...На станции Линегрима было, как и предполагалось, весьма многолюдно, чего и следовало ожидать от транспортного центра целого сектора. Но даже обладая знанием о популярности этого места заранее, Лерайе все равно не хотела тут находится, предпочитая более мирные и… спокойные, если можно было использовать подобное определение по отношению к толпе, места, она ощущала себя здесь немного неуютно. Быть может, сказалась её слегка затворническая и малоактивная жизнь последних десятков лет, но толпа не вызвала в ней восторга. Может, даже стоило сказать “прежнего восторга”, когда-то ей нравились толпы, едва ли не в прошлой жизни.

Покинув распределительный блок с порталами и оказавшись, наконец, на поверхности самого Линегрима, Лерайе вдохнула свежий воздух. Ей нравилось ощущение насыщения организма кислородом, сколько бы она не рассуждала о возможностях духов перемещаться куда угодно, вне зависимости от наличия атмосферы, кислорода, подходящей температуры и нужного давления, простая органическая жизнь радовала её и приносила другие виды удовольствий.

Линегрим оказался не так плох: звезда только одна с приятным оранжевым спектром, спутников, кроме станции, ни одного – идеальное место для секторального центра. Наверняка, ещё и весь застроен едва ли не полностью, впрочем Лерайе это не особо волновало, попав сюда она задумалась, что же будет делать дальше. Её цель находилась недалеко, мелькала точкой на экране локатора, иногда пропадая из-за каких-нибудь незначительных помех. Лерайе впервые использовала этот локатор за последние пятнадцать с половиной лет и от него веяло ностальгией. В самом прямом её смысле – болью от воспоминаний. Пятнадцать лет прошло по меркам того места, где это время тянулось тягучей и бесконечно скучной вереницей одинаковых дней, и теперь она думала, что могла бы делать все эти годы, если бы не завела того разговора в баре на никому неизвестной планетке. Она также столько раз думала о том, чтобы просто уйти и все бросить, но не могла нарушить данного некогда обещания. Её часы ещё показывали время того места, а датчик исчисления Эгиоса давно барахлил, сбивался и его приходилось постоянно перестраивать вручную. Стоило просто найти новые часы, получше и посовременнее, подумала Лерайе, или хотя бы те, которые работали бы исправно, может, именно с этого и стоило начать знакомство с Ситтой. Пока точка на локаторе никуда не делась, Лерайе решила последовать своему же совету. Как минимум, она не гуляла по цивилизованным крупным центрам уже более полутора десятка лет, стоило немного развеяться, в конце концов.

...Приглушенное свечение стилизованных под свечи ламп создавало вокруг приятную, мягкую и расслабляющую атмосферу, стук бьющихся друг о друга стеклянных стаканов иногда резко прорезался сквозь негромкую незатейливую музыку местного неплохо звучащего оркестра, играющего на чем-то, названия чего Лерайе даже не знала, но интересоваться она не особо горела желанием, в данный конкретный момент у ней не было желания вообще ни на что. Мир не разрушился, он, конечно же, не мог разрушиться от чьи-то резких и неприятных слов, которые Лерайе не хотела слышать всего пару часов назад и помнить сейчас, но ощущалось так, будто бы она сама разваливается вместе с этим чертовым миром. У Лерайе в руках находился стакан, наполненный странной, но весьма подходящей для её поганого настроения голубовато-зеленой жидкостью. От неё жгло внутренности, и иногда казалось, что буквально. Большего Лерайе сейчас и не хотелось. Стекло стакана стукнуло о столешницу совсем близко.

– Прив-е-е-т, – потянуло пьяным мужским низким голосом слева. Лерайе поморщилась и отшатнулась в сторону, подальше от облака смеси запахов спирта, перегара и гниющих зубов. Не хотелось устраивать драки, разрушать ни в чем не виноватый бар, Лерайе нравились стилизованные фонари-свечи и приветливый бармен, которые не стал задавать лишних вопросов. В отличие от другого приставалы:

– Разве тебе.. доста-а-а-точно лет, чтобы пить такие напи-и-и-тки? – он противно и непонятно зачем растягивал гласные в словах, что резало по ушам.

– Тебе-то какое дело? – огрызнулась Лерайе. У неё правда не было подходящего настроя на разговоры и на игры.

– Обеспокоенный граж-ж-данин, – запнулся тот в собственном языке, вызывая у Лерайе усмешку – удивительно, как первую фразу-то смог выдать почти без запинок. Сама она находилась здесь совершенно не для того, чтобы вести праздные разговоры с местными пьянчугами. Тем более, их язык Лерайе не нравился. Отвечать она не стала, отвернулась от настойчивого собеседника, но собеседника это не остановило, жест игнорирования не заставил его пытать удачу где-то в другом месте, он продолжил:

– Ответь мне!

Лерайе начинала ощущать все большее раздражение, и без этого пьяного идиота всё катилось к чертям собачьим, так ещё и ни одной минуты нельзя было провести в тихой спокойном одиночестве, наполненном дурацкими мыслями и терпким алкоголем. Слова практически ощутимым грузом вырвались на свободу, превращаясь в приказ:

– Ты сейчас закрываешь свой рот рот, разворачиваешься и уходишь отсюда. Хватит с тебя выпивки. И заплати. Не забудь.

