё возвращение домой не было такой большой проблемой, какой оно бы обернулось для Шина. В обломках ответа на вопрос, где искать Лану, не отыскивалось, естественно, откуда бы ему там взяться. Шин перевел взгляд на домик в конце кирпичной улицы – в нем должны были жить Духи. Если им вообще было нужно что-то, требуемое для “жизни” – вроде сна, еды, личного пространства. Шин не был уверен. Также он задумался, мог ли беспардонно завалиться в этот домик без приглашения, чтобы задать свои вопросы. Он не был уверен, что мог, да и кому именно эти вопросы задавать? Духа огня он видел мельком, и знать не знал, что тот из себя представляет, землю не встречал вовсе, воздух… с ним видеться хотелось в последнюю очередь, оставалась только вода. Но здесь нельзя было сказать, что вода чем-то отличается от огня – с ней Шин тоже виделся мельком пару раз, хотя она казалась ему самой адекватной из них всех, но права задавать ей вопросы Шин всё равно не ощущал.

– Как думаешь, – спросил он у Ванды совершенно серьезно, смотря в сторону дома в конце улицы, – Духи могли бы нам помочь?

– Ты серьезно?! – по голосу Ванда звучала невероятно удивленной, пораженной и шокированной, Шин не стал оборачиваться, из домика выходили какие-то люди, но не из парадного входа, а из незаметного бокового, возможно, персонал. Шин следил за ними взглядом, пытаясь понять, можно ли пробраться в домик через этот боковой вход… Затем он вспомнил, что не сможет попасть туда скрытно, но все равно ответил:

– Совершенно серьезно.

– Почему они должны знать, где находится один из участников? У них есть устройства слежения за нами?

– Кто знает, – Шин пожал плечами, его бы не удивило, – может, и есть. Но даже если нет, они ведь следят за городом, так?

– Думаешь, им есть дело до нас?

– До нас, может и нет, но до неё-ё, – Шин зачем-то протянул окончание предложения, – уверен, это другой уровень.

– Что в ней такого особенного, что они должны за ней следить? – недовольно спросила Ванда. Ей затея явно не нравилась. Шин понятия не имел, что ответить, так что соскользнул на другую мысль:

– Тебе разве не хочется произвести впечатление на Духов? Тут все только этим и занимаются.

Ванда сначала молчала какое-то время, затем с сарказмом ответила:

– Ты-то в первую очередь.

– О да, у меня тут место в первом ряду.

От зрительного контакта дом никак не менялся, никто больше не выходил из боковых дверей и не заходил туда тоже. Возможно, была еще дверь, или порталы, порталов натыкано везде много, на каждом шагу, пользовался ли персонал ими тоже – вот в чем вопрос. И если был портал внутрь дома, может быть, стоило им воспользоваться? Занятый мыслями о проникновении на частную территорию, Шин не заметил, как Ванда осторожно потянулась в его сторону, и ощутил только прикосновение к плечу. Затем она сделала пару шагов, чтобы оказаться прямо перед Шином. Её роста как раз хватало, чтобы смотреть ему точно в глаза. Шин тоже смотрел в ответ, глаза у Ванды были серые, блестящие, а еще напуганные. А голос её спрашивал обеспокоенно:

– Что с тобой?

– А что со мной? – пожал плечами он.

– У тебя что-то… как будто кровь в радужке.

Шин моргнул несколько раз, но ничего странного не почувствовал. Ванда рассматривала его, наклоняя голову в разные стороны, пытаясь разглядеть под разными углами что-то, что она там видела. Под пристальным вниманием Шин неожиданно ощутил себя не в своей тарелке.

– О, – продолжила Ванда. Шин сделал шаг назад и ответ взгляд, – оно уходит. Что это было?

Он бы хотел ответить, но не был уверен. Или не хотел, чтобы его догадки оправдались, но только задавался вопросами. В какой момент это началось? Как много времени прошло до тех пор, как Ванда заметила? Как долго Шин не осознавал, что его мысли и слова были… не полностью его? Оно закончилось, и как только закончилось, накатил страх от осознания –та сущность оставалась здесь, она всегда будет здесь, будет находить моменты с самым подходящим временем. Это пугало до чертиков, вызывало неконтролируемую дрожь, Шин не знал, как с этим бороться и все о чем он мог думать – нужно как можно скорее понять, что именно становится триггером для Берсерка, что заставляет его выбираться подышать свежим воздухом.

