Было решено устроить пикник. Сидеть дома надоедало, и потому Фили с Кили с жадностью ухватились за идею провести вечер и ночь на свежем воздухе, возле костра, поедая приготовленный на открытом огне ужин. Против никто не был, и даже Двалин согласился пойти. Место выбрали подальше от дома, рядом с тихой заводью, на опушке леса. Лагерь обустроили с достаточным удобством, чтобы даже Ирэйн не на что было жаловаться. Братьев, конечно, подмывало распределить палатки так, чтобы они со своими женами были неразлучны, но тогда Дис оставалась бы одна — не с Двалином же ее класть на ночлег! Поэтому, разочарованно вздохнув, решили остановиться на древнем, как Валар, делении: девочки отдельно, мальчики отдельно. Кили расстроился, что эту ночь ему придется провести порознь с любимой, но, строго говоря, в их совместной жизни уже было много чего: иной раз приходилось не видеться и дольше. Фили же волновался чуть больше, но Ирэйн успела развеять его тревоги. Таким образом, один раз не грозил ничем существенным, хотя сподвигал к тому, чтобы по полной насладиться вечером — надышаться перед смертью, что называется!

Хворост собрали быстро, навалили бревен для сидения, расставили палатки, развели костер. Пока Дис увлеченно болтала с Двалином, Фили увлек с собой Ирэйн и отправился удить рыбу. Кили сделал то же самое, утянув Тауриэль, но чуть поодаль. Супруги щебетали о своем, то и дело забывая о рыбалке, но вскоре улов явил себя. Пока мужчины чистили и разделывали рыбу, женщины занимались готовкой. На огонь был водружен большой чугунный котел, Дис наставляла невесток, как правильнее и легче резать овощи, и вскоре работа закипела с завидной энергией.

— Морковь лучше нарезать чуть мельче, — оценила умения Ирэйн гномка, затем повернулась к Тауриэль, бодро и парой четких взмахов расправившейся с луком: — Крупновато немного… а впрочем… сойдет.

— Рыба готова, — оповестил женщин Кили, подходя ближе к костру и протягивая помытую в ручье тушку.

— Отлично, теперь нужно ее поделить на несколько частей, и можно варить уху.

Котел мерно побулькивал, источая ароматы, от которых уже у всех текли слюнки. Варево было практически готово, и всем не терпелось отведать его, тем более что они были голодны уже несколько часов. Когда оставалось совсем чуть-чуть, Кили поднялся с бревна, вытащил одно из тлеющих в костре поленьев и так, чтобы оно не утонуло полностью, опустил его прямо в суп. От головешки тут же пошел пар, вода в котле чуть вспенилась, зашипела, и оттуда донесся аппетитный аромат.

— С дымком! — весело произнес Кили.

Уху разлили по тарелкам, когда на небе уже давно горели звезды. Все шестеро тут же принялись за еду, и повисшая на несколько минут тишина красноречиво вещала о том, что кушанье удалось на славу.

— Вкуснятина… — довольно протянул Фили, зачерпывая очередную ложку.

— Нам бы в походе кто-нибудь так готовил! — отвесил свой комплимент стряпне Двалин, чем вызвал смущенные улыбки женской половины.

— Слышал бы тебя сейчас Бомбур! — Кили, усмехнувшись, ткнул своей ложкой в направлении Двалина. — Он бы точно обиделся!

— В страсти Бомбура к еде никто, поверь, не сомневается. Но все же даже его навыки не сравнятся с умениями твоей матери. Хотя ты-то, с детства выращенный на кулинарии Дис, наверняка не можешь оценить ее по достоинству.

В этот момент Ирэйн с любопытством посмотрела на Двалина. Гном выглядел практически спокойным, хотя ей показалось, что некая настороженность все же угадывалась в его облике.

— Прекратите, а то у меня уже щеки горят, — добродушно засмеялась Дис. — К тому же я мало в чем сегодня участвовала — так, наставляла…

— Ах вот, где кроется секрет! — воскликнул Кили. — То-то я думаю, как это моей жене удалось сварить такую вкуснотищу! Тауриэль, к моему сожалению, не любит готовить…

Удар ложкой по гномьему лбу обозначил мнение самой Тауриэль, и все дружно засмеялись. Когда трапеза была окончена, компания удовлетворенно вздохнула. Настроение было лучше некуда, и теперь хотелось умиротворения и отдыха.

— Прошу меня простить. Долго сидеть на одном месте мне тяжело, поэтому нужно немного походить, — поднимаясь на ноги, произнесла Ирэйн.

Фили, не медля ни секунды, подскочил следом и двинулся за ней.

— Вот же хитрый жук. Улизнул самым первым, — прошипел себе под нос Кили, глядя на удаляющуюся спину брата.

Тоже встав с бревна и сделав вид, что разминает затекшие ноги, он улыбнулся сидевшим поблизости Двалину с Дис и, стараясь ничем не выдать собственных коварных намерений, извиняющимся тоном произнес:

— Что-то мне тоже хочется пройтись — уж больно засиделся. Милая, идем прогуляемся?