Она ощущала, как раздражение выливается из неё вместе со словами, и как начинает гореть кожа от вырывающейся наружу магии. Дотошный мужик закаменел, мгновенно засунул руку в карман, выуживая оттуда кошелек, выложил энную сумму на барную стойку и, не меняя застывшего выражения лица, зашагал в сторону выхода почти по ровной линии. Это не успокоило Лерайе, алкоголь тоже не смог бы, хотелось чего-то… чего-то. Она не знала, что ей нужно, но это что-то должно сделать лучше, помочь перестать вспоминать обидные колкие слова. Чем бы оно ни являлось. Подождав пока бармен обслужит другого клиента, Лерайе поймала его взгляд и без слов придвинула стакан ближе к нему. Радовало, что хотя бы с ним общаться не было необходимости.

И, как в самом идиотском сюжете, только Лерайе решила, что дно уже достигнуто, снизу постучали:

– Умеешь убеждать, – заговорила с ней девушка, от которой только что отошел бармен. Лерайе обернулась. Выглядела та непримечательно: серое, черное, немного бежевого цвета кожи, мешковатая одежда, капюшон на кофте, за которыми прятались изумрудные глаза – идеально вписывалась в потрепанных жизнью людей бара. Смотря на неё, Лерайе не ощутила желания мгновенно послать подальше, и, сделав скидку на куда более милое личико, ответила, хоть и не настолько дружелюбно, как следовало бы:

– Есть такое.

– Давно здесь? – продолжала диалог девушка. – Я заметила, что ты знаешь язык местных. Но при этом выглядишь… непохоже.

“Чужеродно”, следовало бы сказать ей, дополнила Лерайе сама в своей голове. Да, контингент тут хоть и был похож на среднестатистический человеческий: с четырьмя конечностями, без ушей на макушке, хвостов, чешуи (от мысли о чешуе Лерайе снова ощутила прилив злости, и залпом выпила свой стакан, надеясь заглушить его) или ещё чего подобного, но при этом рост у местного населения был весьма прискорбный. Так что этот бар нравился Лерайе ещё и тем, что в нем можно было найти стулья и стойку для существа чуть повыше, чем метр с кепкой. Окинув незнакомку взглядом, Лерайе подумала, что та тоже вряд ли отсюда, затем бросила взгляд на часы, пощелкала в них пару разделов, и не нашла искомого – транслитератор её язык определял как новый. Лерайе улыбнулась своим мыслям, отвечая:

– Вроде того. Можно сказать, что… я застряла тут о-очень давно.

По правде говоря, Лерайе должна была сказать “мы”, но это “мы” в последнее время как-то не клеилось, разваливалось, так что превращалось в простое и лаконичное “я” без обязательств.

– Можно узнать почему? – спросила незнакомка.

– Нет конкретной причины, – пожала плечами Лерайе, – просто так вышло. А язык тут простенький, запомнился за пару месяцев.

– Знаешь много языков?

– Да нет, не много. Эгианский знаю, пару-тройку всяких локальных… свой родной, конечно же. Иногда нечем заняться бывает, да и транслитератор барахлит в последнее время, но нет возможности заменить, так что выходит, что выучиваешь что-то невольно. С какой целью ты здесь, если не секрет? – спросила Лерайе, улыбнувшись.

– У меня, можно сказать, нет цели. Я просто… путешествую. Да, как-то так.

По заминке в её голосе Лерайе сделала свои выводы:

– Убегаешь от суровых консервативных правил?

Девушка резко удивленно перевела взгляд:

– Эм, как ты?...

– Есть у меня и такой опыт, – ухмыльнулась Лерайе. – Хотя сейчас, даже если бы мне хотелось, я не смогу вернуться.

– Я тоже не уверена, что смогу. Даже не уверена, что имею право вернуться.

– Сделала что-то плохое?

– Можно и так сказать, – ответила незнакомка, отведя взгляд.

Расспрашивать Лерайе не стала, понимая, что начинает заходить в те самые дебри сугубо личного, в которые не хотела и сама пускать незнакомцев. Вместо этого она спросила:

– Хочешь посмотреть что-то конкретное? В своём путешествии.

Незнакомка пожала плечами, смотря в свой бокал, перемешивая содержимое трубочкой, что разноцветный коктейль перед ней начал потихоньку терять слои.

– Не знаю. Возможно, если бы знала, что нужно обязательно посетить, когда сбегаешь из дома… – усмехнулась она, поднимая взгляд. Блеск её изумрудных глаз пробудил в Лерайе некое чувство, которого она давно не испытывала. Желание шагнуть в пропасть.

– О, в этом я могу помочь, – улыбнулась Лерайе. – По крайней мере, у меня есть список мест, которые я бы хотела посетить.

– Но ты же здесь что-то делаешь, разве нет? – удивилась та.

Лерайе пожала плечами. Она действительно что-то здесь делала,однако сейчас её больше приводила в восторг мысль о спонтанном путешествии, чем унылая жизнь здесь. К тому же…

– Мы ненадолго, – сказала она. – Посетим пару соседних систем. Это много времени не займет. Кстати, как тебя зовут?

