Я проснулась в лазарете. Похоже, Осирису пришлось переделать свою скромную мастерскую в больничный блок, ибо такого во дворце Кефера не было. Все же воины Золотого братства — сильные мужчины с многолетним опытом, и, чтобы ранить их, надо серьёзно постараться.
Поднявшись на локти, я сморщилась — что-то неприятно кольнуло кожу. Это оказалась капельница с какой-то прозрачной жидкостью. Хм, откуда она здесь? Неужели Осирису пришлось использовать земную медицину?
Я прокашлялась, но в горле все равно страшно першило. Выпила стакан воды, который кто-то оставил на тумбочке возле койки, и меня чуть не вырвало — желудок протестующе свернуло. Кажется, я в отключке не первый день.
— Мурр, вижу, ты проснулась. Как самочувствие?
Я посмотрела в сторону мелодичного голоса и увидела девушку-кошку, чьи зеленые глаза сразу же узнала. Ведь именно их я видела перед тем, как упасть в обморок. А если учесть, что она явно оказалась там не случайно, а пришла за кем-то, то очевидно — передо мной Баст.
— Если честно, паршиво, — поправляя упавшую на лицо прядь, ответила я.
Как мне с ней общаться? Переписываясь, мы были в хороших, довольно теплых отношениях и уже давно обращались на «ты», но ведь это реальность, в которой она царица, а я школьница.
— Не удивительно. Ты пролежала в коме три дня.
Я удивлено распахнула глаза.
— Осирис сказал, что твой организм просто не выдержал, — пояснила она. — Ты не ела и не пила две недели, пока находилась в пустыне. Даже с Оком Ра это испытание. А по возвращению оказалось, что твоя кровь — лекарство. Кефер и Исида чуть не погубили тебя. К счастью, ваш лекарь их вовремя остановил.
— Две недели?! — воскликнула я, вскакивая, и тут же падая назад из-за внезапного головокружения. — Я была там дней пять, не больше.
Конечно, то, что меня чуть не добили из-за якобы панацеи, не есть хорошо, но понять фараона можно. Наверняка количество заболевших увеличилось в разы. В любом случае, возвращение домой меня волновало куда больше.
— Время в тех землях течет не так как здесь, а если взять в расчет то, что на Земле оно ещё быстрей, то времени прошло больше, и… ну, ты понимаешь, что из этого выходит.
Я понимала. Меня не было дома около трех недель, а может даже больше. И я не представляла, как я вернусь домой. Что мне сказать родителям, как объяснить столь долгое отсутствие?
— Леа, это, конечно не моё дело, но я посоветовала бы сейчас тебе отправиться со мной в мою страну.
Меня удивило это предложение и заинтриговало.
— Зачем?
— Во-первых, твои учителя — мужчины, и преподают тебе «мужскую» технику боя, им никогда тебя не научить сражаться по-настоящему хорошо, в силах помочь тебе только я. Во-вторых, на Землю ты вряд ли вернешься, Кефер ещё до твоего спасения сказал, что тебе придется либо остаться в Египтусе, либо самой придумывать версию, которую Совет должен будет сначала одобрить. Ну и в-третьих, я тебя не осуждаю, и даже понимаю, все-таки тоже девушка, но я видела тебя с шакалом, и мне кажется, это неправильно. Пусть это будет нашей маленькой тайной. Конечно, он мне не нравится из-за своей собачьей сущности, но Анубис хороший парень, хоть и воин Эксатона, и не влюбиться в него довольно сложно. Но ты же понимаешь, никто не одобрит.
— Я не!.. — начала я, но осеклась, вспомнив, что произошло до моей отключки.
Я запуталась. Все из братства в один голос утверждали — враг наш страшен, он не знает ни любви, ни милосердия, но Анубис был искренен, или так показалось мне? Я же видела, чувствовала его боль, когда с моих губ слетел совершенно глупый, неправильный и несправедливый отказ. Он ведь мне всегда нравился, ещё до знакомства в Египтусе. Что я наделала?