Шин несколько раз повертел головой по сторонам в поисках ответа. Наверное, Ванда находила его поведение странным, но Шину было плевать. Ему нужно было понять, что именно смешивало его сознание с монстром из кошмаров. Берсерк больше не являлся чем-то отдельным, он был как баночка черной краски, которую плохо закрыли, и вместо того, чтобы просто высохнуть, она постепенно капает в другие краски. И если забыть о ней и перестать следить, она зальет всю картину чернотой. Шин пытался найти этот самый триггер, но вокруг находились только привычные картины, которые он видел и раньше. Кроме, разве что… разрушенного здания. Шин глянул на него снова, но… хотя он и не мог понять, когда часть его мыслей оказалась захваченной, и о чем он думал в тот конкретный момент, может быть, Берсерк сидел в его голове с тех пор, как та сумасшедшая напала на него в кабинете. Но больше Шину казалось виноваты именно руины. Потенциальные смерти внутри них, вероятно, это было важно для Берсерка. Как Аделаида и говорила – он любит кровь.

Шин чувствовал, как дрожь пробирается по его внутренностям от осознания, что ничего не закончилось. Как бы ему того не хотелось, Берсерк был здесь, прямо здесь, внутри него, никуда не запертый, ничем не изолированный, могло вернуться в любой момент. И чем был даже не причем.

– Какого черта она не могла сказать об этом сразу?! Какого. Черта.

Ванда отшатнулась от внезапного эмоционального всплеска Шина. Он её не винил. Но в тоже время… это была важная информация, они могли бы сказать ему, Аделаида могла намекнуть что… её глаза ведь горели красным тогда, конечно же она знала, она не могла не знать, но Шин мог бы и сам догадаться, что так всё и будет. Он ведь видел её своими глазами!

– Что случилось? – спросила Ванда, обеспокоенно заглядывая в лицо.

– Что-то очень плохое случилось. И я понятия не имею, что теперь с этим делать.

– Ты имеешь ввиду… того человека?.. Но… у него была другая энергия, почему тогда…

Насмешливое “нет никакого человека” пробежалось по Шину, как издевка, он ощутил, как от безысходности и неотвратимости ему становится смешно.

– Он, – натянутая улыбка попыталась вырваться наружу, но Шин не стал пугать Ванду еще больше, – не “тот человек”. Он и есть я.

Ванда промолчала. Отошла чуть дальше, в выражении её лица Шин видел то, что постоянно сопровождало его в самом начале пути – жалость. И это раздражало. Но при этом в глубине глаз Ванды таился страх, Шин не мог не понять этого, весьма рациональный страх перед тем, что сделало тебе больно. Он тоже бы боялся на её месте. Он и без чужого места был в ужасе. Но его опасения заключались в нежелании возвращаться в кровавый мир, хотя в нем было не так уж плохо. Берсерку, по крайней мере. Шин не хотел туда возвращаться, впрочем… никто его с самого начала не спрашивал.

– Может быть, – подала голос Ванда, – если твоя подруга хотела убить тех тварей, мы можем попробовать выследить её?

За её попытку поменять тему и вернуть их на изначальный путь Шин даже был ей благодарен.

– Это может быть опасно, – вздохнул он.

– Скорее всего, – кивнула Ванда.

– Но других вариантов у нас нет, да?

Ванда уверенно кивнула повторно. Шин оглядел её, словно пытался найти ответ на невысказанный вопрос в её взгляде, что оставался настороженным, но не таким, каким был всего несколько секунд назад. Ванда если и боялась, то старалась этого не показывать.

– Почему ты всё ещё мне помогаешь? – спросил Шин.

– Я, – начала Ванда, но сразу же замолчала, отвела взгляд в сторону, словно в поисках ответа. – Мне особо некуда податься, девочка, с которой мы общались… её эвакуировали, так что мне просто.... не знаю, не хочу сбегать после одного проигрыша. Я здесь не за этим.