– Тилис, – улыбнулась та смущенно.

– Отлично. Я Лерайе.

– Мы отправимся прямо сейчас? – в голосе Тилис звучала неуверенность, но Лерайе уже вдохновилась идеей сменить обстановку.

– Конечно. А чего ждать? – подскочила она с места, хватая Тилис за руку, подмигнула заговорщически, вынуждая ту рассмеяться прежде чем ответить:

– Ну, хорошо. Давай посмотрим, что там.

Лерайе никогда не сомневалась в своем обаянии.

…Она надвигалась медленно, но неотвратимо, легко и грациозно, как и в прошлый раз. Ничего не изменилось – она всё также оставалась слишком сильна, чтобы Лерайе могла хотя бы задеть её, хоть как-то навредить. Впрочем, ни тогда, ни сейчас эти мысли не останавливали, ни одна разумная идея в голове, ни один крик внутреннего голоса не убедили Лерайе в том, что нападать на Сорату в одиночку идея наитупейшая из возможных. В тот раз Лерайе осталась жива лишь по причине того, что помощь прибыла вовремя. Но, быть может, если бы всё пошло иначе, Сората бы не сбежала в тот самый раз. И её не было бы здесь, и Лерайе, быть может, здесь тоже не было бы. И никто бы не пострадал. Или пострадало бы куда больше людей.

Этот запутанный во времени клубок распутать было просто невозможно.

На этот раз Сората не торопилась, не была обеспокоена погоней, преследованием, словно знала, что Лерайе не успела ничего рассказать. Она в действительности не успела – прошла лишь пару кварталов и три магазина в поисках новых часов, а наступившие сумерки и темнота оказались на стороне Сораты. Хотя ведь должно было быть наоборот. Лерайе не чувствовала боли, только усталость и покалывание в утомленных мышцах – она пыталась отбиться и пыталась не достаточно разумно. Её кости, на удивление, оставались целы, что вызывало вопросы. В конце концов, Сората была Посланником, а пытаться победить Посланника, не будучи хотя бы кем-то из древних духов дело гиблое.

Для Лерайе оно таким и являлось.

Но Сората отчего-то не хотела убивать её, только обездвижила и о чём-то раздумывала, словно у неё в руках всё время мира. Впрочем, возможно, так и было.

Недалеко от Сораты остался лук, который Лерайе выронила, не ожидав кувырка в воздухе, которое её тело совершило против её воли. Медленными и грациозными шагами Сората подобралась к луку, наклонилась, чтобы поднять его, сказала:

– Мне всегда нравилось архаичное оружие, знаешь, в эпоху науки и технологий, все стараются использовать что-то более… продуктивное, но при этом классика никогда не выйдет из моды. Но для этой классики нужны умения. Я так и не смогла научиться хорошо справляться с оружием. Дома у меня не было возможности опробовать что-то такое, хотя мой бедокур-братец только и делал, что дрался с кем ни попадя, – она тяжело вздохнула, театрально роняя голову. – Мне бы хотелось лук, он бы подошел к воздуху.

– Что ты хочешь? – спросила Лерайе, вынужденная прикладывать дополнительные усилия, чтобы перебороть давление воздушного пласта сверху.

– Я не знаю, что ты делаешь здесь, – сказала Сората серьезным голосом. – И это весьма и весьма подозрительно. Я не могу тебя убить, вернее, мне не выгодно тебя убивать, ведь Духи, вероятно, знают, что ты делаешь здесь и твою пропажу они расценят как что-то подозрительное.

– С чего ты взяла, что они знают?

– Ни с чего. Просто предположение. Да и думаю, – Сората глянула на лук, а затем он уменьшился в её руках, – ты можешь пригодиться.

Лерайе попыталась дернуться в сторону, отползти, как-то вырваться, но у неё ничего не вышло. Сората приближалась, и с каждым её шагом Лерайе ощущала, как неотвратимость сносится всё ближе, как пульс стучит в ушах все громче, как дышать становится всё тяжелее. И ни черта не понимала, что с этим делать.

– Тебе нравятся Духи? – спросила Сората, но ответа не ждала, лук в её руках немного светился, и Лерайе знала, что делать он этого не должен. – Тогда, тебе стоит поинтересоваться их жизнью побольше. Много полезного пишут о них в сети. А ещё ты можешь пойти записаться в участники, так ты точно будешь ближе к ним. Побегай тут пока немного, порадуйся жизни без вот этого всего нашего с тобой общего прошлого, а потом я тебя позову для чего-нибудь.

Сората подошла совсем близко, края её светлой с нарезным рисунком кожаной обуви едва ли не упирались в неподвижную, прижатую к земле ладонь Лерайе. Затем Сората опустилась на корточки, достала из волос заколку, отчего её собственные кудрявые локоны рассыпались и упали на лицо, отломала от заколки половину, выбросила в сторону, а второй осколок сложила вместе с луком и закрепила поверх какими-то светлыми веревками, которые выудила из того же кармана, взяла руку Лерайе и сжала заколку между её пальцами. Ладонь Сораты поверх них казалась практически ледяной.

– Она немного сломана, так что тебе нужно добавить огоньку, чтобы её починить, – сказала Сората, и мягкое пламя заиграло бликами на её лице, оттеняя улыбку. – Эта вещь – самое важное, что у тебя есть. Храни её и носи всегда с собой, как талисман. Не вздумай потерять.