— Деточка, может, ты этого не понимаешь, но всё к этому идет. И сейчас не лучшее время разбираться с отношениями. Возможно, позже он уйдет от этой борьбы, Анубис не станет воином Кефера, пока здесь находится Сет, но он хотя бы не будет тебе врагом.
— Почему он не станет одним из нас? — тут же разочарованно спросила, прекрасно понимая, что Баст права.
Да и не хотелось мне его видеть среди Золотого братства. Не потому, что он злой, и точно не потому, что я горю желанием уничтожить его со всеми воинами Эксатона, вовсе нет. Просто это не его. Служение Темному фараону тоже, но все же оно куда ближе сверкающих золотом доспехов. Лучшим вариантом является предложенный Баст, вот только почему Анубис раньше этого не сделал, и сделает ли вообще?
Баст села рядом и, сочувственно вздохнув, начала:
— Леа, из Богов редко выходят хорошие родители, очень редко. И поверь, Сет — не один из них. Ты же знаешь мифы?
— Да, но почти во всех источниках написано, что Осирис отец Анубиса.
— Он его воспитал, — поправила кошка. — Но люди так любят искажать факты, постепенно забывая про это, а потом не могут отличить правду от вымысла. Даже здесь, в Египтусе, многие поправляют свою биографию, скрывая настоящие родственные связи. Поживешь тут подольше — поймёшь. И всё же подумай над моим предложением. Я тут буду ещё около недели, но даже если ты согласишься после моего отъезда, все равно прилетай. Уверена, Гор тебя с радостью привезёт.
На последних словах она почему-то немного покраснела, спрятав глаза, на что я обратила внимание. Неужто с птенчиком отношения расцвели?
Попыталась встать, но капельница, неприятно коля кожу, не дала. Они что, с Земли ее притащили?
— Дорогая, постой! Я сейчас позову Осириса, — воскликнула девушка, грациозно качая бедрами, выбежала из лазарета.
Я не успела и глазом моргнуть, как за дверным проемом промелькнула и исчезла ее длинная юбка в пол с несколькими разрезами.
Баст была красавицей, тут никто не поспорит. Она грациозная, легкая, гибкая, загадочная… ее достоинства можно описывать вечно, или просто сказать одним словом «кошка». А кем была я? На ее фоне я казалась лишь блеклой не четкой тенью. Рядом с кроватью была стеклянная перегородка, накрытая с другой стороны плотной тканью, в ней я видела своё отражение. Бледная, здорово похудевшая за всё время, проведенное в Египтусе, убитая… Темные тени пролегли под потускневшими глазами, шрам на щеке, белой змеей вившийся от скул до подбородка, и, я готова была поклясться чем угодно, что мои волосы теперь не такие густые как раньше, хотя и подросли почти до талии. В тревоге осматривая себя, я заметила что-то золотое возле шеи, но, схватив это руками, поняла, что это золотая прядь волос.
— Какого… — прошептала я в шоке.
Перебросив волосы на плечи, увидела, что нижний слой волос был намного светлее, причем из-за верхних прядей это было не сильно заметно, если, конечно, заплести это в хвост.
Дверь в лазарет заскрипела, и я резко плюхнулась опять на кровать, закрываясь
одеялом, увидев Рамзеса.
— Вижу тебе лучше! — довольно сказал он, как ни в чем не бывало. — Уже, как типичная девушка, прихорашиваешься.
Я густо покраснела от его слов.
— Не красней ты так, все-таки не чужие люди, — он сел на край койки.
Я обиженно сгорбилась, отворачиваясь. Он давно избегал меня, и что-то подсказывало мне — это из-за Анубиса. Но ведь, если Рамзеса настолько беспокоило мое задание, почему не поговорить со мной?
— Не чужие? — тихо спросила я. — Когда ты в последний раз навещал меня? Да какой ты друг после этого?
Его лицо потемнело.
— У меня были кое-какие проблемы.
— Защита докторской? — издеваясь, спросила я.