– Звучит очень… – Шин пытался подобрать верное определение, – самоуверенно.

– И глупо, я знаю, да, это глупо. Но что поделать. Ты ведь тоже мог бы просто эвакуироваться отсюда после медцентра, и твоя подруга могла бы это сделать. Но в итоге вы оба здесь, а мне немного стыдно, если я просто брошу всё, когда кто-то, кого я знаю, остался.

– Мне нужно только забрать у неё свой меч, – сказал Шин. – Я даже не знаю, куда всех эвакуировали, но, как только узнаю, думаю, мне следует последовать за ними. Не могу говорить за Лану, у неё явно свои тараканы, жаждущие справедливости, в голове.

– Может, у меня тоже есть такие тараканы, – ответила Ванда с усмешкой.

Обостренное чувство справедливости не могло не принести им обоим, им всем кучу бед, но что-то подсказывало Шину, что просто так все бросить, как и сказала Ванда, никто из них не сможет. Это же была та самая возможность проявить себя, к которой так стремились участники Битвы, и, в конечном счете, остались только те, кто был максимально отбитым на голову, чтобы не волноваться о своей потенциальной смерти. Или те, кому нечего было терять.

Ближе к сумеркам они решили выйти в город. Никаких постов охраны или КПП, которые могли бы остановить их на полпути и сообщить, что маленьким детям следует сидеть внутри, пока большие взрослые занимаются решением проблем, им не встретилось. Центральные ворота, ведущие в город, были затянуты барьером, который переходил в своего рода забор и, быть может, в конце концов, в купол, покрывающий весь Ньетто-Руис, который они просто прошли насквозь, не испытывая ни малейших проблем.

– Безопасность превыше всего, – хмыкнул Шин с сарказмом.

– Я уверена, что он не пропускает монстров, потому что иначе нас бы давно сожрали, но люди ведь могут искать убежища здесь, – предположила Ванда.

– Имеет смысл.

Оказавшись по другую сторону стадиона, Шин с Вандой двинулись по одной из радиальных улиц без четкого понимания направления, которому стоит следовать. Сумерки постепенно сгущались, становилось темно, и ярко-красное зарево заката превращалось в серость и черноту. Людей на улицах не было. Вывески магазинов не горели, двери везде оказались закрыты плотными ставнями, цветы вдоль окон наклонялись в разных стороны от легкого ветра. Шину казалось, что они живые – пританцовывают на руинах разрушенных домов и радуются возвращению природного баланса, в котором нет человека. Это, конечно, были комнатные цветы, привычные к уходу, они могли умереть без заботливой руки хозяина, но Шин видел в них какую-то форму ликующей свободы. Которой ему не хватало.

Монстров на улицах они также не встретили. Возможно, для них еще было рановато, а, возможно, они собирались где-нибудь в другом месте. Хотя это были явно не стайные животные, если они вообще были животными. Шин не знал, что они из себя представляли, откуда взялись и что хотели. Берсерк тоже не знал, но по причине того, что ему были интересны далеко не монстры.

– Думаешь, мы сможем её найти? – спросил Шин у Ванды шепотом, опасаясь, что кто-то опасный может их услышать.

– Я не знаю, – тем же шепотом ответила Ванда. Вокруг никакого другого шума не раздавалось. Они находились одни на этой улице. И, быть может, на ближайших улицах тоже, во всем квартале не было ни души. Что казалось подозрительным.

– Ты знаешь её. Куда она могла бы пойти?

– Если бы я знал её настолько хорошо, мы бы не гуляли по пустынным улицам в ожидании нападения монстров.

– Логично, – кивнула Ванда, оглядевшись по сторонам, держа руку на рукояти меча, что она прихватила с собой.

Шин ничего не слышал и не видел. Словно монстры покинули город вслед за жителями, словно их больше ничего здесь не интересовало. Зато Шина интересовало, но он не знал, правда ли Лана конкретно сейчас могла находиться где-то здесь. Это даже не было поиском иголки в стоге сена, это был поиск иголки в стогах сена на всех обитаемых планетах галактики. Вручную. Найти Лану просто так не представлялось возможным, и Шин понимал это изначально, но снаружи уже было поздновато думать о таком. Шли они в неизвестном направлении, просто шагали вдоль целых или не очень целых домов – часть оказалась изъедена, словно старая протертая одежда, часть разрушена и уже обвалилась, но большая – не тронута.

