Пожалуй, все, что можно сказать о Вэй Ине – он сука. Ну конечно, еще блядь (как же без этого?). Брат с ним разорвал все связи давно, еще на третьем году обучения в средней школы. Сестра все его блядские похождения каким-то чудом умудряется игнорировать и еще незаметно деньжат в рюкзак подкидывать. С семьей Вэй Ин рассорился вдрызг, с битьем посуды и резкими оскорблениями. Молодец, везде преуспел.

***
Закрывать такое количество подростков, да еще и агрессивных по отношению ко всему, что только движется, было очень и очень опасно (хотя учителя этого не понимают, старые хрыши совсем из ума вышли). Наличие разных банд, кланов, группировок, строгой иерархии и просто конфликтов взрослые предпочитают отрицать, да, в общем-то, срать они на это хотели. В этом пиздеце у них были достижения: по три крупные драки за пару часов и огромный оборот разной полезной хуйни.

«Сливки» тут повелевали почти всем (нет, серьезно, вы вообще видели сколько у них подчинённых?). У них был доступ буквально ко всему, им позволялось что угодно. Они были сыночками глав крупных компаний, знали друг друга в лицо и никого другого в их круг считали обязанностью не пропускать. За спиной, словно крысы, строили заговоры и интриги, думали, как поудобней вонзить нож в спину. Редкостные крысы.

Ниже «сливок» стояли информаторы, и, как бы странно это не звучало, шлюхи. Местные ночные бабочки были чуть ли не самым дорогим товаром на рынке, а стукачи выгодно для себя продавали данные кланов и группировок. Бабочек считали ответвлением «сливок» и информаторов, а любое поползновение в сторону их безопасности и жизни каралось жёстко и сразу (на удивление, верхушка исключением не была). Самые элитные из них сами выбирали, когда и с кем спать, за какую сумму и с какой целью, своих подопечных они опекали. Информаторы обычно входили в группировки, а те, которых оттуда выгнали, спускались на самое дно, к рабочим. У бабочек был свой клан, правда, только один. в его главе стояли девушка Ло, учительница по математике (!) и бывший слуга клана Цзян.

Большую часть составляли рабочие, которые даже пикнуть без разрешения не могли. Они просто подчинялась и тихонечко дрожали в углу. О них толком ничего не сказать, обычные шестерки, пушечное мясо.

Самым низким классом были подчинённые шлюх. Почти четверть от них болела венерическими заболеваниями, кто-то дох от наркоты, еще почти половина сосали рабочим - большего они были не достойны. Противно. И грязно.

В «люди» здесь выбиться чертовски сложно. Хотя бы, потому что помимо «сливок» людьми считались только информаторы и шлюхи. Странно, не так ли? Хотя, конечно же, везде были исключения. Взять бы того же Вэй Усяня.

Клан, в котором он состоял, пал перед другим, таким же крупным. Опытные и умелые информаторы буквально сотворили чудо, отрыли бесспорную информацию, из-за которой их клан в одну секунду опустился на дно. Почти все отошли под руку бабочек, ну, а бывшим «сливкам» повезло чуть больше. Они пристроились под крылышком у мелких группировок, бегали на мелкие драки, иногда работали пушечным мясом.

Так было с Цзян Ченом и Вэй Ином. Первый с титаническим терпением сгонял с себя семь потов, выстраивал заново свой клан, вырывался на верхушку, а второй, после драки, что не очень хорошо для него закончилась, вспорхнул под крылышко одной женщины. Она оказалась учительницей математики, отличным информатором со своеобразными увлечениями и, по мнению Вэй Ина, одного из сотен ее подопечных, классной теткой.

Благодаря ей он оказался на верхушке гораздо быстрее брата, пусть и ценой многих ночей со своими знакомыми. На удивление, так заработать репутацию было намного быстрей, и, в каком-то смысле, приятней. Переспал с парочкой и вот, у тебя на руках красивые зеленые бумажки с запахом мяты (деньги пахнут, ха-ха!). Да, болит поясница, колени и немного ладони, но ничего, потерпит. Все как-то завертелось, закрутилось, и – хоп! – он глава большого клана, нескольких маленьких банд и группировки. Великолепно. Невероятно.

***

Вэй Ин застегивает на шее черный чокер, подтягивает юбку. Сейчас вечер, у него важная деловая встреча со вторым боссом Ланей, на которой, конечно же, у него прибавится деньжат. Не только из-за тела, которое он в бесчисленный раз продаст, но и из-за вновь приобретенной информации. Правда, к сожалению, нужно что-то рассказать. Ценное, выясненное собственной кровью и потом, что рассказывать не хочется. Даже обидно как-то.

У Ланей все невероятно-красиво, в белом цвете, от которого в глазах слепит. Старший брат Лань Чжаня сейчас на встрече с главой группировки Со, а сам он уже ждет Вэй Ина в гостиной.

Ванцзы сидит в белом костюме, прекрасный-распрекрасный, задумчиво смотрит в пустоту. Вэй Ин заходит, немного покачивая бедрами, садится ему на колени. У Лань Чжаня взгляд холодный, будто бы пожирающий. У Вэй Ина немного затуманенный, шальной. Он проводит по острой скуле партнера. Прикусывает губу и улыбается. Как лис, хитро, с прищуром. Усянь приподнимается, чтобы упереться худшим коленками о кожаный диван, немного трется пахом о пах Ланя. Он кладет руки на его плечи, наклоняется, проводит языком по ушной раковине партнёра.

- Ты знал, - шепчет Вэй Ин, - что Цзинь планируют на вас покушение? Когда ты будешь ужинать завтра, вбегут парочка вооруженных амбалов, и попытаются вас прикончить, - он одной рукой растегивает штаны Вандзы, немного надавливает на его член. Вэй Ин легко проводит по нему, лезит в трусы. Он не выдерживает, валит Усяня на диван, наклоняется и его лицу и тяжело дышит. - Чжань-Чжань, во мне сегодня было четыре пальца, не сдерживайся, - он лижет его в щеку, как пес,  - <i>я люблю тебя</i>.

***

Информацией взамен той, что он дал, оказался план серий налетов на многие кланы и группировки. Очень полезно, можно всем им это продать. Выгодно. Налетов на его подопечных не планируется (по крайней мере, он этого не нашёл в документах), это хорошо, но нужно быть внимательней. Мало ли что. Цзяновский клан атаковать тоже не будут, то ли боятся, то ли просто лень.

У него немного размазана помада на губах, топ задрался, а задницу как-то неприятно тянет, да так, что ноги разъезжаются. Он стирает помаду рукой, шатается, бредёт к своим. В голове пусто, взгляд застилает мутная пелена, а сам он пытается вспомнить что ему говорил Лань Чжань. Кажется, то что ему надо бросить это дерьмо, что он сможет обеспечить их жизнь, любит его... Плевать. Какая разница что он говорил? Дурак, наверное влюбился в какую-то из низов и представлял её на месте Вэй Ина. Странные они, "сливки".

В целом, Вэй Ин пока самая неоднозначная личность на верхушке. Даже Лань Чжань, что кривится когда его видит, а потом громко стонет признания из-за минета, что ему он делает, сравнится с Усянем не может. Хотя с этим можно поспорить. В последний раз, перед тем как не к стати Вэй Ина выперли, Чжань-Чжань сказал что любит. Его. Хотя нет, он все-таки любит его тело, блядское, много раз проданное, а не "душу" в которую, по рассказам школьниц, обычно-то и влюбляются.