Меня обожгло горечью обиды, которую я тут же направила на него. Как бы это смешно ни звучало, но я всегда хотела старшего брата, и в самом начале погружения в этот удивительный мир магии думала, что именно Рамзес им будет. Но увы, похоже я очередной раз ошиблась. Как же мне не везет в последнее время!
— Нет.
— А чем же? — продолжая кривляться, поинтересовалась.
— Спецзадание, о нем нельзя разглашать.
— Отчего же? Ты же о моем знаешь!
— Сравнила. Твой бесполезный и провальный флирт, и дела государственной важности, — Рамзес начал злиться.
Я резко вздохнула от возмущения, в ответ вырывался рассказ о недавних событиях, но, с трудом удержавшись, спросила:
— Почему провальный?
В этот момент его лицо буквально осветилось торжеством, разглаживая нахмуренное выражение лица.
— Я слишком хорошо знаком с шакалом, и если бы ему нравилось твоё тело, этот самоуверенный индюк не отпустил бы тебя так легко.
— В каком смысле? — почти прошипела я. Уж очень не понравилось словосочетание «понравилось твое тело».
— Не заставляй меня проводить воспитательную беседу на такую тему. Он бы просто поразвлекся с тобой, даже если бы ты была против. Он эгоист.
Меня пробил ледяной пот от одной мысли. Я была настолько сбита с толку его словами, что даже сразу не заметила намек. Эгоист… Он им не был, Рамзес явно ошибается. Да, Анубис вел себя со мной немного вызывающие, обращая на себя внимание, но в той крепости он не был таким. А что если?.. Я посмотрела на воина, пытаясь уловить только что ускользнувшую мысль. Что-то в парнях было общее, хотя я не знала, что конкретно, может, это и имела ввиду Баст? Нет, они всё же разные. Внешность как минимум, хотя они ее и могли с легкостью изменить, а вот манеры, характеры, разве их подделать не трудно?
— Почему ты так радуешься? — неожиданно для самой себя спросила я.
Парень побледнел, кажется, он не ожидал такого вопроса. Но воин быстро справился с собой:
— Ты подвергалась опасности. Выздоравливай!
И он быстро удалился, чуть не врезавшись в Осириса и Нейт на входе.
Нейт как всегда была в строгой военной форме, а Осирис в длинном балохоне, походившем на рясу.
— Как ты себя чувствуешь, Леа? — добродушно спросил пожилой мужчина, доставая из холщовой сумки небольшие металлические коробочки с градусником, шприцами, флаконами с лекарствами и разными пустыми колбочками. — Мне нужно провести небольшой осмотр.
Он посмотрел на девушку, словно намекая, что она должна уйти. Нейт нахмурилась, но всё же торжественно сказала мне:
— Леа, я очень тебе благодарна. Если бы не ты, я бы навечно осталась в темнице, кидаясь на всех подряд. Выздоравливай.
По-военному цокнув каблуками друг о друга, она тоже скрылась за дверью.
— Итак, теперь я жду все подробности твоего путешествия.
Я слегка дернулась от холодного градусника подмышкой и начала:
— Мы нашли корабль Исиды, но вся охрана была убита. Тогда я предложила подать ложный сигнал, надеясь, что шпион перешлет его Эксатону, что и произошло. Спрятавшись на корабле, мы стали их поджидать, разделившись. Я была на нижнем этаже в хранилище. Меня учуял по запаху Анубис… и вырубил желтым пламенем.
Я нахмурила брови, думая как бы поменьше рассказать об участии бывшего Проводника Душ. Но Осирис меня не так понял:
— Деточка, вспоминай.
— Ну… Я очнулась в темнице и разорвала цепи, трансформировавшись. Полетела к крепости, но меня сбили джины, уговаривая не ходить туда. Но я всё равно пошла с одним из них.
— Ты встретилась с джинами и один из них тебе помог? — удивленно спросил врач, забирая градусник, на котором мигало 36.8.