Лерайе попыталась что-то ответить, но не смогла подобрать слов, ведь… что она хотела сказать? И кому? Давление сверху пропало, как и холодное прикосновение.

– Найди комнату и ложись спать. Да, и придумай другое имя. Не хватало мне ещё тут других проблем. Утром твой мозг сам заполнит пробелы.

И разве должна она вообще была говорить с незнакомцами так поздно, когда следует поскорее найти ночлег?

– Иди, – разобрала она в конце словно в тумане, сразу же забывая, что вообще слышала что-то.

…Лерайе понимала, что ничем хорошим это не закончится. Когда они стояли у небольшого терминала Ностена, которым пользовались только члены академии, когда они садились в космолет, и уж тем более, когда на распределительной станции они вдвоем с Тилис направились в отсек, в которой никто и никогда не ходит, а если и ходит, то только по особым пригласительным. Который был у Тилис. Который ей дали представители разведки Ульцеры. Как раз на Альдогосте, в самом главном городе на его поверхности, столице Белого региона, что славился своими невероятными башнями из кипельно белого камня – Альбине, рядом с которыми находился небольшой городок Ностен, где располагалась самая известная на всю объединенную вселенную академия. Пригласительный на “плюс один”. На Эгиос.

На тот самый Эгиос. Который закрытый, который центр вселенной (не территориальный), и на котором находился Совет, Духи, Ульцера и вся прочая тусовка важных и движущих мир в будущее личностей. На который мечтают попасть чуть ли не все студенты в Ностене. На котором Лерайе будет как кобыле пятая нога. Учитывая, что уже имеющийся у неё опыт общения с Духами закончился на не самой оптимистичной ноте.

– Думаешь, это хорошая идея? – спросила Лерайе, когда они подходили к тому самому закрытому отсеку, куда их вели специальные люди со специальными ключами, увидев приглашение, которое Тилим показала им.

– Конечно. Это же Эгиос. Как он может быть плохой идеей?

– А я думаю, что вполне может быть, – настаивала Лерайе.

– Чего ты так боишься?

– Я не боюсь. Я не уверена, что нахождение рядом с Духами может пойти кому-то на пользу.

– Ты с ними знакома? – в голосе Тилис прозвучал сарказм. Лерайе хотела бы ответить честно, но выбрала полуправду:

– Лично – нет. Но… я много слышала о них, и не всё, что они делают – положительные вещи. Тем более из того, что они делали раньше. Учитывая, насколько закрыт Эгиос, там может твориться такой кошмар, что живыми мы оттуда не выберемся.

– Ты слишком пессимистична и явно преувеличиваешь. Если бы такое происходило, все давно бы знали. Мы только что были в городе, где жители спят и видят как туда попасть.

– А если просто некому рассказать? – настаивала Лерайе.

– Невероятно, Лер, – вздохнула Тилис. – Ты звучишь как сумасшедшая, тебе не кажется? Никто нас не убьет.

Лерайе с этим согласна не была, но они уже заходили в одинокий пустующий космолет, где, кроме них, находились ещё двое, которые, судя по их воодушевленным лицам, также не разделяли беспокойства по поводу потенциальной опасности Эгиоса. Когда все четверо нашли места и уселись, пристегнувшись, космолет закрыл ставни на иллюминаторах, загудел и вошел в поток ближайшей вены. Время внутри летело так же быстро, как пространство снаружи, однако Лерайе не могла перестать представлять потенциальные опасности, и пугающий легкий толчок от выныривания в открытый космос заставил её внутренности сжаться по причине того, что она не успела придумать план спасения. Ставни космолет открывать не спешил, и они двигались внутри закрытой капсулы в неизвестность.

– Скажешь, что это знак того, как все плохо? – с сарказмом спросила Тилис.

– Ты просто не знаешь того, что знаю я, – надулась Лерайе, упрямо смотря в черные ставни.

– И что же это?

– Не самые лучшие времена.

– Да, да. Я так и поняла, что ты давно живешь и все-все знаешь, тем более о страшных опасных Духах.

– Зря ты так легко относишься ко всему. Этот мир не настолько безопасен, – ответила Лерайе предельно серьезно, что Тилис больше не стала шутить.

Космолет с гудением куда-то двигался, и без возможности увидеть, что находится по ту сторону, Лерайе ощущала тревогу, напряженно ожидала опасность. Поводов для этого, быть может, действительно не было, ведь ничего не случилось до сих пор, если бы их планировали убить, то так бы сразу и сделали без лишних церемоний. Или нет. Из-за этого Лерайе и была такой нервозной, ведь она не знала, существует ли опасность на самом деле. Тем временем космолет затрясло, он загудел громче, а затем начал замедляться и постепенно остановился. Какого-либо звука, который можно было посчитать за соприкосновение со стыковочным модулем или посадку, не прозвучало, затем иллюминаторы открылись, и Лерайе увидела за ними не ожидаемый заполненный звездами космос, а бело-серые панели, на фоне которых мелькали люди в темно-синей форме.