– Как-то я нашла их по этим следам, – произнесла Ванда в тишине, – но тогда это были свежие следы. Сейчас уже трудно сказать, что было разрушено недавно.

Шин молча всмотрелся в дыры внутри камня и кирпичей, они действительно не отличались друг от друга ничем, кроме, вероятно, формы и размеров. Может, это были большие мамы-папы-монстры и дети-монстры поменьше. Может, они просто не хотели есть камни и кирпичи, а предпочитали бетон или что помягче.

– Зачем им вообще нужно было разрушать город? – спросил Шин.

– Я слышала в медцентре, их называли камнеедами. Возможно, стоит спрашивать, зачем им было нужно убивать людей? – ответила Ванда.

Шин пожал плечами:

– Что питательного в камнях?

– Я не знаю? Я не знаю, нападали ли она на людей с целью съесть их. Судя… по тому, что я видела, они просто игрались.

Внезапно раздался шум. Нечто похожее на обвал, каменная крошка рассыпалась по дороге, поднимая слой пыли, и Шин заметил его вдалеке. Он бросился в ту сторону без особого понимания, что может там встретиться. Ванда кинулась следом.

– Что там? – на бегу спросила она с беспокойством. Шин не ответил. Они уже были близко, заворачивали за угол, откуда разносилась пыль.

Шин понял, что подумать стоило заранее.

Камнеед выскочил им поперек дороги, раззевая свою огромную, наполненную треугольными зубами пасть, прямо перед самым лицом Шина. От монстра ничем не пахло, только какой-то известью, которая могла быть просто остатком штукатурки между его многочисленных зубов. Языка у него тоже не было. Только зубы и зияющий красно-черный провал между ними. Он клацнул пастью, Шин успел заметить вовремя, отпрыгнув назад, Ванда позади врезалась в него на всей скорости, не заметив.

Монстр неожиданно закрыл пасть и начал обнюхивать их, на голове его располагались черные блестящие пучины глаз, которыми он смотрел куда-то вперед. Шин не знал, хорошо ли тот видит, но, полагал, что достаточно, чтобы заметить добычу. Хотя они уже поняли, что вряд ли являются добычей в полной мере.

Ванда схватила Шина за руку и медленно потянула назад, Шин сделал несколько шагов, смотря на огромную морду камнееда перед собой. Она едва двигалась, принюхиваясь, под глазами располагались дыры ноздрей, которые чуть раскрывались при вдохе, его кожа была серой и так сильно натянутой на костях, что выглядело опасно близкой к повреждению. Но при каждом движении монстра кости просто двигались под ней, не вызывая никаких последствий. Шин не знал, что это такое. Оно не было животным. Оно словно было… неправильным. Конкретнее он описать его не мог.

Спустя еще два шага Шина, камнеед заметил увеличение расстояния между ними, опустился на передних конечностях ниже, готовясь к прыжку. Ванда толкнула Шина в сторону, он завалился на стену, ударился плечом, она выпрыгнула вперед, в её руках блеснуло лезвие меча. Шин ощутил свою бесполезность, так как ничем не мог помочь, и беспечность, так как не подумал об этом заранее. Монстр прыгнул. Ванда подняла меч перед собой. Лезвие вошло между зубов, удачно (или не очень) вышло через верхнюю челюсть. У самого края, словно случайно. Монстр заскулил и дернул головой назад, часть его рта у верхнего края надорвалась, выпуская меч. Что-то потекло между частями поврежденной плоти, что-то блестящее и прозрачное, но не закапало вниз. Камнеед отошел назад, мотнул своей зубастой мордой.

А затем его проткнуло насквозь. Шипом из стены. Прямо через зубастую пасть. Осколки зубов посыпались на дорогу. А следом еще один шип вырос из земли, прямо через брюхо монстра, еще два снизу раздробили ему ноги и последний прошелся через заднюю часть по диагонали от самого первого, оставив монстра неподвижным, нанизанным на каменные шпили.