— Да. А потом завязался бой, я сражалась с Анубисом, но проиграла. Он ушел, а потом появилась Баст, и… я упала в обморок. Всё.
Мужчина нахмурился, задумчиво потирая бородку.
— Возможно, сила шакала растёт, или его пламя действует на тебя немного по-другому, высасывая силы. Другого объяснения я найти не могу. Ты точно всё рассказала?
— Да, — сглатывая, ответила я, сжимаясь под ясным взглядом, проникающим насквозь.
Осирис нахмурился, отчего я испытала тревогу, но промолчал, начиная смешивать лекарства.
— Когда я вернусь домой?
Мужчина на миг остановился, а потом достал из сумки какой-то сверток и, кинув его мне, продолжил своё занятие, старательно избегая моего взгляда. Это была местная газета моего городка. Обычная, стоившая горсть центов, с программкой тв и громкими новостями на первых страницах.
«Нашли пропавшую девушку. Сегодня утром в лесу, недалеко от трассы, местный грибник Дуглас Том нашел труп Леа Скайоулкер, пропавшую в другом городе. Девушка училась там, проживая в доме подруги. Три недели назад она ушла из дома после школы, пока никого не было, и ушла в неизвестном направлении. Тело находится на экспертизе, а все родственники оповещены».
Шершавая дешевая бумага выскользнула из моих рук, рассыпавшись на отдельные листы. Не в силах вымолвить хоть слово, я вопросительно посмотрела на моего доктора, который уже наполнял шприц ярко-зеленой жидкостью.
— Кефер решил, что не стоит ждать твоего пробуждения. Два дня назад он отдал приказ сотворить твою неживую копию и отправить её на Землю.
Что же подумают мои родители? А брат с сестрой? А друзья?!
— Кто ему позволил это сделать?! Он не имеет право решать! — срываясь на крик, воскликнула я.
Осирис ловким движением вколол лекарство, выдрал темный и светлый волос, внимательно рассмотрев последний, и, поместив их в пробирку, стал всё собирать.
— Он фараон, и этим всё сказано. Хоть мы в другом мире и прошло много сотен лет, слово фараона — закон. А теперь отправляйся к Исиде и спроси, где будешь жить, про одежду узнай. Пока я не знаю, чем тебе помочь.
Внутри меня снова закипел гнев. Как это так? Значит, как помощь нужна, так со мной обращаются как с равной, мозги пудрят рассказами про то, что я наследник великой силы, а как что-то идет не так, то решают за меня, и далеко не в мою сторону? Подскочив, как ужаленная, я направилась к двери. Только схватилась за золотую ручку, как на браслете замигал красный огонек. Что-то случилось… Ну, хорошо, разберемся с фараоном после.
***
Анубис нервно мерил шагами свою комнату, бросая взгляд на кровать. Он мог не спать годами, что впрочем и делал, но сейчас делал это каждый день, ибо ему снились сны. Ему снилась она.
Шакал сморщился и внезапно ударил кулаком в стену, на которой тут же пошли трещины.
Как он мог так ошибиться? Он ведь видел, как она краснела, не привиделось же! Видел, как прячет каждый раз глаза, как сбивается ее дыхание, слышал, как дрожит ее голос, когда он рядом. Черт, да он же следил за ней все эти два года! Ждал, когда она все же сможет принять его. И Леа ведь это сделала, не оттолкнула его, но что случилось потом?
Он терял себя с ней, точнее, терял свою маску. Анубис чувствовал себя влюбленным школьником и одновременно мужчиной, который обязан защитить Леа от их жестокого мира, он должен стать ее опорой.
Прогремел ещё один удар, сильнее предыдущего, посыпались обломки стены. Жар злобы, разочарования и обиды наполнил грудь воина. Его глаза жгло, но он и не собирался плакать, ему хотелось рвать всё вокруг, уничтожая. Внезапно Анубис засмеялся, хватаясь за голову, падая на колени.
— Повелся, подумать только!.. А ведь знал, знал, что это лишь её задание.
