Незадолго до заката они прибыли в городок под названием Лисий Холм, у стен которого встал лагерем Высоградский полк, как смог понять Риван по боевым знаменам с вышитыми львами Ифри, излюбленной богини царицы. В доме городского старосты расположился временный штаб, куда жреца и сопроводила пара солдат под упрекающими взглядами горожан, от тяжести которых Риван испытывал едва ли не физическую боль. Вчера ты жрец почитаемого бога, а сегодня ты изгой, не так-то и легко с этим смириться.

— Вы мне первого попавшегося привезли? — смерил оценивающим взглядом жреца высокий статный вояка с отменной выправкой и сурово сведенными густыми бровями.

— Мы встретили по дороге повозки с заключенными, капитан, и не пришлось поворачивать в Котлы, — ответил один из солдат настолько самодовольным тоном, словно смог выполнить необычайно сложную военную операцию с минимальными потерями.

— Лодыри, — проворчал капитан. — Узнали чего?

— Стражник сказал, сам сдался, не бегал, не прятался.

— Это хорошо. Как звать? — обратился он к жрецу.

— Риван.

— Что ж не удрал на север, Риван?

— Мой дом здесь, — коротко ответил жрец.

— Это ты хорошо мыслишь. Правильно. Чай, в курсе, что там происходит?

— Отчасти. Знаю, что война. Слышал, что ломают идолов и гоняют служителей других богов, оттого-то мы в немилости. Поговаривают о колдуне.

— Именно, о колдуне. Вот колдун-то нам и нужен. По нашим сведениям, он собирает всех врановых жрецов, готовых ему служить. А мы хотим знать, что он затевает. Отправим тебя на север, Риван, добудешь для нас информацию, что за чертовщина там творится, и заработаешь свободу.

— Но я и так мог получить свободу, отрекшись.

— Я говорю о нормальной свободе, жрец, а не когда за тобой будут ходить по пятам соседи и выглядывать, не прячешь ли ты перья под подушкой. Сможешь чтить своего бога дальше. Решать тебе, север или темница.

— Могу я спросить совета у Бога-Ворона?

— А что, если он тебе скажет — езжай в Котлы, поедешь?

— Поеду. Как вы не можете перечить воле царицы, так и я не могу идти против желания моего бога.

— Ох, не испытывай моё терпение, жрец. Ладно, будь по твоему, давай только быстро. Хальвард, присмотри за ним.

Капитан вышел, за ним следом и самодовольный солдат. Оставшийся, что за все время не проронил ни слова, помог Ривану отодвинуть стол, дабы освободить места побольше. Он встал в сторонку, наблюдая, как жрец, сев на пол, вынимает из мешка необходимые для ритуала вещицы. С трепетом Риван достал завернутую в ткань маску, бережно раскутал, чтобы убедиться, что она не повреждена. Провел рукой по деревянному клюву, перебрал пальцами перья и положил подле себя.

— Красивая, — нарушил молчание солдат.

— Спасибо, — отозвался Риван.

— Неужто сам делал?

— Конечно. Каждый врановый жрец самостоятельно вырезает маску после первого общения с Богом-Вороном.

— А почему глазница одна?

— Я вижу «ту сторону» только одним глазом. Решил, что так будет правильнее.

— Ты правда думаешь, что твой бог может решить, что тебе лучше в темнице?

— Я много слышал небылиц о колдуне. Говорят, он ставленник самого Бога-Ворона. Если это хоть отчасти правда, вряд ли мой бог захочет, чтобы я навредил ему. Знаешь, как у нас говорят: ворон ворону глаз не выклюет. Я хоть и не одобряю войны, но пойти против него не смогу.

— Честный ты парень. Прямой, как палка.

— Я сейчас не в том положении, чтобы юлить.

Риван положил перед собой перо, затем, костяной иглой уколов себе палец, окропил его. После чего жрец разрезал коротким ножом пучок трав и зажег их в медной чаше, пустив по комнате дурманящий терпкий аромат.

— А сейчас маску надевать не будешь?

— Она мне нужна, когда через меня с Богом-Вороном хотят поговорить другие, самому мне ни к чему, — сказал Риван и хлебнул из бутылочки отвар, что жаром разлился по его телу. Обычно и в нем не было необходимости, но сейчас жрец слишком сильно нервничал. Он закрыл глаза, вдохнул полной грудью дым, а затем открыл обратно. Правое око его было черно, словно бездна, а второе, наоборот, покрылось белой дымкой, будто ослепло. Хальвард наблюдал. Жрец сидел неподвижно, уставившись в одну точку, казалось, ничего не видя вокруг.

Но он видел. Видел бескрайнюю пустошь, лишенную света и цвета, видел вдали холм, поросший серой травой, а на холме том развевающуюся воинскую хоругвь, с черным враном, распростершим свои крылья. Риван оглянулся. За спиной жреца стояла тень, в маске, в такой же, что он сам однажды вырезал из бука, повторяющей вороний череп с одной глазницей. Тень наклонила голову, и давящую тишину разорвал могучий глас:

— Пора с этим заканчивать. Найди его. Найди Корвуса.