Несколько приятной внешности девушек встретило их, когда они покидали космолет по зависшему в воздухе трапу. Лерайе огляделась по сторонам, заметила, что корабль сам по себе удерживался в воздухе, а после ей в глаза бросились уловители. Она, конечно, не знала, как назывались механизмы для торможения космолета здесь, но с технологией уловителей Лерайе сталкивалась. Хотя они никогда не работали именно с космолетами на памяти Лерайе, только с внутренним транспортом, потому что ловить что-то, что несется быстрее скорости света, прыгая через пространство, задача весьма невероятная. Однако Эгиос это Эгиос, тут могло происходить что угодно.

Встречавших девушек было трое, они носили также темно-синюю форму, но несколько отличную фасоном от той, что Лерайе заметила ранее на рабочих станции (если это можно было назвать станцией в том же плане, что и орбитальные станции), рабочие были облачены в плотные комбинезоны, а девушки могли похвастаться более открытой одеждой – строгие юбки до колен и рубашки под короткими пиджаками. Они приятно и вежливо улыбались, двое свернули к другим участникам полета, третья подошла к Тилис.

– Госпожа Хотхильд? – спросила девушка и, дождавшись кивка, продолжила. – Добро пожаловать на Эгиос. Вам и вашей спутнице следует пройти за мной для регистрации.

Тилис не стала спрашивать, почему и зачем, а Лерайе, посчитав, что её как “спутницу” слушать не особо станут, решила не задавать вопросы. Они покинули серо-белую трубу терминала и вышли в не менее серо-белый, но чуть более приятный коридор. Окон в нем, впрочем, не было, как и в самом терминале. Проводник отвела их к стойке в конце коридора, где другие девушки в синем заполнили необходимые документы. Лерайе локация напоминала обычную станцию, за исключением того, что народа здесь не было от слова совсем, кроме дверей, через которые они вошли, тут располагались другие двери за спинами регистраторов, в которые, они, видимо, собирались выходить. Им обоим выдали опознавательные знаки с надписью “Гость”, что слегка бликовали, светились буквами, и держались на одним местным известной магии прямо поверх одежды. Видимо, решила Лерайе, держать их тут долго не планировали.

– Ваш гостевой пропуск изначально рассчитан на семь дней, – сказала проводник, и действительно толкнула те самые двери за стойкой. – Позже ваши пропуска могут быть заменены на более длительные уже по запросу от ЦСО.

– ЦСО? – переспросила Тилис.

Они вышли в залитую тепло-золотым светом аллею, что Лерайе с непривычки зажмурилась – это снова был коридор, но на этот раз его стены были выполнены из стекла, так что сквозь него имелась возможность разглядеть, что происходило на улице. На той стороне было относительно темно, требовалось приглядываться, но тысячи ламп освещали всё, что было нужно.

– Центр связей с общественностью. Вон то высокое здание, – ответила проводник и указала на действительно высокое в сравнении с общей застройкой здание, полностью стеклянное и наверняка еще большее внутри. На вскидку Лерайе (считать она не хотела) этажей двенадцать-четырнадцать в строении точно могло быть, но она была уверена, что часть здания скрывается под землей, потому что чего-то такого от Эгиоса она и ожидала.

– Сейчас я вас как раз туда и сопровожу, – продолжала девушка. – Идемте.

Дорога до ЦСО лежала не по красивым стеклянным коридорам, она закончилась в маленьком помещении, куда текущий коридор привел их почти сразу, где располагалось несколько порталов, отмеченных сверху эгианскими надписями. Над самым крайним Лерайе прочла “Терминал № 2”, чуть подальше стояли порталы со схожими “Терминал №3” и “НИЦЭ. Терминал”, один из центральных вел как раз в ЦСО, которое было обозначено аббревиатурой, над третьим висело не менее лаконичное “НИЦЭ. Главная площадь”, но Лерайе пока не могла даже предположить, что это означает, четвертый был отмечен как “Дворцовая площадь”, но он был выключен и не светился, остальные она не успела прочитать. Проводник шла быстрым шагом и не задерживалась, но Лерайе полагала, что другие около десятка порталов вели в различные важные точки Эгиоса, впрочем, она также подумывала, учитывая, что другие летевшие с ними люди сейчас не находились вместе с ними, от трубы терминала отходил не один подобный коридор. Оценить красоты Эгиоса Лерайе с Тилис также не успели, ведь портал открывался сразу в главный холл общественного центра, и никакой туристической экскурсии им не полагалось. Холл выглядел весьма спокойно, людей тут было немного, полулюдей (“негуманоидного типа форму жизни!” любила умничать и поправлять её Аспид, но Лерайе не хотела вспоминать о ней сейчас, тем более, что ни один человек в здравом уме не будет так говорить) Лерайе заметила лишь одного: он выглядел практически как животное, покрытый шерстью рыжий крупный кот, передвигался на двух задних лапах, носил очки, зависшие перед его носом, левитирующие, как космолет в терминале, в передних лапах он держал книгу и куда-то очень сильно спешил. Отсутствие одежды у шерстяного существа совершенно не смущали ни Лерайе, ни кого-либо ещё в холле центра.