Так, смотря в пустоту, он сидел до восхода солнца, или вернее сказать, Алкестры, так называлась звезда этого мира. И яркий, теплый свет озарил его лицо, искаженное злостью разглаживая морщины. Он изменился… он стал меняться после встречи с Леа,
что-то внутри него возрождалось из давно забытого пепла, что-то живое, что-то сильное и одновременно хрупкое. Восход зажег маленький огонь надежды, и Анубис решил, что ради него стоит бороться, он чувствовал, именно чувствовал, что было что-
то ещё, что-то ему неизвестное. И пока Леа не раздавит его надежду окончательно, он будет бороться. Тишину разорвал громкий стук спящего до этого несколько сотен лет сердца.
***
На Золотые Пирамиды напали пираты пустыни, как мне сказал Гиксос, они пришли за своим главарем — Собеком, но плохое предчувствие меня не оставляло. Я была сбита с толку, ещё до конца не восстановив силы и совершенно ничего не понимая. Я очень устала, но все равно пришлось идти на построение.
Я охраняла Главную библиотеку, куда имела доступ, но им никогда не пользовалась, хотя, наверное, стоило. По плану Кефера, который, как и я, понимал, что здесь не всё чисто, мы должны были стоять на своих местах группами, их размер зависит от важности объекта, и, пожалуй, только я здесь была исключением, так как никто и не подумал, что враги пришли за книжками, да и я довольно сильная, пусть и не закончила обучение. А зря, ох, как зря. В коридоре появилась тень, сюда пришел мой личный кошмар.
Моё тело дернулось в его сторону, тогда как разум заметался, просто крича о том, что он враг.
— Здравствуй, Леа! — порыкивая, поздоровался шакал, медленно подходя всё ближе.
Я смотрела на него, не в силах оторваться. Он уверенно шел ко мне, странная решимость в его глазах меня напугала. Я вытащила хопеш, направляя в его сторону.
— Не подходи!
Он проигнорировал, легким движением руки отталкивая сталь, которая беспомощно скрипнула, падая на пол.
Я сжалась, не зная, что делать… Он стоит рядом, всего в шаге от меня, ухмыляется, видя как я пытаюсь побороть желание подойти к нему.
— Почему ты так волнуешься? — иронично спросил он, буравя глазами, вставая почти вплотную.
Я прятала глаза, смотря куда угодно, но не на противника. Тот усмехнулся и поднял подбородок пальцами. Позапрошлый раз он сделал так же. Я прикрыла веки, чувствуя как дыхание становится более глубоким, но в тоже время более отрывистым. Казалось, я чувствую его усмешку и хитрый взгляд.
— Анубис, я должна признаться. Мне поручили задание сблизится с тобой и узнать всё, что можно о планах Эксатона. Я… я тебя не люблю, — надеясь, что он меня отпустит, прошептала я.
Анубис уперся лбом о мой лоб, тихо фыркая.
— Я знаю, что это задание. Но ты так ни разу и не попыталась выведать что-нибудь.
— Не было подходящего момента, ты меня вечно спасал, — слегка улыбнувшись, ответила я.
Попыталась спрятать улыбку, но у меня получилось только хуже, она стала ещё шире.
— Потому что ты каждый раз в беду попадала.
Моя рука оказалась у него на щеке, хотя я так и не поняла, когда успела. Он накрыл своей ладонью мою, прерывисто вздыхая.
— Повтори ещё раз, что ты меня не любишь, — вдруг сказал Анубис.
Я распахнула глаза и встретила его взгляд, наполненный каким-то спокойствием, словно он составил план.
— Я тебя не люблю, — медленно сказала я, но на последнем слове мой голос предательски дрогнул, а я, посмотрев на Анубиса, поняла, что лгу. И лгала всё это время и себе, и другим, притворяясь немного бесчувственной, умолкая о том, что он — часть меня, а я ― его.
Осознание этого пришло внезапно и неожиданно, но только от одной мысли стало легко. Всё напряжение и усталость в миг исчезли, сбрасывая с меня свои оковы. И он тоже это понял.
