— Ну иди ко мне!.. — протягивая руки вслед ускользнувшей Тауриэль, шептал Кили.

Тауриэль ловко перескочила через несколько ступеней и очутилась на кухне. Обниматься и целоваться с утра пораньше, да еще и не скрываясь от чужих глаз, — этого ее женское стеснение позволить не могло, но Кили явно было все равно. Спрыгнув с лестницы на пол, он устремился следом за супругой и успел ее перехватить лишь у большого дубового шкафа.

— Попалась, — стиснув жену в объятьях, победно произнес Кили.

— Ни стыда, ни совести у тебя, — пожурила его Тауриэль. — А если войдет кто?

— Ну и пусть!

В порыве поцеловать любимую, Кили припер ее к шкафу, отчего тот предостерегающе шатнулся, затем положил свою ладонь на тонкую шею и притянул ее мягкие губы как можно ближе. Поцелуй вышел порывистым, глубоким и явно страстным.

— Если ты с утра такой, то что же будет к вечеру? — выдохнула Тауриэль, чувствуя, как щеки начинают гореть, а сердце сбивается с ритма.

— А я и вечером, и сейчас…

Не договорив, Кили снова притянул к себе Тауриэль, сильнее вжимая ее в шкаф. От этого толчка стоявшие наверху корзиночки со специями качнулись, а затем рухнули прямо вниз. Тауриэль даже не поняла, что произошло, когда прямо перед ней взвилось в воздух красно-черное облако. Жгучий перец попал в нос, и девушка тут же чихнула. Но ее неудобство было пустячным по сравнению с тем, что постигло Кили. Корзиночки с перцем угодили точно ему в голову, засыпав не ожидавшего подобной подлости гнома. Резь в глазах и в носу, горечь во рту заставили его чихнуть так, что новое облако взметнулось в воздух. Но это не помогло: глаза жгло нещадно, чихать хотелось не переставая, слезы полились из глаз.

— Скорее, иди сюда! — потянув за собой беззащитного мужа, Тауриэль подвела его к раковине.

Кили тут же принялся умываться, но это слабо помогало, и он засунул всю голову под струю ледяной воды. Несколько минут он боролся со злосчастными специями, пока наконец не смог спокойно открыть глаза.

— Ну как ты? — с заботой произнесла Тауриэль, глядя на красного, мокрого, пытающегося проморгаться гнома.

— Что это у вас тут случилось? — пробасил вошедший на кухню Двалин. Затем, переведя взор со своего явно потрепанного ученика на красно-черно-коричневое пятно рассыпавшихся по полу приправ и соединявшие это все следы, он сложил руки на груди, понимающе усмехнувшись.

— Батюшки!.. — в этот момент на кухне очутилась Герта и, увидев беспорядок, всплеснула руками. — Что же тут произошло? Все живы? Никто не пострадал?

— Живы, но без потерь не обошлось, — засмеялась Тауриэль, сверху-вниз глядя на разъяренного мужа.

— Ну ты учудил сегодня, братишка! — в который раз хлопнул брата по плечу Фили. Все остальные тоже вновь улыбнулись — в бессчетный раз за сегодня.

— Да кто ж знал, что эти дурацкие корзинки стояли у самого края?! Да на них чуть подуй — уже упадут!

Глаза все еще чесались, а вместе с ними и нос, и Кили то и дело тер лицо рукавом рубахи. Но эти неудобства уже стали вполне терпимы, а вот подтрунивающие товарищи — еще та проблема. Впрочем, он надеялся, что видневшаяся впереди ярмарка отнимет у него толику столь надоевшего внимания, и можно будет наконец-то расслабиться. Так и произошло: стоило лишь шестерым искателям развлечений ступить под сень ярких шатров, цветных лент и манящих вывесок, как эти самые развлечения сами нашли их.

— Неплохо бы выпить, — завидев поблизости большой купол пивной лавочки, пробасил Двалин.

