— Дэвид, прошу, помедленнее! 
     
     — Отбрось свою чопорность, Луи, время веселиться!
     
     — Чопорность...?
     
     Дэвид обернулся к другу и рассмеялся, увидев выражение его лица. Луи тут же расслабленно хмыкнул и недовольно скрестил руки на груди, хотя истинного недовольства у него не было. Дэвид Тальбот явно влиял на затворника положительно.
     
     Молодые люди находились в самой толпе всех желающих посмотреть на Карнавал. Площадь была переполнена людьми, благо вампиры уже успели утолить свой голод и не испытывали дискомфорта.
     
     — Я никогда не был в такой толкучке! — Луи попытался перекричать гул стоящий вокруг. — Только на концерте Лестата. Это было ужасно!
     
     — Прекрати ныть! Я вот докатился и говорю как Лестат, — Дэвид засмеялся, давая понять, что это лишь шутка.
     
     — Ну, неееет, второго как он, я не вынесу! 
     
     Тальбот улыбнулся на ответный шутливый тон и снова потянул Луи за собой.
     
     — А давай... сделаем очень-очень плохой поступок! — Дэвид заговорчески перешел на шепот и прищурился.
     
     — О чем ты..? — Луи тут же разволновался с тревогой смотря на товарища.
     
     Дэвид с серьезным видом подмигнул собеседнику и приблизился к старику, который нелегально торговал билетами недалеко от касс. Небольшой гипноз и тот вручил вампиру два билета, не взяв абсолютно никакой платы.
     
     — Весьма неплохие места, — заметил Дэвид, возвращаясь к Луи и вскидывая брови. — Ведь я плохой? 
     Очень плохой по твоим меркам? Да и по своим, кстати, тоже. Видишь, какие мы ужасные создания!
     
     Луи замер, ошарашено смотря на брата. Затем он рассмеялся и покачал головой:
     
     — Дэвид, прекрати! Оставь уже свои хохмы! 
     
     — Зато ты наконец-то улыбаешься. Ну же, пошли!
     
     Дэвид, как и накануне, весьма бесцеремонно схватил Луи за руку и потянул следом. Старший вампир не стал сопротивляться такому обращению, но все же удивился силе влияния на него Тальбота. 
     
     Дэвид не без труда утянул Луи погулять по самбодрому, не реагируя на сопротивления того. Тальбот ощущал себя по-настоящему счастливым здесь, в самом эпицентре событий, в этом ярком карнавале музыки и красок. И главное, он был не один. Он никогда не будет одинок. Туристы с интересом посматривали на пару, перешептываясь о том, какие те красивые.
     
     — Сколько людей, как все ярко и красиво... — шептал Дэвид. — Это наверное самый большой заасфальтированный плац в мире... А эти трибуны! Вот это великолепие... А туристы считают нас невероятно яркими и прекрасными. Меня приняли за бразильца.
     
     — Громкая музыка, танцы, выпивка, галдеж, глупые мысли окружающих... Хорошо, что я их не слышу... — Луи поежился, но двинулся вслед за братом.
     
     — Расслабься! Ты слишком надолго запер себя в Новом Орлеане, — заметил Дэвид. — Твое затворничество сыграло с тобой злую шутку. Ты одичал. 
     
     — Возможно... Возможно, ты прав.
     
     Дэвид вел Луи за собой, проводя его сквозь столпотворения туристов. Старший вампир явно старался держаться на уровне и не доставлять хлопот Тальботу, но что так тяготило его душу, от Дэвида осталось сокрыто. Найдя свои места и удобно устроившись, пара стала рассматривать творящееся вокруг безумие.
     
     — Это, наверное, и, правда самое масштабное и роскошное шоу... — задумчиво произнес Дэвид.
     
     — Я отвык от таких переполненных людьми праздников... — ответил Луи и Тальбот заботливо положил руку на его плечо.
     
     — Не оставляй меня одного...
     
     Луи улыбнулся, но не ответил. Когда начался Карнавал, все плохие мысли покинули даже его голову. Великолепное красочное шоу поглощало с головой, оставалось только изумляться размаху данного шествия. 
     
     Сколько людей оказалось задействовано в одном шоу! От каждой школы самбы выступало до сотни учеников, и искусство танцев у каждого из них превосходило ожидаемое. Яркость и красочность откровенных нарядов слепили глаза, блестки и стразы преломляли лучи прожекторов придавая шествию особую сказочность. Танцующие женщины и мужчины выглядели превосходно, их подтянутые аппетитные тела так и манили, что жажда крови снова дала о себе знать.
     
     Луи выдохнул и с искренним недоумением проследил за снимающими Карнавал на фото и видео туристами. Никакая качественная запись не смогла бы передать всей этой красоты, этой энергетики, она не сохранила бы эти восхитительные чувства пробирающие до глубины души, когда ты сидишь тут. Но они все равно упорно держали камеры в руках.
     
     — О, как вы прониклись действом! 
     
     Луи, вздрогнув, обернулся, а Дэвид лишь чуть сжал губы, услышав знакомый голос. Повернувшись вслед за другом, он улыбнулся устроившемуся позади них Лестату.
     
     — Оставь свои фокусы, прошу, — примирительно заговорил он.
     
     — Оставь свои проповеди, прошу! — с презрением ответил вампирский принц.
     