— Врешь, — немного небрежно улыбаясь, произнес он, словно знал, что будет именно так.
Его руки сомкнулись у меня за спиной, крепко прижимая к себе. Я почувствовала его, как будто мы были одним целым, его дыхание было в такт с моим, его сердцебиение… Что?
— Твоё сердце… оно… оно бьется… — не веря, прошептала я.
— Оно бьется ради тебя и благодаря тебе, — зарываясь в мои волосы, ответил Анубис.
По рукам и коленям прошлась дрожь, казалось, я взлетела на небо от счастья. Радость и эйфория накрыли меня с головой, мне дико захотелось петь, и я ещё крепче, прижалась к нему. Его сердце забилось ради меня… Как это возможно? И вдруг меня пронзила страшная догадка, от которой я вздрогнула, встретившись с обеспокоенными глазами Анубиса.
— Это значит… что тебя…
— Можно убить, — холодно закончил полный ядом голос, где-то в стороне.
Мы резко развернулись. Внутри меня всё похолодело от ужаса, а Анубис наоборот зарычал, разозлившись. Там стоял Рамзес, яростно сверкая глазами, глядя на нас. Его взгляд застыл на моих руках, всё ещё обнимавших шакала, стоявшего ко мне спиной, который точно каменная стена закрывал меня.
— А я говорил Кеферу, что зря он поручил тебе это задание. Но меня, как всегда, никто не послушал.
Анубис напрягся, чуть подаваясь вперед, а я прижалась к нему сильнее, понимая, что мне очень страшно. Они оба в ярости и вот-вот набросятся друг на друга, а этого нельзя допустить.
— Оставь её.
— Она принадлежит Египтусу, — резко бросил воин.
— Египтус это не только ваш город, это целый мир. Мне показать тебе карту… брат?
Брат? Я посмотрела на одного воина, а потом на второго. Как они могут быть братьями? И почему я узнаю об этом только сейчас?
— Да, Леа, я брат чудовища, которое ты сейчас обнимаешь. И если ты убьёшь его своими руками, я никому не скажу о том, что сейчас видел.
Я смотрела на него, не веря своим ушам. Почему он так ненавидит Анубиса? Он же мой друг, почему он заставляет причинять боль себе и своему брату? Где тот Рамзес, которого я знала?
— А что будет после, Рамзес? Поделись-ка с нею своими планами на неё, — прошипел Анубис, кладя на мои руки свои, отчего мне стало чуточку спокойнее.
Лицо воина Кефера мгновенно побагровело, принимая оттенок варенной свеклы.
— Это не твое дело, ублюдок.
— И не её, верно?
Он резко выхватил хопеш, направляя на шакала кончик лезвия, на что тот ответил тем же, несмотря на то, что я не хотела его отпускать.
— Прошу вас не надо! — бессильно прошептала я.
Так не должно было случиться, просто не должно. Они оба мне по-своему дороги, и я не прощу себе, если кто-то из них убьёт другого, особенно из-за меня. Точнее, Рамзес Анубиса, силы не равны, только один бессмертен. Никто из них не обратили на меня внимания. Тщетно повторяя попытки докричаться до них, я схватила Анубиса сзади, чуть ли не плача ему в спину.
— Прошу, не надо!
Парень на секунду застыл, повернувшись ко мне, но вдруг он резко развернулся, вновь закрывая меня, отталкивая к стене.
Тогда я кинулась со всех ног между ними, надеясь, что они остановятся, но Рамзес, не замедляясь ни на секунду, замахнулся на меня мечом. Этот миг казалось длился целую вечность — сталь блеснула в десятке сантиметров от моего лица, я приготовилась к смерти, но черный вихрь мгновенно появился между мной и хопешем. Проявилась фигура Анубиса, его рука полыхала чем-то средним между туманом и огнем угольно-черного цвета. Меч расплавился, тонкой струйкой падая на пол.
