Широко распахнув глаза, я не сразу понял, где очутился. Было так тихо, так…незнакомо. Шелест молодых листьев и тихий звон колокольчика, висящего над входом, убаюкивали и дарили такое умиротворение, какого я еще никогда не ощущал прежде. Думаю, все дело было в атмосфере. Не чувствовалось никакого присутствия зла и отрицательной энергии. Такое ощущение, что в округе никто не жил…
Мой взгляд уперся в потолок. Прислушавшись, я услышал вдалеке негромкий топот, приближающийся к этой комнате. Дверь приоткрылась, и прозвучал до боли знакомый голос. Негромкий, но от его любимого звучания у меня сразу же потекли слезы.

- Ты проснулся, Танджиро?

Приподнявшись на локтях, я посмотрел на него затуманенным взглядом. В горле застрял ком, сложно было вымолвить хоть одно слово, а пальцы сжали край одеяла. Раньше за это видение я беззаговорочно отдал бы жизнь, но после того, как я принял его судьбу как свершившуюся, это желание кануло в лету. Он бы никогда этого не одобрил – мы живем благодаря нему, теперь ценность наших жизней возросла в несколько раз.
Я открыл было рот ответить, но все же никак не мог вымолвить хоть какой-то звук. Опустив стыдливо свой взгляд, я кивнул, дабы хоть как-то ответить.
Ренгоку-сан весело улыбнулся мне и вошел в комнату с подносом, на котором стояли зеленый чай и блюдце со свежими сладостями. При жизни мы никогда не беседовали вместе в такой обстановке. Сердце бешено стучит, а из глаз полилось все больше слез. Очень страшно проснуться в любой момент и осознать, что это был лишь сон. В моей голове промелькнула мысль, что больше нет нужды просыпаться. Я просто не хочу.
Ренгоку вытер мои слезы своим рукавом и провел по лицу ладонью. Его руки настолько теплые, что меня бросило в жар. Решившись посмотреть на него, я обнаружил печальное выражение лица. Мне стало стыдно, ведь это первая наша встреча спустя столько времени, а я не смог сдержать слез и вымолвить хоть словечко. Как-будто прочитав мои мысли, он взболамошил мне волосы, устроив своеобразное «гнездо» на голове.

- Здесь нет твоей вины, держи.

Взяв с подноса чай и печенье, я взглянул на улицу. Передо мной расстилалось огромное цветущее поле, огражденное молодым лесом. Просто невероятная красота, которую никогда прежде не доводилось видеть ни в одном месте, где мы были с ребятами. Существует ли такое место в действительности, оставалось только загадкой.

- Ренгоку-сан… почему я здесь оказался?

Взгляд его прекрасных янтарных глаз неимоверно притягивал, поэтому заглянув туда хотя бы раз, я с трудом смог отвести взгляд на что-то другое. В то же время, в этих глазах таилась такая печаль, что в ней можно было утонуть с головой…

- Это ты узнаешь от своих друзей. Просто знай, что ты вернешься к ним, я обещаю.

Его уверенный голос придавал той силы, которой мне так долго не хватало. Он удивительный человек. Первый, кто запал мне в душу настолько сильно, что его смерть стала сильным ударом. Мы не были знакомы всю жизнь, не были так близки, чтобы зваться по-настоящему родными людьми, хоть и не кровными. Но… почему прямо сейчас настолько больно, что приходится сдерживаться, чтобы не разрыдаться прямо перед ним?
Вдруг он нежно коснулся моей руки. Аккуратно, с трепетом Ренгоку-сан проникал пальцами между моими, неловко обхватывая мою руку. Такие чувственные касания разрывали мое сердце на мельчайшие кусочки, но я отвечал на них, сцепляя свои пальцы с пальцами Кеджуро. Могу ли я позволить называть его так хотя бы в своих мыслях?

- Я не против, если ты будешь звать меня так. Но как жаль, что я не смог дожить до этого обращения в настоящей жизни. – он залился искренним и приятным смехом, давая понять, что он может читать мои мысли.

Это было так смущающе, что все, о чем я могу подумать лежит на его ладонях, что я не выдержал и мое лицо зарделось. Теперь оно действительно похоже на ярко-красный помидор, хотя раньше я даже не понимал, как такое возможно.
Колокольчик, который едва было слышно, теперь заливался громким, немного тревожным звоном. Бросив на него мимолетный взгляд, я услышал те слова, которые так боялся услышать с момента попадания сюда.

- Что ж, нам пора прощаться.

Что-то с сильным грохотом разбилось внутри меня. Я слышал звон стекла, но так и не мог понять, что же разбилось. И до сих пор так и не понимаю. Была ли эта та грань, за которой я сдерживал все свои бушующие эмоции? Или же это могло быть неизведанное мной чувство, трепещущее при виде Ренгоку? Очень давно я слышал фразу о том, что ни одна физическая боль не может сравниться с душевной. Особенно, если близкий тебе человек погиб, погиб так рано. Еще больнее, если ты видел его смерть, но никак не мог помочь. Эти душевные терзания будут мучить тебя, возможно, до конца жизни.
Я сочувствовал этой фразе, но никогда не понимал в полной мере. Теперь же она живет вместе со мной. Она живет внутри меня и так часто напоминает о себе.

- Сможем ли мы еще увидеться? – столько надежды в этой фразе… 
- Я надеюсь, что мы увидимся лишь тогда, когда ты придешь ко мне, прожив долгую и счастливую жизнь. Не приходи ко мне раньше, Танджиро.

Конечно же я понимал смысл этих слов. Но смириться с ним было очень непросто. 
Легкое прикосновение губ… Его чувства передались сквозь меня словно яркое пламя озарило самую темную ночь. 
Последнее, что я видел, это его счастливую улыбку сквозь слезы.

- Я люблю тебя, Танджиро.

***

Теперь мой взгляд утыкается в уже знакомый потолок. Я ощущал, что нахожусь в уже привычной обстановке, и это был особняк Кочо.
Я жив. Но почему я плачу?
Ко мне подскочили Зенитсу и Иноске, наперебой спрашивая про мое самочувствие, но я лишь слабо улыбался им, не в состоянии ответить. 
Почему я вспомнил об этом, теперь я снова не смогу сдержать слез.

«Я тоже вас люблю, Ренгоку-сан»