— А я не против. Тоже присоединился бы, — поддержал товарища Фили. — Вы как?

Никто не возражал, и вся компания направилась в сторону желтого шатра. Едва они оказались внутри, как общему взору предстали длинные, тянущиеся по всей площади, деревянные столы. То там, то здесь восседали гномы, люди и хоббиты. Пенное пиво текло рекой, несмотря на дневные часы, и царившая вокруг атмосфера буквально сподвигала на веселый лад.

— Я принесу! — откликнулся Фили и, пока его товарищи располагались за одним из столов, направился к прилавку.

— А тут достаточно уютно, — похвалила местечко Дис.

Тауриэль, садясь напротив Кили, ответила:

— Помню, как, сидя за таким же столом, мы с Леголасом устраивали состязания. Победитель тогда платил за выпивку. Весело было!

— И как вы состязались? — проявил неожиданный интерес Двалин.

— В силе рук, — пояснила эльфийка. — Мы садились друг напротив друга, сцепляли ладони и старались уложить руки друг друга на стол. Чья рука оказывалась на столе — тот проиграл.

В этот момент вернулся Фили с полным разносом кружек. Застав конец фразы Тауриэль, он тоже прислушался.

— А-а-а, подобное развлечение у нас тоже в чести.

— И как этому лесному выскочке не было стыдно соревноваться с девушкой? — фыркнул Кили, беря свою кружку.

— Стыдно? Да он частенько проигрывал! — возмутилась Тауриэль.

Дис и Двалин весело переглянулись: ни для кого из присутствующих не было секретом, что у принца Лихолесья просто не было иного выбора, кроме как поддаваться. Фили с Кили тоже заулыбались, но если Фили такая улыбка была простительна, то вот Кили повезло меньше.

— Что такое? Не веришь? — с видом коварнейшей интриганки Тауриэль приподняла одну бровь и пристально посмотрела на мужа. — Может быть, ты сам попробуешь? Или боишься, что я окажусь сильнее?

В этот момент над столом прокатилось дружное мужское «О-о-о!..», и Фили хлопнул братца по плечу.

— Теперь тебе не отвертеться, — улыбнулась Ирэйн.

— Да, Кили… Тебя загнали в угол! — засмеялся Двалин, отхлебнув пива.

— Ну так что? Струсил? — Тауриэль смотрела на супруга, не отрывая глаз, точно зная, что он не отступит.

Кили прицокнул языком, обвел взором столешницу, облизал губы, чтобы мгновением позже поднять полный огня взгляд.

— Ну, ты сама напросилась.

Дружный гомон послужил одобрением будущего действа. Зрелище обещало быть веселым! Пока Ирэйн с Дис отодвигали мешающие кружки, будущие противники устраивались поудобнее.

— Готова? — спросил Кили, крепко сжимая тонкую ладошку. И на что она надеется? Он же ее вмиг одолеет.

Тауриэль лишь улыбнулась, и последовавшая команда Двалина положила начало соревнованию. Хватка тут же стала каменной, а улыбки улетучились с обоих лиц. Мышцы напряглись, и Кили был вынужден признать, что его супруга не так уж и льстит себе. Она действительно была сильна — недаром в свое время командовала стражей самого Трандуила. А Тауриэль тем временем отчаянно стремилась уложить руку Кили на сосновую столешницу. В какой-то момент Кили отвлекся, и ей чуть было не удалось это сделать.

Кили хмурился и улыбался одновременно. С одной стороны, его гордость, его честь и самолюбие воина не позволяли проиграть в силе девушке. С другой стороны, если он выиграет, что, в общем-то, не составит для него особого труда, то в такой победе мало чести. Кили неслышно усмехнулся: балрог его побери, в кои-то веки он солидарен с Леголасом! Еще бы! Теперь он прекрасно понимал, что у лесного принца просто не было выбора, кроме как проигрывать.

