На залитом солнцем плацу перед главным штабом Разведкорпуса тренировались бывшие курсанты сто четвёртого отряда. В чём конкретно они тренировались, сказать было сложно: по всему выходило, что каждый придумывал упражнения от балды, так как, в общем и целом, выглядело сие действо весьма неплохо, а присмотреться — мама дорогая!

В отличие от всех прочих, Конни Спрингер упражнялся в актёрском мастерстве. Он, злобно прищурившись и весьма точно воссоздав на своем лице подобие знаменитого капральского покерфейса, прохаживался перед Жаном туда-сюда, всеми силами стараясь казаться ещё и устрашающим. Жан давился со смеху, но исправно отвечал на вопросы в той же шутливой манере, в которой задавал их невозмутимый с виду Конни.

Вопросы сыпались один за другим, злобный Конни-Леви так и мечтал найти пробел в знаниях подчиненного, но тот исправно отвечал на всё, что бы ни было ему задано. 
Вокруг актеров медленно собирались все бывшие курсанты. Когда веселье вокруг достигло своего апогея, Конни рявкнул из последних сил:

— Рядовой Кирштейн, стоишь ты в карауле во время экспедиции, и тут со стороны леса к тебе медленно, но уверенно подползает Ненормальный титан! Твои действия?!

— Отведу пьяного Эрена спать, а потом пожалуюсь вам, товарищ капрал! — выпалил Жан и тут же расхохотался в голос.

Его примеру последовали все, от веселящейся обычно по поводу и без повода Саши, до самого Эрена — шут с ними, с двумя идиотами, раз уж их невозможно переделать. Довольный успехом Конни, тоже хохочущий, раскланивался в разные стороны, Жан поглядывал на Микасу: выражение её лица было непроницаемым, но она же стояла тут и смотрела на него!

В этот момент ничего, совершенно ничего, не предвещало беды.

— И кто потрудится мне объяснить, что здесь происходит?

Голос капрала прозвучал как-то слишком громко, учитывая, что заговаривали между собой и смеялись скауты не менее оглушительно. 
Больше всего повезло тем, кто быстро соображал и быстро бегал. Они ретировались из поля зрения разгневанного Леви первыми. 
Чуть меньше повезло тем, кто медленно соображал и быстро бегал. Компенсировав затраченное на понимание ситуации время своей скоростью, они все-таки успели избежать гнева капрала.
Так же дело обстояло и с теми, кто быстро соображал и медленно бегал. Они просто начали двигаться чуть раньше. 
А так как все, кто медленно бегал и медленно соображал, были либо отправлены домой на первых днях обучения, либо убиты титанами, то на плацу остался только… Эрен, размышлявший туго в силу особых обстоятельств.

Леви, мысленно радуясь, что побить подвернувшуюся жертву можно будет от души с оглядкой на кровь титана, текущую в жилах этой самой жертвы,  размял кулаки…

Эрен пожалел, что не умеет проваливаться под землю так же незаметно, как порой появлялся из-под неё, и приготовился в акте втором спектакля «капрал Леви в гневе» выступить в роли главного зрителя.

По совместительству — главной жертвы.