— Не может быть… — растерянно начал Рамзес, когда сильный удар кулаком выбил из этого мира «египтолога», погружая в царство Морфея.
Я застыла, не понимая, что это сейчас было. Разве у него были такие способности? Анубис развернулся и, быстро подойдя ко мне, стал легонько трясти за плечи, приговаривая:
— Леа, мне нужен пароль к библиотеке. Это очень срочно, мне нужно знать, что будет дальше со мной, я меняюсь.
— Саламандра, — устало проговорила я.
Он обнял меня, крепко стискивая в горячих объятиях, поглаживая волосы и поправляя выбившиеся пряди.
— Успокойся… всё будет хорошо… Поверь мне… Просто верь в меня.
Его тихий, полурычащий шепот успокаивал ничуть не хуже колыбельной, приятно лаская слух. Я протянула к нему руки, гладя шелковую черную морду шакала. Вот пальцы переместились к красивым, слегка растопыренно-торчащим ушам. Их хозяин заметно напрягся.
— Не делай так больше.
— Почему? — удивленно спросила я.
— Они… очень чувствительные, — слегка сморщившись, ответил Анубис. — А сейчас давай разойдемся, чтобы никто не увидел. Вот только, что делать с Рамзесом…
— Я решу эту проблему.
— Уверена? — обеспокоенно поинтересовался парень, гладя меня по щеке.
— Да.
На браслете загорелся красный огонек, похоже, Кефер активировал план Б, по которому всем «не особо важным» стоило спустится на нижний уровень, где держали самых жестоких преступников Египтуса… ну, точнее, там были те, кого из них смогли поймать, и Собек был одним из них.
***
Анубис зашел в огромную библиотеку. Ее высокие своды казалось соединялись в одну точку где-то там, наверху, и повсюду были книги. Он направился в самую старую часть, надеясь найти нужный материал. Стены библиотеки были богато украшены, а на полках кроме книг, папирусов и свитков стояли редчайшие артефакты поразительной мощи, которая, к сожалению, была недоступна. Черные когти застыли у корешков, водя по названиям, как вдруг нос шакала брезгливо сморщился.
— Молодец! Отменно ее обманул, мур-р… она даже ничего не поняла, — проговорила Сехмет, выныривая из-за огромной двери, изящными шагами приближаясь к их шпиону.
Глаза Анубиса потемнели от гнева, но он промолчал, продолжив искать нужную информацию. Как только они прознали?
— Зачем время терять? Вот эта чудесная вещичка перенесет всю библиотеку к нам. Эксатон ещё в самом начале этой авантюры отдал приказ освободить левое крыло Темной пирамиды. Все-таки джинны отличные провидцы, а твой план с привлечением Последнего фараона просто замечательный. Только следующий раз предупреждай, а то ведь можем отругать ненароком, — проводя когтем по его морде от переносице до клыков, слегка заигрывая, добавила Сехмет.
Из-за пазухи львица достала ярко-голубой куб, который подлетел на несколько сантиметров над рукой, расходясь на две пирамиды, выстроенных в ряд. Девушка отделила крыло с библиотекой и поняла местами с этим же крылом, но пустым, пирамиды Эксатона. Куб сложился, сжался в малюсенькую, почти белую точку, освещающую все вокруг. Вдруг эта сфера стала стремительно расширяться, и, застыв в нескольких сантиметрах от лица Анубиса, взорвалась на тысячу ярких искр, которые в тот же миг облепили все вокруг, расширяясь. В считанные минуты вся библиотека стала отливать ярко-голубым, постепенно тая. Сехмет дотронулась до одного из стеллажей, и голубая пленка переросла на нее, львица стала также исчезать.
Анубис повторил за ней и сам скрылся в волшебной дымке.
***
— Итак, поздравляю с сегодняшней победой! Я горжусь вами! — торжественно объявил Кефер, поднимая бокал вина.