Тауриэль отложила в сторону пустую тарелку и, отряхнув штаны, двинулась следом. Костер вскоре остался позади, танцуя где-то среди участившихся деревьев, и чем дальше шли двое влюбленных, тем плотнее лес укрывал их от посторонних взглядов.

— Зачем ты надумал покинуть лагерь? — вскоре спросила Тауриэль.

— Да так, — Кили пнул валявшуюся под ногами шишку. — Захотелось побыть с тобой наедине. Вон, Фили улизнул, а я чем хуже?

— Стало быть, вы опять соревнуетесь? — в темноте не было видно дразнящей улыбки Тауриэль, но Кили по голосу понял, что она подтрунивает над ним.

Чуть опередив свою спутницу и воздев голову к верхушкам сосен, он мечтательно заговорил:

— Да какое соревнование? При чем тут это? Просто я хочу как можно больше времени проводить с тобой, — в этот момент позади раздался тихий шорох, но Кили не обратил на это внимания, продолжая предаваться собственным мыслям. — Ты много времени проводишь в компании моей семьи, и я рад этому, но вместе с тем я сам лишаюсь твоего внимания. Мне мало, знаешь ли… Я хочу больше. И вообще, я хочу обнять тебя!

Тут гном обернулся, желая претворить свой план в жизнь, но рядом никого не было. Ошалело оглядевшись, Кили уже было собирался начать тревожиться, когда откуда-то сверху упала и покатилась к его ногам небольшая шишка.

— Эй, жадный гном! — раздалось из плотной кроны дерева. — Если хочешь в облаках витать, то отсюда это делать проще.

Ругнувшись на себя за то, что даже не услышал, как Тауриэль буквально за его спиной взобралась на большую сосну, Кили полез следом. Памятуя последний раз, когда ему, точно филину, пришлось искать убежища от варгов среди хвойных веток, и не забыв, чем это закончилось, гном не испытывал большого удовольствия, взбираясь все выше и выше. Но вскоре колючий ельник расступился, и среди иголок замелькали рыжие волосы.

— Ну и что это было? — из густой хвои показалась черная макушка.

— Смотри, — махнув рукой в сторону, Тауриэль указала на далекий темный горизонт.

Вдали серебрилась змейка маленькой речушки, за ней тянулись раскидистые луга, попеременно разрезаемые Синими горами, враставшими в них корнями. Где-то там, в темноте, сокрытое камнями и зеленью, плескалось великое море Белегаер. Тауриэль даже казалось, что она слышит шипение его волн, чувствует соленый запах. Сердце чуть защемило, стоило лишь ей представить, как несколько лет назад, после страшной битвы под Эребором, она могла оставить родное Средиземье и уплыть в Бессмертные Земли Валинора. Как же хорошо, что она этого не сделала!.. Тауриэль готова была благодарить любыми словами великодушного Илуватара за то, что удержал ее от рокового поступка. И теперь, сидя на вершине сосны, чувствуя на своей руке теплую руку Кили и зная, что, пока они вместе, им по плечу все невзгоды, эльфийка не сомневалась, что по-настоящему счастлива.

— Опять твои любимые звезды? — хмыкнул Кили, взглянув на небо и промахнувшись в своих догадках лишь самую малость.

— Как думаешь, все ли там в порядке с детьми? — тоже теперь взирая на белые светила, неожиданно спросила Тауриэль.

— Конечно! На Балина можно положиться! — с уверенностью ответил Кили. Затем уже спокойнее добавил: — Не беспокойся. Уверен, они тоже скучают, но в основном им там весело. Без нашей опеки-то!

Тауриэль улыбнулась, понимая, что он прав.

— А вообще хватит сидеть на дереве и смотреть на звезды! Мне обнимать тебя неудобно! — Кили потянулся, чтобы привлечь к себе любимую, но вдруг другая рука соскользнула и он едва не грохнулся вниз.

— Ладно-ладно, уже слезаю, — в последний момент ухватив за ворот туники незадачливого соблазнителя, усмехнулась Тауриэль.

Когда Фили с Ирэйн скрылись в густоте небольшого леса, Фили, мучимый привычным в последние месяцы беспокойством, не выдержал и спросил:

— С тобой все в порядке? Как самочувствие? Как живот? Ничего не случилось?

— Все хорошо, — Ирэйн шагала дальше в сторону берега. — Но я хотела у тебя кое-что спросить.

— Спрашивай, конечно.

— Скажи, а давно Двалин влюблен в твою мать?

Шедший рядом Фили в этот момент даже споткнулся. Он, конечно, ожидал многого, но чтобы такие вопросы… Да и с чего вдруг Ирэйн придумала такую несуразицу?

— Ты что-то путаешь, — показная улыбка расползлась по его лицу, когда он сам вспомнил собственные мысли во время их поездки сюда. А ведь и правда — он предполагал нечто подобное, но, само собой, даже не допускал мысли, что это сколько-нибудь серьезно. — Нет, это навряд ли. Определенно, ты ошиблась.

