Жил-был в замечательном городе Париже, столице прекрасной страны Франции, старый кукольных дел мастер. Он хорошо владел своим ремеслом, и плоды его творчества охотно покупали несколько маленьких магазинов игрушек, кроме того, он был важнейшим поставщиком кукольного театра, расположенного в двух кварталах от дома кукольника. Несмотря на то, что  мастер великолепно умел изготовить куклу под любой заказ клиента, придать ей необходимую заказчику внешность, сделать свое творение нарядным и приятным для глаз, уже давным-давно он не вкладывал в свои работы душу, не оживлял волшебным светом вдохновения.  Серую скуку дней, наполненных уже давно не приносящей настоящей радостью работой, неспокойным сном, и утомляющим общением с надоедливыми скучными родственниками и немногочисленными приятелями, старый кукольник развеивал самыми разными способами, некоторые из которых знакомые считали весьма необычными. Он мог подойти к играющим на детской площадке детям и  начать с ними разговор на какую-нибудь странную тему.  Иногда он расспрашивал детей о содержании и сюжете их детских забав; иногда  задавал вопросы, абсолютно не понятные для присматривающих за своими чадами родителей, порой обеспокоенных присутствием странного человека. Также мастер любил ходить на выступления случайно выбранных, доселе неизвестных ему певцов и музыкантов. Решив подобным образом провести время, он покупал местную газету с афишей,среди объявленных мероприятий выбирал понравившееся, приобретал билеты и шел на концерт к приглянувшимся исполнителям, порой не имея представления, какую музыку услышит и какую публику встретит, позже развлекая своего старого приятеля, владельца крохотного кафе рядом с любимым сквером, живо интересующегося всеми видами современного искусства, длинными критическими монологами по поводу увиденного и услышанного.   

    Как-то раз, теплой летней порой, когда весь Париж одет в нарядный, окрашенный всеми оттенками и полутонами насыщенного зеленого наряд, и водители, перегревшиеся в душных кабинах своих автомобилей , несмотря на отчаянные усилия кондиционеров, с завистью смотрят на разомлевших от жары пешеходов, кукольник решил сходить на концерт и, как всегда в таких случаях, купил городскую газету в киоске у своего дома.   И, волей случая, или удивительным предопределением, в тот день выбор кукольника пал насовместный концерт молодой скрипачки Линдси Стирлинг и американского музыкального коллектива Пентатоникс. Он не знал, кто они такие и какую музыку он от них услышит, однако в молодости он сам пробовал учиться играть на скрипке (впоследствии бросив это начинание, не найдя в себе сил к регулярным занятиям), что, возможно, и повлияло на его выбор. К тому же, ему понравилась искренняя и радостная улыбка Линдси, чья фотографиябыла напечатана под заметкой о концерте.  Выступление должно было пройти в средних размеров концертом зале на окраине Парижа, в двадцати минутах езды на автобусе для мастера. Билет на место в задних рядах старый кукольник купил на месте за два дня до события.  Концерт начался в назначенное время. Поначалу музыка и песни не произвели впечатления на мастера, но позже, прислушавшись к чудесным звукам скрипки Линдси, он почувствовал, как в его старом усталом сердце вспыхнула искорка давно позабытого огня, он вспомнил сказочные мечты ушедшей молодости, вспомнил свои грезы о прекрасных волшебных странах, городах и лесах, вспомнил все доброе и радостное, что наполняло душу и направляло его в те   далекие годы.  Но вот и все — концерт закончился, музыканты, низко поклонившись слушателям, один за одним покинули сцену. Линдси ушла последней, и за мгновение до того, как скрыться из виду, скрипачка в последний раз повернулась к залу и помахала рукой в прощальном жесте, и для старого мастера в ее облике блеснуло что-то по нездешнему прекрасное, словно она отчасти принадлежала какому-то другому миру, намного более светлому, чистому и доброму чем наш. 

    Такой он запомнил ее навсегда.  Вернувшись домой, кукольник долго не мог уснуть. Вихрь мыслей и эмоций, поднятый событиями дня, разжег неодолимое пламя вдохновения истинного художника, властно требовавшее выхода и воплощения. Наутро старый мастер принялся за работу. Он решил изготовить куклы музыкантов; поначалу думая ограничиться куклой удивительной скрипачки, но немного позднее, поддавшись по-детски сентиментальным и  немного нелепым чувствам, подумал, что одной ей будет скучно, и  начал с миниатюрных подобий артистов Пентатоникс,  начав с Кевина Олусолы и закончив Кирсти Малдонадо, потратив две недели на работу,  и, отдохнув день и полюбовавшись на пять великолепных кукол, созданных с истинным вдохновением, впервые за долгие года , принялся за последнюю часть своей внезапной творческой задумки. Кукольник так волновался перед тем, как взяться за куклу Линдси, что долго не мог собраться с мыслями и долго думал, как лучше реализовать свой дерзкий замысел; и, тщательно обдумав все необходимое, принялся за дело, и, проведя над рабочим столом три дня и три бессонных ночи, наконец-то завершил свой шедевр. Обессиленно откинувшись на спинку стула, мастер посмотрел на стоящую на столе перед ним куклу; пластиковая девушка была выполнена с таким мастерством и талантом, что казалась живой; на ней была черная блузка, темный клетчатый сарафан и колготки в вертикальную полоску; в руке у нее была маленькая скрипка.   Ужасно усталый, но счастливый, кукольник оставил кукол и лег спать, впервые за долгое время погрузившись в глубокий и спокойный сон.