Пьяный Чимин в три часа ночи продолжает шататься по переулкам Синдзюку. Недавно ему позвонил незнакомец, утверждающий, что у него есть дочь с Дахён.

— Дочка, — громко смеётся Чимин посреди улицы. Затем он спотыкается о что-то и падает; он не хочет вставать, поэтому ложится на тротуар.

— А-а-ах, небо так ясно сегодня! Столько звёзд! — радостно кричит он, а после замолкает. Слеза с левого глаза скатывается по щеке и ударяется об асфальт.

Он думает позвонить этому незнакомцу завтра. Нет-нет… конечно, он не верит во всё это дерьмо о дочери! Но после стольких лет кто-то сообщил ему о Дахён и теперь он хочет узнать больше. Чимин чувствует себя жалко из-за этих мыслей.

«Эй! Пак Чимин, тебе не хватает самоуважения, да? Ты так уверенно сказал Дахён, что никогда не вернёшься к ней; ты был слишком горд, чтобы как-либо связаться с ней за эти пять лет! И теперь пять лет обороны рушатся одним звонком?»

Чимин громко смеётся: «Угадайте что? Она тоже не звонила мне».

Он снова смотрит на небо, вспоминая последний раз, когда встречался с Дахён. Воспоминания всё ещё ярки, и всё ещё болезненные!

Флэшбэк

— Оппа, попробуй понять, большая дистанция не работает, — сказала Дахён, смотря, как его лицо напряглось, а щёки покраснели от гнева.

Они с Чимином сидели кафе «Омелас», которое было рядом с его танцевальной академией.

— Почему расставание должно быть единственным выходом? — голос Чимина сорвался.

— Потому что, это слишком отвлекает, это слишком беспокойно, чтобы продолжать, — вздохнула Дахён. — Подумай об этом, оппa, ты едешь в штаты на два года!

— В наши дни технологии продвинулись впереди, мы можем общаться по видеозвонкам, переписываться каждый день, звонить и… и ты говоришь так, словно я не буду приезжать в Сеул за эти два года. Ты тоже можешь ко мне приезжать? — попытался высказать свою точку зрения Чимин.

— Ты серьёзно так думаешь? Здесь, в Сеуле мы не можем встречаться, переписываться или тусоваться часто, потому что мы оба должны рвать задницу на работе, — Дахён сделала паузу, — плюс… мы не зарабатываем так много, что можем позволить себе тур по США раз в год, как ты говоришь.

— Хочешь, чтобы я не поступал? — Чимин склонил головы, борясь со слезами. — Скажи это, и я обещаю, что не уеду.

Дахён покачала головой.

— Я знаю, что это твоя мечта пройти обучение под руководством Даррела Мартина. Ты подавал заявку на стажировку около трёх лет, и в этом году она была принята. Я не могу просто сказать, чтобы ты упустил эту золотую возможность.

Чимин пропустил ладонь сквозь свои шёлковые волосы, всё ещё не способен обдумать всю ситуацию. Он всегда знал, что Дахён — логичная и практичная девушка, а он из тех эмоциональных парней, которые следуют не мозгу, а сердцу.

Дахён схватила его за две руки и посмотрела на него.

— Слушай, оппа, я знаю, ты думаешь, что расставание не обязательно, не справедливо. Но знаешь, что произойдёт? Первые несколько месяцев мы будем чертовски скучать друг по другу, мы будем болтать, фэйстамиться всякий раз, когда будет возможность. Потом через несколько месяцев мы будем заняты нашими собственными графиками, но мы будем чувствовать себя виноватыми в отсутствии времени, которое мы можем тратить друг на друга.

Дахён остановилась в ожидании ответа Чимина, но к тому времени он отчаянно боролся со слезами.

— Оппа… Я не хочу, чтобы всё закончилось ненавистью или я не хочу, чтобы мы страдали, слишком пытаясь всё сохранить, — Дахён тоже прослезилась.

Чимин не мог спорить, честно говоря он тоже не слишком уверен в отношениях на дальних расстояниях. Он просто ненавидел идею сдаться, даже не попытавшись.

— Дахён-а, — слёзы наконец сбежали из его глаз. — Если ты не хочешь быть со мной — скажи это. Не говори так, словно это хорошо для нас. 

Чимин встал и снял куртку со спинки стула.  

— …и о том, что мы устанем друг от друга позже… Думаю, ты уже устала от меня. И насчёт гипотетической ненависти — я уже начал ненавидеть тебя. Дело не в расстоянии. Увидимся, надеюсь в будущем наши дороги не пересекутся.

С этими последними словами Чимин вылетел, словно ураган из «Омеласа», оставляя рыдающую Дахён позади. И он никогда не оборачивался…