— Неужели? — Ирэйн даже не обернулась, но Фили уловил в ее голосе насмешку.

Казалось, она знала нечто такое, чего не знал он, нечто настолько очевидное, что не разглядеть это что-то мог только слепец. Или дурак. Дураком Фили быть не хотелось.

— Именно так! Двалин с матушкой — старые друзья. Они часто вместе с Торином, Фрерином и отцом проводили время вместе, помогали друг другу. Двалин нам почти как член семьи. Но чтобы любовь с нашей матушкой… это абсолютно невозможно. К тому же как мать может влюбиться в кого-то другого, когда у нее уже был муж?

«Ах, Фили…» — грустно вздохнул Ирэйн.

Несмотря на то, что они с Фили были почти что ровесниками, гном, по его племенным меркам, был еще довольно молод, а потому иной раз оказывался просто наивен. Ирэйн же в свои почти сто лет видела гораздо больше. Ее сородичи люди, не отличающиеся назгульским проклятьем и долголетием, жили гораздо быстрее. Они любили, взрослели, старились стремительнее, чем гномы. Наблюдая за ними, Ирэйн поняла гораздо больше, чем смог бы понять Фили. И уж она точно узнала, что можно любить больше одного раза, что можно обрести счастье дважды. Смерть неумолима, но это еще не приговор для тех, кого она не успела забрать в свои костлявые лапы.

— В общем, ты выбрось эти глупости из головы, — не умея читать ее мысли, с каждым словом Фили продолжал все увереннее. — Тебе сейчас нужно печься лишь о своем здоровье и здоровье нашего малыша. Между прочим, тут становится прохладно — давай вернемся к костру?

Ирэйн ничего не ответила, и Фили аккуратно взял ее под локоть и повел к лагерю. Ирэйн пока что молчала, но план уже созревал в ее голове. Что ж, если ее муж, как и все мужчины, слепец, то остается полагаться лишь на женское чутье. Оно никогда не подводит.

— Вот эти молодые… То они здесь, а в следующий момент их уже нет, — улыбнулась Дис поглядывая в густоту леса, в которой исчезли ее дети.

— Они еще насидятся! — усмехнулся Двалин, сложив руки у себя на груди.

Вдруг он понял, что они с Дис остались наедине, и сердце в могучей груди забилось чуть быстрее. Нужно было пользоваться моментом, что-то сказать или сделать, но что? Слово «друг» все еще пульсировало в голове, и Двалин понятия не имел, что с этим делать. Он не был мудрецом, и его жизненный опыт сводился лишь к битвам, стратегиям и в некоторой степени государственным вопросам. Но любовь?.. Бывалый вояка вообще не представлял, что нужно совершить, чтобы заставить женщину увидеть в нем не только друга, чтобы вынудить ее посмотреть на него другими глазами. Но действовать было необходимо — это тоже ясно, как белый день. Ну что ж…

— Дис, что ты собираешься делать, когда мы вернемся в Эребор? Торин занят своими делами, Фили с Кили тоже будет не до других. А ты?

— Я даже не знаю, — несколько напряженно рассмеялась гномка. — Еще не думала об этом. А даже если и задумаюсь, то какой в этом толк? Наверное, просто буду жить с ними рядом, дарить им свое тепло и наслаждаться тем малым, которое они смогут подарить мне.

— А ты… не думала о том, — сердце Двалина на миг затихло, — чтобы повторно выйти замуж?

— Замуж? — Дис удивленно посмотрела на друга, силясь понять, с чего вдруг подобные вопросы.

— Ну да. У тебя с твоей красотой и добрым нравом точно не будет недостатка в желающих.

— Что ты такое говоришь!.. Не в моем возрасте заниматься подобным… Это привилегия молодых. К тому же… — Дис замолчала, глядя на бордовые складки своей юбки.

Все это слишком сложно. Как она может вот так запросто кому-то принести клятву верности, когда уже однажды дала ее? Да и кто бы захотел взять ее в жены? Неправильно это… Да и как же Фили с Кили? Они не поймут. Для них есть только их отец. И это правильно, и ей нужно просто смириться со своей участью. В конце концов, не так все плохо: у нее есть друзья, есть любящий брат, двое прекрасных сыновей, есть тепло относящиеся к ней невестки, есть любимые внуки и вскоре будут еще. Ей грех жаловаться и мечтать о большем.

— Я знаю, что ты, как всегда, заботишься обо мне, — Дис положила ладошку на широкую ладонь Двалина, — но я и так счастлива.

Гном хотел что-то сказать, но в этот момент из леса показались Фили с Ирэйн, и слова так и осталась невысказанными. Вскоре явились и Кили с Тауриэль, и общим совещанием было решено отправляться, наконец, спать. Женщины безропотно выполнили наказ, зато каждый из мужчин так или иначе испытал разочарование: каждому из них хотелось провести больше времени с любимой. Впрочем, этот день не последний в их жизнях — завтра будет следующий.