— Уже сдаешься? — не смог удержаться от зубоскальства Кили. Попутно он раздумывал, как бы все провернуть так, чтобы и выглядело правдоподобно, и Тауриэль не обиделась.

— Не ровняй меня по себе, наглец! — выдохнула Тауриэль, подбадриваемая дружным смехом друзей.

В этот момент Кили начал чуть ослаблять нажим, и его рука стала медленно клониться к столу.

— А наш Кили-то не дурак, — шепнул Фили Двалин.

— Да, братишка молодец.

Оставались считанные усилия до победы Тауриэль, когда Кили полностью расслабил кисть. Костяшки пальцев стукнулись о дерево, означая исход состязания.

— Эх, не повезло тебе, Кили, — довольно откликнулась Ирэйн, незаметно подмигнув ему.

— Зато теперь ты знаешь, сынок, что не можешь бить баклуши, когда у тебя такая жена, — потрепала сына по темным волосам Дис. Всем своим видом она показывала, что гордится его поступком.

«Ты поддался», — буквально говорил проницательный взгляд Тауриэль. В этот момент поднявшийся на ноги Двалин одобряюще хлопнул бывшего ученика по спине.

«Ни в коем случае», — пожал плечами Кили, чувствуя, как чешется нос — дурацкий перец еще давал о себе знать.

Покинув пивную, компания пошла дальше. Ярмарка продолжала гудеть и манить неискушенных зевак. Повсюду виднелись маленькие и большие сборища, кто-то торговался, кто-то состязался, кто-то зазывал покупателей. Вскоре Двалин и остальные набрели на небольшую толпу. Народ собрался вокруг палатки, явно интересуясь происходящим в ней.

— Занятно, что привлекло столько посетителей? — полюбопытствовала Дис, и Двалин отправился выяснить. Вскоре он вернулся, пожав плечами.

— Там предлагают очередное соревнование. Приз — это корзинка каких-то диковинных фруктов.

— А что за фрукты? — поинтересовалась Ирэйн, но Двалин лишь развел руками — подобного рода ерунда его не интересовала.

Не удовлетворенная ответом, Ирэйн двинулась в направлении лавочки, когда Фили поспешил догнать ее.

— Ты чего?

— Я хочу посмотреть, — придерживаясь за живот, она протискивалась сквозь толпу.

Когда двое супругов смогли наконец рассмотреть творящийся ажиотаж, Фили хотел было пойти обратно, но Ирэйн задержала его. Он собирался спросить, что именно так привлекло ее, но тут он заметил взгляд — жадный, голодный, точно стрела, устремленный на корзинку с фруктами.

— Ты их хочешь?

Сказать по правде, Фили такое яство не пришлось бы по вкусу, но он не понаслышке знал о странных пристрастиях в еде у беременных, и потому, кое-что прикинув в уме, протиснулся к торговцу.

— Сколько ты хочешь за ту корзинку? — спросил он, махнув в сторону приза.

— Она не продается, мастер гном, — ответил торговец, — но ее можно выиграть.

— Только выиграть? — удивился Фили, затем обернулся к стоявшей рядом Ирэйн.

— Да, мы как раз вот-вот начнем состязание. Вы, если хотите, можете поучаствовать.

Состязание? Сейчас? После добрых пяти кружек пива? Фили еще раз посмотрел на жену. И понял, что у него, как и у Кили недавно, нет иного выхода.

— Ладно. Рассказывай условия, торговец!

— Странно, что это они там застряли? — устав ждать друзей, почесал затылок Кили.

— Наверное, их что-то заинтересовало, — откликнулась Дис.

— Думаю, стоит посмотреть, — Тауриэль перевела взор на толпу. С недавних пор та стала заметно активней!

Переглянувшись, четверо спутников направились в сторону лавочки и стали пробираться поближе, но каково же было их изумление, когда внутри, среди сидящих за небольшим столом, оказался Фили. Ирэйн была рядом и внимательно наблюдала.

— Что это?.. — не веря своим глазам, выдохнул Кили.