Помимо одного портала от терминала, из которого они только что вышли, в холле располагалось ещё два в углах треугольником от первого, никаких надписей над ними не висело, что подразумевало осведомленность всех, кто собирается ими пользоваться, куда порталы ведут. Между двумя порталами впереди находились двери, обычные, стеклянные, которые, по ощущениям Лерайе, никто не использовал, за ними проглядывались зелено-желтые деревья парка и тот же тусклый теплый оранжевый свет, что она видела льющимся во внутрь стеклянного коридора ранее.

Не переговариваясь ни с кем, проводник развернулась и двинулась в сторону лифтов, которые, оказалось, были расположены позади портала от терминала, она обернулась, чтобы убедиться, что за ней следуют. Тилис придвинулась к Лерайе, наклонилась и прошептала:

– Вроде все выглядит вполне безопасно.

– Ты теперь будешь упоминать об этом постоянно? – с недовольством спросила Лерайе.

– Что ты, нет, ещё пару раз всего-то. Пару десятков, может.

В лифте, кроме них троих, не было никого, он проехал пять этажей и остановился, пропиликав мелодию, двери разъехались в стороны, а за ними оказался уже не холл, ожидаемо, а светлый коридор с темно-коричневыми дверьми, он тянулся вперед всего на пару дверей – по три с каждой стороны – и завершался панорамными окнами, за которыми линией вдоль горизонта тянулись зеленые, желтые и оранжевые растения, переплетающиеся с небольшими домиками.

– Необходимо провести небольшой тест, – сказала проводник. – Только вам, госпожа Хотхильд. Не беспокойтесь, он простой и короткий. После него мы сразу же отправимся к господину Духу.

За дверь Лерайе тоже не пустили, оставив ожидать окончания “небольшого теста”, и, чтобы скоротать время, она решила рассматривать красоты по ту сторону окна. Посмотреть уж было на что, Эгиос (сам город назывался так же, как и планета) простирался до горизонта, большая часть, впрочем, располагалась на другой стороне полупрозрачного купола, так что рассмотреть можно были лишь очертания линий освещения, по которым Лерайе предполагала радиально отходящие от купола улицы. Дворец Совета находился в самом центре вместе с огромным парком вокруг, который Лерайе уже видела из стеклянного коридора и через двери внизу в холле, парк окольцовывала дорога, но ничего, похожего на транспорт видно не было. Однако, присмотревшись, можно было разглядеть точки прогуливающихся людей. Сотни различных строений по кольцу располагались вокруг парка, один небольшой комплекс зданий слева привлек внимание Лерайе тем, что был полностью черным, только окна выделялись стеклянным блеском и освещением; справа находился ещё один купол поменьше, он словно начинался внутри, но частично продолжался за бóльшим куполом, а вокруг него располагались различные серые и бежевые здания в несколько этажей, дороги, площади, заборы, эта часть была труднодоступна для прогуливающихся точек, судя по высоте ограды.

– Зачем здесь купол? – спросила Лерайе у так и не оставившей их сопровождающей. Та подошла ближе к окну и охотно ответила:

– Внутренний купол, в границах которого мы с вами сейчас находимся, защищает жителей внешних районов от возможных опасных выбросов из исследовательского центра, от космолетов, которые пользуются двумя терминалами в границах купола, а также иногда прочих магических инцидентов, дополнительная безопасность лишней не бывает. Вы можете увидеть часть его купола справа.

Купол исследовательского центра не был прозрачным, отчего выглядел как светло-голубой шар, а потому разглядеть, что располагалось внутри, не представлялось возможным. Небо наверху выглядело светлым, по большей части бледно-оранжевым, но местами проглядывались голубые пятна, однако освещение внутри везде горело искусственное из-за сумеречного полумрака. Присмотревшись к куполу, Лерайе спросила кое-что другое:

– Он тоже участвует в освещении?

– Внутренний купол – нет, но внешний частично поглощает свет, и создает небольшое свечение, из-за него наше небо выглядит светлее. Но и из-за звезд тоже, мы располагаемся в довольно крупном скоплении, источников света у нас достаточно.

– Но все равно приходится освещать всё лампами.

– Так и есть, – кивнула сопровождающая. – Это особенность Эгиоса – всегда сумерки.

– И люди живут там, за этим куполом? Они все работают здесь?

– Не все, конечно же. Кто-то обеспечивает жизнь в самом городе, и за его пределами, на планете также существует множество других городов со своими правительствами, которые не имеют отношения к Эгиосу, однако на них также распространяются жесткие требования в отношении использования станций.

Их разговор был вынужден прерваться, замок на дверной ручке щелкнул, и Тилис вернулась к ним.

– Что там было? – обеспокоенно спросила Лерайе.

– Не знаю, – та пожала плечами. – Что-то смотрели на каком-то аппарате. Результатов не сказали, выдали вот это.

Тилис протянула Лерайе лист, на котором находились непонятные символы. Это точно был не эгианский, да и транслитератор с ними не справлялся, возможно, это был просто код для их машины. Девушка, что сопровождала их, снова заговорила:

– Оставьте пока у себя, сейчас вам следует встретиться с господином Духом.