– Вам так хочется умереть? – спросил из-за монстра незнакомый голос. Ванда перехватила меч получше, Шин ничего не мог сделать, но приготовился к худшему. Голос был мужской. Шин не слышал его раньше.

Монстр на каменных пиках дергался и скулил, Шин глянул на него мельком, его раны затягивались, медленно, но это не помогало ему выбраться с длинных шипов, он рвался в разные стороны без особого успеха. Можно было считать его если не побежденным, то обездвиженным. Ровно по правилам Битвы. Если бы эти правила сейчас имели значение.

Из-за монстра вышел человек, окинул их с Вандой взглядом легкого пренебрежения. Выглядел он… весьма необычно, и Шин был уверен, что запомнил бы такого, если бы встречал ранее – его одежда больше напоминала бесформенный балахон или мантию белого или серого цвета, что было весьма проблематично определить в темноте, в длинных волосах лежали ветки и листья, словно застрявшие там, однако не падали при движениях, а из головы торчали ветвистые рога размером чуть больше ладони. При этом выражение его лица говорило, словно он просто прогуливался мимо, и случайно наткнулся на монстров.

– Нет, – ответил он незнакомцу. – Мы кое-кого ищем.

В ответ Шин получил пристальный взгляд, которым его осматривали несколько долгих мгновений. Даже скулеж камнееда под боком не отвлекал этого человека от изучения. Затем он глянул на Ванду, но его интерес к ней быстро себя исчерпал, он вернулся к монстру, достал что-то из глубины своей мантии, похожее на пробирку, и принялся собирать вытекающие из монстра жидкости.

– Вряд ли тот, кого вы ищите, здесь, – сказал незнакомец, не отрываясь от занятия.

– Мы не знаем, где она, – продолжила за Шина Ванда, – мы предположили, что она попытается убить монстров.

– Оу, – незнакомец обернулся и поднял брови в ленивом удивлении, – ты ведь тот мальчик, с которым они так носятся, так?

– Они? – переспросил Шин на автомате до того, как осознал, какие именно они могли быть упомянуты. Смутное осознание начало зреть в его голове.

– Ты знаешь, – ответил незнакомец, меняя пробирки, взмахнул рукой, и что-то похожее на небольшой шкаф возникло прямо из воздуха перед ним, куда он начал складывать уже набранные пробирки. Ванда всё ещё держала меч поднятым, направленным точно на дергающегося и скулящего монстра.

– Попробую угадать, – продолжал незнакомец, – вы ищите девушку, которая носится туда-сюда с чужой вещью и пытается рубить бессмертных монстров?

– Они бессмертные? – вырвалось у Ванды.

Незнакомец склонил голову, поднял руку, чтобы указать на прикованного рядом с ними камнееда, ответил:

– Не похоже, что он собирается умирать.

– Вы знаете, где она? – спросил Шин, едва незнакомец закончил свой диалог с Вандой. Он совершенно не понимал, что именно в его облике вызывало желание относиться к нему с подобной вежливостью.

– Она меня не интересует, – тот сделал паузу на размышления, – пока что. Но вы вряд ли сможете найти её. Вам лучше подождать в безопасном месте.

Его медленные и спокойные интонации заставляли Шина перестать задумываться об опасности прикованного поблизости монстра, словно этот голос обладал некой дополнительной силой, которая действовала на них через слова. Впрочем, Ванда так и продолжала держаться в боевой стойке, так что, быть может, Шин только воображал себе что-то подобное.

– Идемте, – продолжил незнакомец, не дождавшись ответа, – раз уж нам по пути, так уж и быть, я сопровожу вас обратно.

Шин хотел ответить, но осознал, что отвечать было не на что. Это человек не спрашивал, хотят ли они вернуться, он ставил перед фактом, словно у них не могло возникнуть никаких других планов. Он даже не стал ждать ответа, медленно поднялся, складывая пробирки в свой шкафчик, что тут же испарился в воздухе, как только в него была помещена последняя, словно никакого шкафчика и не существовало, затем незнакомец развернулся и так же медленно двинулся вдоль улицы в сторону стадиона, его мантия тянулась по земле, но его это совершенно не волновало. Ванда по большому кольцу обошла монстра, вероятно, обеспокоенная тем, не пропадут ли его оковы с уходом того человека, подошла ближе к Шину и спросила:

– Мы возвращаемся?