     Луи тут же повернулся обратно к фестивальному шествию, а Дэвид, еще немного понаблюдав за Лестатом, сделал тоже самое.
     
     Тут на платформе появились женщины и мужчины в древнеегипетских нарядах и украшениях. Их танцы завораживали больше остальных. Золотистый цвет кожи гармонично сочетался с белыми одеждами и золотыми украшениями, черные парики красиво блестели в свете рамп. И тут сверху появилась Она. Женщина прекрасной красоты, с грацией дикой кошки, с горящими прекрасными глазами и хищной улыбкой, появилась Царица. И она изображала вампира. Луи вздрогнул от такого совпадения, не понимая, почему именно в их визит одной из школ самбы должен был быть выбран подобный сюжет. Он обернулся к Лестату, но тот был полностью поглощен происходящим на платформе. Дэвид явно заволновался, он тоже понял, что добром это не кончится.
     
     — Лишь бы на этом все прекратилось... — отчаянно шептал Луи.
     
     Но тут к Царице вышел молодой юноша. Сцена была до боли узнаваема, и Лестат резко подорвался с места. Луи вовремя преградил ему дорогу, схватив за плечи и начиная что-то убежденно шептать. Дэвид внимательно наблюдал за происходящим не решаясь вмешиваться. Лицо Лестата исказилось до неузнаваемости. Столько истеричности, стервозности, и капризности в нем Дэвид не видел никогда. Лестат грубо оттолкнул Луи и побежал прочь. 
     
     — Луи! Ты в порядке? — Дэвид подскочил к другу, не обращая внимания на уже начавших возмущаться зрителей.
     
     В зеленых глазах юноши читалась боль и страдание, видимо Луи прекрасно помнил события тех дней, когда над ними нависла угроза Царицы Небесной, как та сама себя называла. 
     
     — Я за ним. Останься тут, — в голосе Луи было больше твердости, чем просьбы и Дэвид уступил. 
     Когда и его брат скрылся из виду, Тальботу оставалось лишь надеяться, что тот знает, что делает.
     
     Луи бежал по безлюдным улицам, пытаясь найти своего создателя. Он понимал, что это бесполезно, если Лестат сам того не захочет, но все же не оставлял попыток. Вернувшись к отелю и увидев, что вампирского принца там нет, Луи отправился к лестнице Селарона, где накануне они поссорились с создателем.
     
     — Ты долго собираешься бегать по всему Рио? У тебя нет ни сил, ни скорости, ни способностей, чтобы такое проделать, — услышал юноша и обернулся.
     
     За его спиной, прислонившись к стене, стоял Лестат. Он уже выглядел более спокойно и сосредоточено, но Луи ощущал его напряженность. 
     
     — Я волновался, — просто пояснил юноша.
     
     — Неужто обо мне? — с сарказмом спросил вампир. — А ты не волновался когда оставил меня заживо гнить в смертном теле?!
     
     — Хватит об этом. Я всегда о тебе волнуюсь.
     
     — Лжец! 
     
     Эти слова словно повисли в воздухе, хотя после них наступила тишина. Город словно вымер, почти все жители и туристы были на Карнавале, так что улицы в данный час пустовали. Луи решительно приблизился к создателю и сжал его руку. Лестат попытался отстраниться, но Луи упрямо удержал его.
     
     — Остановись! — отчаянно прошептал юноша, смотря в глаза создателя.
     
     Лестат немного успокоился и расслабленно облокотился о стену. 
     
     — Ты даже не знаешь, как та девица с платформы оказалась похожа на нее! — сквозь смех произнес принц.
     
     — Знаю. Я видел Акашу, ты разве забыл? — Лестат вздрогнул от упоминания ее имени. — Очень похожа, но это не она.
     
     — Конечно же не она... — рассеяно произнес вампир и отвел взгляд. — Я так виноват перед всеми вами и этим миром. Она бы уничтожила его. Или он, когда получил мое тело. Я опять подставил вас.
     
     — Ты не виноват...
     
     — Ты лжец, Луи! Ты же винишь меня!
     
     — Нет.
     
     — И за рождение Клодии для мира тьмы.
     
     — Нет!
     
     — И за то, что забрал твою душу и низверг ее в ад.
     
     — Хватит!
     
     Лестат снова взглянул на отпрыска и удивился, узнав этот твердый пронзительный взгляд.
     
     — Я думал... что никогда больше не увижу... — прошептал Лестат. — Этот твой взгляд. Что эта часть тебя сломана, а нет! Зато я сейчас, наверное, так похож на тебя... предаюсь философским изысканиям и впадаю в апатию. Я так рассеян, сейчас, Луи. Я это ты. Только я.
     
     Луи покачал головой и переплел пальцы руки с пальцами Лестата.
     
     — Ты все тот же Лестат, и как прежде несешь чушь! — произнес Луи и улыбнулся.
     
     Лестат с интересом рассматривал его лицо, столь знакомое, родное. Сколько раз он любовался зеленью этих глаз? Сколько мечтал увидеть в них взаимность.
     
     — Рассказать тебе о солнце, Луи? — тихо спросил Лестат.
     
     — Что? — вампир не поверил в то, что слышит. Его создатель решил рассказать ему о днях, проведенных в человеческом теле? Невероятно. — Да, да расскажи мне! 
     
     Лестат улыбнулся и сел на ступень лестницы, утягивая за собой и Луи.
     
     — В свое первое утро, я подошел к окну...