“Господин Дух”, естественно, расположился на самой вершине башни, имел самый лучший вид на весь Эгиос. Предполагала Лерайе. Ведь к “господину Духу” её никто не звал, а потому оставили сидеть с сопровождением. Здесь уже не было коридора, только холл у лифта с кремовыми креслами для ожидания, а также небольшая приемная, в которой среднего возраста женщина с приятным голосом мягко сказала Лерайе:

– Это должен быть личный разговор, посидите пока здесь.

И Лерайе была вынуждена сидеть в небольшой приемной, на весьма мягком и удобном диване, но ничего из этого её радовать не могло.

– О чем они разговаривают? – спросила Лерайе, устав от ожидания. Спустя всего лишь десять минут.

– Не могу ответить вам на этот вопрос. Лука посвящает меня в подробности не всей своей работы.

– Зовете его по имени? – усмехнулась Лерайе.

– Я его заместитель, и довольно давно, – пожала плечами женщина – К тому же, он сам попросил.

– Я так понимаю, он заведует этим центром, так?

Женщина кивнула. Медленно и грациозно. Лерайе понравилось, как это выглядело.

– В какой-то степени, да, но, по секрету скажу вам, большую часть работы приходится делать мне, – она вздохнула. – Так скучаю по Риальфе.

Лерайе в непонимании подняла бровь, намекая, что требует пояснений.

– Риальфа была предыдущим Посланником Луки, такая хорошая девочка, устроила нам переворот всего центра своими планами по улучшению. Знаете же, нельзя просто так взять и стать заместителем Духа, но если ты Посланник, кто тебе скажет что-то против? Такая смышленая была девочка, столько лет прошло, а я все пользуюсь её придумками, – заместить смахнула слезы с глаз выверенными плавными движениями, что выглядело так же красиво, как и все прочее, что та делала, но Лерайе показалось это действие слишком наигранным. Хотя она ничего толком не знала об этой женщине – ни имени, ни возраста, ни столько лет та работала на этой должности, так что не могла судить непредвзято и объективно.

– И чем занимается центр? – спросила Лерайе, чтобы сменить тему. – Чем вообще занимается Эгиос? Он настолько закрыт, что все, что мне известно это строительство станций и научно-техническое просвещение.

– Эгиос занимается многими вещами. Научно-исследовательский центр занят, как можно догадаться, наукой и исследованиями. Станции в его зоне ответственности – они их проектируют, помогают в строительстве, исследуют драконьи вены. Хотя у них есть различные филиалы за пределами Эгиоса, которые занимаются непосредственно строительством, но я мало что об этом знаю. И они же исследуют новые планеты, открывают цивилизации, готовые вступить в торгово-транспортный союз, хотя тут они частично делят свои полномочия с Ульцерой. Мы ведь, знаете, стараемся не вмешиваться в жизнь людей, если они не готовы покорять космос, но мы не можем не наблюдать за ними, правда, думаю, об этом вам лучше объяснят в самом НИЦЭ. Мы же тут больше с уклоном в политику. Конечно, Эгиос не вмешивается в жизнь внутри каждой отдельной планеты, но общие курсы развития – это уже ближе к нашим заботам. Мы проводим съезды, разного рода переговоры между уже вошедшими в союз, решаем вопросы о необходимости оказания помощи, обычно не политического характера, но иногда и политического тоже. Предотвращать чрезмерную экспансию, геноцид, нарушения прав в наших интересах, но за каждой отдельной планетой мы уследить не можем. А также мы посылаем делегации, когда нужно решить вопрос о вступлении в союз новых членов. Ульцера тоже много чем занимается, они, фактически, наше главное оружие и защита за пределами Эгиоса.

– Для чего тогда оставлять его настолько закрытым? – спросила Лерайе

– Ох, это вопрос не ко мне. Может быть, дело в том, что Эгиос и как город, и как планета, весьма мал, и заполнять его без необходимости не лучшая идея.

– Собираете только лучших из лучших? – усмехнулась Лерайе. Женщина покачала головой:

– Нам не нужны лучшие, нам нужны способные.

– Так Тилис одна из них? Из способных?

– О вашей подруге мне ничего не известно, к сожалению.

Больше вопросов Лерайе решила не задавать, подумав, что уже наспрашивала слишком много. Поначалу ей казалось, что люди здесь будут скрывать от неё любую информацию и всеми силами переводить темы, однако, никто и не пытался, даже несмотря на то, что она была лишь “гостем плюс один”, которого пригласили только потому что Тилис настояла. Лерайе тут была никто и смысла её нахождения на Эгиосе было ноль, однако… он не был так уж закрыт в том плане закрытости, который себе Лерайе вообразила – да, туристов сюда не пускали, но, пожалуй, на этом закрытость Эгиоса и ограничивалась. Просто никто, кто не был полезен для Совета, Духов и местной науки-магии, не знал, как попасть сюда. Тилис, наверное, повезло, что всё так вышло, хотя Лерайе не знала ничего о Тилис, чтобы действительно делать выводы о её везении.

Диалог за дверью долго не продлился, Тилис вышла оттуда немного потерянной, Лерайе сразу же поднялась с дивана, спрашивая:

– Что случилось?

Дух вышел следом за ней, и Тилис обернулась к нему, неуверенно спрашивая:

– Я вообще могу говорить об этом?

– Если хочешь, – он перевел взгляд на Лерайе, – но не всем подряд.