Шин пожал плечами. Отошел чуть дальше и глянул в сторону уходящего человека. Двигался тот весьма медленно и даже, можно сказать, грациозно, но не ждал, когда его случайные попутчики примут решение.

– Всё равно ничего не вышло, – ответил ей Шин, с досадой поджав губы. В воображаемом плане все выглядело не так. Впрочем, в воображаемом плане не было и смерти, которая могла бы их настигнуть как раз на этом месте от лап вот этого конкретного монстра. И он был только один, а ведь Берсерк справлялся с большим количеством. Может, потому Шин и не ощущал опасности. он не видел эту опасность со стороны тех, кто был в опасности все это время. Ему было и смешно от собственной глупой беспечности, и страшно от того, к чему она могла привести.

– Тогда нужно идти, – бросила Ванда, покидая улицу, – иначе он уйдет без нас.

В конечном счете, оказаться в том же месте, откуда и был начат путь, оказалось странно. Ощущение, что запланированное не вышло, не давало Шину покоя. Но он так же знал, что найти Лану, просто прогуливаясь по опасным местам, под наблюдением больших черных глаз, желающих лишить тебя пары конечностей, было весьма невероятным по уровню совпадения событием. И сама по себе идея звучала катастрофически по-идиотски, он не мог понять почему Ванда на нее согласилась.

Незнакомец так и не представился, монстры по пути если и беспокоили, то быстро оказывались нанизанными на каменные балки легким движением руки, Шин видел множество таких балок по пути, понимая, тот человек шел обратно тем же путем, и уже оставленные им твари подвывали на кольях в ожидании спасения. Ему хотелось спросить, что станет с ними утром, ведь днем никто не встречал ни одного монстра, но их сопровождающий не выглядел желающим общаться. Так что, как только они втроем миновали барьер у центральных ворот, человек впервые обернулся, кивнул сам себе и сказал:

– Не уходите без сопровождения кого-то, кто мог бы не дать вам умереть, – после он оглядел Шина, быть может, что-то хотел увидеть в нем и добавил, – а ты – забери Ари’Ир. Он не будет работать не в тех руках.

– Ари’Ир? – переспросил Шин. Он ожидал, что незнакомец утомленно вздохнет и уйдет, как часто делали подобные таинственные личности, но тот пояснил:

– Меч, с которым гуляет Лерайе. Он ей не помогает, как вы успели заметить – меньше их не стало.

Шин заторможенно кивнул, ничего не понимая и ответил:

– Хорошо.

Будто бы вопросов у него не возникало более никаких. Все еще незнакомец посмотрел пристально и слегка улыбнулся:

– Надеюсь, убил ты их в прошлый раз не случайно, и Ситта может на тебя рассчитывать. Всё равно рассчитывать им тут больше не на кого.

Это были его последние слова, высказав которые он развернулся и направился прямо, никуда не сворачивая, вдоль дороги между корпусами для участников, медцентром справа и длинной аллеей к стадиону слева. Шин следил за ним взглядом до тех пор, пока тот не скрылся в центральном домике в самом конце, в который Шин хотел вломиться не так давно. Ванда справа от Шина тоже следила, он понял это по её вопросу:

– Это и был Дух, да?

– Возможно, – пожал плечами Шин, совершенно не удивленный. – Никогда не угадаешь.

– Тоже не знаешь, как они выглядят?

Он даже ощутил элемент единения на почве этой неосведомленности и усмехнулся:

– Только некоторых видел.

– Неплохо.

– Тебе рассказали про технологии, но не рассказали про Духов? – удивился Шин.

– Не каждому интересно, как они выглядят, между прочим, – вздохнула Ванда. – Но… должна ли я была знать заранее, чтобы как-то правильно реагировать в такие вот моменты?

