Сумрак и тишина в стенах гробницы.
Сюда приходят скорбеть, сюда приходят проститься.
Здесь тишина и сумрак.
Высокая гибкая фигура движется, освещая путь светильником.
Немногие знали истинные причины, почему после того, как Энид Великая, Энид Собирательница обрела последний покой – ее Тень приходит сюда раз за разом, из года в год, чтобы почтить память великой женщины.
Да, все привыкли к мрачной фигуре или за плечом королевы – или на ступенях ее трона.
Страж, Тень, консорт – беззаветно служащий той, что сумела отогреть его сердце.
И ее стране и народу.
И его поняли и приняли – именно таким.
Он оставил в прошлом все распри, весь гнев – завоевав доверие, уважение – и в конечном итоге любовь гордого народа, так похожего на его собственный.
А теперь принявшие его с пониманием относятся к тому, как он скорбит по той, что стала смыслом его жизни.
Путь его лежал к одному и тому же месту.
Саркофаг, где нашла свой покой Энид Немайн Финниган, Ard Rhena, Ard-Banríon – если на местном языке…
Та, что привела Народ в эти земли, и была венчана короной – остановившая вражду между Dh’oine и aen Seidhe.
Впрочем, местных называть "дхойнэ" не поворачивался язык – уж слишком они походили на них.
А над последним пристанищем прекрасной и мудрой женщины мастер из Народа воссоздал прекрасный и не вянущий облик его прекрасной Feainne.
Здесь она не как на официальных памятниках – здесь она простая и родная.
Коротко стриженные волосы – она всегда их стригла, подчеркивая свои трогательные едва заостренные ушки, венок из цветов, простое платье… И единственное украшение – подвеска в виде четырехлистного клевера.
Оставив фонарь на полу, он присел рядом, кладя свой дар – букет цветов на колени мраморной деве.
Столько лет прошло, но боль не гаснет.
С нежностью коснувшись мраморного лица, мужчина достает из сумки на поясе кисет, трубку и закуривает.
Жизнь людей быстротечна – но эта смелая beanna успела подарить ему тепло и счастье – и любовь.
Она не испугалась ничего – и сумела отогреть зачерствевшее сердце Грозы Севера. Стоит лишь прикрыть веки – и слышен ее голос – то веселый, то полный упрямства – о, как же порой она была упряма, то полный любви и нежности, а то рокочущий как грозовые раскаты.
Он достает из внутреннего кармана несколько карточек – какие-то пожелтели от времени – какие-то довольно свежие, и раскладывает их перед собой.
Вот самая старая из них – и на ней молодой дхо…ой, парень стоит рядом с.. ним.. совсем еще юным сидхе – и у него еще два глаза и нет жуткого шрама…
Парень на фото одет в военное, на нем лихо заломленный берет – и на лицах нет неприязни, разве что напряженность и настороженность у сидхе.
Что же тогда случилось? Ах да, он, убегая в развалинах от погони, сиганул в нестабильный портал.
Как он не превратил своего нежданного спасителя в ежика – никто не скажет. Но парень сумел объясниться с шипящим и плюющимся ядом сидхе, привел в свой дом, подлечил, как сумел – и вывел к каким-то развалинам, где в определенный день вспыхнул портал…
А до того было как раз вот это… событие.
Еще одна карточка.
Парень стал чуть старше – и он сам изменился. Стал суше, резче – но не забыл странной дружбы.
На руках у уже мужчины ребенок – кажется, девочка… И малышка с интересом тянет ручки к таким завлекательным косичкам странного дяденьки…
И еще карточка.
О том, где он взял "щеночка" – он не скажет никому. Но малышке Фионе зверь понравился…
На карточке между смущено улыбающимся – или пытающимся улыбаться сидхе и девочкой лет пяти – жуткое лохматое собакообразное.
Следующая.
А вот тут.. он уже в платке. И мужчина… постарел. И словно согнулся от горя. И рядом с ним – еще одна малышка – Рианнон.
И вот еще – он сам учит эту воинственную кроху стрелять из лука…
А вот еще одна – Рианнон здесь восемнадцать – люди так быстро растут… Казалось – вот ей только шесть – и вот уже… взрослая девушка. Красивая – и похожа на мать… на Фиону.
И еще – едва не сломленный горем Томас. Совсем седой – еще бы, ему за восемдесят, но все еще подтянутый и строгий, да и выглядит.. ему и пятидесяти не дать
И крошка Глэдис. Копия матери и бабушки. Ах, Томас-Томас. Почему не все люди – такие как он? Взять в жены сидхе – зная, что век ваш хоть и больше людского – но все ж краток, что Метрополия… И все же рискнул. И твои девочки – доказательство этому.
И еще "собаченька" рядом с ними.
А вот уже и Энид. Совсем малышка.
А вот эти он не видел – школьница, студентка, занятия по военному и подрывному делу, планирование диверсий.. Памятный берет теперь уже лихо заломлен на другой голове.
А это вот тренировки с луком и мечами…
И…
Да. Это когда они вернулись в этот мир – и привели всех, кто захотел нормальной жизни. А таких оказалось немало.
Очень сильно постаревший Томас – кто бы мог подумать что ему более ста лет – что для человека немалый возраст – хотя выглядел он на восемьдесят и был довольно бодр. Томас успел даже подержать на руках прапраправнучку… Малышку Аод.
И взрослая и прекрасная Энид.
Его Солнышко.
Коронация. Венчание.
Да, он консорт – но ради нее он был на многое готов.
Увы – но люди не живут так долго как сидхе.
На престол взошла их дочь… потом внучка…
Ему уже немало лет – и он хочет покоя.
И сегодня – он пришел к ней.
Он хочет покоя.
-Моя королева…
Голос хрипит и ломается.
А он начинает снова.
-Энид… Солнышко… Я устал. Я очень устал. Как и почему твой.. ну давай уж честно – прадед – а я так подозреваю что и прапрадед сделал меня – вредного и злобного сидхе, Грозу Севера, хранителем вашей семейки…Это вопрос десятый… Но.. как – как во имя всех богов ты сумела вообще полюбить МЕНЯ?!
Статуя молчит, лишь загадочно улыбаясь в ответ.
-Родная, я очень устал… так что место Советника займет кто-то другой… Все бумаги готовы.. а я.. я скоро увижу тебя…
Тонкие, даже скорей иссохшиеся пальцы набивают трубку табаком и травами, мужчина убирает все карточки кроме одной – ее он ставит на край саркофага.
На ней прекрасная девушка в зеленом платье и рядом с ней ясноокий сидхе, обнимающий ее за пояс.
Они счастливы и полны надежд…
Дым от трубки кружит голову, взгляд становится все более затуманенным, губы тихо шепчут на Старшей речи…
И вот из рук выпадает трубка…
Дыхание замирает…
И многосотлетний сидхе закрывает глаза, чтобы увидеть…
…Пронизанный солнцем лес его юности…
Прекрасную как солнечный лучик девушку…
И ее сияющие глаза…
***
Когда обеспокоенные исчезновением Советника все же сообразили – куда он мог пойти, то нашли его у склепа Великой Энид, уже застывшего и холодного как мрамор.
На губах почти тысячелетнего сидхе блуждала счастливая и спокойная улыбка – словно в последнем вечном сне он видел нечто прекрасное и радостное.
На его надгробии спустя время было выбито
"Мирная жизнь – путь к процветанию"