— Ты совсем с ума сошла?! — возник рядом смутно знакомый голос.

Девушка не ответила — она пыталась вспомнить, кому он принадлежит.

— Тсуна, Тсунаёши! Очнись! Как ты до этого дошла?! — ззапаниковал другой голос, казавшийся чуть знакомее… или, наоборот, другой голос был ближе?

Какие глупые, банальные слова. Как это бессмысленно… Какая это чушь.

— Она очнулась. — Сообщил первый голос. — Только либо не хочет ответить, либо не может. Может, с ней что-то не так?

Личность говорившего вертелась в голове, но никак не вспоминалась. Это было что-то смутно знакомое, близкое. Тсунаёши как будто не понимала ответ, но не могла его сформулировать.

— Что с ней может быть не так? — Занервничал второй.

Тоже. Он был девушке знаком, явно знаком, но даже образа его в голове не возникало, Тсуна даже не могла его представить. И имя его не могла вспомнить, ни буквы, хотя, казалось бы, образ этого имени был совсем рядом.

— Понятия не имею. То ли она что-то новенькое в своём самоубийстве намутила, чего я её могу отследить, то ли я вообще ничего понять не могу. Бред какой-то.

Самоубийство? Она совершила самоубийство? Да вроде бы нет… А что было?

Девушка поняла, что не помнит, что было раньше.

Она совершила самоубийство? Может, она не помнит, потому что уже умерла? Чьи это тогда голоса?

— Очнулась… Тсунаёши. — На этот раз второй голос казался задумчивым. — Открой глаза.

Глаза? Что такое глаза?

А…

У неё есть глаза?

Да? Как она раньше об этом не подумала. Где у неё глаза?

А…

Девушка вспомнила и открыла глаза.

А, их зовут Мукуро и Бьякуран. А… но она же не совершала самоубийство!? А совершала она… Мукуро!

— О! — Воскликнули оба одновременно. — Тсунаёши.

— Бьякуран?! — Удивлённо вопросила Тсуна. Вообще-то важнее ей был Мукуро, но при Бьякуране она не хотела как-либо показывать наличие произошедшего конфликта. Если Мукуро ему не рассказал, конечно… — Мукуро? — Добавила она тут же, чтобы парень не подумал, что она на него, смешно даже подумать, обиделась, или, например, не хочет видеть, или игнорирует, или что ещё можно в данной ситуации подумать.

— Доброе утро. — Хмуро сказал Мукуро. — Что ты, за ногу тебя, дуру ненормальную, об стенку, творишь?!

Тсунаёши удивлённо заморгала и ничего не ответила.

 — Тихо, тихо. — Сказал Бьякуран. — Ей плохо, разве ты не видишь?

Ей плохо? Как смешно. Как глупо. Такой, как она, не может быть плохо. Стоп, она что, подумала, что Бьякуран сказал глупость? Дура дерьмовая. И она опять портит ему жизнь… Им обоим.

— Просто плохо — это не причина суицида. Я как-то последнее время не замечал за ней… причин. По крайней мере, вчера вечером, когда мы с ней… в последний раз виделись.

— А может быть не просто плохо. — Вскинулся Бьякуран. — Может внезапно что-то случиться. А может, ты ничего не замечал, а оно было. Не всегда всё можно заметить, понимаешь? Не всегда подобное выражается в поведении.

— Но к самоубийству надо прийти. Надо долго-долго размышлять, решать и передумывать, мучиться выбором. Если у тебя есть желание сдохнуть, то ты перед этим десять раз подумаешь, десять раз полюбишь жизнь и десять раз разлюбишь. Взвесишь все факторы, может, передумаешь ещё.

— Тебе, может быть, и надо. — Жёстко сказал парень. Тсуна заметила, что зефира у него не было.

— Ну дура она последняя, если ей это не надо!

Ну да, дура. Только не поэтому.

— Сам ты идиот!

И Бьякуран туда же.

— Да что ты знаешь о самоубийстве? — В голосе Мукуро сквозило какое-то болезненное отчаянье.

— Многое. Поверь. — И безвечной улыбки у Бьякурана сейчас тоже не было. Как будто он её потерял.

Мукуро почти пристыженно не ответил.

Тсунаёши снова поняла, что сейчас заплачет. Держаться, держаться, держаться… Думать о том, что она до сих пор не знает, когда же она успела сдохнуть. Или почти сдохнуть. И всё же, она сдохла или не сдохла?

Вот, молодец.

Девушку поставили на ноги, и она с удивлением сообразила, что до этого лежала на руках у Бьякурана.

— Ты нам расскажешь, что у тебя случилось?

— А.. А что у меня случилось? — Задала Тсуна этот вопрос, желая то ли отвлечь, то ли отвлечься от… от того, что они знают про самоубийства.

— Ты совершила нормальное неосознанное иллюзионное самоубийство, то есть создала иллюзию, что тебя вообще нет. — Сказал парень, зачем-то придерживая её за плечи. — Мукуро и Торикабуто тебя… еле вытащили. Я понимаю, что ты могла не знать, что делаешь и просто захотеть, чтобы тебя не было, но что-то же заставило тебя это сделать.

Девушка замолчала. Да, действительно захотела. Неосознанное самоубийство… на самом деле, самое осознанное из возможных. То, на совершение которого не подействуют никакие внешние факторы.

— Ты сделала это осознанно, или просто нечаянно захотела? — Продолжал Бьякуран свой спокойный и мягкий допрос.

— Осознанно захотела. — Ответила девушка.

Она очень не хотела обсуждать эту тему, тем более, с Бьякураном. Но выбора как-то особо не было.

— Ясно. — Сказал он. — Вы не против, если я её у вас ненадолго позаимствую? — Спросил он у Мукуро.

А не у Тсунаёши. Впрочем, понятно, кто такое дерьмо спрашивать будет?.. Но ведь и кто такое дерьмо спасать будет…

А ведь она и Бьякурана очень обидела… хоть он и не знает, что это была она.

Дерьмо.

— Не против. — Ответил парень. — Я буду очень рад, если вы приведёте её в чувство.

Разве у дерьма есть чувства?..

Надо было ей действительно умереть.

— Пойдём. — Сказал парень и взял её за руку.

Девушка вяло подчинилась.

Он остановился и сказал:

— Нет, есть способ получше.

Широко улыбнулся и подхватил её на руки. Снова. Лучше бы она действительно умерла.

— Да, так действительно удобнее. — Сказал он.