Все это казалось Шину просто смешным – сама ситуация, вопросы Ванды, то, насколько похожи они с ней были. Он словно вернулся в те самые первые деньки, когда мир еще не закрутился так сильно, что развернуть уже невозможно, он ведь тогда хотел избранности и важности, и вот она настала. Меч его – древний артефакт с бонусным безумием, достался ему аж от первого Посланника, Битва прервана нападением непонятных монстров, которых можно уничтожить только с помощью этого меча, но в руках других людей он не работает. Все именно так, как Шин и мечтал – важность и избранность, что он приписывал Лане, и которой из-за этого немного завидовал, добралась до него и ударила по голове так, что не отделаешься.

– Не думаю, что это так важно, – ответил он.

– Охотно верю, слышала, у тебя есть опыт.

– Да-а, – протянул Шин утомленно, – не лучший опыт.

Шин с Вандой так и смотрели вслед уходящему Духу, догадавшись о том, кто он, но так и не вспомнив его имени. По крайней мере, Шин не мог вспомнить, ведь экскурс от Ланы был слишком давно, чтобы воскресить в его памяти имена. Кажется, у Духа земли имя было сложное, несколько длиннее, чем имена других и не такое… близкое к народу. А Ванду спрашивать немного неловко. В итоге, они так и стояли, не зная, что же делать дальше, пока его величество случай все делал за них.

– Вижу, вы решили прогуляться, – раздался голос за их спинами. Знакомый Шину голос, но…

Он резко обернулся. И да, это была Лана. Она выглядела внешне так же, как в последний раз, когда они виделись в палате, но её взгляд был… другой. Она бросила Шину сверток, и тот поймал, едва не уронив. Сверток выглядел грязным, потрепанным, серого цвета с черными пятнами, похожими на засохшую кровь, что разворачивать его было страшно. Но не так страшно, как тогда в палате, когда Шин думал, что Берсерк живет внутри железки, но оказалось всё куда ироничнее, тем не менее он не горел желание видеть, что находится внутри.

– Где ты была? – спросил Шин с удивлением и злостью одновременно.

– Если очень коротко, – ответила Лана, приподняв голову и посмотрев наверх, пытаясь вспомнить, – сначала во мне жила вера, что смогу во всем разобраться, а потом… все оказалось сложнее.

– Это не совсем ответ, – продолжил Шин, – мы пытались найти тебя.

– Да, я знаю. Очень мило, но опасно. Хорошо, что Дорсель помог вам.

– Имеешь ввиду Духа?

– Да. Его так зовут. Он… немного специфичный. Может, вы заметили. Исследователь, – последнее слова Лана сказала с таким выражением, которое должно было высказать её сомнительное отношение, которого Шин никогда ранее не замечал в конструкции “Лана и её любовь к Духам”. У него назрел и другой вопрос: а когда она успела познакомиться и с Духом земли тоже?

– А с кем ты не знакома? – спросил Шин, ощущая, как вместо радости от долгожданной встречи, возвращения меча и того, что с Ланой всё хорошо, поднималось раздражение от осознания, как мало он, на самом деле, знал о ней.

– Ты удивишься, если я скажу.

– Попробуй.

– С тобой.

Это прозвучало настолько абсурдно, что Шин не смог подобрать слов для вопроса, он посмотрел на Лану с непониманием, приподнял бровь в недоверии. Но Лана не начала отнекиваться, говоря, что это шутка или продолжать её дальше с нарочито наигранным голосом. Она должна была, улыбаясь и смеясь в своей манере, рассказывать, как весело провела это время с мечом, как легко расправилась с монстрами, какими важными делами занималась. Но вместо этого она смотрела на них обоих спокойным серьезным взглядом, отчасти выглядящим устало и утомленно, и почти в приказном тоне сказала:

– Разберешься позже. Идем, – затем она глянула и на Ванду, на клинок у неё на поясе, – ты можешь пойти тоже, если хочешь. Не то чтобы от тебя, да и от меня, будет польза. Сыграем в команду болельщиков, – она перевела взгляд на Шина, смотря точно в глаза. – Пока юный Хотхильд делает за нас всю работу.

Смотря на неё в ответ, Шин мог поклясться – это была не Лана.