— Вот те на… — поддержал товарища Двалин.

Впрочем, им было с чего удивляться. Фили никогда не питал страсти ко всякого рода соревнованиям, считая это все глупостью и блажью, однако именно сейчас он изо всех сил стремился к победе, осушая одну кружку эля за другой.

— А он не лопнет? — без капли почтения к старшему протянул Кили. В уме он уже прикидывал, каково же сейчас, должно быть, тяжело брату после ранее выпитого пива.

А торговец тем временем восторженно подбадривал участников и попутно вещал о сомнительных свойствах поглощаемого ими напитка. Из его слов следовало, что от этого странного пойла должны были кружиться голова и возникать перед глазами разные видения. Судя по восторженным воплям зевак, эта особенность придавала еще больший колорит состязанию, и товарищам самоотверженного бойца Фили ничего не оставалось, кроме как поддерживать его.

«Все!» — удар кружкой по столу заставил Фили почувствовать себя самым счастливым на свете, а когда торговец еще и завопил, что гном выиграл, он готов был умереть от счастья.

— Ну ты даешь! — пихнул в бок старшего брата младший.

— Спасибо! — в благодарность поцеловав мужа в щеку и прижимая к груди желанную корзинку, откликнулась Ирэйн.

— Для тебя… все, что угодно… — вымученно улыбнулся Фили.

На подгибающихся ногах он поднялся со скамьи, то и дело отгоняя мерещившихся светлячков. Он отчаянно старался не вспоминать этот напиток с яблочным вкусом: яблоки с момента «бочечного» побега из королевства Трандуила частенько виделись ему в кошмарах. Пахни его бочка картофелем или хотя бы любимыми грибами, воспоминания были бы не так страшны. Но яблоки…

Пока победитель приходил в себя, остальные уже двинулись дальше, вглубь ярмарки. Отовсюду раздавались смех, песни, крики ажиотажа, но вскоре среди этого гама стал вполне различим низкий мужской голос.

— Похваляетесь остротой глаз и крепостью рук? Верите, что можете попасть белке в глаз и сразить варга с двух выстрелов? Быть может, господа, изволите доказать это?

— О, стрелковый турнир! — выдохнул заинтригованный Кили. Хватит с него на сегодня проигрышей и оплошностей! Вот, где он сможет сполна отыграться за недавние поражения — на стрелковом турнире!

— Ты хочешь участвовать? — спросила Тауриэль.

— Не просто участвовать, но еще и выиграть. И свою победу, милая, я посвящаю тебе.

— Ты сначала ее завоюй, хвастун, — пожурила сына Дис. А впрочем, волноваться, что Кили вернется с состязания с пустыми руками, не приходилось — стрелок из него действительно был отменный.

Когда участники были набраны и гомон затих, зрители прильнули к деревянным ограждениям, жадно взирая то на молодых удальцов, то на круглые мишени вдалеке. Семеро желающих испытать судьбу выстроились в ряд и должны были стрелять по очереди. Кили, прибывший последним, занимал почетное седьмое место и пока что отдыхал, глядя на остальных соперников. Первым натянул тетиву молодой человеческий юноша из окрестностей Пригорья. Выстрел — восемь очков. Судья уже произнес вердикт, пока тонкое оперение все еще колебалось среди желтых веточек соломы.

— Неплохо, неплохо, но посмотрим, что будет дальше!

Следующей была очередь хоббита из Шира — того, чьи предки еще имели честь послужить в армии короля Арнора. Полурослик нетвердыми внешне руками вскинул лук, однако вся его неуверенность вмиг улетучилась, стоило лишь судье озвучить счет в семь очков. За хоббитом шли эльф, коих в этих землях водилось всего ничего; за ним были охотник из Бри и пара гномов. Замыкал «шествие» Кили. Сняв с плеча ненужный до сего момента лук и вытащив из колчана одну из стрел, он ловко взял оружие на изготовку. Прицелился. Мишень была не так уж и далеко, и Кили не сомневался, что все получится. Прикрыв один глаз, он уже готов был разжать удерживающие тетиву пальцы, когда нос вдруг зачесался. Перец столь неудачно напомнил о себе, и прежде, чем выстрелить, Кили резко чихнул. Стрела сорвалась в неверном полете, на удивление все же поразив мишень. Звон в ушах еще не успел стихнуть, когда гном услышал фатальное «Пять очков».