Воины ликующе повторили движение за ним, одобрительно засвистев, и в полной тишине до дна осушили кубки, а потом стали поздравлять друг друга, периодически хлопая по спинам товарищей. Меня тоже пьянила эта всеобщая радость, к ней прибавилось ещё ощущение полетности после встречи с Анубисом, мне казалось, что теперь всё наладится, всё будет хорошо. Даже проблема с возвращением в родной мир теперь выглядела не такой уж ужасающей. Я сидела с Баст, болтая о всяких мелочах.
— Так ты поедешь со мной? — вдруг спросила она.
Я очень хотела поехать с ней, кошка очень много успела рассказать о своей стране, ещё более чудной, чем Египтус, но одна мысль о расставании с Анубисом отдавалась тяжестью, отравляя всякий интерес к заморским землям.
— Я не могу.
— Из-за него? — мурча, понимающе спросила подруга.
Я кивнула, делая ещё глоток из другого бокала.
— Исида, почему ты не пьешь с нами? Неужели ты не рада? — спросил Кефер через весь стол.
— Странным мне это кажется… Как вы все знаете, я была в плену у Эксатона, где меня пытали, чтобы выяснить пароль от библиотеки. А сегодня враг, имея возможность, не отправил туда ни одного воина.
Я похолодела, вспомнив о том, что прямо перед дверью архива остался Рамзес. Конечно, я его спрятала, но он мог очнуться и выбраться. Нужно проверить. Я тихо попыталась встать, знаком отвечая Баст, чтобы она не волновалась, но девушка с нечеловеческой силой дернула меня за руку, так что я хлопнулась на стул. К счастью, это мало кто заметил.
— Что ты натворила?! — тихо прошептала она.
— Ничего особенного, — протянула я, не встречаясь взглядом с ней.
— О, Боги… только не говори, что ты…
— … поэтому я отправила после победы в библиотеку своих людей, которые нашли неподалеку Рамзеса в бессознательном состоянии и совершенно пустую комнату, где раньше был архив ещё с земных лет. Мы его подлечили, и он ответил на интересующий давно меня вопрос. Кто предатель? Кто всё это время отдавал сведения Эксатону и его приспешникам? Кто позволил исчезнуть библиотеке? Воины, с сожалением, я назову предателя… Это Последний фараон Земли!
Всё замерло в тот же миг. Абсолютно все, находящиеся в зале, повернулись ко мне, яростно буравя взглядом. Повисла тишина. Под их взглядами мне хотелось вжаться в комок, а лучше провалится под землю, голова предательски закружилась…
Сердце на мгновение перестало биться, а по щекам потекли горячие, жгучие слезы предательства. Я поняла, ЧТО случилось. Каким-то образом Анубис похитил всю библиотеку, оставляя меня расплачиваться.
«Доверься мне… Поверь мне…»
— Леа, это правда? — удивленно спросил Кефер, роняя бокал, тот, не выдержав удара, разбился вдребезги.
По залу пошел шепот, а потом начались крики, из которых периодически вылетали обрывки фраз: «Убить!», «Одна не одна из нас!», «Сжечь!», «В темницу!», иногда проскальзывали возгласы и в мою пользу. Мне было все равно, что они кричали. Он меня обманул, а я повелась, как последняя дура, я не достойна зваться воином! По телу пошла дрожь, словно от холода, от которой я упала на пол. Легким не хватало воздуха, я стала задыхаться и сквозь плач выть, как раненный зверь, нанося удары кулаками о каменный пол.
— Уведите её в темницу. Завтра будет суд, — грозно проговорил фараон, хотя в его голосе мелькнуло непонимание.
А меня кто-то подхватил под руки и грубо повел по коридорам вниз, совершенно не церемонясь. Меня почти несли, так как идти я была не в состоянии. Вскоре воины втолкнули меня в темницу, выражаясь в мою сторону далеко не лестными словами.
Я упала на солому, зарывшись как можно лучше, пытаясь унять дрожь. Мне было жутко холодно, зубы стучали друг об друга, а тело дергалось, словно в конвульсиях.
Было очень больно…