– Я – все подряд? – саркастично переспросила Лерайе.

– Ты, – на лице Духа мелькнуло задумчивое выражение, а затем часть его вежливой улыбки посыпалась, когда он спросил. – Тебе знакомо имя Наваль эль Сайед?

Сердце Лерайе ухнуло куда-то вниз, большим холодным клубком упало в живот и начало биться оттуда, словно в последний раз. Это было невозможно, ведь так? Сколько лет уже прошло.

– А должна? – переспросила она тихо, голос охрип и не мог выдавать ровные предложения, так что она не надеялась, что ей удалось сохранить лицо. Дух посмотрел на женщину-заместителя, на Тилис, на Лерайе, поразмышлял немного, а затем сказал:

– Идем. Нужно кое-что прояснить.

И развернулся обратно к дверям, из которых они с Тилис только что вышли. Лерайе идти туда не собиралась. Она схватила Тилис за руку и шепнула:

– Идем со мной.

– Зачем? Никто тебя не…

– Идем. Со мной.

На это умница Тилис уже не стала сопротивляться. Лерайе нужен был свидетель. И план побега. По части побегов Тилис и её иллюзиям не было равных.

Внутри оказалось весьма просторно и светло, у Духа здесь имелись белые диваны в центре, два напротив друг друга, и стол между ними, возможно, как раз для переговоров, но особенности окружающего интерьера были для Лерайе далеко не на первом месте. Дух обернулся, чтобы убедиться, что Лерайе пошла за ним, и ничего не сказал по поводу Тилис, указал им обоим на один из этих диванов, а сам занял противоположный. Тилис села. Лерайе осталась стоять. Дух не стал ждать, когда она решится.

– Итак, – начал он. – Наваль. И планета Неано. Ты можешь притворяться, что тебе это ни о чем не говорит…

– Что это должно мне сказать? – перебила его Лерайе в качестве способа защиты. К сожалению, Наваль и Неано действительно были ей знакомы, и вряд ли можно было бы списать на чистое совпадение, что Дух использовал их в одном предложении. Ничуть не смутившись и не разозлившись из-за внезапного грубого прерывания его речи, Дух продолжил той же отстраненно вежливой интонацией:

– Я напомню тебе некоторые детали. Когда я говорю Наваль эль Сайед, я имею в виду Посланника Духа огня, который почти двести лет назад пропал при невыясненных обстоятельствах. Последний раз её видели в локации Меанд, область Намиро, планета Неано в составе делегации ЦСО. Но более того, вместе с ней пропало и кое-что ещё, так сказать, утекло. И эту учетку я сейчас наблюдаю. Я имею в виду энергию.

Лерайе не знала, что и говорить, она могла продолжать отрицать, но… если поверить Духу, он уже всё понял, учитывая, как внезапно начал об этом спрашивать. К тому же, Лерайе тоже умела пользоваться продвинутой энерголокацией. Когда-то. Так что понимая, что отрицать не получится, она вздохнула:

– Хорошо. Если я соглашусь с этим обвинением, что я получу?

Дух улыбнулся:

– Это не обвинение. Если твоя энергия действительно когда-то принадлежала Крису, то… ты не задумывалась над тем, чтобы принять участие в Шестой Битве?

– Нет, – покачала головой Лерайе. – Точно без вариантов – нет.

– Подумай. Вы с Тилис могли бы принять участие вместе.

– Что?! Ты хочешь принять участие?! – Лерайе не хотела, но в её голосе прозвучало обвинение. Тилис это явно не понравилось.

– Я не знаю! – ответила та раздосадованно. – Я не могу принимать участие в опасных соревнованиях, потому что я не смогу в них победить! Это не имеет смысла!

Тилис замолчала, но Лерайе чувствовала, что это не всё, потому уточнила:.

– Но?

– Господин Дух сказал, что мне стоит принять участие… и что они могли бы помочь мне стать сильнее, чтобы я могла хотя бы попробовать.

– Помогли? В честь чего? Что здесь происходит? Вы всегда так приглашаете кого-то, чтобы они “получили покровительство” и в итоге победили? В этих соревнованиях есть хоть капля честности?

По тому, как Дух нахмурился, Лерайе поняла, что сказала лишнего, что ему слова, естественно, не понравились, но выражение лица его быстро вернулось к нейтральному, а после он даже улыбнулся:

– К проведению Битвы ни я, ни Совет не имеем никакого отношения. По крайней мере теперь, когда ей занимаются власти Ситты, где есть свои судьи и правила, которым мы должны следовать. Однако, по ряду причин, вы с Тилис могли бы… помочь нам кое с чем, приняв участие.

– Кое с чем, о чём мы не можем узнать заранее? – кисло уточнила Лерайе.

Дух снова улыбнулся:

– Вроде того.

Лерайе знала, что это плохо кончится, ей следовало бы просто развернуться и уйти, но Дух сказал магическую фразу:

– Тебе ведь не нужно, чтобы о твоем секрете узнал кое-кто другой?

И Лерайе, ощутив, как все внутри неё превращается в лёд, уже не могла сказать “нет”. Последнее слово было лишь за Тилис. А Тилис, как оказалось, была не из тех, кто любит простые и безопасные пути.