Кили не был последним — некоторые набрали еще меньше, но слушать итог конкурса он уже не хотел. Понурый и обескураженный, он покинул площадку.

— Не расстраивайся ты так, — постарался поддержать брата Фили, который недавно оправился от коварного эля.

— Не принимай близко к сердцу, сынок, — Дис попыталась притянуть сына к груди, но Кили увернулся, всем своим видом показывая, насколько он подавлен.

— Думаю, имеет смысл возвращаться домой, — пожала плечами Ирэйн.

Веселье, судя по всему, на сегодня закончено. Остальные были вынуждены с ней согласиться, и вся компания неспешно двинулась в обратный путь. После недолгого, но упорного молчанья Кили обратился к шедшей рядом Тауриэль.

— А я еще обещал посвятить эту победу тебе… Как глупо, должно быть, я выглядел, — он пнул валявшийся на дороге камень.

— Что за глупости, — как ни в чем не бывало улыбнулась Тауриэль. — Я же понимаю, что проиграл ты не по своей вине. Не упади утром на тебя те коробки со специями, ты был бы лучшим.

— Да чего уж об этом…

Казалось, ничего не могло утешить незадачливого гнома. Тауриэль, однако, была иного мнения.

— А знаешь, — наклоняясь ближе к черной макушке, произнесла она, — мне безразлично, проиграл ты или выиграл в этом глупом соревновании. Для меня ты всегда лучший.

Слабая искра надежды блеснула в поднятых карих глазах, и со стороны казалось, что Кили заметно приободрился.

— Когда вернемся домой, — продолжила Тауриэль, — нужно будет хорошо искупаться и вымыть наконец этот балрогов перец из твоих волос.

— Ты что это, ругаешься? — расплылся в хитрой улыбке Кили. А потом мысли устремились к другой теме, и, будто не он только что страдал из-за неудач, Кили жадно прошептал: — Искупаться вместе?

— Как хочешь…

Идя чуть позади влюбленной четы и глядя на абсолютно повеселевшего теперь своего ученика, Двалин думал. Он думал и не переставал удивляться неожиданным сегодняшним открытиям. Наблюдая за тем, как Кили прижимает к себе Тауриэль и иной раз шепчет ей какие-то, не предназначенные для посторонних ушей речи, как она едва краснеет от этого, но отвечает явной теплотой, бравый воин приходил к выводу, что настоящая любовь — удивительная штука. Он вспомнил, как Фили изо всех сил старался выиграть для Ирэйн эти странные фрукты и как радовалась сама Ирэйн поступку мужа. Вспомнил, как Кили ради жены проиграл первый раз, а затем, уже не по своей воле, и второй раз, однако Тауриэль и не думала презирать его за позорное поражение. Наоборот, она, казалось, еще теплее улыбалась ему. В общем, как бы то ни было, а братья явно старались ради своих возлюбленных, и не суть важно, каков оказался итог, — девушки ценили само отношение. И тут в голове Двалина созрел план. Что ж, если, чтобы завоевать женщину, нужно сражаться за нее и всячески демонстрировать это, то он тоже кое на что способен. Да, брать пример с младших иной раз зазорно, однако, если оно того стоит — почему бы и нет? В общем, была — не была! В следующий раз он тоже будет участвовать в турнире! В следующий раз он обязательно победит и посвятит свою победу Дис! В следующий раз он даст ей понять, что готов ради нее на все!

Эх, Синегорские ярмарки, ждите решительного воина! Он вам еще покажет!